Любовная болезнь

Столь прекрасное, изысканное, худощавое лицо с явно выступающими скулами и чёткой линией челюсти было изуродовано презрением, отвращением и гневом, даже яростью. Оливковые глаза за минуту делали дюжину подходов и закатывались раз за разом, сопровождаемые недовольным причмокиванием и цоканьем языка о нёбо. Сама девушка, обладающая этим вытянутым лицом, сидела в своём кресле, откинувшись на спинку, руки были скрещены на груди, а одна нога закинута на другую, голова слегка наклонена влево и брови... Они были тоскливо опущены, а у переносицы, как бы стремились подняться обратно, но это не выходило у них.
Всем видом Мэри выражала своё неодобрение, так что говорить ей не было необходимости. Озарённая изнутри счастьем, София уже полчаса щебетала о вчерашнем вечере, хоть Мэри и казалось, что гораздо дольше. Девушка была слишком погружена в воспоминания, потому и не замечала вздохов подруги, которая делала это уже намеренно, желая привлечь внимания.
—И что же, это было свидание? —с нескрываемой резкостью не только в чертах лица, но и голосе, спросила адвокатша у, наконец-то, замолкшей Софии.
«C4»
—Я...не знаю. —неуверенно протянула та и отвернулась лицом к окну, не имея стойкости вынести этот тяжёлый, пристальный, дотошный взгляд.
«Мимо».
—Ясно. Как думаешь, для него этот вечер что-то значил?
«F3».
—О чём ты? —непонимающе хлопая глазками, уставилась на подругу Софа.
«Ранен?».
—Я имею ввиду, ты так влюбленна в него, это очевидно. Он тоже это видит. Заядлый бабник, наверняка, в первые секунды считал твои чувства. Здесь ему скучно, вот и развлекается, как может. —всё таким же отстранённым тоном парировала Мэри, лишь слегка поддавшись телом вперёд.
—Мне показалось, что у него тоже есть чувства. Я не говорю, что такие же сильные, как у меня. Но думаю, они есть. Я ему интересна.
«Блефуешь, детка», —самоуверенно заключила Мэри и продолжила.
—Тогда я за тебя рада.
Мэри с тёплой улыбкой на лице, которая вытягивала её и без того тонкие губы, но несправедливо умолчать, что улыбка ей шла, кинула эту фразу и встала с кресла. Обойдя свой стол, она встала за спиной подруги и продолжила, отметив, что та заметно расслабилась.
—Это хорошо. Даже очень. Я просто боялась, что он может тебя обмануть. Ну, знаешь, он ведь актёр и очень хороший. Чего ему стоит отыграть заинтересованность, влюблённость, страсть...
«Точно ранен. F4», —не сбавляя оборотов, продолжала брюнетка.
Она подошла к шкафу с открытыми полками и взяв оттуда графин и стакан, наполнила последний водой.
—Пойми, я всегда за тебя. Но я боюсь, что он может причинить тебе вред. Я верю тебе и твоим словам, о его чувствах, но уверена ли ты на все сто? —легко парируя, как опытный официант в толпе, продолжала огонь по кораблям адвокатша.
«F5».
Повисла тишина, Мэри измеряет свой кабинет широкими шагами, которые были совершенно естественны для её длинных ног, но удивительны для Софы, а та лишь сжимает-разжимает ладони, учащённо дышит, желая взять под контроль свои чувства.
—Ты думаешь, я для него ничего не значу? Такая же, каких тысячи?
«Четырёхпалубный? Вот это да! И его потопим».
—Я не утверждаю ничего. Мне неизвестна его жизнь и биография так хорошо, как тебе. Но я бы посоветовала тебе не терять бдительность. Не стоит сразу таять от его громких слов и широких жестов.
София, соглашаясь с подругой, быстро и самозабвенно закивала головой. По её лицу было видно, теперь она вновь будет думать о всех «за и против». Она подняла глаза и искренне, но как-то болезненно улыбнулась. Вот, глаза вроде смотрят на Мэри, но при этом взгляд туманный, проходит сквозь неё, не имея возможности сосредоточиться, сконцентрироваться и, наконец, зацепиться за что-то.
