Теперь мы вместе.
Несколько часов скитаний по сырым подземным ходам ни к чему не привели. Только угнетающий звон капель в тишине сопутствовал осторожным шагам.
Развалины некогда бывших строений, вероятно, также как и фенек, ушедших под землю, уже даже не казались чем то целостным. Их разрушило время. Живучая растительность пробилась через трещины, поглощая даже камень.
— Хотя бы не жарко... — подумал Тигнари, проведя рукой по сырой шершавой стене.
Он бродил по этому лабиринту уже давно, не нашёл ни намёка на выход и, кажется, только углубился.
Гулкие шлепки раздавались поблизости. Уши встали торчком, фенек притих, различая по звукам несколько видов слаймов. Для глубокой ямы здесь было довольно оживлённо. Змеи и скорпионы правили местами, где сверху сыпался песок. Забытые механизмы, работающие неизвестно на каком чуде, распространились по коридорам развалин. Элементальные существа заполонили болота и, если бы не срочность, Тигнари бы несомненно принялся изучать досконально каждый уголок этих загадочных мест.
Но его размышления всё время прерывались и уходили в другую сторону. Фенек чувствовал себя неспокойно, никак не мог расслабиться и отвлечься.
— Он точно зол. Что я скажу? Мне жаль? Что я не хотел? — уши поникли и медленно опустились по бокам, — Просто извиниться? Я ведь грубо говоря, бросил его с... — Тигнари закусил губу. Он не мог сказать этого вслух. Даже мысль о страшной болезни, которая поразила близкого человека, причиняла ему боль. А уж факт, что он его не спасёт...
Да, Тигнари понимал, что бессилен. Когда он проснулся у себя в комнате с охрипшим голосом, ни истощение, ни головная боль не остановили его. Он зарылся в литературе на долгие месяцы, безвылазно изучая и тестируя препараты против Элеазара. Но результатов не было. Это ещё больше погружало в депрессию.
— Как же взглянуть ему в глаза...
Фенек застыл. Руки судорожно сжались в кулаки, а в ушах вновь послышался собственный голос. Холодное, почти шипящее «Нам не о чем больше говорить», а затем грозное «Не хочу тебя больше видеть!» раздавались как колокольный звон.
Фенек рефлекторно прижал уши, пытаясь заглушить это. Лицо исказилось болью.
— Он меня не простит. — шёпотом произнёс парень.
Горечь раз за разом норовила подорвать его хрупкую уверенность. Тигнари продолжил идти куда глаза глядят, в надежде найти выход. Он так то прекрасно ориентировался благодаря слуху – не трудно услышать порывы ветра или скользящие движения змей снаружи, но в пещере любой звук эхом отражался от стен и Тигнари не мог сконцентрироваться.
Голые стены уже начинали приедаться, поэтому парень на сей раз решил свернуть в направлении не жары, а света.
— Если наводка с теплом не сработала, то стоит попробовать пойти туда, где больше освещения. Возможно, оно исходит от не затянувшейся воронки. — решил учёный и прополз в углубление под стеной.
Почва под ногами стала влажной. С продвижением дальше появлялся мох и лужи увеличивались. Тигнари собрал пару концентрированной слизи с побеждённых гидро слаймов в контейнер и вздохнул.
Продолжая идти, он оглядывался по сторонам, всё время размышляя о том, как в этих краях вообще можно выживать: ни пропитания нормального, ни освещения, ни благоприятной почвы и погоды. За каждым поворотом подстерегает опасность. А он то по дурости жаловался на то, что Сайно редко бывает в Сумеру.
— Да чтобы добраться до города нужно месяц на путь в пустыне потратить...
Тигнари поморщился, услышав неприятный шипящий звук вдалеке. Видимо, змеи тоже его чуяли. Не тратя на них время, он ускорился.
Наконец ландшафт немного сменился. Вместо бежевого кирпича и песка появились бетонные стены и сырая земля. Тигнари даже испугался. Не мог ли он ненароком дойти до скрытых пещер в Сумеру? Но тут же взял себя в руки, ведь температура воздуха – главная особенность пустыни – всё ещё стояла запредельно высокая.
— Интересно, где я. — спросил он сам себя, — И почему не додумался изучить карту заранее...
Ответ, разумеется, он знал. Просто разговоры лишний раз отвлекали его от навязчивой мысли "Ты никогда отсюда не выберешься и не увидишься с ним" – еë Тигнари готов был отгонять любыми средствами.
