Неукротимые

2глава
Лихёнук Каулитц.

Его кулак, как молот, летел в моё лицо. Инстинктивно уклоняюсь, и костяшки врага с треском впечатываются в кирпичную стену с глухим ударом. Эмпрейские отморозки, чёрт бы их побрал, кажется, одному уже не до драки. Мой ход. Драка только началась, но вкус крови во рту говорил, что вечер будет долгим.

Жар битвы опалил меня, адреналин хлестал в кровь. Боковым зрением вижу, как Джейк и Рэм размазывают по асфальту двух выродков. Трое уже валяются вповалку, разметавшись, как сломанные куклы. Отлично. Меньше этого дерьма на улицах.

Этот отморозок, пробивший кулаком стену, заматерился, крича от боли. Мой шанс. Пока он глядит на свою искалеченную руку, я срываюсь с места и вкладываю всю свою ярость в удар локтем прямо в его поганое лицо. Хруст костей — как музыка для моих ушей. Он падает, словно подкошенный, выплевывая кровь.

Тухлая вонь мусора бьёт в нос, но сейчас это не самое важное.

Голова раскалывается от адреналина, кулаки зудят от желания продолжить. Эмпрейское дерьмо валяется у моих ног, скулит, как побитая собака.

— Что ты там бормочешь? — рычу, выплевывая слюну, смешанную с кровью. Пальцы тянутся к пачке сигарет — нужно успокоиться, пока я не разнёс тут всё к чертям. Я уже хочу потянуться за зажигалкой.

Но тут он произносит это:

— Никак не можешь забыть этого ублюдка Ла…

Мир сужается до этой грязной рожи, валяющейся в грязи. Как он смеет! Удивление, боль, ярость – всё смешивается в один неконтролируемый взрыв. Как он смеет произносить это имя.

Забываю обо всем. Только его лицо перед глазами, только одна мысль – заставить его замолчать, заткнуть,
закрыть его чертов рот.

Я налетаю на него, и кулаки обрушиваются на его избитое лицо снова и снова. Кулак врезается в сломанный нос, брызжет кровь. Еще удар, еще, пока он не начинает хрипеть и давиться собственной кровью. Не чувствую ни боли, ни сожаления, только слепую, животную ненависть. Кровь пачкает мои руки, да плевать. Пусть захлебнется в своей крови.

Хватаю его за грязный воротник, рывком поднимаю на уровень своих глаз. Смотрю в его перекошенное от боли лицо и шиплю ему прямо в ухо, чтобы каждое слово врезалось в его гнилой мозг:

— Не смей! Слышишь меня, ублюдок? Не смей произносить его имя! Я сломаю тебе каждую кость одну за другой, вырву твой гнилой язык, пока ты не взвоешь, как сука! А потом уничтожу всех вас, Эмпрейских выродков, вместе с вашим гребаным главарем! Ты меня понял?!

Сознание возвращается постепенно. Чьи-то руки обхватывают мои, оттаскивая назад.

— Эй, приятель, хватит! Ты сейчас его убьешь! — слышу голос Рэма.

Внезапный, резкий голос за спиной заставляет вздрогнуть и вернуться в реальность.

— Эй, что здесь происходит?

Чёрт! Тренер! Инстинкт самосохранения берет верх. Если он нас увидит… Рэм и Джейк крепко держат меня за руки и тянут за собой. Мелькнув, мы скрываемся за углом, ныряя в тень между мусорными баками.

Тренер из Эмпрея – это последнее, что нам сейчас нужно. И без него проблем хватает, хотя он часто закрывал глаза на драки, важны для него были лишь тренировки Эмпрейских баскетболистов. Чувствую, как Рэм рядом напрягся, наверное, от вони – он у нас парень нежный. Этот запах, смесь гнили, мусора и крови, явно не для его утонченного носа. Рэм предпочитает только дорогие итальянские духи, да и вообще все самое лучшее.

Джейк хмыкнул, заметив его недовольную мину.

— Чего нос воротишь, аристократ?

Было слышно, как тренер бормочет ругательства себе под нос проклиная весь Эллистон и нас в придачу. Наверное, разглядывает остатки троих парней, размазанных по тротуару. Надеюсь, он не догадается, кто «художник».

Мы затаили дыхание, прижавшись к стене. Слышно, как тренер тяжело дышит, словно после пробежки. Затем раздаются громкие крики, и мы слышим, как он отдает короткие, отрывистые команды.

