Водные процедуры
«Вторник. 03:27.
Наш концерт прошел успешно. Я пережил весь спектр эмоций, который только мог пережить. Этот день отложиться в моей памяти на долго.
Шуга украл мой первый поцелуй. Было ли страшно? Да. Неловко? Точно. Не могу в точности описать, что я чувствовал в тот момент. Мой мозг будто отторгает ту мысль, что я получил сильный удар дофамина. Мне хочется верить, что внутри всё осталось, как прежде, но я не уверен в этом. Хоть мои губы и не были знакомы с таким понятием, как "поцелуй", но справились они неплохо.
Кажется, я пишу чушь. Почему я вообще это пишу? Почему мне не было противно? Слишком запутался, словно мои ощущения превратились в клубок, который никто не сможет размотать.
Но сейчас я сижу в своей комнате. Шуга~хён ещё не вернулся. И трубку он не берёт. После концерта, у него завязалась драка с какими-то выпившими парнями. Один из них выпрашивал мой поцелуй, а хён заступился за меня. Я и опомниться не успел, как уже сидел на мотоцикле и ехал домой с Намджун~хёном.
Не могу уснуть. Слишком много мыслей кипит в голове. Просто хочу убедиться, что с Юнги~хёном всё в порядке.»
***
По ногам проскользнул холодок от сквозняка, который оставила после себя входная дверь дома. Резкий звук ударил по стенам и стих в дальней комнате. Отрывистое шарканье по коврику и перезвон ключей смешались в какофонию.
Встань! Иди! Вставай!
Пак медленно поднялся с постели на ноги, отложив ручку и ежедневник на одеяло. Спокойно, не издавая ни звука, юноша начал двигаться в сторону выхода. Как в игре, где нужно идти очень тихим, чтобы не разбудить монстра. Шаг за шагом, пробираясь через тьму. Фонари дают тусклый свет через окна, с помощью которого можно было преодолеть лестницу и не убиться об стену. Носок мягко опустился на ламинат. Дощечка скрипнула. Кажется, проиграл.
Чимин остановился, глянув через перила на входную дверь. Там был чёткий силуэт. Сорвавшись с места, эта тень доковыляла до ванной комнаты, и только тогда, когда включился яркий свет, младший разглядел мятную макушку, заходящую внутрь комнаты.
Облегчённо выдохнув, Лис чуть быстрее спустился с лестницы, следуя за поздним гостем.
- Хён, - раздалось в дверном проёме.
Перед глазами открылась комичная картина: Юнги держит голову под струёй воды летящей из душа, при этом уперевшись руками в бортик ванны. Его тело еле держится на ногах, пытаясь не захлебнуться стекающей по лицу жидкостью и не рухнуть на плитку.
- Юнги, ты чего это вытворяешь? - тихо удивился Пак, подходя к парню со спины.
- Лис? - усмехнулся старший, - Привет.
Хубэ осознал - хён не трезв. Лучше было выразиться, ужасно пьян.
- Ты чего не спишь? - спросил он, закрывая глаза и поднимая голову вверх, - Уже поздно.
Бессонница...
- Бессонница. А ты? С тобой всё в порядке?
- Я? В полном, - бурчит Мин, облизывая ссадину на губе. - Сейчас только приму душ и лягу спать.
Чимин, присев на бортик, решил всё же взглянуть на лицо парня, дабы понять, насколько большой урон получил сонбэ. Какого было его удивление, когда он увидел ссадины на губе и правой скуле. Вода потихоньку смывала запёкшуюся кровь с брови, а Мин продолжал вылизывать нижнюю губу, подобно коту.
- Принести аптечку?
- Не нужно, - фыркнул старший, начав свои попытки положить одетое тело в ванну.
- Эй! Вылезая оттуда! - подскочил Пак, попытавшись помешать неразумному действию.
Но вмешательство закончилось провалом. Чёрное худи постепенно намокало так же, как и джинсы.
- Решил покупаться в верхней одежде?!
- Не кричи ты так, - зажмурился Мин, начав стягивать с корпуса тяжёлую ткань.
Еле вытянув голову из-под одежды, юноша откинул худи на пол, после чего провел пальцами по волосам, дабы они не закрывали глаза. Капли стекали по рельефному телу, оставляя дорожки по всей коже. Докатываясь до солнечного сплетения они замедлялись, сползая по бокам. Чуть выпирающие рёбра осквернял длинный шрам, который косо тянулся от третьего до восьмого рёбра. Зрелище не из самых приятных, но Чимин всё же не мог оторвать взгляд от него. Ему было интересно, в какой из драк он получил это увечье.
