Спаси-себя-от-главного-героя

***

Пока Хуа Фансянь, которым завладела навязчивая идея, искал нужные ингредиенты, демоненок пытался тайком улизнуть, однако ему не повезло попасть с поле зрения юноши. Схватив того за шкирку, Хуа Фансянь прошипел:

— Куда собрался?

Его страшный тон пробрал Фэн Хуа настолько, что тот лишь заикаясь ответил:

— Я-я хотел найти сахар...

— Не стоит. Я уже собрал все что нам нужно. Но, думаю, вдвоем нам будет тяжелее управиться. Так что ты мог бы призвать своих друзей к нам на помощь, — ласково улыбнулся Шуан Хуа.

Почувствов за его улыбкой угрозу, Фэн Хуа заикаясь пролепетал:

— Д-да, конечно!

Всего через несколько мгновений перед Хуа Фансянем возникли две знакомые фигуры, одна из которых вынырнула из бочки с водой, другая же — из огня. Син Юэ и Чжу Цюэ были готовы вот-вот атаковать, но не заприметив врага в радиусе десяти метров, те лишь недоуменно переглянулись.

— Какого небесного чиновника ты нас вызвал?! — негодовал Син Юэ.

— А где же страшный противник, что тебе не по зубам? — обратился Чжу Цюэ.

Фэн Хуа только неловко рассмеялся, объяснившись тем, что кухня — сама по себе противник, за что получил от Син Юэ подзатыльник.

— Ай! Син-сюн, будь нежнее~

— Идиот, ты знаешь как я перепугался за тебя?! Сейчас я покажу тебе всю нежность! — Син Юэ притянул его за отвороты одежды, злобно скалясь.

По лицу Фэн Хуа отчетливо можно было прочитать «Помогите». Хуа Фансянь не был лишен сострадания и решил оказать демону ветра услугу. Взяв на руки Син Юэ, он с легкостью отцепил его от одежд Фэн Хуа. Удивленный неожиданными прикосновениями Син Юэ пытался вырваться. Хуа Фансянь опустил его на землю, потрепал его по головке, и обратился ко всем присутствующим:

— Ну же, ну же. Не стоит драться. Мне нужна ваша помощь, чтобы приготовить торт для вашей сестрицы Шань. Она ведь любит сладкое, да?

Син Юэ успокоился, заслышав имя любимой сестрицы и согласился сотрудничать. Чжу Цюэ тоже долго не колебался в своем решении. Мальчик с огненными волосами очень хотел сделать приятное для милой демоницы, единственной слабостью которой являются сладости.

— Апчхи! — в унисон чихнули Син Юэ и Чжу Цюэ.

Оба извалялись в муке, не переставая чихать. Хуа Фансянь не смог сдержать легкий смешок. Демонята же в недоумении воззрились на него.

— Господин Хуа, что это за дьявольское орудие? Апчхи! — спросил Чжу Цюэ, почесав нос.

— Аха-хах, это рисовая мука, Чжу Цюэ. Рис измельчают до состояния порошка, а его используют в готовке. Эй, Син Юэ, не смешивай ее с водой!

Син Юэ всерьез намеревался утопить врага, однако услышав приказ юного Хуа, решил пока помиловать противника.

— Так, вы все, слушайте меня!

«Вот же негодники!» — в сердцах выругался Хуа Фансянь.

Воспользовавшись наводками слуг о местонахождении Хуа Фансяня, Хэ Сюэ направился на кухню.

Неторопливыми шагами пройдя вглубь, советник удивленно замер. Он ожидал всего: пожара, потопа, кровопротилия — полная противоположность предстала его ясному взору. Возможно, глаза обманывали его и пред ним всего лишь очень реалистичная иллюзия, однако все оказалось правдой.

Под командованием Хуа Фансяня демонята выполняли различные поручения. Хэ Сюэ не мог вспомнить когда в последний раз эти шалунишки так складно работали. Краем глаза Хуа Фансянь заметил присутствие постороннего, что вытаравщившись смотрел на них.

«Зачем он пришел?»

Хэ Сюэ открыл было рот чтобы что-то сказат, как Хуа Фансянь тут же отвернулся, не обращая на него внимания.

«Я все еще обижен на тебя» — мысленно ответил юноша.

— ... — Хэ Сюэ удрученно уставился в пол, искренне не понимая отчего с ним так поступают.

Он сделал еще одну неуверенную попытку начать разговор, однако и та оказалась неудачной, поскольку Хуа Фансянь вконец отказался говорить с ним.

— Хуа Фансянь, — парень обратил взор рубиновых глаз, пересекаясь взглядом с блестящими топазами.