— Поднимайтесь! Живо! — рявкнул тренер, и избитые парни, стоная и шатаясь, начали подниматься с земли. Видок у них был, конечно, жалкий. Один вообще, кажется, руку сломал – ту самую, которой стену пробивал.

Наконец, послышались неторопливые шаги, и вскоре ругательства стали тише, а затем совсем стихли. На улице снова воцарилась тишина, нарушаемая лишь отдаленным пением птиц.

— Интересно, он ушёл? — прищурился Джейк.

— Сейчас посмотрим, — Рэм осторожно выглянул из-за угла, стараясь не шуметь.

— Чисто! — прошептал он, махнув нам рукой, молча призывая подниматься. — Идемте, надо валить отсюда.

Рэм первым вылез из своего укрытия, отряхивая пиджак.

— Ну что стоим? Пошли отсюда, пока этот запах окончательно не разъел мою ауру, – заявил он с видом оскорблённой невинности.

Мы двигаемся вдоль школы. Я сплёвываю кровь, всё ещё чувствуя привкус металла во рту. Ярость постепенно отступает, оставляя после себя лишь тупую боль в кулаках и пульсирующую головную боль.

— Куда пойдём? — спрашивает Джейк, оглядываясь.

— В сад, там через стену выйдем, – говорю я.

Рэм и Джейк переглянулись, но спорить не стали. Кивнув в знак согласия, мы свернули в узкий переулок, ведущий к саду.

Идея, мягко говоря, не очень. Обходить придётся долго. Но это лучше, чем снова столкнуться с кем-то, да и к тому же нужно замести следы. Полностью. Тренер, директор, камеры – всё должно исчезнуть. И для этого мне понадобится… Райан. Он умеет делать это тихо и незаметно, так что никто никогда не догадается, что мы здесь были.

Я достаю телефон, проверяю заряд – всего 2%. Чёрт! Нужно действовать быстро. Набираю сообщение для Райана: «Эмпрей, двор школы, драка. Тренер увёл эмпрейских. Камеры, свидетели – зачистите всё. Кавин и хакеры в помощь. Живо!». Отправляю и тут же выключаю телефон, чтобы не тратить заряд.

— Что-то случилось? — спрашивает Рэм, заметив мою суету.

— Надо замести следы, — отвечаю я, не вдаваясь в подробности. — Райан позаботится. Он свяжется с Кавином и его ребятами. Они профи в этом деле.

Рэм и Джейк кивают. Они знают, что если Райан взялся за дело, то можно быть спокойным. Этот парень – гений в области технологий и связей. Он умеет исчезать из виду и стирать любые доказательства.

— Ладно, тогда скорее, — говорит Джейк. – Чем быстрее мы отсюда уберемся, тем лучше.

Мы углубляемся в сад, пробираясь сквозь кусты и клумбы, стараясь не привлекать внимания.

Вырвавшись из тени переулка, мы попадаем на заднюю территорию Эмпрея. «Сад» – слишком скромное название для этого места. Это был настоящий парк, раскинувшийся на несколько акров и напоминавший скорее французский сад XVIII века, чем школьный двор. Аккуратные гравийные дорожки вились среди идеально подстриженных кустарников, образуя сложные геометрические узоры.

Школа Эмпрей была воплощением богатства и престижа. Построенная в ирландском стиле, с массивными стенами из серого камня, высокими окнами с витражами и остроконечными башнями, она больше походила на старинный замок, чем на учебное заведение. Сад лишь подчеркивал эту аристократическую атмосферу.

Фонтаны, украшенные замысловатой резьбой, журчали, создавая ощущение умиротворения и спокойствия. В воздухе витал аромат роз и лаванды, перебиваемый легким запахом влажной земли. В самом центре сада возвышался монументальный флагшток. На самом верху флагштока под сенью развевающегося штандарта красовался герб Старшей Международной Школы Эмпрей. Ткань колыхалась на ветру, создавая ощущение движения и живости. Все здесь дышало утонченностью и благополучием, резко контрастируя с грязной дракой, в которой мы только что участвовали.

— Ну и ну, — пробормотал Джейк, оглядываясь по сторонам. — За такие пейзажи можно и душу продать.

— Не самое худшее место для побега, — заметил он, поправляя воротник пиджака.

Мы двинулись дальше, пробираясь между аккуратными рядами роз и благоухающими кустами лаванды.