Присев на корточки, младший уложил локти на бортик, уже смирившись с тем, что не в силах вытащить человека на сушу.
- И долго ты так собираешься лежать? - спросил он.
- А ты что, волнуешься, что могу уснуть? А? - дурачится Юнги, приблизившись к носу младшего, пока опьянение постепенно опускало ему веки.
- Скорее захлебнуться.
- Лис. Не будь таким серьезным. - выдал мятноволосый, брызнув водой в находящееся напротив лицо. - Умойся.
Imagine dragons - Birds)
- Перестань, - фыркнул Чимин, вытирая нос кистью. - Лучше расскажи, почему ты отправил меня домой? Почему не дал остаться? Я не хотел, чтобы ты пострадал из-за меня.
- Забудь про это, - перебил Юнги.
- Нет. Мы могли просто уйти все вместе. Зачем нужно было лезть в драку?
- Лис, уймись, - простонал сонбэ, поднимаясь в сидячее положение.
- Но зачем? Что тебе это дало? Ну пристал он ко мне, и что с того? Ты же мог разобраться и без кулаков, - не унимался Пак, выговаривая всё, что хотел сказать ещё в клубе.
- Хватит. Закончили тему!
- Я не закончил! - возразил хубэ, но его пыл быстро остудился, когда шея почувствовала сильное касание мокрых пальцев.
Привкус крепкого алкоголя вперемешку с не одной выкуренной сигаретой. Пак вновь ощутил тот запах, который чувствовал на концерте. Зажмурившись, он неумело отвечал на мягкий поцелуй, стараясь продумать каждый свой последующий шаг. Но Мин словно и не обращал внимание на не обученность юноши. Он сам направлял его на нужные траектории. Это произошло вновь. Чимин хотел бы коснуться хёна, но его скованность не давала двигаться, в то время как вторая ладонь Мина уже утопала в рыжих волосах. Страсть внутри Шуги начала разжигать огонь, но он резко остановился, будто алкоголь перестал владеть его уверенностью и заставил вспомнить о чувствах младшего. Губы разорвали своё касания, на мгновение издав характерное причмокивание. Пару секунд младший с закрытием глазами пытался прийти в себя. Ритм сердца закладывал уши, перебивая шум воды. Взгляд падал то на влажную плитку под коленями, то на уста хёна, то впивались в его зрачки. В голове прозвучал щелчок как выключатель.
Целуй. Сейчас. Сделай это.
Удар адреналина в плоть. Словно хищник, юноша сорвался с места, опередив все возможные слова поцелуем. Теперь настойчивость исходила от тонсэна. Он чётко запомнил траекторию по которой двигался в предыдущий раз. Теперь он использует знания на практике.
В эту секунду артист позабыл обо всём, что хотел сказать, отдавшись ситуации. Начиная подниматься на ноги, он тянулЧимина за собой, не отдаляясь ни на сантиметр. Тонкие пальчики исследовали напряжённую шею, чуть царапая ногтями влажную кожу. В комнате начали раздаваться тяжёлые выдохи один за другим. Лёгкие пытались набрать как можно больше кислорода, чтобы не задохнуться от недостатка воздуха. Хрупкое тело постепенно мякло, когда хён притянул тонкую талию к обнажённому торсу. Переступая на дно ванны, пианиста уже не заботила его мокрая футболка, растрёпанные волосы, и то, что его прижали к холодной плитке прямо под напором воды. Он волновался лишь о своих ощущениях. О том, что чувствовал и как это можно было назвать с объективной точки зрения. Парень пытался ухватить хотя бы каплю воздуха каждый раз, когда Юнги дотрагивался до него. Высокая чувствительность молодого человека давала о себе знать. Тактильность для него роскошь, особенно желанная. Получая только грубость в свою сторону, он не привык к теплу и мягкой искренности. Хотелось улыбаться от щекочущего движения внутри живота. Оно разрывало внутреннюю атмосферу спокойствия.