— Ого! — восторг не скрылся за подавленностью и чувством страха. Он потерялся в глухой и безлюдной пещере, но пока что не отчаялся.
Тигнари вышел на большое, просто громадное пространство.
Это было поле. Не луг, как на поверхности, но всё же большое и прекрасное. Оно сияло фиолетовым свечением. Сначала показалось, что эта трава просто отражает какой то свет от потолка, но наверху были лишь тоненькие просветы и то, не факт, что с поверхности.
Синие полосы падали на землю, усыпанную великолепием.
— Какие прекрасные цветы!
Тигнари не мог сдержать восторга. Растения, которых он ещё никогда не видел, сияли как молнии от электро элемента.
Парень решил, — Букет таких порадует Сайно! — и медленно пошёл в середину, поднимая лёгкий трепет с лепестков. Забравшись на холм, он склонился, с улыбкой срывая один цветок и поднеся ближе, чтобы рассмотреть его свойства.
Тигнари редко обращал внимание на внешний вид – привычка учёных. Гораздо важнее было для него качество и то, что можно сделать с интересующим предметом.
— Интересно, их используют в приготовлении блюд? Или, может, лекарств? Соберу побольше!
Фенек радостно сверкнул глазами и стал аккуратно подрезать цветы под корень. Находясь в не ясном приподнятом духе от увиденной красоты, он и не заметил, как вокруг него сгустками собирался туман.
Фиолетовая дымка окружила нежданного гостя. Возможно, это была защитная реакция растений, но когда фенек опомнился и встрепенулся, было уже поздно.
— Что... Ч-что происходит?! М-мои глаза!! — Тигнари не мог сфокусировать взгляд на своих ладонях. Он выронил цветы, в шоке стараясь протереть мутность и освободить взор, но ничего не выходило.
Паника накатывала огромными волнами и фенек пустился прочь, не известно куда. Споткнувшись о собственную ногу, рухнул, ударившись носом об бетонную поверхность.
Горячая струя сбежала по губам и подбородку вниз.
— Чëрт! — выругался Тигнари, ощущая во рту вкус собственной крови.
К несчастью, не он один ощутил это. Издали или где то поблизости – в его шоковом состоянии трудно было определить – раздались хищные шипящие и цокающие звуки.
Змеи и скорпионы почуяли сладкий аромат и стремительно направились к нему. Они оголодали, потому жаждали свежей крови.
Тигнари поморщился, зажав рукой нос. Поднявшись, он на дрожащих ногах направился дальше от звуков. В растерянности, даже не знал, куда бежит.
Не раз споткнувшись, ударившись об потолок или стену, набив уйму синяков и расцарапав лицо, он всё же почувствовал песок под ногами. И даже сам удивился, как рад был этому.
— Значит, я на верном пути! Я... Я пришёл отсюда!
Но счастье длилось не долго.
За спиной раздался грохот и ржавый скрип. Тигнари прошибла дрожь. Он затылком ощутил, как в его сторону летят ракеты.
Сердце замерло. Животный инстинкт самосохранения включился в последний момент и парень, прижав уши, откатился в сторону.
Его чудом не задело, а снаряды, пущенные руинным молотильщиком взорвались где то поблизости, обдавая и без того вспотевшее тело жаром. Гул в ушах стоял громкий. А перед глазами была тьма.
— Я здесь умру!! Я точно умру!! Зачем, зачем я вообще пошёл сюда один!?! Я больше... Никогда его не увижу...
Страх сковал тело. Тигнари почудилось, что он задыхается. За спиной, неизвестно где, продолжались нападения. Сомнительное укрытие шаталось и крошилось. Это, скорее всего, была полуразрушенная кирпичная стена и от без остановочных снарядов она вот-вот бы сломалась, раздавив фенека.
Он, повинуясь лишь своей животной сущности, в перерывах от ударов мощных ног, пустился в бег. Против звука. Сознание терялось и только чудо помогло ему случайно ухватиться за какую-то лиану, когда он стал падать в пропасть.
Сердце угрожало остановиться.
Сзади доносился противный треск. Это Руинный Молотильщик следовал за жертвой и, скорее всего, он тут не один...
— Ничего бы не случилось, не будь я полным придурком! Властительница Кусанали... Я пропал...
Тигнари глотнул и вскарабкался вверх. Он не знал, на чем висит, не видел, куда забрался и вообще больше ни в чем не был уверен.
