Глава XV. Вновь вне закона
А на следующий день началась революция. Никто ранее не подозревал, насколько много у Обезьянки сторонников в Атлантиде. Бунт по большей части пришёлся на центральную часть города. Бунтовщики громили здания и убивали охранников. Однако, они оказались плохо подготовлены к подобной революции: как только основная масса охранников сообразила, что к чему и мобилизовала свои силы - погром города превратился в сражение; а с прибытием ассасинов у мятежников не осталось никаких шансов: их всех перебили ещё до прибытия карателей. Впрочем, Странник пропустил всю эту несостоявшуюся революцию, поскольку вначале долго спал, а затем просидел большую часть дня дома.
Дело о бунте было передано в руки карателей. Их больше всего волновало не то, что это был первый бунт за несколько тысяч лет, а то, что он был таким вялым, как будто изначально планировалось не одержать победу, а нечто иное. Необходимо было найти Обезьянку.
Часть улиц города была завалена трупами и окровавленными мечами. В Атлантиде отдавали предпочтение холодному оружию. Это была как дань традициям, так и обусловлено тем, что в подобных условиях стрелять было неудобно – слишком много закрытых пространств и крутых поворотов, да и освещения хватало тоже далеко не везде. И самое главное – оружие было нужно слишком редко: обычно его использовали в ритуальных или декоративных целях. Так и получается, что высокоразвитая нация вооружена почти что одними только мечами.
Это может удивить, но основное жилище Обезьянки находилось практически в самом центре города: центральнее были только здания ключевых государственных учреждений и хоромы Королевы Афродити. Внутри квартиры Обезьянки (что находилась на третьем этаже) был кто угодно, кроме самого владельца жилплощади. Дверь распахнулась - внутрь вошёл Йерасимос, чтобы доложить карателям о том, что вместе с Обезьянкой пропала часть людей: есть все основания, чтобы полагать, что среди пропавших без вести есть не только неопознанные жертвы бунта, но и скрывшиеся сторонники Обезьянки. Никто из присутствовавших в комнате тогда не знал, но среди этих скрывшихся сторонников Обезьянки был также Коротышка. Едва Йерасимос успел отрапортовать, как он обратил внимание на картину, стоящую посреди комнаты. Йерасимос и каратели молча подошли к ней.
– Похоже он надеялся, что мы сюда зайдём, иначе зачем ему ещё оставлять свой автопортрет прямо посреди комнаты?" - сказал верховный каратель.
– Даже автограф оставил!
Обезьянка был достаточно неплохим художником. Не выдающимся или особо талантливым, а просто хорошим. Не смотря на некоторые огрехи в изображении, вне всяких сомнений: в портрете узнавался облик Обезьянки. Что в картине дополнительно привлекало внимание, так это игривая ухмылка, которую вряд ли видел хотя бы один атлант на лице Обезьянки вживую. Картина явно намекала – это ещё далеко не конец; и верховный каратель не знал, что его пугало больше: само послание или то, что в Атлантиде было реально исчезнуть, что такое замкнутое и хорошо изученное пространство, как столица Атлантиды, оказалось не таким уж и замкнутым и хорошо изученным.
– Мы обязаны поймать его! Он стал настоящей угрозой для национальной безопасности! Лучше бы ему молить Королеву и богов, чтобы вновь отделаться тюрьмой.