Давай проследим за ним!
Утром следующего дня сонный лохматый фенек разлепил глаза и поднялся. Впервые с начала марафона по исследованиям он спал в собственной кровати. Впервые он вообще спал, а не просто дремал, забывшись в своём труде на пару часов.
Тёмное каре торчало во все стороны, мутный взгляд прояснился только после умывания. Тигнари потянулся со сладким стоном. Некоторые места прохрустели, отчего фенек слегка поморщился, — Массаж бы не помешал. — он обнял себя и сжал плечи. Но его хватки было недостаточно. — Руки бы посильнее.
В голове почему то образовалась картинка, как слегка грубоватые пальцы разминают обнажённые плечи. Одно из них пересекает ветвистая полоса, своевольно расходящаяся в разные стороны как корни векового дерева. Сильные руки напрягаются, но давление от них приносит только комфорт, потому что обладатель сухой кожи сдерживается, чтобы не навредить. А затем он склоняет голову и оставляет нежный поцелуй, напоминая о том, что шрамы от удара молнии выглядят не так уж и ужасно.
Тигнари умылся холодной водой ещё раз, надеясь то ли охладить пылающие щеки, то ли смыть эти непристойные мысли.
— Почему я всё время о нём думаю? Это из-за вчерашнего?
Фенек скрутил начинку из овощей, грибов и мяса в лаваш. Шаурма пахла в сто раз приятнее, чем все завтраки до этого. Наверное, потому что он давно не ел нормальную еду.
За трапезой он задумался, поглядывая в открытое окно. Солнечная погода оживила зелень и насекомых. Сквозь сетку жилища было слышно стрекотание кузнечиков. Мысли перенесли его в прошлый вечер, отражаясь на щеках розоватым отливом.
Сайно молча поджал губы. Похоже, вопрос Тигнари его тоже смутил. Как же ему хорошо со смуглой кожей – не видно стыдливо краснеющих щёк.
Генерал прокашлялся и своим невозмутимым тоном ушел от ответа словами «Оставлю это на лучшее время».
Между ними воцарилась цветочно-приторная неловкость. В ней они дошли до Гандхарвы, несмотря на то, что Лесной Страж отказывался от сопровождения.
Ответом генерала Махаматры служил убедительный аргумент: "Хочу подольше побыть с тобой", от которого уши невольно загибались, а хвост не переставал вилять.
Хоть Сайно и казался таким непробиваемым, Тигнари точно знал, что внутри у парня есть и мягкая сторона.
Закончив трапезу, учёный заглянул в свой исписанный блокнот. Необходимые компоненты закончились, их названия были выведены жирным шрифтом.
Похоже, придётся вернуться в город.
Воодушевившись шопингу, Тигнари написал список длиною с мост через Ущелье Чинват и сел за менее важные работы. Их тоже было не мало, но все просты до невозможности. Например, решить вопросы с почвой на полях – растения в последнее время всё чаще превращаются в попрыгуньи. Или же создать более благоприятное удобрение для чащи Апам, а то путники стали угождать в ловушки безжалостных зарослей. Тигнари обречённо вздохнул, рассчитывая ведомость материала, который потребуется для создания пары перевалочных пунктов в лесу Гандхарва.
Размеренное тиканье часов даже немного усыпляло. Работа казалась нудятиной, но временное пребывание старого друга где то поблизости добавляло парню радости в скучные будни. В список необходимых вещей Тигнари, подумав немного, добавил пару продуктов. Так, на случай, если Сайно всё же заглянет на огонёк.
Поймав свой хвост, активно виляющий при мыслях о генерале Матр, фенек насупился и тихо приказал ему, — Остановись, разбойник. Ты надоел мне.
Они с Коллеи выдвинулись сразу после обеда. Погода благоволила им и ничто не могло испортить эту прогулку.
Коллеи весело носилась по ярмарке, задавая кучу бесполезных – по мнению Тигнари – вопросов, пока тот задумчиво потирал подбородок, выбирая наиболее спелый томат.
— Надо быстрее закончить. А после я возьмусь за важный проект. — подумал Тигнари, отдавая плату торговцу. Он с самодовольной улыбкой обернулся позвать Коллеи, как вдруг длинные уши уловили знакомую поступь. Она могла принадлежать только одному человеку. Тигнари с лёгкостью узнает бесшумные шаги генерала.
Он всё время в песках, где приходится сильно напрягать мышцы икр, чтобы не попасть в зыбучую ловушку. От этого фактора у него выработалась нечеловеческая легкость, с которой он делает шаг по твёрдой поверхности.
— Не вижу смысла читать тебе нотации. — слышится ещё один знакомый голос и ушастый, который решил поприветствовать друга, останавливается, тихо заходя за прилавок сзади. Навострив уши, он не задаётся вопросом о том, зачем решил спрятаться, а просто вслушивается в разговор. — Мой совет уже был ранее озвучен. Следует подумать о том, что случится, если ты ему не расскажешь.
— Я бы тоже хотел рассказать. Но догадываюсь, как это может на него повлиять. — серьёзно и с какой то незнакомой удрученостью отвечает Сайно. — Ты же знаешь Тигнари...
