Busan Club
« Пятница. 03:41.
Итак, новая жизнь.
Шуга отдал мне новый ежедневник, которым не пользовался, и теперь у меня снова есть куда записывать мысли. Это привычка точно останется навсегда.
Неделю назад я ушел из дома. Скандал пьяного отца и его озлобленный взгляд выжигали мои внутренности. Но такое решение надо было принять, как только стукнуло восемнадцать и не секундой позже.
"Я знал, что приёмные дети не приживаются в новых семьях! Бездомным ты был – бездомным и останешься!" – это последние слова отца, которые он бросил мне в спину.
Ещё давно мой мозг глубоко закопал мысль о то, что я приёмный, заставляя забыть это. Но она была причина всех бед, в которых я винил себя. Проблема в ситуации.
После, познакомился с не очень приятными людьми и их намерениями. Не знаю точно, что они хотели сделать, но явно не по голове погладить. Намджун, Хосок, Чонгук – те люди, которые не прошли мимо. В итоге я живу с ними. Конечно, иногда посещают странные мысли о том, не являюсь ли я обузой для этой компании? Они дали мне многое: крышу над головой, новые вещи, спальное место, тепло и солнечные мгновения счастья. Я бы никогда не подумал, что матрас может быть таким мягким. Будто ложишься на слой снега. Запах этого дома совершенно другой. Тут пахнет свежестью с нотками лёгкого одеколона Мона. Намного лучше, чем дышать грубой туалетной водой отца и его несвежим дыханием изо рта. Оказывается, Хо очень чистоплотный, и терпеть не может, когда парни устраивают бардак. Ещё он вкусно готовит. Чон, в шутку, называет его хозяюшкой. Забавно наблюдать, как Чонгук, убегает от разъяренного хёна после очередного прозвища.
Но среди этих прекрасных вещей, есть немного печальных моментов...
В ту ночь, когда я остался у ребят, Шуга предложил мне душ, отдав чистую футболку и спальные штаны. Душ – прекрасная процедура, после отстойного дня. Но я не учёл одну мелочь: мои запястья и предплечья были изувечены множеством царапин, гематомы и лопнувших сосудов. Рукава футболки не смогли бы скрыть этот ужас. Мне пришлось накинуть на себя сырое полотенце, чтобы Юнги не увидел эти раны. Стыдно показывать такое, ведь во многих из этих царапин виноват не только отец, но и я сам. Умело скрывать такое, возможности нет, ведь парни всегда находятся рядом. Выходя из ванной комнаты я хотел уже рвануть в постель, которую предоставил хён, но в последнюю секунду заметил, как в комнате мелькнула тень. Шуга любезно застилал моё спальное место. Конечно, это было очень мило с его стороны, но так не кстати... »
~~~
— Долго ты, — Улыбнулся Мин — Решил помочь. Я сначала просто принес постельное бельё, но когда понял, что ты ещё надолго, то не стал терять время.
Чимин застыл, будто увидел Горгону Медузу. Очи бегали с постели на Юнги и обратно, а мозг генерировал сто́ящий ответ.
— Спасибо за помощь. Я буду уже ложиться.
— Хорошо. Тогда я скажу парням, чтобы были потише, — Кивнул хён, отходя к выходу. — Давай полотенце. Как раз отнесу на сушилку. Или ты с ним спать будешь?
Сырая ткань отдавала влагу футболке, от чего та стала прилипать к лопаткам, словно не хотя отрываться от своего нового владельца.
— Нет.
— Тогда давай, я уберу его, — Шуга потянул руку.
— Нет, — Вторил тонсэн.
— В смысле?
Пак глубоко вздохнул, боясь глянуть на собеседника. Он считал себя невероятно странным и глупым. Как маленький ребенок. Как неуклюжий щенок. Он не понимал, чего именно боялся. Шуга же не монстр. Он не будет ругать за то, что хубэ поранился. Хотя "поранился" это слишком слабое слово.
Юноша несмело стянул с плеч полотенце и протянул его, не позволяя глазам увидеть лицо сонбэ. Но вещь никто не взял. Она осталась висеть в пальцах, тянувшись к полу. Обернувшись на секундное молчание, Чимин глянул на свою руку. Он осознал, что не только его взгляд привязан к пятнам на белой кожи.
— Это кто? — Спросил старший.
Вопрос звучал так неправильно. Было неожиданно услышать именно такую формулировку.
— Отец, — С лёгкой хриплостью ответил Пак.