Его ослепили растения и преследовали монстры. Он был один и никто не знал, где его искать. Фенек ощутил холод. Приближение смерти.
Руки жгло, должно быть, лиана тоже отравлена. А что? Раз уж ему совсем не везёт, вероятно, надеяться на милость больше незачем.
И в подтверждение, он слышит звук рвущегося корня.
— АААА! — В следующий момент он уже летит вниз, не зная, насколько глубока под ним пропасть. "Вот и конец?" – спрашивает внутренний голос, но не тут то было. Архонтам угодно развлекаться подольше.
— Как больно... Мгх! — Тигнари со стоном перевернулся на бок и медленно сел. Его трясло. Колени болели, ноги стали ватными.
Падение оказалось не долгим, боль от удара об бетон отозвалась во всём теле. Тигнари всхлипнул. Удручало его вовсе не то, что он оказался один. На удивление, страх нагоняло только то, что он умрет, так и не извинившись.
— Сайно... Хн!! — хрипло проскулил фенек и забился в угол. Если это, конечно, угол.
Спиной парень прижался к холодной стене. В голове раздавался только стук и неприятный гул. Мигрень брала своё. Недоедание, долгое отсутствие активности, бессонные ночи – Всë это окажется тщетным?
Тигнари обнял хвост как маленький ребёнок.
В мыслях ок проклинал себя и свою неспособность защититься. На словах то все сильны. Тигнари не раз подкалывал друзей, умничал и рад был только унизить зазнавшихся учёных из академии. Но а теперь что? Сам то он не так смел и непоколебим, как хотел себя показать.
Сейчас, в этот самый момент тот, кого уважали за храбрость и безграничные неоспоримые знания, сидел прижавшись к стенке и хныкал. Так беспомощно.
Он сдался. Он был готов умереть. Одно лишь сожаление в нём напоминало, что парень все ещё жив. Но так и не достиг своей цели.
И вряд ли достигнет.
Что он мог?
Сзади грохочут уже несколько механизмов, где то внизу ползают змеи. А он сам сидит в полной темноте. Никому не нужный и забытый. Это его судьба. Это его расплата за слова другу.
За то, какую боль он ему причинил.
Перед ним, во тьме, вновь появилось лицо. Это всегда нечеловечески спокойное, иногда грозное лицо с белыми волосами и пронзительными, как его копьё, глазами.
Как же тяжко на душе отражались блики слез.
Тигнари сильно укусил губу, снова клыком проткнув её до крови. Он нередко задавался вопросом, мог ли Сайно вообще что нибудь чувствовать? Ведь его аура менялась только в моменты злости. А в остальном он был так непробиваем. Тигнари считал, что его друг флегматичный, с годами он понял, что эмоции у Сайно есть, но едва ощутимы. Просто он более рационален. Но а в тот вечер...
В тот злосчастный вечер фенек увидел то, что больше не выходило из головы ни на миг.
Боль.
— Я и правда его ранил. Так что всё, что сейчас происходит... И этот яд, и эти монстры – всё это заслуженно. Это меньшее, чем я могу расплатиться... Жизнь? Жить всё равно мне незачем, если он умрёт. Если он... меня ненавидит...
Оглушающий грохот заставил фенека вжаться в стену сильнее, прижимая уши к голове. В памяти напоследок возникло что то странное.
Что-то, чего он точно не мог помнить.
— Спокойной ночи, Нари... — тихо прошептал Сайно, каким то подавленным тоном. Но несмотря на эту подавленность, в нём явно слышалась надежда. Тёплая рука прошлась по голове и, когда голос и шаги стали удаляться, мутные глаза открылись. Сквозь пелену слез и головной боли от ливня за окном, он увидел силуэт. Тот сразу исчез, словно мираж. Но в месте, которого эта фантазия коснулась, по прежнему ощущалось фантомное тепло.
Этот вздор заставил сердце ëкнуть.
Ведь они поругались и всё – Сайно ушёл, а Тигнари разгромил комнату. Больше они не виделись... Так ведь?
Уши непроизвольно поднялись, когда очередной громкий треск и тряска бетонного выступа, на котором фенек спрятался, вернули его из мысленного потока.
Предаваться фантазиям было глупо. Тигнари горько усмехнулся, искренне поражаясь самому себе. Что он вообразил: что друг не в обиде? Что он мог прийти и позаботиться о нём? Он мог такое сказать после того, как его прямолинейно послали? — Абсурд.