— Они говорят обо мне?
— Наставник, что вы дела- — Коллеи не успевает договорить, как её крепко затыкает рука фенека. Недоумевающую девушку тянут в укрытие и шикают. Она послушно кивает и, когда рот освобождается, тихо шепчет, — Наставник Тигнари, зачем мы прячемся?
— Так надо. Просто помолчи.
Ушастый вновь нацеливается на объект, его ушки разворачиваются и нервно крутятся в разные стороны.
— Они ушли! — вскакивает Тигнари, досадливо опуская хвост.
— Вы шпионите?
Коллеи встречает очень раздражённый, отрицающий и в тоже время искрящийся заинтересованностью взгляд. Она неловко улыбается и встаёт с земли, подбирая рассыпанные покупки.
Когда фенек сбавляет пыл, девушка заискивающе всматривается в его лицо.
— Тц! Ладно. — Тигнари щурится, гадая, кто же обучил её такой напористой проницательности. Ответ сам собой приходит в голову в виде ровно таких же оранжевых глаз, смотрящих на него и, как копьё, поражающих грудь. — Я хочу узнать, о чем они мне не говорят.
Конечно, догадки у учёного уже были. Даже великим умам не чужды чувства. Факты на лицо, как говорится. И в этом случае даже буквально: алеющие щеки, горящие глаза, которые излучают что то сравнимое со страстью, неловкие и скованные движения с неуклюжими оправданиями... Однако Тигнари, закусывая губу, хотел услышать подтверждение. У него есть хвост – самый достоверный показатель, который только рад подставить владельца, выразив без его воли реальные эмоции. А генерал Махаматры слишком нечитаем. К нему не подступиться, если только он не позволит. К счастью фенека – это не касалось его. С ним Сайно честен. Поэтому пушистый хвост в лёгком порыве ревности дёрнулся вниз при мысли о том, что Аль-Хайтам знает, а сам Тигнари нет. — Он спрашивает его вместо того, чтобы поговорить со мной. Я должен узнать!
— Тогда может проследим за ними? — ехидно улыбнулась Коллеи. — Я, кажется, знаю, куда они пошли.
Тигнари словно воссиял. Длинные уши забавно встали колом и фенек улыбнулся.
— Да. Давай проследим за ним!
Выйдя с базара, мастер со своей подопечной направились в город. В Сумеру в обеденное время было просто не протолкнуться. Студенты Академии неслись на лекции или с них, спеша по бытовым делам. Учёные расхаживали, разгружая голову или наоборот, усиленно напрягая мозг. Продавцы зазывали к себе всех, неустанно рассказывая сказки о каждом товаре и споря с некоторыми покупателями, не уступающими им в интеллектуальном плане.
Тигнари с Коллеи живо отыскали среди всей зелёной массы двоих людей, не вписывающихся в стандарт горожан.
Один из них был высок, подтянут, очень осторожен. Его зажатая походка так и кричала о том, что он не рад такому огромному количеству людей вокруг. Он будто избегал любых, даже случайных прикосновений. Серые волосы со спины придавали ему стариковскую статность. И знакомые люди вполне бы согласились с этим, ведь мировоззрение парня действительно казалось чересчур консервативным.
Второй был пониже ростом, но не менее красив телосложением. Аккуратный рельеф мышц на большом количестве открытых участков тела описывал жизнь парня, наполненную суровыми сражениями и тяжёлым бременем. Его длинные белые волосы не могли полностью скрыть пронзительный взгляд, подобный копью, которым генерал с лёгкостью мог завалить громадного Унута в одиночку.
— Странно это... — подумал Тигнари, шевеля ухом. — Что то здесь не так. Не могу понять.
Коллеи выглянула из за его спины и поджала губы. Кажется, она тоже уловила какие то изменения, но наставник явно решил не обращать на это внимание. По тому как нетерпеливо бил хвостом по земле, было очевидно, что сейчас его больше интересует разговор.
— Мастер Тигнари, можем спрятаться вон там! — девушка указала на толстый корень, поднимающийся из под земли и с той же невозмутимостью уходящий под неё.
Чудеса природы неописуемы. Растения в гармонии с ней способны прорасти даже сквозь толщу каменных преград. Уничтожить любое сооружение, созданное руками людей. Было бы только желание.
Ушастик кивнул и они ловко перескочили в новое укрытие.
— Потом будет поздно. — заявил Аль-Хайтам и скрестил руки на груди. От его грубого тона пару человек в очереди вздрогнули и стали оборачиваться, а после вообще ушли, забыв о покупках. Видать, суровость его взгляда свысока напугала их не меньше. Сайно, кажется, никак не напрягала эта манера разговора. Более того, из щелочки Тигнари приметил некую осознанность и печаль во взгляде. Будто генерал согласен со словами парня, но притом что то мешает ему сделать как советует тот. — Если ты пытаешься поступить как лучше, то рассматривай ситуацию с его стороны.