Полотенце вырвалось из кулака, а к кисти резко прикоснулись грубые пальцы Юнги. Подойдя ближе, он начал осматривать все оставленные побои.
— Он резал тебе руки? — спросил хён.
— Я резал. Он бил по рукам за проступки или за то, что не попадал в нужную ноту. А я просто не хотел больше этого чувствовать, но не решался провести лезвием чуть глубже.
Шуга прикусил губу изнутри, часто кивая после услышанного. В его голове складывался пазл, ведь младший всегда носил то, что скрывало бы этот ужас.
— Я принесу мазь, чтобы раны быстрее затянулись, — Проговорил сонбэ, проводя большим пальцем уже по затянутым шрамам.
В ту же секунду, он вышел из комнаты, явно не с самым лучшим настроением. До этого, его пальцы подрагивали, касаясь Чимина. Он словно боялся, что при любом движение может причинить боль. Как только Мин исчез, младший уселся на мягкую постель, пахнущую стиральным порошком. Но только успел он прочувствовать покой, как тишину снова нарушили.
— Держи, — Юнги протянул небольшой тюбик с мудрённым названием. — Нанеси на раны.
— Спасибо, — Прошептал пианист, забрав мазь из дрожащих рук. — Ты так разволновался из-за этой ерунды.
— Попытки суицида и насилие от опекуна – это нихера не ерунда. Жизнь – это единственное, что всегда остаётся с тобой. Я понимаю, что в твоём случае хотелось всё бросить и кануть в небытие, но знаешь что? Тогда бы мы не встретились и ты бы не был здесь. Глупо рассуждать на эту тему, когда твои попытки уже увенчались провалом. Наверное, хочу чтобы ты знал – мы все живём для какой-то цели. Не все это могут понять. — Объяснял парень, усаживаясь рядом с рыжеволосым.
Складывалось полное ощущение, что Шуга в точности знал, о чём он говорит. Он будто зубрил эти слова специально для момента, когда они пригодятся. Пак мимолётно оглянул предплечья хёна, выискивая хоть какие-то причины так глубоко знать теорию.
— Не ищи шрамы. Всё равно не найдёшь. Я не резался, — Пробурчал Юнги, упав спиной на чистое одеяло. — Сона – моя старшая сестра. Она покончила с собой, когда мне было пятнадцать. Причин много. Отец бросил семью с кучей долгов в придачу, мать погрязла в алкоголизме... Остался я, который ещё даже школу не окончил. Тянуть всё за троих было нелегко. Она не выдержала, и в итоге, мы нашли её в ванной комнате. Бездыханное тело лежало в луже крови. Тогда всё и поменялось. Я пообещал себе, что какой бы не была жизнь, нужно принять её как данное, идти до конца и не сдаваться на пол пути. Суицид – удел слабых людей. Эгоистичный поступок, от которого будет легче только тебе самому и никому кроме...
~~~
« Шуга рассказал об этой ситуации с небывалой горечью, пытаясь прикрыть её безразличием. Такое больно вспоминать и невозможно забыть. Удивляюсь его стойкости.
После, мы разговорились, и наш диалог длился до самого утра. Ещё пару недель назад я бы не подумал, что такой человек может быть невероятно интересным собеседником.
Следующие пару дней прошли более, чем обычно, но вчера ребята решили познакомить меня с их новой песней. Польщён таким поступком, ведь музыка собственного сочинения довольно личная вещь для любого музыканта.»
***
Мон, сидя за столом, беспрерывно щёлкал по левой кнопке мыши, стараясь найти желаемый объект, пока стоявший позади него Юнги командовал процессом.
— Вот эта папка, — Мин тыкнул в монитор ноутбука пальцем, указывая на папку с именем "Honsool".
За процессом поисков, Пак наблюдал, как за странной махинацией, пока его тонсэн, подпирая дверной косяк, осматривал наведённую шумиху.
— Я уже её слышал. Тебе понравится, — Обратился Чонгука, подходя ближе к рыжеволосому.
От столь уверенных слов младшего, пианист бесконтрольно натянул уголки пухлых губ, предвкушая услышать хорошую музыку.
— Нашли, — Выдохнул Мин, облокотившись ладонями на рабочий стол.
Резкое объявление ударило Чимина током. Невероятное любопытство перемешивалось с предвкушением.
