Беги, красная шапочка, скоро рассвет.
Темно.
Она тяжело сглатывает, задыхаясь и пытаясь хоть что-то разглядеть в кромешном сумраке леса. На ощупь пробираясь сквозь колючие кустарники. Длинные корявые ветки елей и можевельников цепляют и запутывают уже грязные каштановые волосы. Ноги исцарапаны в кровь.
Дыхание сбивается и силы покидают тело.
Страшно.
Где- то за спиной раздаётся оглушающий рык от которого закладывает в ушах, а сердце срывается на бещенный ритм, долбя в виски закипевшей кровью. Совсем рядом. Он совсем близко. Ещё немного и всё будет кончено. И ей больше не удасться убежать, не получиться скрыться. Она отчаянно боиться этого. Липкий, почти осязанмый страх пробирается сквозь тонкую ткань красного платья и сковывает тело, острыми иглами пронзая нежную кожу.
Этот поединок не равный, она знает это, но тем не менее каждую ночь она пытается спастись из его лап.
Она ускоряется. Угрожающее рычание подстёгивает, заставляя бежать ещё быстрее. Сердце колотится так, словно готово в один момент пробить рёбра и вырваться на свободу. Кажется, крови больше не осталось, а по венам течёт адриналин, смешаный со страхом оказаться в лапах чудовища.
«Один» - эта игра закончится сегодня. Она это знает.
«Два»- ноги начинают болеть.
«Три»- перед гдазами темнеет и цветные круги ухудшают видимость.
«Четыре»- лодыжка цепляется за большую лежащую ветку, кожа разрывается в лохмотья, кровавыми ошмётками опадая на землю.
«Пять»- ноги подкашиваются от боли, заставляя упасть на холодную жухлую траву.
«Шесть»- отчаяние окатывает тело кипятком, а она понимает, что больше не может бежать.
«Семь»- где-то неподалёку раздаётся жуткий треск веток и хриплое утробное рачание. Тёплая кровь толчкали льётся прямо из разорванной вены.
«Восемь»- сердце колотится где-то в горле, и ей кажется что он бежит именно на этот звук.
«Девять» - кровоточащая нога немеет. Это конец. Это определённо, конец.
«Десять» - глаза приближающегося зверя горят красными факелами в непраглядной тьме.
Тело сковывает ужас, а из-за ветвей показывается огромный силуэт, совершенно не похожий на обычного волка. Блестящяя чёрная шерсть отражает слабый свет серой луны, позволяя лучше рассмотреть чудовище.
Огромная волчья морда сверкает алыми огоньками бешеных глаз. Клыкастая пасть угрожающе оскаливает длинные белоснежлые зубы кое где заляпанные кровью. А ноздри широко раскрываются, жадно втягивая запах своей пары.
Она устало откидывается на спину, слёзы скапливаются в уголках глаз. Она проиграла. Вновь ослушалась, и теперь, наказание будет суровым. Она это знает.
Волк в несколько прыжков достигает распластанное на траве тело, нависая над ней и сжимая запястья когтистыми лапами. Его лицо вдруг приобретает человеческие черты и перед ней предстаёт красивый молодой мужчина, всё ещё сверкающий кровавой радужкой и заинтересованно склоняющий голову в бок.
Не волк. Не человек. Чудовище. Оборотень.
И она отворачивается, не желая видеть это лицо, слегка покрытое щетиной и со спадающими на лоб смоляными прядями.
Мужчина внезапно вновь оскаливается, а его лицо вытягивается, в миг становясь звериным. Огромная челюсть смыкается на хрупком плече, окраляя тёплой кровью
Из горла вырывается оглушительный крик боли и отчаяния, а тщетными попытками выбраться она лишь распарывает запястья о длинные когти оборотня.
Боль разливается по телу раскалённым свинцом, затмивая собой все остальнве чувства. Веки тяжелеют, а сил и желания сопративляться уже нет.
* * *
Сон отступает медленно. По телу бродит жуткая слабость и отголоски вчерашней боли, плечо неприятно саднит...
Она резко садиться на кровати, желая удостовериться, что всё что произощло вчера было страшным сном. Но в голове тут же взрывается фейрерк откликаясь болью во всём теле. Она снова открывает глаза, на этот раз медленно и оглядывается вокруг. Это обсалютно точно её комната. Она осматривает себя. Пораненная лодыжка бережно перевязанна, как и запястья, волосы заплетены в лёкгую косу, а из одежды на ней только рубашка на несколько размеров больше. Отлично. Её ещё и переодевали. Тонкие пальцы окуратно прекасаются к повреждённому плечу, рана на котором уже почти затянулась.
Метка.
Почемуто только сейчас она замечает, что не одна в комнате. На другом краю кровати расположилась гора чёрной шерсти, спина которой мерно поднималась и опускалась. Волк широко зевнул, обнажая белоснежные зубы и положил морду на укрытые одеялом колени девушки. Его глаза уже не сверкали красным а были сплошь чёрными, и смотрели на неё с раскаянием и надеждой.
А она не смогла отказать себе в в желании запустить пальцы в гладкую шерсть, и потрепала зверя по холке. В комнате воцарились такое умиротворение и уют, что её вновь поклонило в сон. И она облакотилась на спинку кровати, устало проикрывая глаза, и чуствуя как под рукой ласнится чёрный шёлк.
- Я больше не убегу.
Кто сказал, что сказка не может быть такой?
The End.