Казалось, что хитрый лис вступил в схватку с северным волком, который готов съесть его заживо и обглодать кости. Однако лисы действуют коварнее. Они затаскивают жертву в ловушку, из которой он не сможет выбраться.

— Слушаю вас, — холодно ответил Хуа Фансянь.

Хэ Сюэ слегка изменился в лице, затем опустив голову, тихо произнес:

— Прости, — Шуан Хуа вскинул брови, а маленькие помощники замерли в оцепенении.

«Хозяин попросил у кого-то прощения?!» — мелькнуло у всех в голове.

— Я... не знаю, что я сделал не так, но прости меня, — мочки его ушей покраснели от стыда. — Я не хотел тебя обидеть.

Хуа Фансянь не проронил ни слова. Юноша в красных одеждах развернулся и хотел уйти, однако Хэ Сюэ слабо удержал его за рукав. Это была слабая попытка остановить его, но это все, что мог сделать Хэ Сюэ в этой ситуации.

Юный Хуа повернулся к нему и запихнул что-то в рот.

— Ешь, — коротко приказал он.

Во рту распространилась сладость.

Оказалось, что Хуа Фансянь потянулся за куском османтусового торта и решил угостить советника. Его ледяные глаза загорелись и заплясали искорки.

— Вкусно!

— Хе-хе, разумеется, вкусно, — довольный собой Шуан Хуа гордо поднял голову, почувствовав себя великим кондитером. В этот момент парень не отказал себе в удовольствии потрогать бледные щеки мужчины перед ним и погладить по мягким волосам. — Хороший мальчик.

Демонята были готовы харкать кровью от подобного фамильярного обращения к своему хозяину.

«Насколько же они близки?! Какие у них отношения?!» — их всех словно молнией прошибло.

А Хэ Сюэ был совсем не против таких нежностей со стороны Хуа Фансяня. Еще минуту назад он был свирепым волком, однако сейчас разомлел и стал послушным щенком. Мужчина сложил руки за спину и слегка опустился перед Шуан Хуа. Его губы тронула мимолетная теплая улыбка.

«Хах, слишком высокий, да, Хэ Сюэ?»

— Ты сегодня слишком странный, — задумчиво протянул юноша, — То пугающий, то игривый...

— Хозяин, прошу меня простить, ибо я не хотела портить вашу идиллию, но один ужасно сладкий запах испытывает мою выдержку, — оправдалась Цзю Шань, вгрызаясь в кусочек торта.

Хуа Фансянь все еще не мог привыкнуть к выходкам юной особы. В мыслях роилось множество восклицаний, однако самым оптимальным вариантом было промолчать. Глотая горькие слезы, в душе он завывал. Его шаловливая рука все же опустилась. Лицо Хэ Сюэ покинул прежний румянец. Если бы он был более эмоциональным человеком, как Хуа Фансянь, то велика вероятность, что тот либо закипел от гнева, либо облился горючими слезами, однако тот сохранял то ли партизанское молчание, то ли спартанское спокойствие.

Хуа Фансянь решил покинуть поле боя с подносом сладостей. На кухне воцарилась атмосфера тяжелого молчания, трое демонят боялись не так вдохнуть, а Цзю Шань только уминала османтусовый торт.

— Вкусно, — довольно произнесла девочка.

Фэн Хуа, Син Юэ и Чжу Цюэ чуть ли не возносили Цзю Шань до самых небес за ее смелость нарушить тишину. В груди расцветали цветы лишь от похвалы милой демоницы.

Хэ Сюэ тяжело вздохнул, мальчики вздрогнули. Советник потрепал Цзю Шань по голове и вышел из кухни.

— Последний раз хозяин был пугающим в битве у горы Куньлунь! Я на секунду забыл как дышать! — завопил Фэн Хуа.

Колени Чжу Цюэ подогнулись и тот скатился вниз, прижавшись к стенке.

— Мгновением ранее, казалось, он светится от радости, а сейчас чуть ли не задушил взглядом!

— Видимо, одна Цзю Шань ничего не заметила? — рассудил Син Юэ, глядя на сестрицу уминающую торт.

Юноша в одиночестве бродил по длинному коридору, пока его не коснулась пара тонких рук. Тот взвизгнул от ужаса, чуть не уронив серебряный поднос.

— Ва-а-ах! Лю Мин?!

«Почему женские персонажи этой новеллы любят подкрадываться?!»

— Ха-а... Лю Мин, я до чертиков перепугался. Так и помереть недолго... — Шуан Хуа схватился за сердце. Девушка побледнела и хотела опуститься на землю, дабы отбить земные поклоны, благо Хуа Фансянь вовремя ее остановил. — В-все хорошо! Не стоит. Лучше вот, попробуй.