Пройдя еще немного, мы вышли к той самой высокой кирпичной стене, увитой густым плющом. За ней начиналась дорога, которая приведёт нас к выходу. К нашему удивлению, стена оказалась высокой – около трёх метров. Конечно, это не делало её непреодолимым препятствием, но всё же требовало определенных усилий.

В нескольких метрах от стены росло старое раскидистое дерево с мощными ветвями, простирающимися над самой стеной. Его толстый ствол, покрытый корой, изрезанной глубокими морщинами, свидетельствовал о его почтенном возрасте.

— Вот и наш выход, — бросил я, указывая на дерево. — Подсадите меня, я залезу на ветку, а там уже помогу вам.

Рэм, не говоря ни слова, подошел к стене и сложил руки лодочкой, предоставляя мне опору. Я поставил ногу на его ладони, подпрыгнул и ухватился за толстую ветку дерева. С трудом подтянувшись, я взобрался на нее и, устроившись поудобнее, протянул руку Рэму.

— Давай, Рэм, прыгай! Только не упади, как в прошлый раз.

Рэм хмыкает.

— Сейчас покажу тебе класс, гимнаст хренов.

Рэм, обладая отличной физической формой, без труда подтянулся и залез на ветку. Затем мы помогли Джейку, которому потребовалось немного больше усилий, чтобы преодолеть препятствие.

Оказавшись все вместе на ветке, мы перелезли через стену, осторожно кинули рюкзаки, затем сами спрыгнули вниз. Мы покинули мир роскоши и привилегий. Побег из Эмпрея состоялся.

— А как мы отсюда уйдём? Машины-то у нас нет, — протягивает Джейк, вечно с приземлёнными вопросами.

— Блин, Джейк дело говорит, кстати, — соглашается с ним Рэм, как будто это великое откровение.

Машины и телефоны Рэма и Джейка мы оставили у ворот Эллистона, так как торопились сюда, а мой телефон уже сел. Так что такси вызвать не получится.

«Ну всё, приплыли», — думаю я про себя.

— Ну ничего страшного, поедете на автобусе, — выпаливаю я, пытаясь не смотреть на палящее солнце.

Рэм и Джейк удивлённо переглядываются.

— В смысле, на автобусе? — хором переспрашивают они.

— А вы что, на автобусе никогда не ездили?

— Нет, никогда не ездили, — признался Рэм, будто я спросил, плавали ли они в Тихом океане на плоту.

— А ты ездил? — поинтересовался Джейк, приподняв бровь.

— Нет, я тоже не ездил, — отвечаю я, пожимая плечами. — Я думал, вы ездили.

— Нет, конечно, не ездили, — фыркнул Рэм. — Зачем тогда нужны машины? Это как… знаешь, зачем есть вилкой, если можно ложкой?

— Ну что ж, парни, добро пожаловать в реальный мир! Сегодня мы познаем все прелести общественного транспорта. Держитесь крепче, будет весело.

Пока мы шли по дороге, разговор зашел о недавней драке. Рэм выразил свое недовольство запахом, пропитавшим его дорогую одежду, а Джейк, как всегда, подшучивал над его щепетильностью. Я же, в свою очередь, обдумывал слова, брошенные одним из эмпрейских отморозков. Мы обсуждали возможные последствия драки. Рэм был уверен, что Райан справится, ведь у него всегда были связи и ресурсы.

— И долго нам надо идти? — спрашивает Джейк. — Мои лаковые туфли для этого не предназначены.

— Мог бы и кроссовки надеть, если такой нежный.

— Кроссовки? С моими новыми шмотками из Парижа? Ты в своём уме?

Рэм закатил глаза, выслушивая перепалку Джейка и меня. Он всегда терпеть не мог, когда мы начинали спорить из-за пустяков.

— Да ладно вам, парни, — вмешался Рэм, пытаясь примирить нас. — Переживёшь, Джейк. В конце концов, это всего лишь туфли.

Мы бредём по улице, ориентируясь на редкие указатели. Дорога кажется бесконечной, а лица у моих спутников становятся всё кислее. Вид у них такой, будто я веду их не на автобус, а на эшафот.

— Слушай, может, пойдём лучше пешком? — начинает Джейк. — Хоть какая-то физическая нагрузка. А то от этих твоих приключений у меня скоро голова кругом пойдёт.

— Не начинай, Джейк. Лучше бы придумал, как нам до автобуса добраться.

