•12глава•
Дженни
Если у меня спросят, когда я перестала бояться Чонгука, последует долгая пауза. Просто в один момент, когда я делала очередную перевязку, от которой отмахивался Чонгук, просто проигнорировала его злой взгляд и спокойно выслушала триаду, даже покивала, а потом заставила сесть и ждать, пока я сниму бинты, обработаю рану и заново забинтую. Ранение было такой неудобное, что пластырь всё время отклеивался, Чонгук был ужасным раненым пациентом, который совсем не берёг свою покалеченную руку, всё время норовил размахивать руками. Так вот, о вопросе страха перед ним. Возможно, всё началось с нашей помолвки, когда он помог родителям и Суён помириться, а потом бросился на помощь сестре, хотя не был обязан, он предупреждал меня о последствиях. Позвал в гости моих родителей, показал, где я теперь живу, предложил им погостить, а после мягкого отказа, с сопровождением доставил домой. А вот дух захватывало, и внутренности сжимались, сладкая тянущая боль внизу живота появлялась каждый раз, когда я его видела, после того раза в общежитии. К счастью, а может и к несчастью, больше никаких откровенных ласк не было. И моей бы не привыкшей к такому натуре радоваться, но я от чего-то пыталась скрыть разочарование каждый раз, когда он после умопомрачительного поцелуя отрывался от меня. Можно было бы подумать, что я его больше не интересую, но его забота, опека, его нежные руки, обнимающие меня каждую ночь говорили об обратном.
Тот самый Иннокентий очень быстро разобрался с делом, и на слушании я выступила как свидетель, компания, что решила перейти дорогу Чону обанкротилась, а те двое сели в тюрьму. Но всё равно последние дни Чонгук был взвинчен, у меня были последние дни практики, я писала отчёты к ней, готовилась к защите диплома и сдаче госэкзаменов. Потому тоже была в панике, с появлением такой бурной личной жизни, учёба плавно перетекла на второй план, и хоть знания, что я получила за эти четыре года, никуда не делись, я всё равно переживала. Вот и сегодня я перечитывала все свои лекции с первого курса, Чимин помог мне перевести все тетради сюда, а в перерывах между повторением критически осматривала уже готовую дипломную работу в твёрдой красной обложке.
- Тебе блять было сказано, тварь, что бы ты и твоя дочь исчезли из моей жизни! - Послышался рёв Чонгука из кабинета. Вот это новости, с кем он так? И почему-то знала, именно из-за той или того, с кем он сейчас говорит, Чонгук и был зол последние. Раньше я бы забилась в угол, пытаясь стать незаметной, чтобы Чонгук перебесился, а сейчас направилась в кабинет, откладывая тетрадь в сторону. Если его рёв слышен даже через эти толстые двери, то он знатно зол. Пока шла увидела, как из кабинета пулей выскочил Чимин, а за ним вылетело кресло, и ошалела. Так ли сильно я не боюсь Чонгука? А потом подумала, что мне он ничего плохого не делал и не сделает. Послышался шум разбитого стекла, и я поспешила в кабинет.
- Чонгук? - Тихо позвала мужчину, осматривая бардак учинённый им вокруг. Чонгук замер и повернулся ко мне, он тяжело дышал, пытаясь усмирить гнев.
- Конфетка, я сейчас так сильно зол, лучше иди в комнату, не хочу ненароком тебя обидеть.
- А если я сейчас уйду, за мной тоже вылетит кресло? Или ты решишь, что диваном эффективнее? - Чонгук тяжело вздохнул. - Мы сейчас вместе пойдём в комнату, и посидим, поболтаем, о том, как я отупела за пару недель помолвки с тобой. Ты будешь заверять меня, что это не так, а я буду в это верить. - Говорила спокойно, стараясь убаюкать. Специально не спрашивала причину его вспышки гнева, чтобы его не накрыло повторно. Взяла Чонгука за руку и вышла с ним из кабинета, где практически всё было сломано. В комнате усадила Чонгука на кровать и расстегнула полы тёмной рубашки. Как и думала, кровоточит. Не стала ничего говорить, взяла с тумбочки аптечку и ножницы.
- Не стоит, родная, там всего-то край разошёлся.