Старший всё же разорвал поцелуй, забравшись ладонями под футболку хубэ, и начав медленно поднимать её вверх, дабы избавиться от насквозь промокшей ткани. Но Пак рефлекторно остановил его, сдержав движение. Как ударенный током, он схватился за руки хёна, пытаясь не поддаться панике. Секундный процесс в голове дал ответ и Лис всё же разрешил снять с себя верх, подняв руки. С аккуратностью и бережностью, Шуга потянул за края футболки, держа зрительный контакт. Но только лишь когда корпус юноши стал обнажен, старший разгадал, к чему был тот жест неуверенности. Живот и подреберная часть тела носили на себе редкие шрамы разнообразных размеров. Чимин никогда не упоминал об этих порезах, которые оставлял на себе на протяжении нескольких лет.
Это мы сделали.
Хранил тайну ото всех. Иногда даже от себя, стараясь забыть темные вечера и острое лезвие с алыми разводами.
Кусая нижнюю губу, сонбэ провел большим пальцем по местам увечий, пока грудь носителя вздымалась от лёгкого прикосновения
Они не говорили, но четко понимали друг друга. Пак не хотел, чтобы такое попадалось кому-либо на глаза, поэтому перевел очи хён на свои, дотронувшись до его подбородка. Душа не требовала ничего, кроме того вкуса губ. Это сподвигло пианиста проявить инициативу вновь, впившись в желанные уста. Парень прекрасно замечал раненую губу мятноволосого, часто проходя по ней тёплым чмоком, дабы хоть немного отдалить ноющую боль.
Теперь эмоции Юнги взяли верх над разумом. Он начать изредка покусывать пухлые губы партнера, быстро сглаживая это поцелуями. Сознание стёрло из своих воспоминаний побои в драке, которые нуждались в обработке, и стойкую сдержанность, что мешала всё это время. Страсть повторила свою попытку, чиркнув спичкой об коробок и распалив огонь под сердцем. Теперь его внимание поменяло локацию на более пикантную. Чувствительная шея постепенно заполнялась дорожками из лёгких засосов.
Чимин цеплялся рукой за сильные плечи молодого человека, и опрокинув голову, давал свободу его желаниям, пока другую кисть силой прижимали к стене. Туманное восприятие мира овладевало им. Пытаясь не сползли вниз по стене, Лис впился в спину ногтями, оставляя на ней неглубокие борозды. Ответным движением, Шуга выгнулся в спине, чуть сильнее прижимая тело младшего к стене. Но уже через мгновение, за этим следовал выкатившийся из пухлых уст томный выдох, а тонкие пальцы ухватились за затылок, сжимая цветные волосы в кулак.
Жар окутал тело с головы до ног, приятно сводя узел внутри живота.
Только когда Мин провел кончиком языка под нижней челюстью и закончил движение под мочкой уха, Лис позволил себе тонкий, еле слышимый стон.
- Юнги, - неосознанно, шепотом выговорил он, пока пульс давила на барабанные перепонки.
Услышав своё имя в столь сладком тоне, мятноволосый решил опустить свой взор вниз, не отстраняясь от шеи. Он не сильно удивился, заметив возбуждённость младшего.
Что он себе позволяет!
Сползая с талии, ладонь устремилась к бедрам. Стоило ей лишь коснуться стояка, как Лис, подобно змее, выгнулся в пояснице, наградив парня долгим придыхательным стоном.
- Стой, - пытался выговорить Пак, прильнув щекой к мокрому виску и сжав мятные кудри сильнее.
На эти слова, Мин чуть отдернул руку, в замешательстве, найдя пальцам менее чувствительное место.
- Нам стоит идти, - на сбитом дыхании продолжил тонсэн.
- Почему? - тихо спросил кареглазый, проводя носом по его виску. - Почему я не могу провести ещё хотя бы несколько минут с тобой? - продолжил парень, соприкоснувшись лбами и прикрыв уставшие глаза.
- Ты пьян, хён.
- Пьян тобой, Лис. Тобой.
Разум не понимал, верит он в этим слова или нет. Хубэ знал, что на его месте была не одна персона, и что эти слова старший мог посвящать не только ему. Он прекрасно осознавал, что может оказаться очередной шлюхой, о которой говорил тот незнакомец в клубе. Такие мысли врезались тупыми ножами в лопатки, заставляя сомневаться.
- Давай оставим этот разговор на завтра, - попросил он, в попытках ускользнуть из-под тела Юнги.
- Лис... - шептал мятноволосый, - пожалуйста. - Его ладони старались дотронуться до плеч пианиста, сдержав уход, но напрасно.
Вскоре, он не стал ему мешать уйти, понимая, что сейчас не самый лучший момент для проявления настойчивости. Шуга дал ему покинуть душ, а после и саму комнату.
