Причина
Двое суток прошло, а мальчиков не видно, не слышно.
Диана после уроков направилась домой, а далее в музыкальную школу.
Её мысли были заняты не учебой и музыкой, а переживаниями и вопросами: Что с парнями? А вдруг их убили где-то в подворотне?
Сидя за своим столом, Колесникова внимательно прочитывала задачу по физике.
— Здравствуй, Маратка, проходи. — слышен был голос мамы с коридора.
Девушка молниеносно выскочила за порог комнаты, чуть не влетев в нос юноше.
— Ты жив, боже мой! — повиснув на шее у Суворова, проговаривала она.
— Привет, любимая. — нежно произнес Марат, но в это же мгновение получил смачного подзатыльника. Шипя от боли, он спросил:
— Это за что мне так?
— Ты где был? Двое суток тебя не слышно, не видно, ну ты в своем уме? Ты представляешь, какие глупости себе надумала? — сердито пробурчала Колесникова.
Суворов тяжело выдохнул и начал просвещать свою ненаглядную событиям дней, когда он не появился.
— Вот... а меня отец увезти хотел из-за этой шапки гребаной. — заканчивал свой рассказ юноша.
— Кошмар какой... Подожди, какой шапки? — девушка сразу вспомнила про шапку Флюры Габдуловны.
— Это я тогда... шапку у Флюры Габдуловны стащил. — смявшись, открыл тайну Марат.
— Марат, как так можно? Как тебе такое в голову могло прийти? Украсть шапку ещё и у учителя! — пролепетала Диана показывая, что не поддерживает этот поступок.
— Да у матери пальто шапку один хмырь отжал, вот я и придумал. — пытаясь найти оправдание своему проступку.
— Суть не меняет, это не правильно, — изрекла она.
Через мгновение Диана задалась ещё одним вопросом.
— Пальто? — вопросительно уставилась на Суворова.
— Андрей. — подняв взгляд, ответил Марат.
— А у тебя какое прозвище? Подожди... дай угадаю... шапка! — с сарказмом проговорила Колесникова.
— Ну, Диан... — явно не оценив шутку, пробормотал молодой человек.
Юноша встал с кровати, направился к стеллажу, где была коллекция книг.
— Чай будешь? — спросила его ненаглядная.
— Буду. — согласился Суворов на её предложение.
Пара разговаривала на разные темы, эти дни друг без друга дались им тяжело.