Глава 1
Глава первая
Полусонная и довольная Гроза растянулась под лучами Собаки-Солнца Тишину и спокойствие на поляне нарушали только попискивания и повизгивания четырёх щенков, которые резвились и играли у входа в своё логово под присмотром родителей – Альфы и Счастливчика. Не закрывая глаз и навострив уши, наблюдала за ними и Гроза. По её груди разливалась странная теплота.
Щенки были такими весёлыми и беззаботными, словно уже напрочь позабыли про весь ужас, пережитый на Бескрайнем озере. А они ведь чуть не утонули! Гроза радовалась, что это происшествие не отразилось на их самочувствии и настроении. И охотница прекрасно понимала, почему: Счастливчик, Бета их Стаи, сумел внушить крохам уверенность в том, что они в безопасности и под опекой. Он знал, как внушить это чувство не только своим детишкам, но даже чужому щенку…
Вернувшись мысленно в своё собственное детство, Гроза почувствовала прилив благодарности этому золотистому псу. Ей с братиками некуда было податься, о них некому стало заботиться, но Счастливчик заменил им отца. Увы… несмотря на всю их с Мартой любовь и заботу, её братья всё равно погибли. При мысли об этом Гроза ощутила тоску. «Но я же уцелела! – встряхнулась она. – И сейчас проживаю жизнь за нас всех, всех троих! И всё благодаря Счастливчику!»
Атмосфера в лагере обнадёживала. Гроза была рада видеть своих сородичей по Стае такими умиротворёнными. Собакам было необходимо отдохнуть от подозрений и страхов, которые так долго их преследовали.
Многие считали, что предателем в их рядах – тем самым плохим псом, что принёс всем столько бед и неприятностей, – являлся Дротик, но теперь он вместе с Беллой покинул Стаю. И собаки думали, что его уход гарантировал им отныне полную безопасность.
Но они ошибались. Случай с испачканным кровью кролика лагерем подтвердил это. А это значило, что плохая собака, нашпиговавшая добычу осколками прозрачного камня и выставившая Луну воровкой, так и оставалась не найденной! Да и убийство Шёпота до сих пор не было раскрыто.
При воспоминании о гибели Шёпота по телу Грозы пробежала дрожь. Угроза всё ещё оставалась реальной. Гроза понимала это, искренне желая, чтобы всё было иначе. Как понимала и то, что плохая собака могла прямо в этот момент замышлять очередное злодеяние. И невзирая на это Гроза искренне упивалась тем спокойствием, которое царило сейчас среди её сородичей.
«Как бы мне хотелось верить, что всё плохое закончилось…»
Приподняв от земли свою голову, Гроза заметила Кусаку. Собака-охотница направлялась прямиком к ней – с ушами торчком, вилявшим хвостом и полной пастью свежего мха. Приблизившись к Грозе, Кусака аккуратно положила рядом с ней курчавую зелёную кучку.
– Гроза! Я принесла тебе мох. Мне показалось, что тебе неудобно. Вот, подложи его себе под передние лапы. Так тебе будет мягче!
Удивлённая и благодарная, Гроза только моргнула. Она, и вправду, не замечала, что её передние лапы лежали на твёрдом камне. Привстав, собака запихала под них мох и снова опустилась вниз. Сразу же появилось ощущение, будто лапы воспарили на облаках.
– Спасибо, Кусака! Ты такая чуткая и заботливая!
Кусака весело кивнула и пошагала обратно. А Гроза задумалась. Подруга Микки бывала вспыльчивой и язвительной. Более того, Кусака входила в число тех членов Стаи, кто подозревал в предательстве одну из Свирепых собак. С уходом Дротика они обратили свои подозрения уже непосредственно на Грозу. А сейчас Кусака, похоже, считала её героиней. Все в лагере теперь знали: именно она – Свирепая собака – нырнула в Бескрайнее озеро и вытащила из его пучины Крошку. Она спасла маленькую щенячью жизнь благодаря приёму, которому её когда-то обучила Марта.
«Действительно, чудесная перемена! – хмыкнула Гроза. – Похоже, я не понимала, насколько сильно меня расстраивала их подозрительность, пока они не начали доверять мне снова».
С довольным вздохом Гроза позволила своим векам медленно сомкнуться. Перед глазами заплясали причудливые блики света, но стоило мерцающим пятнышкам расплыться в черноте, как в голове у Грозы завертелись менее приятные мысли: «Увы, мы не сможем надолго сохранить эту умиротворённость. После всего, что натворила собака-изменница… Вот ведь коварная лиходейка! Она пролила кровь, посеяла в нашем лагере панику и убила лисёнка, чтобы стравить лис и собак и развязать войну…»
Грозе жутко хотелось верить, что все эти чудовищные преступления учинила собака, уже покинувшая их Стаю. Конечно, это не могли быть Белла или Дротик. Гроза не сомневалась: эти двое были неспособны на подобные злодейства.