***
- Хорошо, что твои родители обратились ко мне. Они рассказали про твою неуспеваемость, - проговорил мужчина, поправив очки на переносице.
- Отец сказал, что я никчемный пианист.
- Ты наверняка много трудишься в свои двенадцать лет, да? - спросил доктор, закинув ногу на колено.
Маленькие ручки протирали бедра в приступе волнения.
В кабинет врывался мягкий свет от вечернего солнца. Казалось, он исследовал каждый уголок помещения, но не мог дотянуться только до дивана, на котором мужчина проводил свои приёмы душевнобольных. Хоть это место и выглядело умиротворяюще, внушая спокойствие теплым интерьером, засохшими цветами в вазе и кремовыми стенами, мальчик не мог остановить свой трепет перед новым диалогом.
- Расскажешь, как прошёл твой день? - улыбаясь, проговорил Чон Хэ Ин, укладывая пятерню на колено парниши.
Тактильность для парня была слишком настойчива. Он не хотел, чтобы его трогали даже близкие, а тут доктор - взрослый человек.
- Папа пытался меня научить повышать скорость игры и каждый раз бил линейкой по кисти, когда у меня не получалось.
- Ты не волнуйся так, - кивнул мужчина, остановив движение его ладоней по ногам. - Я не сделаю тебе ничего плохо.
Взрослые пальцы начали подниматься выше по бедру, заставляя Чимина дрожать. Мальчик не мог продолжить свою мысль, сконцентрировавшись лишь на излишних действиях. Кулаки сильно сжались, а ноги магнитом прижались друг к другу, когда Пак ощутил содрогание в брюках. Рот будто зашили нитками. Он боялся издать лишние звуки, хотя страх уже бил по глотке, желая выдать хоть какое-нибудь слово.
Продолжай, Чимин...
***
Утренняя сонливость перебивала бодрость. В комнате витала лёгкая прохлада. Она кралась через открытое настежь окно, играя с пылью в догонялки. Уличные звуки слышались даже на втором этаже. Сладкое птичье пение срывалось с веток и летело до рабочего стола в комнате. Духота покинула место обитания младшего вместе с тёмной ночью. Вместо них пришло яркое солнце и холодок ветра.
Пак лежал в постели без какого-либо желания подниматься на ноги. Укрыв одеялом плечи, он рассматривал медленно плывущую пыль в лучах света и с неловкостью вспоминал свои ночные похождения.
-« Я не смогу посмотреть в его глаза снова. Слишком стыдно за свои действия. Мне не нужно было напирать на хёна. Я не должен был целовать его. Не должен. Он в пьяном угаре, творил глупости, а я поддался. Но я же был трезв! Чем я думал? » - рассуждал Лис в своей голове.
Как только он закончил свой диалог в сознании, в дверь резко постучали три раза. Тело без предупреждения сжалось: ноги подтянулись к корпусу, словно это могло спасти его он звука.
- Чимин! - протянул голос из дверной щели. - Ты проснулся?
Из-за двери выглянула тёмная макушка, а за тем появилось и знакомое лицо Чонгука.
- Да. Я встал, - протараторил Пак.
- Спускайся. Мы сели завтракать. Кофе будешь?
- Да. Спасибо, - кивает он в ответ, сорвавшись с кровати.
Сейчас ему придется столкнуться с предметом своего мандража. Как бы он хотел забыть прошедшую ночь, стереть память и перезагрузить систему.
***
- Опять ищешь приключения на свою задницу блять, - злился Мон, замазывая зелёнкой разбитую бровь Юнги.
- А что я мог сделать? Меня чуть ли не разорвало, когда я увидел... - запнулся Мин, - как до него домогаются.
- Ага! А меня чуть Лис не разорвал, пока я его тащил до мотоцикла, - упомянул Мон. - Кстати, хотел спросить...
- Слушаю. - Мятноволосый шикнул от болезненных ран.
- Что ты ночью делал в ванной?
- Под душем стоял. К чему вопросы?
- Мылся и стонал? - хитро скалился Намджун, откладывая чистую вату в аптечку.
Но Юнги лишь промолчал. Совсем мутные воспоминания не могли соединиться в одно чёткое. Они были разбросаны по полкам в черепной коробке, подобно частям пазла.
- Ты был не один, да?
- Да. - кратко ответил Мин.
- Лис? - стараясь скрыть улыбку, вновь спросил старший.
Шаг за шагом, Чимин приближался к кухне, прервав своим появлением диалог парней. В секунду, все трое обернулись на сонный силуэт.
