Глава 3. Привкус контроля.
Следующее утро выдалось серым и хмурым, словно отражало смятение в душе девушки. Выходя из квартиры, она чувствовала, как привычный мир давит своей обыденностью, но понимала, что эта обыденность уже никогда не станет прежней.
Прошлые события оставили неизгладимый отпечаток, разделив жизнь на 'до' и 'после'. Успокоительные таблетки лишь слегка приглушили тревогу, но не смогли стереть воспоминания о бессонной ночи, полной страха и осознания опасности. Именно тогда, в темноте, она приняла решение – больше не позволять страху парализовать её.
Если ему нравится видеть её дрожащей, значит, пришло время переломить ситуацию, избавиться от дрожи в коленях и броситься в бой, опережая каждый его шаг.
Кен Ми вышла на крыльцо, небрежно закидывая сумку на плечо. В том же самом месте, словно приклеенная, стояла черная машина – точь—в—точь, как вчера.
'Ему что, действительно доставляет удовольствие бесконечно стоять и ждать?' – раздраженно подумала девушка. Понимая, что из тонированных стекол сейчас за ней наблюдают, Кен Ми с нарочитой уверенностью помахала рукой в сторону машины.
'Пусть наслаждается,' – промелькнуло в голове, и с легкой ухмылкой она спустилась по лестнице, держа курс на свою машину. Но когда она оказалась рядом со своей красной малышкой, вся уверенность куда-то испарилась.
Кен Ми застыла, не в силах открыть дверцу. Все вокруг словно кричало о том ужасе, что она пережила здесь, на этом самом месте, когда в прошлый раз садилась за руль. Она глубоко вздохнула несколько раз, собираясь с духом, и вдруг резко распахнула дверь автомобиля.
Выехав на улицу и проезжая мимо черной машины, она сразу заметила, как он поехал за ней. Руки ее вспотели, а страх вновь начал захлестывать.
'Черт, Кен Ми, ты же обещала не трусить и идти навстречу своим страхам, почему ты снова дрожишь?' — укоряла она себя.
Добравшись до офиса и припарковав машину, она не торопилась выходить, несмотря на опоздание. Она наблюдала, как паркуется черный автомобиль До Шика. Он вышел и, облокотившись на свой минивэн, закурил сигарету.
Кен Ми схватила сумку и вышла из машины, и До Шик, заметив ее, тут же подошел и схватил за руку. Напряжение в воздухе стало почти осязаемым. Что он скажет? Что сделает? Ответы на эти вопросы повисли в тишине, нарушаемой лишь звуком моторов и ее собственным учащенным дыханием.
— Что это за утреннее выступление? Решила играть? — прозвучал его вопрос, тихий, но наполненный угрозой, словно рык хищника, готовящегося к броску.
Кен Ми, вопреки его давящему взгляду, улыбнулась. Её пальцы, словно случайно, скользнули вверх, задевая его щеку, и нежно откинули темную непослушную прядь, упавшую на его глаза. Этот жест, такой невинный и манящий, взбесил его гораздо сильнее, чем любые мольбы о милосердии.
Мурашки, против его воли, пробежали по коже от её легкого касания. В этот момент, казалось, он готов был бросить к её ногам весь мир, лишь бы снова ощутить это тепло. Но стоило ей бросить взгляд на кого-то другого, как в нем просыпался яростный собственник, готовый лишить её всего, лишь бы она смотрела только на него, принадлежала только ему.
— Что ты делаешь? — Наконец вымолвил парень, отпуская её руку. Но вместо того, что б достать свой смартфон и дать ответ До Шику, девушка проигнорировала его и решительно направилась в офис. Внутри неё кипели мысли, далекие от внешней приветливости.
'Молодец, Кен Ми. Войдем в доверие и сдадим копам,' — мысленно похвалила она себя, проходя между машин. В её голове зрел план, основанный на терпении и выжидании момента. Ей нужно было время, чтобы заслужить доверие, чтобы затем использовать это доверие против них.
После тяжелого дня Кён Ми не спеша выходила из офиса, сразу примечая черный минивэн.
'Чёрт, он серьезно весь день стоял здесь?' — промелькнуло у нее в голове. Усевшись в свой автомобиль, девушка ждала каких—то действий со стороны До Шика. Неужели он не выбежит из машины и не приставит нож к её горлу?
Сейчас она сожалела больше всего о своей немоте, иначе она давно избавилась бы от этого мерзкого ублюдка. С дрожащими руками она достала свой телефон и открыла чат с мамой. Пальцы заметались по экрану, набирая короткие сообщения:
«Доберешься до дома сама?»
«Кажется не смогу тебя забрать»
«Будь осторожна!»
Положив смартфон на сиденье рядом, она завела свой автомобиль. Черный минивэн, словно тень, следовал за ней всю дорогу. Сердце бешено колотилось, когда она свернула к больнице, надеясь хоть ненадолго увидеть Со Чон. Но как только она запарковала машину и потянулась за телефоном и сумкой, возле нее, будто из ниоткуда, возник До Шик.