В комнате прозвучало долгожданное начало. Клэп. Низкий голос начал строчки песни, после которого вступил знакомый голос Юнги. Спокойное, глубокое звучание касалось ушей, проникая к сердцу. Чтобы понять это творение, не нужна нотная грамота или чёткое понимания теории. Нужна лишь душа, которая умеет слушать и принимать прекрасное.
Чимин смотрел на хёна, не до конца осознавая, что перед ним стоит тот самый автор. С каждой новой строчкой, юноша проникался музыкой всё больше, пока Юнги не взглянул на младшего в ответ. В ту же секунду, Пак позабыл о каких-либо звуках, нотах и словах, переведя очи на монитор с проигрываемой дорожкой. В тревоге сердце стало биться чаще, словно он увидел то, что не должен был. Не должен был видеть спрашивающий взор сонбэ, его расплывающиеся в ухмылке уста...
~~~
« Шуга наверное ждал одобрения в тот момент, но я не смог выдавить из себя ни слова. Хён творец. Я никогда таких не видел. Как же всё-таки приятно слушать что-то помимо классики, занудных симфоний и сонат.
Юнги только что ушёл из моей комнаты. Мы вновь проболтали до поздней ночи. Он рассказал, что завтра группа будет давать концерт в местном клубе. Они не являются популярными ребятами в Южной Корее, как например, айдолы с их агентствами. Хён желал стать продюсером, но не мог бросить музыку. Поэтому занимается продвижением своей группы, при этом создавая собственные песни. Его приглашение в закулисье было неожиданным. Кажется, я впервые побываю на таком мероприятии.»
~~~
— Чимин! Чимин! — Ударило по стенам дома. — Блять. Сколько можно?
Солнце медленно закатывалось за горизонт, последними лучами провожая день и встречая ночь. За окном перекликались ветки деревьев, распевали серенады птицы и подметал землю одинокий ветер.
Пак до сих пор находился в манящих объятьях Морфея, не желая покидать теплую постель.
— Чимин~а! —Грохнуло посередине комнаты. — Сколько можно спать?!
Подходя к кровати младшего Хосок попытался
растолкать тело, которое проспало до самого ужина.
— Мелкий, вставай. Твоя жопа рискует опоздать на грёбаный
концерт! — Выговаривал старший, переворачивая тонсэна на спину.
Последняя реплика выбила юношу из туманного дрёма, заставив вернутся в реальный мир.
— Который час?
— Уже 6 вечера. Поднимай зад!
— Чёрт. — Фыркнул пианист, протирая заспанные глаза.
— Обзываться на старших не прилично, но на первый раз прощаю. Оторвись от постели и собирайся.
Фыркая и изредка зевая, юноша поднялся из теплой кровати. Сколько он спал – не помнит, но протирая костяшками пальцев сонные глаза, замечает летний вечер за оконной рамой. Отдых стоил ему целого дня. Но нужно вытянуть своё тело из душной комнаты и провести вечер навстречу к ночи.
С лёгкой расфокусировкой в очах, Чимин проходит к ванной комнате, и потупив взгляд в своё отражение над раковиной, заставил себя прокрутить вентили. Из крана хлынула холодная вода, за ней тёплая, и вот, уже капли сползают вниз по белым щекам юноши. Он неужели просыпается.
Голубое полотенце мягко касается лица, кистей, предплечий. Взгляд останавливается на заживающих ранах. Создавалось впечатление, что вместе с ними уходят и все невзгоды.
— Завтрак на столе! — Крикнул Хосок, чуть ли не бегая по дому со спортивной сумкой в поисках нужных ему вещей.
За этим парнем не угнаться. На дорогах он вел себя так же резко, иногда включай режим "безумец". Чимин даже успел застать интересный момент.
Разрывая мглу ночи они летели по пустым дорогам так, что даже свет придорожных фонарей не успевал осветить их силуэты. Выезжая на трассу их поглотила тьма, но парень помнит всё в точности до мелочей. Хо медленно забирался ногами на коженое сидение своего мотоцикла, удерживая тонкое равновесие между эффектным выходом и множеством травм. Он встал в полный рост, подобно скетбордисту. Чимин не понимал, что такие трюки вообще возможны, и не сколько сейчас зашкаливает уровень адреналина в крови хёна. Это было настоящим безумием.
— Спасибо! — Поблагодарил Пак, выходя из ванной.