Тигнари уверен, это всего лишь шутки разума перед концом. Нет никакой надежды.
Его убьют или змеи, или Руинный Молотильщик, который до сих пор охотится за своей добычей. Кажется, он даже призвал подмогу, судя по тому, как гармонично гремят безостановочные взрывы и ревут устройства поменьше.
— Это точно конец.
Но вдруг Тигнари слышит, как один за другим они молниеносно ломаются с треском, а затем до ушей сквозь звон доносится знакомый голос.
— Нари, где ты? Отзовись!
— Не может быть... — фенек поджимает губы, вылезая из своего угла. Мысли путаются, но даже если это обманный манёвр какого нибудь монстра, умеющего пародировать человеческий голос, Тигнари всё же рискнёт и выползет навстречу. Оно того стоит. — Раз уж суждено погибнуть, то хоть голос его услышал.
— Тигнари! — строго, но не без волнений зовёт парень, оглядываясь по сторонам и попутно пронзая ползучих тварей без единого усилия. Он упорно продвигается вглубь, горло болит от постоянного крика, но это нисколько не мешает быть громче с каждой последующей попыткой.
Фенек недоверчиво навострил уши. Тут чувствительность к звукам пришлась очень кстати, ведь любая мелкая деталь может рассказать о многом.
Шаги босых ног – это невозможно сымитировать. Они настолько тихие, какие только у генерала. Только у того самого Махаматры, что может преодолеть любые расстояния пустыни, напрочь игнорируя её ловушки.
— С-сайно, это ты? — он подбирается ползком на звуки трещащих шестерёнок. Колени сквозь стертые дыры на штанах ощущают влагу бетонной поверхности. Лужа этот или его кровь – без разницы. — Сайно! Я здесь! — боясь, что его не услышали, Тигнари истошно закричал, не боясь надорвать горло. — САЙНО!!!
— Понял. — слышится где то снизу. В путанице чувств и эмоций фенеку удаётся уловить оттенки облегчения в одном лишь слове. А последующие уже с легким напряжением звучат все ближе и ближе. — Не шевелись, впереди обрыв. Я поднимаюсь к тебе.
Тигнари проглотил ком страха. Его уши встали колом, улавливая всё, вплоть до сбитого дыхания генерала и его почти бесшумных шагов. Падающие камешки скал и тихие всплески подземных вод внезапно утешают.
Сайно забрался на противоположный выступ скалы и, прижавшись к стене, выставил вперёд копьё. Разбег дал большую инерцию, парень оттолкнулся на самом краю и перелетел через обрыв, преодолев не хилое расстояние.
Только он приземлился на холодную плитку – сразу выронил копьё и топот босых ног приблизился вплотную. Звонкий удар лезвия об бетонную поверхность показался Тигнари невероятно успокаивающим.
Сайно упал на колени, крепче обнимая дрожащее тело, бросившееся к нему.
Тигнари сжался и вцепился когтями в крепкую спину. Хвост медленно обернул их в кольцо, пугливо, неуверенно. Уши перестали слышать звуки, полностью ухватившись за сердцебиение генерала Махаматра.
— Я скучал.
Тигнари всхлипнул.
— Я тоже... Очень-очень!
Сайно уткнулся носом в взъерошенную макушку, ласково гладя по спине, пока Тигнари не перестал вздрагивать. Запах от смешавшихся пота и песка, немного тухлый, но всё же родной, не отталкивал. Генерал и раньше заставал своего друга в ужасном виде, но ещё ни разу не чувствовал счастье от простой знакомой вони. Как бы абсурдно это не звучало.
Отстранившись с явным нежеланием, он обхватил мокрые щеки ладонями и замер, всматриваясь в помутневшие стеклянные глаза. Блики исчезли, как и в тот самый вечер, но на смену гневу пришла боль и ужас, а бирюза разливалась блеклыми пятнами.
Фенек и без слов понял замешательство. Тяжело вздохнув, он обхватил руки Сайно за запястья и слегка нахмурился.
— Я наткнулся здесь на фиолетовые цветы. Не знал, что их пыльца даёт такой эффект.
— Ты совсем ничего не видишь?
— Нет. — Тигнари отрицательно помотал головой. Прижав подрагивающие ушки к себе, он горько усмехнулся, смотря в никуда, — Так мне и надо... В последнюю встречу я сказал, что не хочу тебя видеть. Видимо, Властительница Кусанали меня услышала...