— Да ладно тебе Джейк, — говорит Рэм. — Зато будет что вспомнить! Представляешь, мы потом будем твоим детям рассказывать: «А вот однажды, когда папа с друзьями от эмпрейских отморозков убегал…»

Он бросает него уничтожающий взгляд, и Рэм понимает, что лучше помолчать. Наконец-то мы добираемся до автобусной остановки.

Мы устраиваемся на лавке, ожидая транспорт. Время тянется мучительно медленно. Джейк достаёт из кармана пачку жвачки и начинает жевать.

— А знаешь, — вдруг начинает Джейк, — я ведь всегда думал, что на автобусах ездят только… ну, ты понял.

— Те, у кого нет личного самолёта? — договариваю за него я.

— Типа того, — мямлит Джейк, соглашаясь.

— Не переживай, — Рэм хлопает его по плечу. — Зато мы теперь ближе к народу. Почувствуем себя настоящими американцами.

— Ага, — бурчит Джейк. — Только вот без денег в кармане как-то не очень чувствуется.

Прошло минут пять. Я тупо уставился на облезлый знак, пытаясь разобрать хоть что-то в этом хаосе цифр и букв. Рэм, как обычно, вертел головой по сторонам, выискивая хоть что-нибудь интересное. В этот момент вдалеке показался автобус.

— Ну всё, приехали, — поднимаюсь я и поворачиваюсь к друзьям. — Будем выкручиваться.

Автобус останавливается с шипением тормозов. Двери открываются, и мы нерешительно поднимаемся по ступенькам. Водитель – угрюмый тип с седой щетиной в бейсболке – смотрит на нас исподлобья.

— Куда едете? — интересуется он хриплым голосом.

— Э-э-э, до Эллистона, — отвечаю я.

Водитель смотрит на нас оценивающим взглядом, задержав взгляд на лаковых туфлях Джейка и дорогом пиджаке Рэма. Вздёрнутая бровь выдает его удивление – явно не каждый день увидишь таких пассажиров в его автобусе, да ещё и направляющихся в Эллистон. Эллистон – школа для богачей, место, где об автобусах, казалось, забыли как о виде транспорта. Здесь правили дорогие машины, личные водители и вертолётные площадки на крышах особняков. Но, видимо, всякое случается. Решив не задавать лишних вопросов и не ввязываться в возможные неприятности, водитель пробурчал:

— Десять долларов с троих.

Я прокашливаюсь.

— Понимаете, тут такое дело… Мы немного забыли деньги, — пытаюсь изобразить максимально виноватый вид. — Но мы можем завтра занести. Или дайте номер телефона, мы вам переведём.

Водитель смотрит на нас с нескрываемым презрением.

— Номер телефона? Вы что, издеваетесь? У меня тут не благотворительная организация. Платите или выходите.

— Да ладно вам, мужик, — вмешивается Рэм. — Вы хоть знаете, кто мы такие?

— Мне плевать, кто вы такие. Нет денег — нет проезда.

И тут происходит неожиданное. Сзади нас раздается голос:

— Я заплачу за них.

Мы оборачиваемся. За нами стоит девушка в наушниках, с книгой в руках. По её школьной форме сразу стало ясно, что она из самой влиятельной школы «Элита», одиннадцатого класса. Это можно было понять по её школьной форме каждый класс в «Элите» отличался своей формой.

Водитель бросает на неё удивлённый взгляд.

— Вы уверены, мисс?

— Абсолютно, — отвечает девушка, доставая из кошелька деньги.

Рэм тут же приходит в себя, поправляет свои тёмные волосы и закусывает губу, отчего мы с Джейком переглядываемся.

— Ой, не заметил такую прекрасную девушку! Проходите, конечно!

Девушка расплачивается за нас и проходит мимо, садясь в самом конце автобуса. Мы садимся на свободные места.

— Ну и денёк, — шепчет Джейк. — Что дальше? Нас ограбят изгои?

— Не каркай, — отрезаю я, стараясь поудобнее усесться. — Просто заткнись и наслаждайся бесплатной поездкой.

Автобус трогается, и мы отправляемся в наше первое и, надеюсь, последнее путешествие на общественном транспорте.

Пошарив по карманам, я достаю помятую пачку. Выбиваю одну сигарету и щелчком зажигалки высекаю искру. Пламя жадно лизнуло кончик, и по салону поплыл терпкий запах табака. Я опускаю стекло, высовываю руку наружу и делаю глубокую затяжку. Дым обжигает горло, но я задерживаю его в лёгких, чувствуя, как никотин впитывается в кровь.