- Доброе утро! - хихикнул Мон, ринувшись к шкафчикам столешницы. - Как спалось?
- Нормально, - ответил тот, пытаясь смотреть в любую точку, но только не на Юнги.
- Чего застыл? Проходи. - Мон кивнул в сторону стола, садясь диван рядом с Юнги.
Неуверенными шагами рыжеволосый добрел до кухонного стола. Волнение кусало губы, отрывая кусочки тонкой кожи.
- Вроде пили мы, а выглядишь потерянным ты, - выдал Чон, поставив кружку горячего кофе перед носом старшего.
- Не выспался. Бессонница замучила, - негромко произнес сонный Пак, притянув напиток ближе к краю стола.
- Твою бессонницу случайно не Шуга зовут? - вновь хихикнула старший, получив локтем по ребрам от рядом сидящего Мина.
Щеки в секунду стали розовыми, а телом овладел жар. Он опасался того, чтобы о вчерашнем знал кто-то ещё. Легкомысленно надеялся, что сонбэ не расскажет даже группе о том, как прижимал худое тело к белому кафелю. А этот голос...
Ножи.
Руки начали дрожать, тревожа кофе в кружке.
- Я допью в комнате, - отрезал Лис, вскочив со стула, и чуть ли не убегая, забрался по лестнице.
Хлопок двери означал, что сейчас в его голове творится хаос, с которым нельзя было совладать.
- Мон, блять, - протянул артист, протирая глаза и одновременно пытаясь поднять тело.
Ноги перешли в фазу "пробежка", хоть и с трудом поднимались над землёй. Тихий звон колец в ушах перемещался со скрипом ступенек, и вскоре стих на втором этаже.
- А что, собственно, происходит, - нахмурился Чонгук, сунув в рот дольку горького шоколада.
- Забей хуй. Сам не знаю, - отмахнулся блондин, сменив игривость на напряжённость.
Стоя у открытого окна, плоть пропитывалась печалью и отвращением. Эти ископаемые помогали чувствовать себя мерзким, использованным. Каждая фраза, произнесённое голосом внутри, убеждала тонсэна, что он, ничто иное, как просто забава. Вещь для выброса энергии. Сомнения подогревали злость, а воспоминания царапали лезвиями душу. Зеленоглазый представлял, как эту историю с интересом слушали старшие, как ехидно улыбались, хваля Шугу за новую галочку в списке. А самое страшное, что юноша доверил свои чувства и страхи тому, от которого больше всего боялся получить боль.
- Лис... - раздалось в конце комнаты, - можно войти?
Пак обернулся на источник вопроса, видя лишь мыльную картинку реальности. Его голос не мог ответить ничего внятного, ведь если он откроет рот, то дом услышит крик.
- Пожалуйста, дай мне сказать, - просил сонбэ, зайдя внутрь.
- Ты рассказал им? - Дрожь голоса коснулась воздуха.
- Нет. Я ни слова не говорил. О чём я мог рассказать, если и половины вчерашней ночи не помню? Лис, объясни, что происходит? - отчеканил Мин, подходя всё ближе к окну.
- Ты... - заикается хубэ, - Ты прижал меня в душе. Я целовал тебя. И... - неуверенно объясняет он, - я не хочу это повторять. Не хочу быть очередной шлюхой для тебя.
- Ты наслушался историй о моей личной жизни, криков фанатов и того уёбка в клубе? - спокойно спросил хён.
Молчание слишком сильно затянулось. Такое ожидание означало положительный ответ, который никак не хотелось произносить.
- Как же ты доверял мне, когда мы только познакомились? Почему твоё мнение поменялось после услышанного? Да, я не самый чистый человек, но и не конченая мразь. Я бы не поступил так с тобой при любом раскладе событий. Не знаю, как переубедить тебя. Прости, если я сделал тебе больно тогда. Не могу вспомнить в точности, что творил и что говорил. Надеюсь, не сказал ничего лишнего. Оправдываться причиной опьянения - глупо, но это единственное, из-за чего всё произошло, - продолжил юноша, со стыдом вглядываясь в глаза напротив.
- «Хочу ли я верить? Да. Хочу ли забыть? Нет. Почему? Не знаю. Что я чувствую к этому человеку? Я привязан. Я запутался »- разговаривал Лис сам с собой.
- Давай забудем. Я хочу забить. И жить, как прежде, - хрипло выговорил парниша у окна с кружкой кофе в руках.
- Да. Забудем.