— В твоих глазах это выглядит справедливым наказанием? — нервно усмехнулся Сайно, но тут же осёкся. — Извини. — он прикусил язык, который своевольно опустил идиотскую шутку, да ещё и в самый неподходящий момент, но вопреки ожиданиям, со стороны фенека послышался смешок.
— Я скучал по твоим глупым шуткам.
Сайно от неожиданности даже завис ненадолго. В его представлениях только что рухнули декорации, представляющие собой все воспоминания о реакциях друга на подобный юмор. Отмерев, он снисходительно улыбнулся, хотя вряд ли это было заметно.
— Ты точно болен.
— Это ты здесь болен. — огрызнулся Тигнари и вновь поник. Даже невзирая на ограниченность выражения эмоций, его вид выражал грусть.
Генерал Махаматра насильно подавил нарастающую боль от зрелища перед собой и встал, поднимая фенека под руки с земли. Его уверенные действия приходились как нельзя кстати – учёный ощущал себя спокойнее и не погружался с головой в негативные мысли.
Ушастый почувствовал, как на плечи ложится мягкий длинный плащ, закрывая от холода и песка. Он вздрогнул, когда подбородка коснулись чьи-то пальцы.
— Подними. — тихо, где-то очень близко произнёс Сайно, и Тигнари доверчиво приподнял голову, чувствуя, как завязывают аккуратный бантик на груди. Он медленно сглотнул, невольно представив, насколько сейчас близко они находятся друг к другу. Как бережно и аккуратно Сайно расправляется с застёжками. От этого щеки загорелись пунцовым цветом, но в темноте этого, к счастью, не заметить.
Из фантазий вырвал сам генерал.
— Приблизительно помнишь, где находились те цветы? Обойдем их стороной.
— Нет, нужно взять пару! — встрепенулся фенек, отбрасывая в сторону неловкость. — Из них может получиться противоядие. Я думаю...
Сайно кивнул.
Вспомнив, что сейчас его друг слеп, пришлось подать голос.
— Я понял. Тогда пойдём.
Тигнари благодарно кивнул и в следущий момент воскликнул,
— Т-ты что такое делаешь?!
Молчаливый генерал взял своё копьё и усадил смущенного фенека за спину, попутно поясняя, действия банальными отмазками,
— Слишком опасно вести тебя за руку.
Тигнари ничего не оставалось, кроме как смиренно обхватить плечи парня и довериться. Последнее, к слову, было довольно легко: с приходом Сайно дрожь ушла, а сердце перестало сжиматься от каждого шороха.
Генерал всегда приходил на помощь, даже просить не было нужды. Тигнари с академии чувствовал эту благодарность за то, что друг просто рядом. Помогает, защищает его.
Они спустились вниз. Шлепая по влажной земле, Сайно спокойно шёл вперёд, думая о том, что в слепоте Тигнари есть и плюсы — Он хотя бы не увидит эти трупы.
Конечно, учёный видел мертвечину и много раз, однако такого жестокого месива, что осталось после попыток генерала его найти – никогда.
Что поделать, он был зол и встревожен. Пробиваясь вглубь, Сайно не мог не думать о том, что близкий человек сейчас в опасности. Получив письмо от Дехьи, генерал ощутил, как сердце пропускает оглушающие удары. Ничто не могло так отвлечь от миссии, как слова: «Твой фенек последовал за тобой. Один» Сайно изо всех сил старался сохранять спокойствие, но на каждом километре он невольно оборачивался и, в конце-концов, так и не сдержался.
Спросить сейчас, почему он так глупо поступил, Сайно не отважился. К тому же, приблизительный ответ уже зародился в мыслях.
Неся за спиной фенека, живого и почти невредимого, он лишь благодарил царя Дешрета за то, что пощадил их, не утопив в песках насмерть.
А Тигнари утыкался носом, вдыхая знакомый сладкий запах красноплодников, крови и пыли. Его успокаивал размеренный шаг, шелковистые волосы, которые, несмотря на суровый климат, оставались мягкими. Немного сбитое дыхание после тяжёлой битвы. — Так спокойно. — Фенек даже не обращал внимание на происходящее вокруг.
Добравшись до нужного места, парни остановились на островке почвы, которая не заросла ядовитыми растениями.