Адвокатша протягивает стакан, полный воды, когда видит, как подруга водит рукой по шее, желая освободиться и задышать полной грудью. В этом действии не было смысла, так как глубокое декольте молочной сатиновой блузки открывало шею и часть грудной клетки. Тонкая серебряная цепочка с маленьким кулоном каплей, так же не создавала никаких неудобств, так как не сковывала и не обхватывала, а всего лишь прилегала, аккуратно спускаясь кулоном в ложбинку меж пышных грудей, поминутно вздымающихся вверх, от затруднённого дыхания. Девушка берёт стакан из рук подруги и подносит к дрожащим губам.
Лукавые зелёные глаза были прикованы к ней, когда одна капля воды, стекая по шее, убежала и скрылась там, куда кулон не доставал. А затем ещё одна капля. И ещё. Мэри резко подняла глаза и с неприятностью обнаружила, что это не капли пролитой воды, а слёзы. Ей не было удовольствия доводить Софию до слёз и даже было стыдно, что приходится манипулировать ею, зная все болезненные темы и навязчивые мысли, чтобы отдалить от Фреда. Но всё же, считала, что на войне все средства хороши. Кутузов отдал Москву, чтобы спасти армию! И Россия выиграла. Неужели можно осудить Мэри за заботу? Она хочет спасти Софу и верит, что той будет гораздо лучше без чертового американца под боком. И если будет нужно, она пойдёт ещё дальше. Гораздо дальше, а бой будет ожесточённым и с кровью. Вот только чьей?..
Мэри осторожно прикоснулась к лицу девушки и подушечками пальцев вытерла слезинки. Софа позволила ей это сделать, а затем, оставив стакан, поспешно покинула кабинет.
Адвокатша через стол дотянулась до своего телефона и набрала номер.
—Анжелика Дмитриевна, какие успехи? —смахивая пыль с фикуса, стоящего на окне, холодно отчеканила она.
—И Вам доброе утро. —весело проговорила собеседница и продолжила. —Не переживайте, всё идёт как нужно.
—Чем Вы сейчас заняты?
—Я не планирую отчитываться. И так иду Вам навстречу, занимаясь всем этим, так дайте мне свободу действий и будет результат!
Мэри шумно выдохнула, а затем уточнила, какой план действий у Лики, чтобы действовать в тандеме. Получив более, чем удовлетворительный ответ, она попрощалась и сбросила звонок.

Подпевая в голове случайно выбранному треку, из совсем не своего, а предложенного Спотифаем плей-листа на день, Фредерик бодро спускался по лестнице. Продолжая марафон продуктивности, он сегодня также занимался своей растяжкой и спиной, временами болезненно ноющей. А после решил пройтись, уходя каждый раз всё дальше и дальше, осматривая улицы вблизи дома и отмечая интересные или полезные места. Даже объективно такая дурацкая идея, как спускаться пешком с 27 этажа, сейчас не казалась обременяющей. Вернее сказать, сейчас Фред ничего не счёл бы утомительным, сложным или скучным, даже историю, рассказанную Джеком в сотый раз, о его знакомстве с Сэнди. Подумать только, случайно встретились на ежегодном фестивале рок-групп. Никто и никогда раньше, до них, так не знакомился.
Но даже эта история не вызвала бы в мыслях Фреда раздражения, потому что теперь, у него не было желания злиться и язвить. Зачем? Теперь он наполнен любовью, счастлив и хочет любить весь мир, потому что один человек любит его. А даже если сейчас, она не любит, а только влюблена, это временно. Он сможет показать Софе, что любовь это легко и тогда она больше не будет убегать от своих чувств. Он точно сможет убедить девушку. Ведь Фред весёлый, интересный, щедрый, вкусно готовит, готов отдать ей всего себя и всю любовь. Что ещё нужно? Увезёт её в Америку, будет полностью обеспечивать, а Софа просто должна будет быть рядом и любить его. Разве это сложно? Разве не об этом мечтают все девочки с детства, о принце, который увезёт во дворец и будут они жить долго и счастливо? В этих размышлениях, как и в себе, Фредерик был абсолютно уверен. А учитывая вчерашнюю маленькую победу, мужчина был преисполнен новых сил, если бы понадобилось, на адреналине, который до сих пор не проходил, с самого вечера, мешая уснуть, заставляя работать мозг и прокручивать все моменты, Фред бы спокойно пробежал стометровку, разорвал пасть льву и поднял бы грузовик. Так что 27 этажей, сейчас, для него лёгкая разминка.
Весело подпевая песни неизвестного ему автора, Фред бодро перепрыгнул последнюю ступеньку лестницы и выбежал из подъезда, толкнув железную дверь, ведущую на улицу, так же легко, как и предшествующую ей пластиковую.
