Спряденная судьба

Я появилась не в сквоте, а во втором округе, где-то близ квартала Ле-Аль. Даже не успела прочитать название улицы - сразу же переместилась обратно в комнатку Софи, чтобы пешеходы не таращили на меня глаза. Ох, кому-то я все-таки травмировала сегодня психику...

Софи оказалась там же, где была до моего исчезновения, то есть на диване. Как только я перед ней появилась, Софи заверещала:

- Ничего себе! Это ещё офигеннее, чем я видела в твоих воспоминаниях!

- Спасибо, - выдохнула я и без сил опустилась на стул.

- Все в порядке? Где ты была? Что видела?

- В Средневековье.

- Расскажи! - попросила Софи, по-детски любопытно хлопая глазами. - Мне очень интересно!

- Ну, хорошо, - согласилась я и принялась пересказывать своё путешествие, умолчав, что мне привиделся Стефан, иначе бы это сдавило чувствами и меня, и Софи.

- Как зовут того стражника? - спросила девушка.

- Александр Бейли, вроде. Но не уверена. Интересно, не слишком ли высокого он был звания, а то вдруг снова попаду в Средние века и окажется, что за мной охотится вся стража Парижа.

- Можно постараться найти в интернете форму стражников и определить его звание, - предложила Софи.

- Давай попробуем.

Я достала телефон и принялась грузить свой браузер странными запросами. Гуглили мы по-разному - «королевский стражник», «стража в средних веках», «парижские стражники» и так далее, - но ничего найти не получалось. Выпадало что-то не то: рыцари, викинги и даже наполеоновские солдаты, которые тут были совсем не к месту. В общем, Гугл упрямо не хотел помогать найти человека в форме, похожей на форму Александра, и мы с Софи отложили эти бесполезные попытки. К тому же скоро нужно было идти на ужин, где решится моя судьба. Я так волновалась, когда Тьери сказал о проверке, но теперь волнения почти не было. Была лишь смертельная усталость и желание поскорее свалиться на диван и уснуть крепким сном.

- Вот что мы сделаем, - сказала Софи. - Нарисуешь на листе этого своего солдатика, и я поспрашиваю у друзей. Кто-то же должен разбираться в отечественной истории. Ну, я так надеюсь. Хотя французов тут раз, два - и обчелся.

- Серьезно? Очень мало?

- Ну, ты, Мадлен, Тьери - он из Гвианы - и Ги, но он родом вообще из Квебека. Четыре человека. Вот и все.

- А ты?

- А я из Испании. София Мурильо - моё настоящее имя, я его немного переделала на французский лад.

- А почему ты уехала из Испании?

- Это очень длинная история. Готова ли её выслушать?

- Ты знаешь обо мне все, а я о тебе практически ничего. И мне хотелось бы узнать о тебе что-нибудь. Если, ты, конечно, не против.