- Значит, никуда ехать не надо, и я буду клеить тебе этот край, а так как ты себя плохо вёл, тебе будет больно. - Встала между его ног, разрезала бинты, взяла биоклей и резко нанесла на рану, заставив зашипеть Чонгука, а потом прижала края раны. - Тебе надо отдохнуть, Чонгук, а я попрошу Нину прибраться в кабинете.
- Она ушла уже. - Устало протянул Чонгук, я посмотрела на его лицо, под глазами залегли тени, лицо осунулось.
- Всё настолько плохо? - Мужчина выдохнул, обнимая меня здоровой рукой и прижимаясь головой к животу.
- Моя мачеха, отец зачем-то оставил ей десять процентов от компании, эту компанию он пропил, а я восстанавливал, и теперь его шлюха получает проценты, лечит свою дочь наркоманку, а теперь требует включить её в совет директоров. То есть вместе со мной она хочет управлять моей компанией. - Зло выплюнул Чонгук.
- Она настолько ужасна?
- Видишь шрам? Это её рук дело, потому что я отказался сначала спать с ней, а потом жениться на её дочери и вышвырнул эту наркоманку полуголой из своей спальни в тот момент, когда домой пришли люди, которые должны были инвестировать крупную сумму в один проект. Той ночью моя мачеха полоснула по моему лицу ножом, а отцу сказала, что я пытался изнасиловать её дочь. - Чонгук хмыкнул. - Отец тогда знатно разозлился и именно поэтому переписал десять процентов на неё. А потом стал пить, моя мачеха спаивала его, довела до смерти, а теперь требует что-то от меня! - Меня крепко сжали. - Папа после смерти мамы долго горевал, десять лет никого к себе не подпускал, никого видеть не хотел, потом явилась эта женщина, была его секретарём, потом стала любовницей, вскружила отцу голову. Я всегда удивлялся, как такой умный, расчётливый отец просто взял и повёлся на сладкие речи.
- Чонгук. - Аккуратно позвала мужчину, слегка сжала его плечи и стала массировать. - Она имеет право на ту должность, на которую претендует, имея официально в руках документы о владении частью акций. Но одно дело, имеет ли она право на эти акции? - Чонгук взглянул на меня, прищурившись. - Раз твой отец не был глуп, он, возможно, подписал с ней брачный контракт, по крайней мере, умные люди так поступают. И есть вероятность, что в этом самом контракте есть лазейка, как лишить твою недомачеху доли. - Чонгук прижал меня к себе и поцеловал.
- Видишь, а ты говорила, что больше не умная. Ты самая умная, самая гениальная моя. - Я покраснела и обняла за шею Чонгука, целуя его в висок.
- Я всего лишь предположила. Отдохни немного. - Я помогла Чону улечься, и когда он уснул, поспешила вниз. - Чимин!
- Ау? - Голос доносился из кухни.
- Слушай, если тебя кресло не догнало, помоги мне прибраться в кабинете, пожалуйста, стол слишком тяжёлый, не смогу одна вынести. - После моей просьбы из кухни раздался дикий смех, кажется, он там был не один, ужас, кажется, из-за меня его высмеяли.
- Не, не догнало оно, я привык быстро уносить ноги из кабинета. Пошли, Чонгуковская сладость. - Я вздохнула и закатила глаза, последнюю неделю все меня только так и называют. А Чону даже нравится, потому что там чётко говорится, чья я сладость. Кабинет убрать помогли ещё и пара ребят из охраны, они унесли всю сломанную мебель, а я подмела все осколки. Весь кабинет был вверх дном, что не сломалось, то осталось в кабинете. И лишь моя фотография стояла на подоконнике.
- Это Чонгук сразу убрал в сторону, что бы ненароком не разбить. - Я улыбнулась, читала где-то: любовь проявляется в мелочах. Разве это не та самая проявленная мелочь? - Стол новый уже заказали, как и мебель.
- Хорошо, а я пока приведу в порядок документы. Спасибо большое, Чимин.
- Не за что, не заморачивайся, завтра мы сами всё отсортируем, иди, отдохни. - Я лишь кивнула Чимину и попрощалась с ним. Но в кабинете осталась, рассортировала документы, и сложила их в углу. Из всей мебели целым остались лишь большой шкаф, картина и кресло Чонгука. Провозилась до трёх ночи, но потом довольная ушла спать, хоть как-то помогла.