Я выдыхаю густое облако дыма в открытое окно, наблюдая, как оно тут же подхватывается ветром и исчезает.

Автобус мчит по улицам города, и за окном проплывает калейдоскоп пейзажей. Сначала серые, обшарпанные здания, исписанные граффити, сменяются зелёными аллеями, усаженными стройными рядами деревьев. На улицах – вереницы дорогих автомобилей. Я делаю ещё одну затяжку, прикрывая глаза от удовольствия. Горячий дым приятно обжигает горло, а никотин разливается по телу, вызывая лёгкое головокружение. Автобус продолжает свой путь, и за окном мелькают всё новые и новые пейзажи.

— Ну что, принцы, — проговорил я, усмехаясь. — Как вам карета?

— Не карета, а консервная банка, — ворчит Джейк, оглядываясь по сторонам. — И почему тут так жарко? И эти люди… Они смотрят на меня, как на инопланетянина!

Рэм фыркает и закидывает ногу на ногу.

— Забей, Джейки. Просто они завидуют твоему безупречному французскому стилю.

Рэм, с его черными волосами, слегка вьющимися от природы, и пронзительными карими глазами, словно угли, был воплощением итальянского темперамента. Высокий, стройный, с безупречными чертами лица, он напоминал статую античного героя, сошедшую с полотен итальянских мастеров эпохи Возрождения.

Джейк, напротив, был французом. Светлые волосы, слегка растрепанные, голубые глаза, в которых плескалось озорство, и легкая небрежность в одежде. Он любил носить широкие джинсы, футболки с принтами, кожаные куртки и кеды. Джейк обожал Париж, считая его самым красивым городом в мире. Он с упоением рассказывал о парижских кафе, о круассанах и кофе по утрам, о прогулках по Монмартру и ночной жизни города. Он разбирался в моде, как настоящий парижанин, и всегда был в курсе последних тенденций.

Я лишь усмехнулся, наблюдая за их вечной перепалкой. Такие разные, но такие близкие друзья, они дополняли друг друга, создавая неповторимый баланс. Рэм — воплощение итальянской страсти и элегантности, и Джейк — олицетворение французской свободы и стиля.

Рэм вырвал меня из мыслей, щелкнув пальцами перед лицом.

— Лихёнук, я с тобой говорю, — протянул он, — надо будет потом отблагодарить её. Может, мне пригласить её на ужин? В тот самый роскошный норвежский ресторан, о котором говорил Эцио?

— Лучше не надо. От этих элитских одни только проблемы.

Автобус трясёт, и я снова отворачиваюсь к окну. Поездка продолжается. Надеюсь, без новых сюрпризов. Хотя, зная нас, это вряд ли. Джейк и Рэм о чём-то оживлённо переговаривались, но я не вслушивался. Мои мысли витали вокруг Элистона, грядущих драк и прочей школьной рутины.

Спустя какое-то время я почувствовал, как кто-то сзади толкает ногой моё сиденье. Сначала я проигнорировал это – мало ли, может, случайно. Но толчки становились всё настойчивее и громче.

«Ладно, малой, сейчас ты доиграешься», – подумал я.

Я медленно поднялся, выкинул сигарету в окно, повернулся и направился к источнику раздражения. Передо мной сидел мальчишка лет семи, с довольной ухмылкой пинающий моё кресло.

— Эй, парень, — постарался я говорить как можно более вежливо, — передо мной все-таки ребёнок. — Может, перестанешь это делать? Это мешает мне сидеть.

Мальчик, не ожидавший такого поворота, вскинул голову и нагло заявил:

— Нет, я хочу это делать!

В следующую секунду он ещё громче начал колотить по сиденью ногами. Мои брови непроизвольно поползли вверх. Ну и нахал. Рэм, наблюдавший за происходящим, покачал головой, предостерегая меня от опрометчивых действий. Я пожал плечами, давая понять, что не даю никаких гарантий. Сунув руки в карманы и наклонившись к мальчику так, что моё лицо оказалось почти у его уха, я прошипел:

— Послушай меня внимательно, щенок. Если ты ещё раз коснёшься моего сиденья, я сломаю тебе ноги в трёх местах, а твой поганый язык вырву и скормлю бродячим псам. Ты меня понял?

Лицо мальчишки исказилось от страха, и в следующую секунду он залился слезами, оглашая весь автобус душераздирающим воплем, словно сирена. Трое подростков с любопытством наблюдали за развернувшейся сценой. Девушка в наушниках, казалось, по-прежнему ничего не замечала, погруженная в свой мир. Мужчина со стаканчиком кофе, сидевший неподалеку, бросил на меня осуждающий взгляд. И тут, как по мановению волшебной палочки, рядом возникла его мать – классическая мамаша.