А собаки из бывшей стаи Ужаса? Шкирка, Лесник и Щётка. Или та же Стрела, которая с самого начала была в Дикой стае, но всё-таки покинула её вместе с этими тремя дезертирами? Да, это правда они ушли из Стаи до того жуткого дня, когда весь лагерь был испачкан в крови кролика. Но ведь любая из этих собак могла запросто прокрасться обратно и разбрызгать кровь по их территории…
Возле бока Грозы пристроился ещё кто-то. Открыв глаза, собака увидела Микки и Кусаку. Гроза тотчас же успокоилась. А в следующий миг она почувствовала на своей спине маленькие лапки и повернула голову – щенята Альфы и Счастливчика облепили её со всех сторон и принялись покусывать за уши.
– Крошка! – тявкнула Гроза на самую махонькую малышку.
Но та не обратила на лай охотницы никакого внимания, радостно жуя её ухо. Более крупный и лохматый Кувыркушка скатился вниз и пошёл в атаку на заднюю лапу Грозы. А ещё две крохи, Грызушка и Пушинка, устроили на её спине ожесточённый бой, и ни одна из малышек, похоже, не собиралась уступать другой победу. Решив прекратить побоище, Гроза стряхнула их с себя. Но щенята снова взгромоздились к ней на спину и продолжили задирать друг друга.
– Окажись я на твоём месте, я бы уже сдался, – прыснул со смеху Микки.
Перекатившись на другой бок, Гроза начала лениво отбиваться от Крошки. Та от восторга зашлась оглушительным визгом. А Грызушка и Пушинка, позабыв про свою потасовку, бросились к глотке Свирепой собаки и, порыкивая и хихикая, принялись трепать её своими маленькими пастями. Испустив стон поражения, Гроза замахала в воздухе лапами. Кувыркушка запрыгнул ей на загривок, победоносно закинул вверх голову и что есть мочи загавкал.
– Щенята, щенята, я сражена!
– Р-р-ррр! – Крошка даже не подумала выпустить из своей пасти лапу поверженной охотницы.
– Мы победили Свирепую собаку! – вскричал Кувыркушка.
– Ура! – пролаяли хором Пушинка и Грызушка.
Гроза беспомощно лежала под щенятами, покряхтывая и посмеиваясь.
«Они ни капельки меня не боятся! По-моему, они по-настоящему меня любят…»
– Гроза! Гроза! Расскажи нам какую-нибудь историю! – Грызушка вдруг подпрыгнула вверх и приземлилась прямо перед носом собаки.
– Да, мы хотим историю! – в один голос затявкали Пушинка и Крошка.
– Или мы тебя снова победим! – прорычал Кувыркушка прямо в ухо Грозе, заставив её подскочить.
– Ох, я бы с радостью, щенята… – Гроза приподнялась и встряхнулась. – Только… погоди, Кувыркушка, не кусайся! Подождите… дайте мне подумать…
– Я расскажу вам историю, – раздался позади них весёлый голос Альфы. – Но только если вы отстанете от Грозы. Дайте ей немного покоя!
Изящная собака-бегунья с любовью лизнула Грозу в морду и уселась рядом на траве. Малыши, наконец, оторвались от охотницы и устроились вокруг Мамы-Собаки. Все – кроме Крошки, которая так и осталась сидеть между лапами Грозы, нежно лизавшей её макушку.
Альфа важно подмигнула Грозе, и охотница в знак благодарности стукнула по земле хвостом.
– Если хотите, малыши, я расскажу вам ещё одну историю о Собаках Ветра, – предложила Альфа.
– Хотим, хотим, о Собаках Ветра! – с воодушевлением пропищала Пушинка, вздёрнув вверх свои косматые тёмно-коричневые ушки.
Щенятам очень нравились истории Альфы о её любимых Всесобаках. Как и все собаки-бегуньи, Альфа была тесно связана с Собаками Ветра, и поэтому у её деток тоже было к ним особое отношение.
– Ну что же, слушайте, – скрестив свои передние лапы, повела рассказ Альфа. – Все вы знаете, что когда один сезон готовится сменить другой, Собаки Ветра бросаются в погоню за Золотой Оленухой. Они носятся за ней по всему миру. И каждый раз, когда они её загоняют, время Долгого Света заканчивается, и его сменяет пора Алого Листа. В эту пору Собака-Земля начинает готовиться к дуновению Ледяного Ветра.
– Да, да, да Мы это помним, – чтобы лучше слышать рассказ, возбуждённый Кувыркушка залез на спинку Грызушки, но сестричка тут же стрясла его с себя.