Лю Мин какое-то время сверлила взглядом поднос, после чего неуверенно взяла маленький кусочек десерта. Она промычала что-то нечленораздельное. Хуа Фансянь понял, что девушке очень понравилось и предложил еще. Лю Мин благодарно посмотрела на него, словно на благодетеля.

— Лю Мин, принц живет в том направлении, так? — он указал в определенном направлении. Служанка утвердительно кивнула. — И почему только он живет в старом корпусе? Уверен, что сюда даже никто не заглядывает. Ты, случайно, не знаешь?

Лю Мин приложила палец к подбородку и ненадолго призадумалась. Она попыталась показать страшное лицо. Хуа Фансянь начал строить теории.

— Ты пытаешься меня напугать? — наклонив голову набок, предположил он.

Девушка энергично закивала.

— То есть, ты хочешь сказать, что-о-о... А что ты хочешь сказать?

Лю Мин показывала то на себя, то на юношу и снова строила страшные гримасы.

— А! Понял! — Хуа Фансянь хлопнул кулаком по раскрытой ладони, словно совершив открытие. — Принц боится людей?

Лю Мин сильно обрадовалась тому, что ее правильно поняли.

— Хм-м, его можно понять. Все-таки, люди — самые страшные существа.

«А ведь точно. Этот ребенок, наверняка, подвергался покушениям. Теперь я вспомнил. Вэнь Лина хотел убить собственный отец, и мальчик узнал об этом перед самой смертью. Вполне естественно, что это дитя будет бояться людей. Чудо, что он до сих пор жив».

— Лю Мин, проводишь меня к принцу? — Хуа Фансянь хотел использовать Лю Мин в качестве предлога, чтобы пробраться в покои принца, поскольку та единственная служанка, которая заботится о нем.

Девушка с улыбкой согласилась.

Шуан Хуа снова подумал о несчастном ребенке. Он закрылся ото всех после смерти матери. Ему должно быть около четырнадцати-пятнадцати лет, а его жизнь каждый день висит на волоске. Ребенок с неустойчивой психикой не сможет пережить все эти трудности.

Он остановился у самой двери. Он пропустил вперед Лю Мин. Та три раза постучалась в дверь.

— Входи, — за дверью прозвучал тихий голос, словно он вот-вот угаснет, подобно стихающему ветру.

Девушка поклонилась, принц не был удивлен ее появлением. Однако за служанкой появилась тень другого человека. Принц насторожился. Хуа Фансянь показался в дверном проеме, неловко улыбаясь. Вэнь Лин немного расслабился, но спина все еще оставалась немного напряженной, как натянутая тетива лука. Какой-то незнакомец вторгся в его комнату, его реакция вполне естественна.

Хуа Фансянь вступил на территорию пугливого котенка, что прятал острые когти. Внутри было довольно темно, в нос ударила пыль.

«Как он дышит здесь?» — диву давался юноша.

— Вы ведь... друг господина советника? — осторожно спросил Вэнь Лин.

— Да, я его близкий друг, — натянув фальшивую улыбку на лицо, он старался выглядить дружелюбным.

«Друг, говоришь?.. С такими друзьями, как я, в купальню вместе не идут», — недавнее событие ударило тяжелым молотом по голове, заставив парня завыть в глубине души.

— Вам что-то нужно?

— Да, — он подошел близко к принцу, который сидел на полу обняв ноги. — Я пришел за вами, Ваше Высочество, — он намеренно обратился к нему по титулу, дабы напомнить о его положении.

— Вы ошибаетесь в своем обращении. Титул принца никогда не был мне дарован. Сын рабыни не может быть принцем и лишен всяких привелегий, — в его голосе не чувствовалось эмоций, а глаза были пусты.

«Это дитя... в самом деле призрак».

Он опустился на колени перед ним и теперь, наконец, понял кого напоминал ему принц. Кое-кто из его прошлого, с такими же пустыми глазами. Хоть они имели противоположные статусы, тот ребенок мертвой хваткой цеплялся за жизнь, пока Вэнь Лину она безразлична.

Рука Хуа Фансяня двигалась сама по себе. Он коснулся чужого лба и убрал локоны волос, спадающие на глаза. Улыбка сошла с лица по мановению руки. Из его губ чуть не вылетело имя одного человека, однако он все же подавил в себе этот порыв, проглотив его.

«Сяо... — сердце судорожно сжималось в груди, — почему я вижу твой призрак перед глазами? Это ведь не ты?..»