~~~
Шумное метро, уставшие люди и лёгкий страх заблудиться среди всей толпы. Пак никогда не ездил в метро. Для его тела и души такой вид транспорта являлся непривычным. Большое количество душ и пугающее множество глаз ставили в тупик. Хосок предупредил, якобы ехать им недалеко, но оно никак не помогало почувствовать спокойствие. Сам факт того, что в любой момент тебя может унести потоком, уже вызывал лёгкий тремор. Спустившись под землю, Чон не сводил глаз с младшего по той же причине, по которой Пак и не доверял метро.
Но когда пианист сел на свободное место в вагоне, то моментально задумался: ходить по подземным лабиринтам и ехать а запертой железной коробке не так уж и страшно. Просто люди, просто толпа. Такие же живые, такие же понимающие. Да, немного шумно, но какой звукоизоляции он ожидал от многотонного поезда?
Осматривая вагон, его белые стены, места для пожилых людей и быстро несущуюся картинку за окном, тонсэн замечает своего сонбэ, который, надев наушники, отдался не металлическому шуму колес об рельсы, а своему составленному плей листу. Почему-то Чон напоминал ему какого-то айдола. Те, которые скрывают лицо под маской и капюшоном, важно вышагивая из аэропорта с дорогой сумкой от известного бренда. Но Хосок явно ненамеренно скрывал глаза под козырьком чёрной кепки, оставляя вторую половину лица под тканевой маской. На фоне этого парня, Чимин выглядит в точности, как младший брат. Полная его противоположность, хоть и был одет в тот же чёрный стиль. Может Хо и похож на сурового молодого человека, которым только одним своим взглядом заставит провалиться сквозь землю от исходящего давления, но внутри, под маской безразличия и холода, его душа горячее солнца и глубже океана. Некоторые люди, конечно, не учитывают тот факт, что в океане легко захлебнуться, утонуть и в итоге погибнуть, а солнце, являясь невероятно жаркой и жгучей звездой, способное сжечь всё на своём пути. И лишь самые смелые и чуткие смогут наладить контакт с этим сложным человеком. Это подтверждает тот факт, что его друзья – терпеливые ребята. В венах течёт разная кровь, но судьба свела этих людей воедино.
Пак часто любил представлять, как пахнет личность какого-либо персонажа из его жизни. Например, Шуга пах растворимым кофе, которое он любит пить утром, миндалем и цитрусами. Намджун ассоциировался с запахом костра, сахарной пудры и страницами новой книги. Его ямочки на щеках и добрая улыбка согревала душу. Даже если он участвовал в какой-то перепалке, Чимин знал – за грубым оскалом всегда скрывается тёплая ухмылка. Чонгук же являлся смесью аромата лаванды, земляничного чая, и пожалуй, хвои, ведь его одеколон полон нотами хвойных лесов.
А Хосок... Этого человека можно сопоставить с нежным запахом шоколадного пудинга, асфальта после дождя и безумия. Именно, безумия. Тонсэн не знал точно, какого это – вдохнуть безумие. Но Хо верно владелец такого редкого благоухания.
Голос объявил станцию. Через несколько минут парни уже отходили от подземного транспорта, а ветер от проезжающих вагоном остался позади.
Высокие здания пестрили яркими вывесками, привлекая внимание прохожих. По вечерним дорогам неторопливо шагали люди. Кто-то был уже под градусом от персиковой соджу, кто-то провожал летний день прогулкой по городу. Каждая персона была не похожа на предыдущую. Прекрасные девушки с яркими глазами и лучезарной улыбкой проходили мимо, пленя своим очарованием и красотой. С некоторых даже можно было писать картины.
Хо молчаливо вёл хубэ за собой, пока тот, в свою очередь, рассматривает чудесный город. Чимин понимал одно: это именно то, о чём он мечтал. Открытый, свободный мир, в котором можно идти куда душа пожелает.
— Нам сюда. Сейчас пойдём в закулисье. — Донеслось от старшего, когда оба дошли до трёхэтажного здания с неоновой вывеской "Busan Club".
Возле клуба стояли две девушки, державшие пальчиками тонкие сигареты, пока лёгкий дымок плавно растворялся в воздухе. Они кокетливо вели диалог о чем-то совсем неважном и лёгком для восприятия.
Зайдя в дверь, нужно было преодолеть лестницу, ведущую вверх на пару этажей. Стены лестничных пролетов расписаны разными видами граффити: надписи, психоделические рисунки, и даже непристойные фразы.
— Куда лезем? — Грубо послышалось при входе.
В глаза бросилась картина: охранник перегораживает путь Хо, который, назвав своё имя, попытался пройти вперёд.
— Списки посмотри. — Бросил сонбэ, подтянув брови ко лбу и бросив взгляд на планшет, что лежал на столе.