—They call me crazy. They call me mad. (Они называют меня сумасшедшим) —уже вслух, но стараясь делать это не в полный голос, ну или просто не орав на всю улицу, бубнил Фред, оглядывая двор.
Вдали, возле лавочек, он заметил бабушку, в светлом берете и молочно-розовой куртке, а рядом ещё одну, в чёрном плаще-пальто-дублёнке, не понятно из дали в чём конкретно, да и какая ему разница. Обе пожилые женщины косились на него, но Фреду не было этого видно, как и не слышно их разговора, бурного обсуждения странного соседа. Этим «странным соседом» он и был, но, впрочем, сам в этом и виноват. Одна из бабушек, Клавдия Николаевна, вместе с Петром Андреевичем, тем самым «товарищем Петуховым», вызвала на Фреда участкового, но удовлетворяющего результата не получила. А вторая, Лидия Ивановна, ранее не участвовавшая в обсуждении «засланного шпиона из Америке», теперь красочно и слегка приукрашивая правду, рассказывала собеседнице, как этот самый шпион вчера напугал другую бабулю, несколько старше её самой, в продуктовом магазине. Ещё вчера, сразу по возвращению домой, то есть минут через 20, вместо получаса дороги, Лидия Ивановна воодушевлённо и немного напуганно рассказывала мужу о произошедшем, позвонив по телефону ему на работу и не давая вставить и слова о том, что вообще-то он занят сейчас и говорить не может. Закончив повествование, не разу не преувеличивая факты, разумеется, она, Лидия Ивановна, услышала заключение от мужа, что в соседнем подъезде арендует квартиру американец, как раз в их нотариальной конторе заверяли договор, а поручилась за него совершенно русская, молодая девушка, внушающая доверия.
Именно об этом сейчас, после рассказанной истории, свидетельницей которой стала Лидия Ивановна, она уже прибавляла слова мужа и, соединяя их с деталями, известными Клавдии Николаевне, готовили сплетни, которые разлетятся по всему дому, между старожилами. Теперь точно каждая бабушка будет плевать в спину Фреда. К слову сказать, в отличии от той старушки напуганной, Лилия Ивановна, как опытная и образованная женщина, бесноватым Фреда не считала, но опасным иностранным агентом, которого непременно стоит остановить и, вероятнее всего, своими силами. Ведь правоохранительные органы не выполняют свою задачу о защите граждан, впрочем, в бесполезности Козлова, как участкового, Лидия Ивановна была уверена уже давно и говорила мужу, но тот только нервно отшучивался. То ли дело Галина Николаевна из телесериала «След», вот она сразу бы взяла этого подозрительного иностранца на карандаш. Но, конечно, Фред не знал о всех этих обсуждениях-рассуждениях, как и том, что может последовать. А нечего бедных старушек пугать в магазинах. Хотел пошутить, а что получит?
Прибывая в более, чем хорошем настроении, «опасный иностранец» пошёл по двору, вдоль спортивной площадки, минуя тех болтливых и подозрительных бабушек, всё также подпевая, уже заканчивающейся песне:
—It'd been 40, 50 years but I was still in love with you... Musical kittens make me think of you. Every little thing here makes me think of you. (Прошло 40, 50 лет, но я все еще любил тебя... Музыкальные котята заставляют меня думать о тебе. Каждая мелочь здесь заставляет меня думать о тебе).
Включился следующий трек, фит Доджи и какого-то СтарБоя, где он усердно рассказывал о какой-то девушке, а вернее её планах на него. Самое прекрасное в автоматически подобранных плей-листах, включенных в перемешку, что сначала поют о безумной любви, которую готовы пронести через всю жизнь в воспоминаниях, а затем кто-то кого-то где-то куда-то имеет. Вновь вспомнив о брате, познакомившемся с Сэнди на музыкальном фестивале, Фред решил на днях ему позвонить или хотя бы написать. Во-первых, они давно не виделись, так ещё и не созванивались даже. А во-вторых, и, будем честны это было самым важным и по сути единственным волнующим его сейчас поводом, Фредерик хотел побольше расспросить о первом знакомстве Джека и Сэнди и что было дальше. Ещё пару месяцев назад он бы и под дулом пистолета ломался, прежде, чем завести эту тему. Но сейчас, он хотел узнать, как Джек понял, что Сэнди та самая и больше никого искать не нужно.