Его взгляд был полон ярости и нетерпения, он явно ждал ее. От этого леденящего душу зрелища руки девушки затряслись, и знакомая тревога сдавила грудь. Она замерла, глядя на него через стекло, не решаясь выйти. Страх сковал ее, но До Шик не дал ей времени на раздумья. Он резко открыл дверь и, схватив ее за локоть, грубо вытащил из машины. Теперь бежать было некуда.
— Какого чёрта ты сюда приехала? Ты забыла мои слова? Хочешь увидеться с этим ублюдком?
Кён Ми похолодела от его слов, каждое из которых обжигало словно удар хлыста. Ярость До Шика была такой плотной, что, казалось, осязаема. Его хватка на ее локте причиняла боль, но та была ничтожна по сравнению с тем, что творилось в ее душе.
«Я приехала к его сестре»
— Какая к черту разница! — Громко вскрикнул До Шик, Кён Ми почувствовала, как чужие взгляды скользнули по ним, но До Шик, казалось, не обращал на это внимания, поглощенный собственной яростью. Она понимала, что ситуация вышла из-под контроля, и боялась того, что произойдет дальше.
— Я вспорю ему живот. И виновна в этом будешь ты! — Улыбаясь проговорил маньяк и толкнув девушку в сторону автомобиля, пошёл к своему менивэну. Осознание слов маньяка обрушилось на Кён Ми, словно ледяной душ.
В панике она бросилась к нему, отчаянно цепляясь за рукав и стараясь без слов выразить мольбу об остановке. Слезы душили ее, мешая вымолвить хоть что-то членораздельное. Развернувшись, маньяк смотрел на нее с болезненной усталостью, но ни тени раскаяния не было в его глазах.
Отчаяние Кён Ми достигло предела. Дрожащими руками она достала смартфон и торопливо набрала сообщение, единственную надежду остановить приближающийся кошмар.
«Я думала договор не действует на Со Чон. Прости. Не делай этого.»
— Я просил тебя меня не расстраивать. Но ты постоянно пытаешься болтаться с этим тупым ублюдком! Проще избавиться от вас двоих. Ведь так? — шептал он, улыбаясь так, что по коже бежали мурашки.
Его рука скользнула в карман доставая оттуда нож—бабочку. Тьма сгущалась вокруг них, отражаясь в лезвии ножа, плясавшего в руке До Шика. Его слова, пропитанные ревностью и угрозой, застыли в воздухе, словно ядовитый туман. Кён Ми, казалось, вычерпала весь запас слез.
Страх, сковывавший ее до этого момента, внезапно отступил, сменившись ледяной решимостью. Она не умоляла, не плакала. Вместо этого, её взгляд, направленный прямо в глаза До Шика, был полон вызова. Уверенность, которую он явно не ожидал увидеть, заставила его нахмуриться.
Резким движением Кён Ми достала из кармана свой собственный нож, зеркальное отражение его угрозы. Усмешка До Шика, полная презрения и злорадства, словно подстегнула её. В её глазах больше не было страха, только сталь и неприкрытое намерение защитить себя. Кажется, До Шик даже немного растерялся от такой перемены, от этой неожиданной силы, проснувшейся в хрупкой Кён Ми.
— Подготовилась? — прошептал он, сокращая расстояние между ними. Ее щеки опалило его дыханием. — Знаешь, как это использовать? — Он стоял в дюйме от нее, словно хищник, изучающий свою добычу.
Внезапно, грубо схватив ее за волосы, он дернул на себя, впечатывая ее губы в жесткий, требовательный поцелуй. Нож из её рук с тихим звуком упал на землю.
От неожиданности она забилась, яростно колотя его по груди маленькими кулачками, беззвучно моля об освобождении. Но он держал ее железной хваткой, причиняя боль. Тошнотворный привкус его поцелуя растекался по ее губам, отравляя сознание.
Внезапно отстранившись, До Шик расхохотался, чувствуя, как внутри все словно распускается буйным цветом. Он никогда прежде не испытывал ничего подобного. Ни одна из прежних жертв не вызывала в нем такого опьяняющего чувства, такого странного и пугающего наслаждения.
Проведя рукой по своим растрепавшимся волосам, он с тихим щелчком сложил свой нож и, спрятав его обратно в карман, все еще продолжал тихо посмеиваться, словно одержимый собственной эйфорией.
— Садись в машину и поезжай домой.
Кён Ми, оглушенная произошедшим, стояла неподвижно, словно громом пораженная. Его слова, грубые и отрывистые, она машинально стирала тыльной стороной ладони кровь с чуть разбитой губы. Металлический привкус на языке вызывал тошноту, физическое отвращение к его прикосновению, к наглому вторжению в ее личное пространство.