— Что тут происходит?! — она схватила меня за рукав. — Как вы смеете пугать ребенка?!

Пока я пытался взять себя в руки, мелкий засранец, почувствовав поддержку мамаши, решил подлить масла в огонь. Он заголосил еще громче, размазывая слезы по щекам и тыча пальцем в мою сторону.

— Мамочка, он меня обидел! Он сказал, что сломает мне ноги, вырвет язык и скормит собакам!

Твою мать…

Я уже ненавидел этот день. Казалось, Вселенная решила испытать на прочность моё и без того шаткое терпение.

Она вопила так, что у меня заложило уши. В голове промелькнула мысль: «Может, задушить её прямо здесь? Кто-нибудь вообще заметит в этом балагане?» Я сжал кулаки так сильно, что ногти впились в кожу, стараясь не поддаться импульсу.

— Да как ты смеешь … — она перешла на крик, готовая, казалось, вцепиться мне в лицо. — Как ты посмел угрожать моему ребёнку! Да я тебя в порошок сотру!

Почувствовав её хватку, я скривился. Мои пальцы непроизвольно сжались, и я мысленно прикинул, сколько времени потребуется, чтобы её угомонить. Прямо здесь, в автобусе.

— Блять, да что за день такой? — засмеялся я, поднимая на неё взгляд. Губы скривились в подобии улыбки, но в ней не было ни капли веселья. Скорее – предвкушение. — Может, просто придушить вас всех к чертям?

В этот момент к нам протиснулись Рэм и Джейк. Рэм весело ухмылялся, словно наблюдал за комедийным представлением. Джейк, наоборот, хмурился, его взгляд метался от матери к сыну, оценивая степень опасности. Пока мамаша была в шоке, я со всей силы вырвал руку из её хватки.

Рэм, наслаждаясь хаосом, подался вперёд, заглядывая ей в глаза. В его голосе звучала неприкрытая насмешка.

— Да ладно вам, мадам. Не стоит так расстраиваться. Ваш ангелочек просто маленький засранец, который заслуживает хорошего ремня.

Она, казалось, даже забыла про меня, переключив всю свою ярость на Рэма.

— Да как ты смеешь так говорить о моём ребёнке?! — ахнула она, задыхаясь от возмущения.

Джейк тяжело вздохнул, закатывая глаза. Он схватил Рэма за плечо, оттаскивая его назад.

— Рэм, заткнись, — процедил он, не отрывая взгляда от матери. Затем он повернулся к ней, стараясь говорить как можно более мягко и убедительно. — Простите его, пожалуйста. Он не хотел вас обидеть. Просто давайте не будем ссориться, ладно? Мы сейчас уедем, и все забудется.

— Да вы знаете, кто я такая?! — она вновь схватила меня, тряся за рукав так, что чуть не оторвала пуговицу от рубашки. — Да я на вас в суд подам! Кто вы такой, чтобы угрожать моему ребёнку!

«Да заткнись ты уже, — пронеслось у меня в голове. Руки непроизвольно сжались в кулаки. — Может, мне убить их всех? Джейка и Рэма убью последними. Всё-таки друзья».

Я перевёл взгляд с орущей мамаши на всхлипывающего мальчишку. Тот смотрел на меня с победной ухмылкой, чувствуя свою безнаказанность. Эта мелкая тварь явно наслаждалась ситуацией, подливая масла в огонь своими слезами. И тут во мне вскипела ярость.

— А вы знаете, что ваш отпрыск пинал моё сиденье? — поинтересовался я, стараясь говорить как можно спокойнее. — Угомоните его, прежде чем он выведет меня из себя окончательно.

Закончив фразу, я почувствовал, как напряжение в автобусе достигло предела. Джейк покачал головой и закрыл лицо руками, будто предчувствуя, что сейчас будет. Казалось, даже на смертельных драках он не был так напряжён. Пассажиры начали перешептываться, кто с опаской глядя на меня, кто с любопытством – на разгорающийся конфликт. Вместо того чтобы прислушаться к моим словам, его мать разразилась ещё более громкой тирадой.

— Да вы совсем оборзели! Мой ребёнок – ангел, он никогда бы! Да вы на себя посмотрите! Наверняка, сами спровоцировали. Может, вы маньяк?! У меня муж — прокурор! Вы понимаете, с кем связались?! Я вас закопаю, засажу!