Фред наблюдал их отношения от самого начала, когда сам уже был с Клэр. Но почему-то их отношения ему нравились намного больше, чем собственные. Будто в его собственных с Клэр всё было как-то не так, искусственно, вычурно. А у Джека всё по настоящему, искренне. И они так счастливы. А Фред был счастлив, или вроде того, только первые месяцы, а потом всё стало тянуться тяжким бременем. Хотя, вроде, ничего и не поменялось. Может в этом и проблема?
«О Боже...», —стукнулось в голову мужчины, размышляющего о том, что же было не так, кто прав - кто виноват и мысленно помечающего позвонить Джеку, по возвращению с прогулки, когда он увидел знакомое лицо.
   —Ого! Вот это встреча! Так неожиданно! Что ты здесь делаешь? —лучезарно улыбаясь, оголяя свои ровные белые зубы, завизжала девушка.
   Именно так, завизжала, интенсивно махая рукой, хотя в этом не было необходимости, ведь задумавшийся Фред слишком поздно её заметил и подошёл почти вплотную.
   «Как же её зовут...», —мучительно протянулось по нейронам, перебегая от одного к другом.
   —Ты здесь живёшь или просто гуляешь? Я вот приехала к подруге, её бросил парень и она теперь вся в слезах. К тому же каким-то образом она...
   «Опять ненужная информация, с удручающими и утомляющими подробностями...», —раздражённо подумал Фред и заметил, с какой лёгкостью она испортила его воодушевлённое настроение, которое казалось не сбить ни чем.
   Ему пришлось поставить песню на паузу, что впрочем он сделал без разочарования, так как сейчас не было желания слушать про чьи-то планы на вечер со СтарБоем.
   «Марго! Вот как её зовут», —вспомнил мужчина и тут же поник, понимая, что это ему не нужно. Не интересно ему слушать, как её рыдающая подруга затопила соседей. Чем? Слезами своими? Это он прослушал. Но явно ничего не потерял, потому что сейчас Маргарита уже болтала о чём-то третьем, не имеющем отношения к предыдущей истории о потопе и разбитом сердце. Или все истории связаны и являются предысториями друг другу?.. Какая к чёрту разница!
   Фред искренне старался показать заинтересованность на своём лице, но все его мысли были лишь о том, что стоит поблагодарить Бога, что София не такая болтливая, раздражающая, надоедливая.
   Незаметно для себя, иностранец вернулся мысленно в события вчерашнего вечера. После ухода Софи он часто прокручивал все её слова и действия, наслаждаясь лёгким шлейфом духов, флёром, оставленными ею в квартире, взамен себя.
   Она так завороженно на него смотрела, мило хихикая и смущаясь, когда он ронял комплименты. Ронял, потому что происходило это случайно, не произвольно, будто он нёс в охапке большое количество милых слов в её адрес, их было трудно удержать и потому они высыпались из рук. Будто от него это не зависело совсем. Фред рассказывал девушке о забавных случаях, произошедших во время последних съёмок. Софа внимательно слушала, слегка склонив голову вправо, подперев рукой и закусив нижнюю губу.
   Фред встал из-за стола, чтобы взять бутылку вина и вновь наполнить бокалы, а когда повернулся, девушки рядом уже не было. Сначала его сердце сжалось, переполняясь болезненной тревогой, но потом мужчина заметил лёгкую тень, которую отбрасывал настенный бра, выполненный в стиле лофт, в форме белого кулака, держащего лампочку.
   София стояла лицом к светильнику и крутила в своих тонких пальчиках цепочку золотого цвета, благодаря которой и загорался свет. Её короткие волосы, а точнее верхние пряди, были забраны заколкой с чёрным атласным бантиком. В ушах небольшие жемчужные серьги, на шее ожерелье-чокер из жемчуга и тёмное, почти чёрное, платье из какой-то лёгкой ткани, с длинным рукавом. Повернув голову влево, девушка обнаружила в дверном проёме, ведущем в гостиную, Фреда, облокотившегося плечом о стену. В одной руке у него было два бокала, а во второй уже начатая бутылка белого вина. Его лицо было спокойным, уверенным, удовлетворённым. Мужчина наблюдал за Софией, как хозяин наблюдает за любимым питомцем, вытворяющим что-то милое. Девушка слегка смутилась от такого внимательного взгляда и её щёчки вновь залились краской, возможно роль играл и алкоголь, протекающий в её крови.