Охранник же не торопливо дотянулся до списка людей, лица которых следовало бы выучить наизусть.
— Первый день сегодня? — Спросил Хосок.
— Да, да! Прошу прощение. — Затараторил мужчина, кивая головой. — Он тоже с вами? — спроизнес он, глянув на Чимина.
— Пак Чимин. Он есть в списке. — Ширкнул парень, продолжив своё движение в заведение, пока младший торопился следом.
Продвигаясь внутрь, света становилось всё меньше. Диалоги разных голосов мешались в единый гудёж. Сцена освещалась голубыми и розовым цветом. В левом углу, до куда не доходил свет прожекторов, стоял чёрный синтезатор. Клавиши инструмента, заставили вспомнить время, когда Чимин днями играл для отца под его жёсткий взглядом.
Барабанная установка находилась в самой середине, переглядываясь с тремя одиноко стоящими микрофонами в разных частях сцены.
Барная стойка, со множеством бутылок всевозможных цветов, толпа людей в ожидании выступления группы. Всё это было в новинку. Эта атмосфера и чувство комфорта переплетались, создавая бурю эмоций.
Старший, не проронив ни слова, устремился в закулисье, изредка оборачиваясь на Чимина.
— Явились! — В радостной интонации выдал Шуга, стягивая с плеча ремень от гитары.
В темноте нельзя было четко разглядеть черты его лица, но Пак прекрасно понимал, что Юнги рад их видеть.
— Старались, как можно быстрее. Когда вы выходите на сцену? — Поинтересовался тонсэн, старательно запихивая руки в карманы джинс.
— Осталось минут пять. Хочешь посмотреть выступление из зала или из-за кулис?
— Хочу увидеть сцену полностью. Буду в зале. — Кивнул Чимин.
— Я лучше в гримёрке пока посижу... — Хмыкнул Хо, удаляясь к свету гримёрной комнаты.
— Первый раз на концерте? — Спросил Шуга.
— В таком месте, да.
— Тебе точно понравится. Иди в зал. Мы скоро выйдем. — Бросил старший, отходя к гримёрной.
— Удачи! — Тихо отдалось в спину Юнги.
Врят-ли он услышал это пожелание, но Чимин хотел в это верить.
***
Стробоскопы, музыка, яркий свет и невероятно приятный голос. Выступление началось пару минут назад, а Чимин уже не мог оторваться от столь манящего вида на сцену. Толпа готова сорвать голос, подпевая строки, но только не Пак. Уши только наслаждались приятным тембром, желая остаться в этой самой секунде. Но в один момент Мин
заметил того самого рыжеволосого парня с сияющими очами и прозрачной улыбкой. Главная задача старшего – не забывать строки собственной песни. Но узрев столь невинное и счастливое лицо, он тут же улыбнулся в ответ, и растеряв весь текст в черепной коробке, опустил голову под микрофон. Вскоре, умение говорить вернулось, и Шуга продолжил исполнение.
Время летит незаметно, когда тебе весело. Мероприятие казалось секундой на циферблате часов жизни. Мятноволосый объявил заключительную песню, которая будет закрывать весь концерт. По его принципу, она должна стать взрывным феноменом, дабы красиво уйти за кулисы.
В колонки бьёт бас. Он прорывается до самого сердца, закладывая уши. Яркий финал – любима часть группы. Даже Чимин дал себе волю, когда толпа начала прыгать на припеве в такт музыки. Сам солист разрывался изнутри. По окончанию строк припева, накатывающая волна возгласов внезапно начала перебивать музыку. И только на мгновение выйдя из лёгкой эйфории, Лис взглянул на сцену. На шее Хо затянулся чёрный провод микрофона, который крепкой хваткой держал Шуга. Лицо Чимина застыло в изумление. Если бы кто-нибудь поинтересовался, как его зовут, он был не ответил. Взгляд прикован только к поцелую двух парней. Этот момент не укладывался в голове. Невероятно странный, но столь естественный. Пак видел, как Юнги улыбался, переминая губы старшего. Петля медленно сползла с шеи Хосока, а Мин лишь облизнул нижнюю губу после окончания лёгкой прелюдии. Толпа бушевала. Гул не успокаивался. С задних рядов свистели, а женские голоса выкрикивали слова восхищения. Толпа получила зрелища.
Младший стоял неподвижно, точно окаменевший. Горло пересохло, а мозг пытался переварить произошедшее. Желание провалиться сквозь землю или покинуть помещение совсем неоправданно. С чего бы таким чувствам присутствовать в разуме парня?