Эти вопросы он задавал самому себе и не мог найти ответа. Юноша опустил голову, а когда вновь поднял, снова ласково улыбнулся, словно душой погрузился в тот день, когда встретил на улице маленького, голодного ребенка, которого накормил булочками.

— Ты никогда не станешь принцем, — его слова резко контрастировали с мягким выражением лица, — если продолжишь себя принижать.

— Разве я способен что-то изменить? — горько усмехнулся юный принц.

— Способен, но для начала измениться должен ты сам.

Вэнь Лин не хотел слушать. Мальчик попытался закрыть уши руками, однако заметил как за спиной Хуа Фансяня что-то сверкнуло. Это сияние приобретало ясные очертания, пока не стало похоже на человеческую фигуру. Невиданной красоты длинноволосая женщина в белом платье с нежностью смотрела на него. Уголки ее губ были слегка приподняты вверх. Ее янтарные глаза ярко сверкали. Ее призрак стоял позади Хуа Фансяня, женщина указывала на него, словно призывала сына поверить ему.

«Мама...» — горячие слезы покатились по щекам, оставляя после себя влажные дорожки.

— И все-таки ты все еще ребенок... — Хуа Фансянь вздохнул и решил, что занимается бесполезным занятием, — Я пойму, если ты откажешься.

— Н-нет... — пара тонких рук крепко удержала его за запястье, — Я хочу стать достойным человеком, как того хотела матушка. Пожалуйста, помогите мне стать настоящим принцем!

Его пальцы слегка дрожали. Хуа Фансянь чувствовал как необходимо обнять этого ребенка и утешить. Не долго раздумывая, он заключил Вэнь Лина в объятия, и хлопал по спине успокаивая. Принц перестал сдерживаться и завыл в голос:

— Хны-ы... я-я верю вам... Прости, мама. Я... обязательно стану достойным человеком... я... — мальчик с иссиня-черными волосами не смог связать слова в предложения.

Холодные руки Вэнь Лина вцепились в одежды Хуа Фансяня. Чувства смешались и разрушили стену, которая была возведена принцем.

— Плачь. Слезы это не грех, — он будто знал какие переживания испытывал принц в глубине души и как сложно было удержать их и спрятать ото всех.

Единственный человек, на которого принц мог положиться умер, оставив его совсем одного в страшном мире, где каждый хотел отнять его жизнь, где само его существование являлось пороком. Он отказался от всего. Но вдруг перед ним появился тот, кто вытянул его из зыбучих песков, из болота, из грязи, из пучины.

Увидев свет однажды, больше не захочешь его отпускать.

Хуа Фансянь терпеливо ждал, пока Вэнь Лин не перестанет лить слезы и успокоится. С покрасневшими глазами он серьезно произнес:

— Пожалуйста, будьте на моей стороне в качестве наставника. Я обещаю, что не разочарую вас.

— Хах, увидим, — Хуа Фансянь поднялся и почувствовал как кровь снова течет по сосудам. В глазах мелькали искорки. — Для начала ты должен выглядеть подобающее. Идем.

Шуан Хуа уже стоял у самых дверей, в то время как Вэнь Лин не решается сделать несколько шагов.

— Мне страшно...

— Не бойся, господин советник защитит тебя! — усмехнулся юноша своими очаровательными клыками.

— Лгать не стану и скажу, что я и себя-то защитить не в силах.

«Малыш, поверь мне, сестра смерть стоит позади меня и ждет, когда она сможет забрать мою душеньку! Но раз я не отчаиваюсь, то почему ты должен? Тебя-то Хэ Сюэ точно не собирается убивать, а мне крупно повезет, если я отделаюсь только отвалом башки!»

— Лю Мин, не могли бы вы здесь прибраться? Его Высочество пока погостит у меня, правда? — он подмигнул подростку позади.

Лю Мин не стала медлить и тут же решила отправиться за личным арсеналом для уборки, не забыв угостить принца десертом. Тот откусил половину и поморщился словно съел лимон.

— Слишком сладко, — от его слов Шуан Хуа словно молнией поразило.

«Эй, мелкий, помереть захотел?» — вслух он этого говорить не стал и просто проглотил обиду.

— Сейчас же в купальню! — приказал парень. Принцу пришлось повиноваться и тот неуверенными шажочками поплелся, оглядываясь по сторонам. — Дети — шипы смерти. Какой дурак сказал, что цветы жизни?

«Поздравляю, Шуан Хуа, теперь ты наставник. Жди ночью оповещения от Системы. Во-первых за запрещенное ООС, а во-вторых за открытое достижение».

Кто-то осторожно подкрался к нему из-за спины и положил руку на плечо. Хуа Фансянь был готов повалить этого человека на лопатки, но, благо, это оказалась Сяо Мэй.