- Тогда слушай. Это случилось пять лет назад. Никого из моей семьи не стало, и Мадрид стал для меня адом. Этот город все время упрямо напоминал мне о том, как я одинока, постоянно подкидывая обрывки воспоминаний. Когда я проходила по улицам города, то перед глазами появлялись картинки, как мы с мамой ходим за покупками, как папа учит меня, еще совсем маленькую, кататься на велосипеде, как мы все вместе ходим в кино или на воскресные прогулки в парк, как я гуляю под ручку с мальчиком из школы, а спустя несколько лет этот же мальчик делает мне предложение и становится моим мужем. А после появляется картинка окна моего дома, из которого вырываются языки пламени вперемешку с клубами черного дыма. Я тогда вышла во двор, чтобы покурить, а потом мне неожиданно захотелось конфет, словно сам Бог захотел сохранить мне жизнь и увел от греха подальше. Через полчаса я вернулась, а моя семья уже вся сгорела в пожаре. После похорон я не смогла больше жить в Мадриде и поехала куда глядят глаза. Когда в окне поезда я видела меняющиеся пейзажи, то в голову ударило воспоминание о книге, в которой рассказывалось о парижских художниках. Оттуда я впервые узнала о том, что такое сквот, и вдруг подумала, почему бы мне не попытать удачу и не найти прибежище в сквоте. И я его нашла, устроилась на работу в цветочную лавку и стала зарабатывать небольшую денежку себе на еду и на краски с холстами. После года жизни в Париже я решила вступить в Союз художников, потом участвовала в выставках, продавала картины и развивала наш сквот. Меня вполне устраивает такая жизнь, искусство помогло мне остаться человеком. Теперь я стараюсь помогать другим людям. Например, случайным прохожим, которые о чем-то грустят, я незаметно поднимаю настроение, или, проходя поздно вечером мимо детской больницы, заглядываю в окна и нашептываю спящим детям теплые сны. Наверное, я даже стала другим человеком за это время, потому что раньше бы ни за что не задумалась, почему грустит другой человек, почему ему плохо, я бы просто обошла его стороной, чтобы его чувства и эмоции не зацепили меня. Правильно ты тогда подумала о том, что неравнодушными люди становятся только потому, что сами сталкиваются с какими-то трудностями. Они ни за что бы не пожелали даже врагу испытать то, что испытали они. Возможно, эти способности нам даются для того, чтобы мы помогали людям. Наверное, я тоже должна была погибнуть в том пожаре, но вдруг эта сила была дана Богом, и, чтобы я еще успела совершить какие-то добрые поступки, Он увел меня от дома в тот роковой вечер. Я не знаю. У меня непростые отношения с Богом. Иногда я в него верю, иногда нет. С одной стороны, если не Он увёл меня от пожара, то кто? С другой стороны, будь Он на самом деле, позволил бы такому случиться с моей семьей? Или Он решил сохранить жизнь только мне? Но зачем? Чтобы я что-то поняла? Разве Бог бы позволил трем людям умереть в муках, чтобы четвертый понял какие-то важные вещи? Это жестоко. Или Он просто не успел уберечь всех? Вопросов много, и я часто кручу их в своей голове, но найти ответы не могу.

История Софи заставила моё сердце сжаться от боли. Я знаю, что значит потерять всю семью и не понимать, почему в живых остался только ты. И я тоже часто думала о том, за что Бог поступил так со мной и Стефаном. Не уберег бабушку с дедушкой и наших родителей. А потом не уберег и Стефана. Возможно, он на самом деле не может уберечь всех. А возможно, и нет его вовсе. Возможно, все находится только в руках людей, все плохое и хорошее.

- Давай не будем об этом, - произнесла Софи, коснувшись моей руки и тут же забрав горечь, которая возникла от тяжелых мыслей. - Хотела рассказать историю своей жизни, а в итоге пустилась в философские рассуждения.

- Нет, я рада, что ты поделилась со мной своей историей и своими мыслями. С каждой минутой мне начинает казаться все больше и больше, что мы с тобой слишком похожи.

- Родственные души рано или поздно находят друг друга, - изрекла Софи и печально улыбнулась.

Я тоже попыталась улыбнуться. Она права. Мне повезло, что я нашла её рано, ведь не попади я сюда, боюсь представить, что бы со мной сталось на холодных заснеженных улицах.

- Так. - Софи резко встала на ноги. - Скоро ужин, пошли, покажу тебе наш сквот и кухню.

Мы покинули комнатку и очутились в коридоре с голыми стенами. Я даже не помню, как шла до этой двери, но по дороге на кухню сделала вывод, что проделала в незнакомом доме довольно большой путь.

- Я единственная, кто живет одна. Точнее жила. Теперь я буду делить это маленькое подсобное помещение с тобой. Все остальные живут в залах, где раньше были мебельные отделы, там есть места для трех-четырех человек. Кое-что мы переделывали, конечно, чтобы было возможно нормально жить - где-то сделали двери, а где-то даже возвели стены. Самый большой отдел приспособили под общую комнату, она же кухня.

В кухне огромные витринные окна во всю стену были наполовину заклеены большим рисунком терновых веток с мелкой листвой и синими бусинами ягод. Наверное, с улицы это выглядит впечатляюще, особенно с табличкой «Nid» над входом.

- Гнездо в терновнике, - произнесла Софи. - Мы птенцы крепкие, совьем гнездо даже на горящих углях.