— У меня есть анекдот на эту тему! — резко переключился Сайно. Ощутив затылком неодобрительный взгляд друга, он всё же продолжил, — Мужчина задумчиво говорит: "Жена обвинила меня в отсутствии эмпатии..." Его спрашивают коллеги: "И ты что?", а он отвечает им: "А я просто не понимаю, почему она так думает?"
Хайтам ожидаемо вскидывает бровь, осмысляя, а после прикладывает руку ко лбу и тяжко вздыхает.
Сайно оборачивается к нему, засовывая в рюкзак пару заточек, которые ему выковал по заказу Ахангар, и начинает объяснять смысл шутки, — Здесь всё очень просто. Муж не понимает причины обвинений именно из за отсутствия эмпатии. Весь смех в том, что ему не понятен смысл слов, потому что он не может этого почувствовать. А не может именно из за его болезни... — Дойдя до сути, он останавливается под грохот упавших ножичков.
Хайтам снисходительно вздыхает, присаживается и подоспевший продавец кузницы Шамшира помогает им собрать всё обратно.
Парни благодарят его и направляются дальше.
Коллеи замирает, нечитаемо глядя им в спины. В её голову проникла тревожная мысль и теперь начинает разъедать сердце. Девушка перевела взгляд на наставника.
Тигнари заинтересованно наблюдает из укрытия, виляя длинными ушами. Похоже, он ничего не заметил...
Они продолжают слежку, но разговор их объектов утёк в другое русло и больше не возвращался к нужной теме.
Хайтам убедительно отговаривал Сайно от идеи использовать шутки в качестве развлекательной программы для Академии. После они обсуждали какое то общее дело, касаемое нелегальных поставок, выписанных на имя давно почившего Мудреца. Ну и напоследок Сайно уговорил парня сыграть как нибудь в «Священный призыв Семерых», убеждая, что эта игра тоже может быть поучительной. В особенности, если знать истоки её зарождения, что вполне бы удовлетворило возникший интерес главного Секретаря Академии. На этом они разошлись.
Тигнари задумчиво поглядел в блокнот, в котором отметил важные для себя пункты. Его хвостик изящно вильнул, раздувая с травы светлячков. Любопытная Коллеи взглянула через плечо.
На белых листах аккуратно выведенными буквами были пункты поведения Сайно. Его действия и разговоры. Многое из этого подчёркнуто, а некоторое ещё и обведено. От пары пунктов прослеживались стрелочки к выводам, а от тех, в свою очередь, жирное "равно" к окончательной теории.
Что именно там написано девушка не успела прочесть, но слово было говоряще обведено в кривое сердечко.
— Пора и нам домой. — обратился к ней Тигнари, с улыбкой глядя на звезды.
Его воодушевление как порадовало, так и огорчило подопечную. Она всю дорогу шла, опустив голову, и размышляла о том, что видела. В её груди всё болело, как будто что то незримое проникло и теперь сжимает сердце.
Уже сидя за столом во время ужина, Коллеи наконец решилась завести этот разговор.
— Послушайте, наставник. А для чего вы всё это записывали?
Тигнари вздрогнул и поперхнулся. Быстро отыскав рукой на столе стакан воды, он выпил всë залпом.
— Кха! Кхм. — отведя взгляд, фенек буркнул себе под нос, — Для исследования. Это эксперимент.
— Вот как... — Коллеи тоже отвела взгляд. Но причина, в отличии от парня, была не в смущении. Видимо, наставник слишком увлечён своими мыслями, чтобы заметить. Хотя. — Может, мне показалось...
— Что?
Девушка выронила вилку от неожиданного вопроса, прозвучавшего в тишине комнаты как гром среди ясного дня. Она не рассчитывала, что пропитанные страхом мысли вырвутся наружу и прозвучат вслух. Нервно помахав руками перед лицом, она подняла столовый прибор с пола и попыталась оправдаться, — Н-ничего-ничего! Я просто задумалась о своём, и-и вот... Ха-ха. Я ничего не говорила.
Она решилась посмотреть на Тигнари и была побеждена прямым взглядом, который мог бы пробить её голову, как стрела из лука Лесного Стража. Девушка поникла, её фиолетовые глаза отразили смесь горя и отрицания. Слегка подрагивающие губы, в попытке что нибудь произнести, вызывали в душе какую-то неприятную тягучую горечь.
— Наставник Тигнари, я не хочу, чтобы моя догадка подтвердилась... Н-но господин Сайно вёл себя очень... Знакомо.
Сердце Тигнари отчего то замерло. Он бы хотел, чтоб это чувство описывало сладкое томление, нетерпение услышать радостные новости, но выражение лица подопечной не соответствовало ожиданиям. Оно было напуганное и грустное. В глотке поднимался ком от этого вида.
Парень сморгнул тревожные мысли и насильно сглотнул, списав это на плохо прожеванный кусочек Самоса.
В повисшей тишине было едва слышно разговоры стражей, доносившиеся с улицы. Приятный запах чая тоже словно испарился. Тигнари машинально потянулся рукой к карману. Нащупав там свой блокнот, обтянутый прочной кожей, он сжал его, неотрывно глядя в фиолетовые омуты напротив, необычно потемневшие.
— Что ты хочешь сказать...?