Интересно, если муж — прокурор, почему эта мамаша ездит на автобусе? Да и по виду не скажешь, что она при деньгах. Наверняка, она специально это говорит, чтобы нас запугать.

Джейк оторвал ладони от лица и, словно очнувшись, шагнул вперёд, заслоняя меня от разъяренной мамаши. Он говорил ровным, успокаивающим тоном, будто дрессировщик, пытающийся утихомирить взбесившегося зверя.

— Послушайте, мэм, давайте успокоимся. Нет нужды в криках и угрозах. Ваш сын, возможно, немного расшалился, мой друг немного вспылил… все мы люди, все ошибаемся. Давайте просто забудем об этом и разойдёмся с миром, хорошо?

В этот момент Рэм, как всегда, решил вставить свои пять копеек, но Джейк бросил на него такой убийственный взгляд, что тот тут же прикусил язык и отступил назад, сложив руки на груди.

Джейк снова повернулся к мамаше, продолжая говорить успокаивающим тоном:

— Поверьте, вы не хотите, чтобы эта мелочь переросла в серьезную проблему. Ни вам, ни нам это не нужно. Давайте будем благоразумными людьми и решим все мирно. Просто успокойтесь, присядьте и забудьте об этом. Мы скоро уйдём.

Несмотря на все усилия Джейка, мамаша казалась невосприимчивой к доводам разума. Её лицо горело праведным гневом. Она шагнула ближе к Джейку.

— Успокоиться? — её голос сорвался, с каждой секундой становясь все пронзительнее. — Это вы должны успокоиться и извиниться перед моим сыном за то, что напугали его! Вы хоть представляете, что такое детская психика?! Нет, конечно, откуда вам знать, вы же, наверное, сами сбежали из психушки!

Она повернулась к сыну, который, словно по команде, снова начал хныкать, и прижала его к себе, гладя по голове.

— Бедный мой мальчик, детка, как тебя напугали эти страшные парни. Не бойся, мамочка тебя защитит! Вы, наверное, на учете в полиции состоите, да?! Хулиганы!

В ее глазах плескалась такая ненависть, что казалось, сейчас она бросится на меня с голыми руками. «Может, и бросится, – подумал я с мрачным удовлетворением. Было бы весело».

К ней присоединилась бабка с тростью, возникшая из ниоткуда. Одетая в костюм, состоящий из юбки и пиджака, с элегантной седой прической, она, тем не менее, выглядела не менее злобно. Она опиралась на трость с серебряным набалдашником, словно собиралась проломить ею кому-нибудь голову. Она начала тыкать меня своей тростью и что-то кричать про «совсем обнаглевшую молодежь».

«Отлично, теперь у нас тут целый цирк», — подумал я, закатывая глаза. «И как отсюда выбраться без кровопролития?»

— Совсем страх потеряли! Куда мир катится! На ребенка напали! Раньше таких пороли! — вдруг она перевела взгляд на нас, осматривая с головы до ног. — Посмотрите на их одежду! На их часы и кольца! А сколько стоят очки этого парня? Видно же — избалованные! — Она тычет пальцем в сторону Джейка, подчеркивая его итальянские очки. У Джейка действительно небольшие проблемы со зрением, и он тщательно выбирает оправу, чтобы подчеркнуть свой стиль. — Где ваше воспитание?!

Рэм, до этого молча наблюдавший за происходящим с довольной ухмылкой, вдруг оживился, перехватив эстафету.

— Ой, да ладно вам, бабуль, не надо тут про воспитание, — съязвил он, подходя ближе и демонстративно оглядывая бабушку с головы до ног. — На вашем воспитании мир далеко не уехал, судя по всему. Скорее, приехал к тому, что дети, как ваш «ангелочек», считают нормальным пинать чужие сиденья и вести себя как маленькие засранцы.

— Рэм, хватит! Заткнись!

Джейк, видя, что Рэм снова подливает масла в огонь, попытался его остановить, но было уже поздно. Рэм, почувствовав поддержку аудитории (а любопытствующие взгляды пассажиров явно говорили о том, что они на нашей стороне), продолжал гнуть свою линию.

— Да и потом, — добавил он, не обращая внимания на предостерегающие взгляды Джейка, — что-то я не вижу, чтобы вы этого его воспитывали, когда он сиденье пинал. Или у вас это входит в программу «правильного воспитания»? Типа, «сначала гадим, потом требуем извинений»?