   София окинула гостиную взглядом и прошла к зелёному дивану. Секунду поколебавшись, она мягко опустилась на его середину. Перед её глазами были панорамные окна, открывающие вид на ночной, но не спящий город. Фредерик прошёл вслед за девушкой и сел справа от неё, на часть дивана, идущую вдоль другой стены. Этот диван всё ещё казался Софии зелёным монстром, занимающим слишком много пространства, перекрывающим большую часть двух стен. Но теперь он не выглядел таким отвратительным и мёртвым, лишь громадным. Девушка взяла из рук Фреда бокал и сделала глоток, приятное тепло растеклось по груди. Перехватив бокал в другую руку и опираясь свободной ладонью в подушку, девушка уселась поудобнее, забравшись на зелёного монстра вместе с ногами, поджав их под себя. Разрез на платье с левой стороны доходил до середины бедра и сейчас разошёлся, оголяя ногу.
   Софа увлечённо щебетала о современном искусстве, ссылаясь на картину, висящую за её спиной. Она выглядела очень смущённой, будто её собственное поведение, поза, одежда, эмоции, жесты и чувства вгоняли её в краску. Будто она не была уверена в легальности, законности своих чувств. Фред же, напротив, чувствовал себя расслабленно, вальяжно развалившись на диване. В правой руке был бокал с вином, а левая лежала на спинке дивана, примерно в семи дюймах от плеча девушки. Сейчас Фред ощущал себя хозяином ситуации, он спокойно мог сократить эту дистанцию и поцеловать Софию. И, вероятнее всего, она бы не оттолкнула его. Ему ничего не мешало завалить девушку спиной на диван, прижимая своим весом. Её руки он бы сжал в запястьях над головой, одной рукой, а второй скользнул бы по открытому бедру вверх, целуя её шею и спускаясь всё ниже. Он мог бы изучать её тело здесь, в полумраке, на этом ужасном зелёном монстре и никто бы об этом не узнал. Только он и она. И Тейлор, поющая про красный шарф.
   Но, учитывая насколько медленно двигался прогресс их взаимоотношений, торопиться Фред не хотел, боясь спугнуть девушку. Он был готов ждать столько, сколько понадобится. Ждать, когда она сама сократит эту дистанцию и потянется целовать, запуская свои тонкие пальчики в копну тёмных, слегка кудрявых волос. Именно сейчас Фредерик ощущал, что Софа уже его. Осталось дело за малым, чтобы она сама это признала.
   —Что думаешь об этом? —более настойчиво повторила Марго, не получив реакции ранее.
   «Чёрт...», —с досадой подумал Фред, понимая, что совсем не знает чего от него хочет собеседница.
   —Даже не знаю. —быстро и уверенно ляпнул он.
   —Понимаю, я слишком настойчивая. —сконфужено захихикала девушка. —Может просто увидимся, как-нибудь? Ты придёшь в книжный клуб на этой неделе? —с надеждой в глазах добавила Марго и затаила дыхание.
   —Возможно. Я пока не знаю.
   Девушка отвела глаза и склонила голову, под тяжестью безразличия.

*днём ранее*

С недоверием оглядев дом, в котором находилось кафе, Лика поднялась по ступеням. Зазвучал звон колокольчиков, как только девушка потянула дверь на себя. Она вошла и её тут же окутал запах выпечки, сильный аромат корицы и голос Асти. Она вновь пела о своих прошлых отношениях и том, что теперь она не такая, как прежде. Теперь всё по другому.
Пройдя от дверей в зал для посетителей, девушка расстегнула пуховик и стащила с шее широкий бордовый шарф. Она оглядела пространство уютного и светлого кафе с, преимущественно, деревянной мебелью и большими, частыми окнами, которые хоть и не были от самого потолка и до пола, а лишь немного больше обычных, давали много солнечного света. Возможно на это также влияло и расположение окон относительно солнца и его передвижений по небу в течение дня.
Лика повесила пуховик на напольную вешалку, предварительно запихнув шарф в рукав, не как иначе это не назвать, зная, с каким усердием она просовывала толстый вязанный кусок шерсти. За барной стойкой стояла молодая девушка, закрыв рукой бейджик с именем, подперев ею свою голову и глядя в экран телефона. Она явно что-то интересное читала, глаза оживлённо бегали по строчкам и задорно блестели, а рука потянулась к губам и девушка прикусила кончик своего крашенного ногтя.
—Могу ли я заказать кофе? —выбирая самый милый и располагающий тон из всех, что были в арсенале Лики, для столь солнечной, вероятно импульсивной дамы, похожей на облако сладкой ваты.