Пересилив себя, она отвернулась, стараясь скрыть дрожащие плечи и навернувшиеся слезы. Шатаясь, как пьяная, Кён Ми направилась к своей машине, с трудом контролируя нарастающую истерику. Она знала, что если сейчас даст волю эмоциям, то больше никогда не сможет собраться. Ей нужно было уйти отсюда, как можно скорее, и утонуть в безопасности собственного дома.
Гэ Юн, стоя у плиты и помешивая ужин, предназначенный для Кён Ми, не могла отделаться от тревожных мыслей. Время тянулось мучительно медленно, и каждый взгляд на часы лишь усиливал её беспокойство. Загорание датчиков движения в коридоре заставило её встрепенуться. Она поспешила навстречу дочери, заметив её поникший вид. Не в силах сдержать волнение, Гэ Юн жестами засыпала Кён Ми вопросами:
'Что случилось? Где ты была?'
Кён Ми, подняв глаза на мать, попыталась выдавить слабую улыбку, незаметно прикусив нижнюю губу, чтобы скрыть небольшую ранку.
'Я хотела заехать к Со Чон, но меня не пустили. Сказали, что уже поздно для посещений', — жестикулировала девушка, поворачивая ключ в замке дважды, словно пытаясь создать дополнительный барьер между собой и внешним миром.
'Я приготовила Пибимпап, как ты любишь'
'Спасибо'
Кён Ми механически отправляла ложку с рисом в рот, совершенно не чувствуя вкуса. Воспоминания терзали её, словно осколки стекла. Напротив, сидела мама, её глаза, полные тревоги, неотрывно следили за каждым движением дочери. Наконец, не выдержав напряжения, она всплеснула руками, нарушая тишину кухни:
'Ты ходила в участок? '
'Нет. Я схожу чуть позже, мне нужно отойти от всего, что случилось'
'Но ведь он может вернуться, он знает где мы живём! '
Страх в её словах был осязаем, он пропитывал собой воздух, делая каждый вдох Кён Ми тяжелее. Этот страх был её собственным, но теперь он стал и страхом матери, и Кён Ми понимала, что должна действовать, не только ради себя, но и ради её безопасности.
'Не переживай мама, я схожу в участок завтра' — настороженно отвечала девушка, положив свои приборы.
Тяжелый вздох сорвался с ее губ. Прежде она никогда не прибегала ко лжи в общении с близкими, а сейчас ей приходилось обманывать собственную мать. Сердце сжималось от вины, но другого выхода она не видела. Рассказать матери правду означало подвергнуть ее смертельной опасности.
Она почти физически ощущала его пристальный взгляд, уверена была, что он следит не только за ней, но и за всеми, кто ей дорог. Паранойя прочно поселилась в ее душе, диктуя каждый шаг и каждое слово. Ложь стала щитом, призванным оградить самых любимых людей от надвигающейся угрозы.
Зайдя в свою комнату, Кён Ми тут же прильнула к окну. Открывая его, она жадно вдохнула свежий воздух, надеясь, что он хоть немного успокоит дрожь, охватившую ее. Но взгляд невольно упал на темный переулок, обычно тихий и ничем не примечательный.
Сегодня же в самой глубине тени стоял высокий парень, лицо его было скрыто, но улыбка... улыбка была видна отчетливо, зловеще выделяясь в полумраке. И взгляд этот, прикованный к Кён Ми, прожигал насквозь. По её коже побежали противные мурашки страха, словно ледяные пальцы касались обнаженной спины.
Постоянная слежка, ощущение чужого присутствия и этот животный страх сводили ее с ума. Кён Ми чувствовала, как реальность ускользает, и понимала, что еще пару дней, проведенных в таком напряжении, и она действительно загремит в больницу с нервным расстройством, если не хуже.
Она не отрывала взгляд, а он все еще стоял на том месте. В его руке сверкнуло лезвие, отблеском лунного света, а затем он развернулся и исчез в пасти тёмного переулка, словно его и не было. Холодный ужас пронзил её, словно она незримо присутствовала при чём—то, что не предназначалось её глазам.
Инстинкт подсказывал, что это было не просто совпадение, это было зловещие предупреждение. Дыхание сбилось, а сердце бешено колотилось в груди. Она лихорадочно нашарила в кармане мобильник, пальцы дрожали, когда она открыла чат с Чон Таком.
«Чон Так вы в порядке?»
Палец замер над кнопкой «отправить», словно споткнувшись о невидимую преграду. Напечатанное сообщение обжигало кончики пальцев, но нажать было невозможно.
Тревога, словно змея, обвилась вокруг сердца, нашептывая о возможных последствиях, о том, что это только усугубит весь кошмар. Внутри разгоралась борьба между отчаянным желанием быть услышанной и страхом перед непредсказуемой реакцией.
Тихий всхлип вырвался непроизвольно, и девушка, сломленная внутренним сопротивлением, стерла сообщение. Неужели он действительно настолько проник в её мысли, что даже его отсутствующее присутствие способно диктовать ей, что делать и чего избегать? Эта мысль, болезненная и унизительная, жалила сильнее, чем любое невысказанное слово.