— Вот, возьми. — Тигнари прикусил краешек перчатки и стянул её с руки. — Не касайся их голыми руками. И закрой лицо, чтобы случайно не вдохнуть пыльцу. А я отыщу контейнер... Постараюсь, во всяком случае.
Генерал в душе улыбнулся, подумав, что Аль-Хайтам часто оказывается прав.
Он поднял края накидки, закрыв рот и нос, и собрал небольшой букет, пока друг упорно рылся в своей походной сумке.
Они собрали материал и отправились обратно. Всю дорогу Сайно молчал, подобирая нужные слова. Он мысленно заходил с разных сторон, но всё это заканчивалось не очень ободряюще.
Тигнари тоже молчал. Чувство вины никак не покидало и, хоть он до безумия был рад присутствию генерала, всё же собственные слова и гадкий поступок не исправить. А заговорить страшно.
Облезлый хвост мёртвым грузом висел сзади, говоря о том, что его владелец всё ещё морально убит.
Сайно, вопреки своим принципам, всё же начал разговор первым.
Парень решительно подал голос, выбравшись из пещеры на свет.
Вид песков, уходящих за самый горизонт, и дальних строений Сафхе Шатрандж придал ему немного сил.
— Знаешь, я был не прав. Нужно было сказать тебе обо всëм сразу.
— Сайно... — Тихо скульнул Тигнари, но его оборвали настойчивым "Дослушай".
— Я хорошо помню твой усталый вид, истощение после очередного сложного проекта и истерики, когда ситуация оказывается безвыходной. — по телу даже прошлась дрожь при упоминании всего этого. — Мне стало страшно говорить тебе, ведь ты погряз бы в исследовании, позабыв о еде и отдыхе, но не пришёл бы ни к чему, разочаровался и впал в депрессию. — Сайно помпачнел, а Тигнари сжался сильнее, подавленно хмыкая, ведь так оно и произошло на самом деле. — Я не хотел причинять тебе столько боли. Но это всё же не давало право так поступать с тобой. Ведь неведение в конце концов закончилось бы для тебя ещё более тяжёлым потрясением... Я виноват, прости меня.
Сайно много думал об этом. На протяжении всей погони за деффективными капсулами. Пока занимался выслеживанием контрабандистов. По ночам во время дежурства, во время сражений. Он ни на минуту не прекращал вспоминать об их ссоре в тот холодный дождливый вечер. Это долго его терзало.
Но и сам Тигнари не мало измучился. Он, конечно, пытался абстрагироваться. Грезил о том, как ему будет благодарен генерал Махаматра, когда в знак примирения фенек предоставит средство от болезни. Зарывался в книги и игнорировал мысли о самом друге. Но не очень то это и помогло.
— И ты прости. — длинные уши слегка дрогнули. Тигнари крепче обнял парня за шею, пряча лицо, будто в этом есть смысл. — Я сорвался на тебе, хотя на самом деле злился на себя. — он еле выдавил следущие слова, — Ведь я не могу тебя спасти... — Тигнари умолк, борясь с очередными накатившими слезами. Сайно дал ему немного успокоиться, продолжая идти по песчаным пляжам. Спустя какое-то время всхлипы прекратились и фенек смог продолжить, — Это меня угнетает. Я не хочу терять тебя, я не вынесу этого... — Голос надломился. Тигнари повернул голову на бок, шепча в смуглую шею. — Именно поэтому мне не стоило срываться на тебе. Я, как никто другой, знаю, что это признание далось тяжело и точно один из первых обязан был поддержать тебя. Я понимаю, что не в силах победить Элеазар, мне стоило подумать о твоих чувствах и о том, чтобы провести больше времени вместе. Мне жаль, что мы поссорились в тот день.
Проходит всего пара секунд, Тигнари снова сдавленно хнычет.
Но сжимая в объятиях Сайно, он чувствует тепло. Такое успокаивающее, что вскоре фенек начинает засыпать.
Жара всё ещё невыносимо душит, лёгкие порывы тёплого ветра ласкают запястья, выглядывающие из-под длинной накидки.
— Но мы ведь снова вместе. — спокойно произносит Сайно, на что ему отвечают уже уставшим сопением.
Тигнари услышал это даже сквозь сон, – генерал опирается на то, как ранее опущенный и безжизненный хвост потихоньку начинает вилять. Под длинными краями тёмного капюшона не этого видно, но генерал Махаматра улыбается.