—Оу, да, конечно. —виновато затараторила та, отложив телефон, но не заблокировав. —Какой Вам?
—Эспрессо романо, пожалуйста.
И без того большие глазки девушки округлились, но она не подала вида и отвернулась к баночкам-скляночкам и включила кофемашину. На её памяти никто раньше не просил этого кофе, многие вообще считают этот напиток крайним извращением, наверно, она и сама так думает. Но раз заказали, то её дело выполнить, а не осуждать.
Пока девушка, на чьём бейджике Лика всё же смогла рассмотреть имя «Маргарита», готовила заказ, журналистка слегка придвинула её телефон к себе и заглянула в, ещё не потухший, экран. Была открыта статья, пролистав немного вверх, Лика уловила контекст и поняла, что напала на верный след. Биография Фредерика Уайта, уже ближе к концу, судя по годам и упоминанию его последних официальных отношений с какой-то Клэр.
«Интересно, а Софа в курсе-то?», —подумала девушка и на устах её заиграла усмешка.
Вернув телефон Марго на первоначальное место, Лика поставила локти на стол, сомкнув руки в замок, и, оперев на них подбородок. Идя сюда, она до конца не знала, зачем. Чувствовала, что следует пройтись по местам, где был Фред, но что искать, Анжелика не знала. Уже была на выставки картин Гавриловой Ксении, неплохой художницы и по совместительству подруги Марии Ивановны и Софа. Там она лишь наблюдала за объектом со стороны, их взгляды даже ненадолго пересеклись. Но сокращать дистанцию, Лика не собиралась. Ей нужно изучить Фреда и использовать всё найденное против него самого. Но не своими же руками. Не своими.
Чуйка её вновь сделала всё за неё. Как нюх таксы сам ведёт её к норе барсука, так интуиция и предчувствия Лики вели её всегда туда, где ей нужно быть. Вот и сейчас барменша сделала всё за журналистку, сама подкинула тему для разговора.
—Я слышала, у вас тут на днях был Фредерик. Это правда или очередные сплетни? —слегка понизив тон своего голоса, с игривой улыбкой спросила посетительница, немного поддавшись вперёд, наклоняясь и прижимаясь грудью к холодному деревянному столу, когда получила свой кофе с добавлением лимонного сока.
—Да, был. А откуда Вы знаете?
«Мария рассказала, а ей Софа».
—Кто-то из фанатов его поймал рядом с этим кафе, попросил фото, все дела. Вот и пошли разговоры, что он был тут, а не просто мимо шёл. Неужели это правда? —всё также с огоньком в глазах, она продолжала развивать тему.
—Да, был. Но он приходил именно в книжный клуб. —понемного втягиваясь в паутину, хитро сплетённую журналисткой, Маргарита присела на стул.
—Книжный клуб? Где, здесь?
—Да, вот, видите, там тёмная дверь. На ней нет опознавательных знаков, но за ней собираются любители читать между строк. —с какой-то гордостью в словах, объяснила барменша.
—Ух ты! Никогда бы не подумала! И что же, мистер Уайт приходил сюда обсуждать книги?
—Да. Ну, он сам особо и не говорил, больше слушал. Но оно и легко понять, ему сложно изъясняться на русском. У него такой забавный акцент, но очень милый, правда. Даже...сексуальный что ли... —Марго заправила прядь непослушных кудрявых волос за ухо и слегка покраснела.
«Какая болтливая. И заинтересованная».
—Вы даже пообщались с ним? —с правдивым восхищением уточнила Лика.
—Да, я тоже люблю забегать пообсуждать что-нибудь. Мы сидели рядом и я временами уточняла какие-то моменты, которые были непонятны Фредерику. Ну знаете, он всё же ещё плохо понимает по нашему. —с ещё большей гордостью объявила барменша, как будто только и ждала, когда появится человек, который по достоинству оценит историю. Ведь не каждый поймёт, что такого уникального произошло, только фанат продаст душу, лишь бы вот так просто поговорить со звездой.
Но Марго не была той самой «преданной фанаткой», которая знает какой фирмы идол носит носки, в каком парке гуляет, что ест на завтрак и подобную очень важную информацию. Это было очевидно, ведь зачем бы она иначе читала его биографию, с первого же сайта. Значит, он её заинтересовал здесь и сейчас. Влюбилась? И это нам тоже на руку, —так думала Лика и готовила новую паутину, куда Марго уже начала прилипать.