Кухня была как раз тем местом, где я видела пугающие скульптуры и стену, увешанную картинками и разрисованную граффити. Еще здесь было огромное растение с раскидистыми ветвями, много стульев и два дивана, стоявших в непонятном порядке, кухонный гарнитур, где вертелся Тьери, и три разных по высоте стола, сдвинутых в центре.

За столами уже пристроились люди, которые что-то обсуждали. Их речь полнилась акцентом, из-за чего понять, о чем они говорят, было непросто.

- Друзья, познакомьтесь с нашим новым творцом Эль де Ла Фере, - отвлекла всех Софи. - Эль, это Димитрий и Мари Богдани, супружеская пара из России, и Мадлен Дюбуа из Марселя.

- Добрый вечер, - вежливо поздоровалась я, оглядывая присутствующих.

Димитрий был мужчиной средних лет в старом пиджаке и огромных очках на носу. Его темные волосы уже коснулась седина, но лицо было гладким и без морщин. Мари, которая была, по-видимому, его женой сидела рядом. Это была стройная женщина в джинсах и растянутом свитере. На голове её громоздилась широкополая шляпа, из-под которой выбивались пряди светлых кудрей. А Мадлен, фигуристая девушка с копной темных волос, раскинутых по плечам, сидела напротив пары, но как-то отдаленно, словно сторонилась людей.

Все трое смотрели на меня около трёх секунд, в потом Мари подскочила и оказалась рядом.

- О боже мой! Совсем малышка. Сколько тебе лет и как ты тут оказалась? - спросила она, заглядывая в мое лицо, и я заметила у её глаз лучики морщинок.

- Пятнадцать, - ответила я на самую легкую часть вопроса и замялась, не зная, как объяснить свое пребывание тут.

- Эль моя кузина, - помогла мне Софи. - С ее семьей случилось несчастье. А из родственников, кроме меня, у нее никого не осталось.

- Бедняжки, - с неподдельным сочувствием сказала Мари. - Если вам что-то нужно, то вы не стесняйтесь. Мы с Димой вам с радостью поможем. На то мы тут все вместе и собрались, чтобы не дать друг другу погибнуть в пучине жестокой жизни.

- Соглашусь с Марьей, - отозвался Димитрий, выговаривая с трудом слова. Видимо, французский язык давался ему непросто. - Мы рады помочь вам, девочки.

Не понятно, зачем Софи назвала меня своей двоюродной сестрой, но если эта небольшая ложь поможет мне получить крышу над головой, то я не против. Даже приятно думать, что у меня есть еще какой-то родственник.

Доброжелательные лица Мари и Димитрия вселили в меня спокойствие. Уже целых четыре человека, вроде как, не против того, чтобы я тут жила. Насчет Мадлен я не могла ничего сказать. Девушка в белом обтягивающем платье, которое контрастно смотрелось с её смуглой кожей, тихо сидела, скрестив ноги, и с подозрением смотрела на меня. Неужели я ей не понравилась? Конечно, всем понравиться невозможно. Но я ничего и не делала, чтобы начать обо мне судить.

На всю кухню раздался протяжный звон, напоминающий звон церковного колокола. Я вздрогнула и попыталась найти источник звука. Им оказался большой колокольчик в руке Тьери. Парень с улыбкой до ушей его тряс, пока вся кухня не заполнилась уставшими людьми, которые один за другим выползали из комнаток и занимали места за столами.

Ужин прошел неплохо. Софи представила меня всем. Всего за столами сидело двенадцать человек, если считать вместе со мной. Моя новоявленная кузина как-то быстро назвала имена всех жителей сквота, что я не успела многих запомнить. Но зато успела запомнить пестрящий национальный состав: японцы, африканцы, мексиканцы, испанцы, русские и французы. И никаких разногласий между друг другом, потому что все мы люди, которых объединили беды и искусство.

Софи вкратце сказала, как я тут оказалось, а после спросила:

- Кто против того, чтобы принять в нашу семью нового человека?

Я с замиранием сердца смотрела на собравшихся за столами. Но никто не поднял руку. И Мадлен в том числе.