– По заведённому не нами порядку, Золотая Оленуха снова оживает – вместе с Цветением Деревьев и наступлением Долгого Света. Но однажды, много-много лет тому назад, Собаки Ветра не поймали Оленуху, а Долгий Свет всё равно пришёл.
– А как же такое могло случиться? – ахнула Пушинка.
– Этого не знает никто из собак. Но так как Золотая Оленуха убежала, пора Алого Листа не наступила и Ледяной Ветер не подул. Собаки Ветра пытались, конечно, поймать беглянку. Они преследовали её яростно и отчаянно, так, что совершенно выбились из сил. И тогда они испугались, что уже никогда-никогда не загонят Оленуху. Она могла убежать от них навсегда! И тогда бы равновесие всего мира нарушилось!
Затаив дыхание и распахнув свои глазки, четверо щенят уставились на Маму-Собаку. Их реакция позабавила Грозу.
– Собаки Ветра уже начали задыхаться. Казалось, Золотая Оленуха ускользнёт от них навечно. А что стало бы с Землёй без Алого Листа и Ледяного Ветра? Без этой поры холодов, когда все растения и деревья могут отдохнуть. Ведь, не набравшись сил, они бы перестали расти! Но… стоило Собакам Ветра решить, будто всё пропало, как из своего логова выглянула первая Собака-Бегунья. Она испытала потрясение, увидев, что Золотая Оленуха всё ещё свободно бегает по земле. Но сразу же сообразила, что нужно делать, – морда Альфы стала серьёзной. – Вскочив на лапы, Собака-Бегунья понеслась за Собаками Ветра. Она догнала их очень легко, ведь, в отличие от них, не была уставшей. «Посмотрите, – сказала им Бегунья. – Моё тело лёгкое и гибкое, а лапы у меня тонкие и длинные. Я полна сил и могу бежать быстро. Позвольте мне погнаться за Оленухой». К тому моменту Собаки Ветра были настолько изнурены, что охотно разрешили первой Собаке-Бегунье попытать свою удачу. И вскоре убедились, что она была права: её тело было лёгким и проворным, как птица в полёте, длинные лапы почти не касались земли. А Золотая Оленуха уже бегала много и долго по миру и тоже сильно устала. Она помчалась вверх по склону большого крутого холма. Тут-то отважная Собака-Бегунья её и нагнала. И когда они добрались до вершины, она в мощном прыжке повалила Золотую Оленуху наземь!
Щенята восторженно завизжали и запищали.
– Вот это да!
– Ай да молодец, Собака-Бегунья!
– Равновесие мира было восстановлено. Собаки Ветра остались очень довольны Собакой-Бегуньей, её смелостью и решимостью. И они поклялись, что любая смертная собака, которая сумеет поймать Золотую Оленуху или одну из её теней, получит от них в награду долгую жизнь и удачу. Причём не только для себя, но и для своих щенков, и для всей своей Стаи.
– Здорово! – завертевшись от удовольствия, тявкнул Кувыркушка. – Однажды я её поймаю!
– Нет, я её поймаю! – взвизгнула Пушинка, пнув братика лапкой.
– Нет, я! Я! – тоненько пискнула Крошка, вызвав одобрительные смешки у всех присутствующих.
Гроза удержалась от улыбки. Вдруг малышка обидится? Вместо этого охотница решила её поддержать. Ласково ткнув Крошку носом, она проговорила:
– Как знать, может, ты и правда поймаешь Золотую Оленуху! Ты ведь такая храбрая и решительная!
Крошка посмотрела на неё с обожанием:
– Спасибо тебе, Гроза!
«Большинство собак считают Золотую Оленуху не более чем вымыслом, красивой сказкой для щенят. Но я не согласна с ними, – подумала Гроза, и в животе у неё забурлили волнение и предвкушение. – Я её видела своими собственными глазами, а Счастливчик так и вовсе едва её не поймал. Он был всего в одном прыжке…»
Гроза покосилась на щенят. Те уже успокоились и даже начали позёвывать. «Может, и мне – пока всё в Стае спокойно – поохотиться на Оленуху? На исходе Долгого Света. И не только ради Кувыркушки, Грызушки, Пушинки и Крошки. Но и ради всей Стаи… Я покажу всем собакам, насколько я им благодарна за то, что они меня приняли. Я докажу им свою преданность Стае!»
Резко наполнившись энергией, Гроза вскочила на лапы:
– Альфа, можно мне немного побегать – одной? После этой истории мне захотелось размяться!
Альфа растерялась, но всё же кивнула.