— Шицзе?

— А-Сянь! — девушка крепко обняла его. — Я так рада тебя увидеть! Как ты? Его Величество тебя не обижал?

— Нет-нет, со мной все хорошо, не стоит переживать! Лучше расскажи как вы с сестрицами? Вас не притесняют другие наложницы или служанки?

«Она так бесшумно подошла... Почему я ничего не услышал?»

— Нет, мы успели привыкнуть к жизни во дворце. Здесь даже лучше, чем в Доме развлечений, хи-хи.

— Что ж, я рад слышать, — улыбнулся Хуа Фансянь. Он безмерно был рад снова увидеть мягкосердечную сестрицу Сяо Мэй.

Девушка на секунду замялась. Она теребила подол своего платья, не решаясь сказать то, что ее давно мучило.

— Эм, А-Сянь, могу я попросит тебя об одолжении? — ее щеки порозовели.

— Конечно, шицзе!

— Не мог бы ты передать это господину советнику? — она двумя руками протянула белоснежный платок, на котором аккуратно были вышиты лотосы.

В тот самый миг в душе Шуан Хуа что-то оборвалось. Некая нить безжалостно разрезана, душа дала трещину. Широкая улыбка понемногу сходила с его лица.

— В честь чего такие подарки?

— Недавно, когда я помогала убираться на кухне, на меня чуть не упал чан с кипящей водой, но господин советник закрыл меня своим телом и оградил кипяток стеной изо льда, — вспоминая тот самый день, Сяо Мэй нежно улыбалась, ее щеки рдели. — Я чувствовала, что должна его отблагодарить за это и...

Последние слова пролетели мимо его ушей. Хуа Фансянь перестал слушать, поскольку вспомнил что означал тот самый платок. Вспомнил кем была Сяо Мэй для Хэ Сюэ.

— Хорошо, давай его сюда, — он не мог разочаровать влюбленную девушку. Она ведь проявляла к нему заботу с детства. Неужели он не сможет передать такую мелочь как платок?

Хуа Фансянь совсем не помнил тот момент, когда Сяо Мэй успела с ним попрощаться. Кажется, сегодня она убиралась в купальне? Неважно. Он крепко сжимал в кулаке тот самый платок.

Он смежил гранатовые глаза, откинув голову. Мысли бурным потоком роились, голова кипела, другого решения нет.

Как изменить то, что выцарапано в будущем?

Прохладный поток воздуха накрыл его шею. Вздрогнув, он распахнул глаза и увидел знакомое лицо над собой.

«Аквамарины, топазы или же бриллианты?» — сил не хватало даже на обыкновенное удивление, оставалось только зачарованно глазеть в чужие бездонные очи.

— Почему ты так на меня смотришь? Хочешь, чтобы поцеловал? — игра в гляделки скоро наскучила, а обмен колкостями никогда не надоест.

— А если захочу, поцелуешь? — уголок губ приподнялся в глумливой усмешке. Его рука легла на широкую грудь Хэ Сюэ, — У меня есть для вас кое-что.

Он протянул ему сложенный платок. Хэ Сюэ слегка приподнял бровь, явно пораженный подарком. Советник принял платок и хорошенько рассмотрел.

— Довольно искусная работа. Сам сделал?

— Нет, шицзе попросила передать его вам за то, что случилось недавно на кухне, — душа была в смятении, пальцы напряжены, но выдавать себя нельзя.

Да что же это за чувство такое?

— Пусть он и красив, но мне он ни к чему, — Хэ Сюэ вернул платок обратно в руки юноши. Хуа Фансянь широко распахнул глаза и хотел возразить, но его перебил низкий голос советника, — Передай ей, что мне ничего не нужно.

— Хах, а если бы он был от меня? Ты бы его принял?

«Зачем ты это говоришь? Остановись...»

— Да, — ответ не заставил себя долго ждать.

Сердце отозвалось, только заслышав заветные слова. Жар припал к щекам, а рука все еще покоилась на чужой груди. Он ощущал как бьется сердце Хэ Сюэ все быстрее и быстрее. Хуа Фансянь отдернул руку, будто коснувшись пламени, однако длинные холодные пальцы перехватили его запястье и вернули на прежнее место.

— Отчего же здесь так больно?

Примечание от автора:

Хуа-Хуа: *ревнивая булка*

Хэ-Хэ: *расцеловывает его лицо* Ну же, не обижайся~

Хуа-Хуа: а как же твои три жены?

Хэ-Хэ: у меня только один супруг и он ужасно ревнив.

Хуа-Хуа: ну допустим, я тебя прощаю.