***
— Воу! Это было круто! — Восхищался Мин, вваливаясь в гримёрку.
— Я в осадок выпал, когда ты это сделал! — Рассмеялся Наму, усаживаясь на кожаный диван напротив зеркала.
— Признай, люди ликовали. А значит, они получили, что хотели.
— Предупредил бы хоть! — Выплюнул Хосок, складывая гитару в чехол.
Чонгук, усадив своё тело на стул и улыбался, наблюдая за дискуссией парней.
— Я даже и не понял, что происходит!
— Да! Ты же недавно в группе. — Кивнул Шуга. — Такие фокусы мы давно уже не вытворяли. Решили с выпуском альбома повторить.
— Точнее ты решил! — Смеётся Ким.
— А где мелкий? — Спросил мятноволосый, чуть поменявшись в лице.
Намджун пожал плечами.
— В зале должен быть. Я его там видел, когда со сцены спускался.
— Тогда пойду найду его, а то заблудится бедный. — Усмехнулся Юнги, отдаляясь к выходу.
***
В эту самую минуту, Пак бесшумно, словно призрак сидел за барной стойкой, пока музыка продолжала играть, а люди веселились не переставая. Амбивалентность не покидала его. Кажется, что внутри царит спокойствие, но и в то же время лёгкая тревожность. В воспоминаниях, как на повторе, воспроизводятся те кадры улыбающегося Шуги, резкие удары Наму по барабанам, невероятная игра Чонгука на гитаре и мимолётный поцелуй. Насыщенное выступление никак не могло найти себе место внутри тела пианиста.
— Вот ты где! — Послышалось через громкую музыку. — А я то думаю, куда это Лис спрятался?
— Решил немного переварить ваш фееричный концерт. Столько эмоций. — Неуверенно ухмыльнулся Пак, наблюдая за старшим, который будто и не хотел его слушать.
— Пойдем на воздух. Там и проветришься. — Махнул рукой сонбэ, и не дожидаясь ответа, начал отдаляться к черному выходу.
Видимо, отказаться Чимин уже не сможет. В лёгком трансе, он побрел за Юнги, стараясь не задевать людей.
И наконец, свежий воздух проникает в лёгкие, вытесняя из организма духоту. Поздний вечер великолепен.
Слева прозвучало частое чирканье зажигалкой. Держа меж губ белую сигарету, старший пытался добыть огня, дабы поджечь второй её конец.
— Куришь значит?
— Умираю ради минутного кайфа. — Пробурчал Мин в ответ, пытаясь не выронить сигарету изо рта.
Огонь касается табака и белый дымок легко взмывает к небу.
— И что тебе это даёт?
— Ничего. Абсолютно ничего. — Улыбается Шуга, пропуская дым сквозь уста. — Это уже зависимость.
— Не могу понять тебя. Не пробовал.
Пауза после этих слов затянулась на пару минут, но неловкое молчание всё же было разрешено интересующим Чимина вопросом.
— И часто вы делаете такое?
— Да. Сейчас мы стали чаще выступать. Выпустили новый альбом. Теперь у нас есть то, чем мы можем порадовать фанатов. — Легко ответил Мин, ударяя большим пальцем по фильтру и сбивая пепел на землю.
— Нет. Я имел в виду...
— Поцелуй? Верно? — Перебил хён, после, делая затяжку.
Пак лишь кивнул.
— Это шоу. Фанаты любят, когда артист вытворяет непредсказуемые штуки. Всё для зрелища.
— Никогда не видел целующихся парней. Я подумал, что это реальное проявление любви.
— Нет, конечно. Просто весёлое времяпровождение. Не воспринимай это всерьёз. — Качает головой мятноволосый. — Как твои руки?
— Вполне. Уже не болят...
***
« Суббота. 01:28.
Так и началась моя новая жизнь. Конец одной истории – это начало другой. Я счастлив быть здесь, и не перестану это повторять.
Сегодня побывал на концерте. Незабываемо. Я бы мог много написать о чувствах и эмоциях, но меня больше гложет другой момент. Не могу выкинуть из головы поцелуй Шуги и Хо. Как бы я не старался, это слишком сильно врезалось мне в память, но не понимаю, почему. Когда мои глаза узрели, тело будто ударили током. Мои мысли путались, и кажется, мне стало противно. Пожалуй, я бы не хотел видеть это вновь. »
***