– Конечно, Гроза. Я тебя прекрасно понимаю. Разговоры о погонях и у меня вызывают охоту пуститься в бег! – Альфа взглянула на своих щенят, весело вздохнула и помотала головой: – Но я побегаю потом…
В последний раз ткнувшись носом в плечико Крошки, Гроза развернулась и устремилась к границе лагеря: «Вряд ли я увижу Золотую Оленуху… Ну, а вдруг? Кто знает, может, она всё ещё бродит где-нибудь поблизости. Попытка – не пытка! Мне бы только уловить её запах…»
Но в ноздри Грозы, нырнувшей в заросли, ударил совсем не олений запах. Это был запах знакомого пса. И Гроза едва не налетела на него, прежде чем успела затормозить.
– Бруно!
Настроение Грозы слегка подпортилось. Бруно никогда не воспринимал её членом Стаи и относился к Свирепым псам с глубоким недоверием. Даже в последние несколько дней, когда все остальные собаки подобрели к Грозе, Бруно продолжал вести себя недружелюбно. Гроза не ожидала, что наткнётся на него. Но он наверняка выполнял обязанности патрульного. Численность членов Стаи так сильно уменьшилась, что даже охотникам приходилось по очереди заступать на стражу границ. Гроза напряглась и заложила назад уши, ожидая услышать очередную колкость.
– Гроза! – Бруно тоже выглядел немного удивлённым, но его карие глаза смягчились при виде собаки. – Ты тоже в патруле?
– Нет, просто решила пробежаться, – пробормотала охотница. – Пожалуй, я лучше последую дальше…
– Подожди, Гроза, – сделал шаг в её сторону Бруно. – Пожалуйста, погоди минутку.
Мне нужно тебе кое-что сказать. Я… Ты… Ты извини меня… за то, как я себя вёл.
У Грозы отвисла челюсть. Не найдя, что сказать в ответ, она с недоверием уставилась на Бруно.
– Я был к тебе несправедлив, – продолжил тот. – И прошу у тебя за это прощения. Я не считаю тебя плохой собакой.
Гроза присела и, пытаясь выиграть время, почесала за ухом задней лапой: «Неужели я это услышала? Может, я что-то не так поняла?»
– Ты же недолюбливаешь Свирепых псов…
– Я до сих пор думаю, что Шёпота мог убить Дротик, – промямлил Бруно. – Хорошо: либо он, либо кто-то из лис. Но я видел, как ты спасла из Бескрайнего озера Крошку. И понял, что ошибался на твой счёт. Ты – хорошая собака, Гроза. Прости меня за то, что я тебе не верил. И за все неприятности, которые я тебе доставлял.
Гроза посмотрела на скорбную морду Бруно. Как часто она видела на ней злобу и подозрительность! И сейчас постаралась тщательно изучить её выражение, но так и не сумела понять, затаил ли Бруно под маской раскаяния неприязнь к ней или нет. «Можно ли ему верить?» – засомневалась Гроза и снова поднялась на все четыре лапы:
– Ты до сих пор обвиняешь Дротика! И продолжаешь считать плохими всех Свирепых псов. Но мы же не по своей воле родились такими собаками.
– Дротик другой, – умоляюще посмотрел на неё Бруно. – Я действительно его подозреваю, ведь мы не знаем его по-настоящему. И никогда не знали. А теперь он покинул Стаю и увёл за собою Беллу… Дело не только в том, что он – Свирепый пёс… А тебя, Гроза, я больше никогда не попрекну твоей кровью. Я осознал, насколько это было глупо.
Гроза облизала губы. Бруно выглядел невероятно расстроенным. Стоило ли ей продолжать спор с этим большущим, снедаемым раскаянием псом?
– Если всё это правда, Бруно… Тогда… я принимаю твои извинения.
– Это правда, клянусь тебе, Гроза! Послушай, мне уже нужно бежать, догонять патрульных, – уши Бруно захотели, было, вздёрнуться, как вдруг пёс осел, растопырил в стороны лапы и пригнул морду низко к земле: – Пожалуйста, поверь мне: я сожалею обо всём, что было.
Он же не мог так ловко притворяться? Бруно всегда говорил то, что думал. Потрясённая, но удовлетворённая Гроза отвела назад уши: «Неужели Бруно способен считаться с моими чувствами? Я и в мыслях такого не допускала. Поверить в это трудно. Но, похоже, он сейчас искренен».
Хвост собаки нерешительно завилял.
– Ладно, Бруно… Всё нормально. И… спасибо. Я ценю, что ты произнёс такие слова.
– Хорошо, – Бруно рванулся вперёд, чтобы коснуться её носа своим. – Спасибо тебе, Гроза. Для меня это очень важно.
Поглядев вслед убегающему псу, Гроза снова уселась на землю – смущённая, но переполненная счастьем: «Вот это да! Бруно сказал правду, я в этом уверена Он больше не питает ко мне ненависти. Теперь меня считает своей вся Стая! Это мой дом! Жизнь действительно налаживается».