Бабушка, казалось, опешила от такого ответа. Ее лицо побагровело еще больше, и она, задыхаясь от возмущения, попыталась что-то возразить, но Рэм не дал ей и шанса.

— Так что, бабуль, — заключил он с самодовольной улыбкой, — лучше бы вы своему «ангелочку» объяснили, что чужие границы переходить нехорошо, вместо того чтобы орать тут как потерпевшая. А то воспитание у вас какое-то однобокое получается. Только права качаете, а про обязанности забываете.

Вся ее злость, вся обида за «ангелочка», вся уверенность в своей правоте вырвались наружу. Она начала размахивать руками и палкой, обвиняя нас во всех смертных грехах. Мы, оказывается, не только хулиганы и психи, сбежавшие из лечебницы, но и растлители малолетних, садисты и вообще отбросы общества, которые не заслуживают права дышать одним воздухом с ее «невинным созданием».

Бабушка не отставала. Её трость, словно ожившая, снова принялась размахивать в воздухе, целясь по ногам и выкрикивая проклятия в наш адрес. Она обвиняла нас в неуважении к старшим, в потере моральных ориентиров и в том, что именно такие, как мы, погубим Америку. Она причитала о том, что раньше молодежь была совсем другой – воспитанной, вежливой и почитающей старших, а сейчас выросли одни отморозки, которым плевать на всё святое.

Я чувствовал, как закипала кровь. Эти вопли, эти лица, полные праведного гнева. И тут бабушка повернулась ко мне, прищурив глаза. Её взгляд скользнул по моему лицу, останавливаясь на скулах.

— Да он даже не американец, посмотрите! Выглядит как иностранец или азиат, а дружки его, видно, тоже не американцы! Напрехали сюда и губят людям жизнь!

Она брезгливо сморщилась, словно я был каким-то заразным насекомым. Да, я не родился и не вырос здесь. В голове пронеслись обрывки воспоминаний: вопросы в школе, косые взгляды, вечные переспрашивания имени. Люди всегда исходили из того, что я «не местный». Из-за того, что я больше похож на мать, люди всегда думали, что я кореец. Но всегда находятся те, кто считают своим долгом указать мне на это.

Я ухмыльнулся, чувствуя, как внутри поднимается волна холодного спокойствия. Пора было заканчивать эту клоунаду.

— Знаете, бабуля, — начал я, — обычно я не оправдываюсь перед людьми, у которых мозг проржавел вместе с их тростью. Но раз уж вы так настаиваете… скажу одно. — произнес я с ухмылкой, глядя прямо в её злобные глаза. — В отличие от вас, я не сужу о людях по цвету кожи и форме глаз. И да, я прекрасно понимаю, что вам не нравится то, что вы видите. Но это ваша проблема, а не моя. У меня нет времени выслушивать бредни расистки, застрявшей в прошлом веке.

Мамаша и садистка обе разом уронили челюсти. Тишина повисла в воздухе, такая густая, что казалось, её можно потрогать. Но длилась она недолго. Бабушка, оправившись от первого шока, заорала, словно сирена воздушной тревоги:

— Да как ты смеешь, щенок?! Да я… да я…

Мать подхватила эстафету, её голос сорвался, полный ядовитой злобы:

— Да он ещё огрызается!

Казалось, большинство пассажиров уже устали от этого балагана и предпочли игнорировать его, надеясь, что он скоро закончится.

— Хватит! — внезапно закричал водитель, его голос перекрыл визг матери и вопли бабули. — Вы трое, покиньте автобус! Я не собираюсь терпеть этот балаган! У меня тут люди едут, а не представления в цирке смотрят! Так что прошу на выход! Иначе я сам вас выкину!

Он ткнул пальцем в мою сторону, и я ухмыльнулся. Отличный финал для этого цирка. Джейк и Рэм переглянулись и пожали плечами, уже предвкушая возможность выкурить сигарету на свежем воздухе.

Я, не сказав ни слова, двинулся к выходу, за мной потянулись друзья. Эти двое продолжали что-то вопить нам вслед, но их голоса постепенно стихли, заглушённые шумом мотора.

Мы уже почти вышли из автобуса, когда Рэм вдруг остановился.

— Эй, подождите, — он протиснулсяобратно в салон, направился к девушке в наушниках, которая, казалось, все это время вообще не замечала происходящего.

Я удивленно приподнял бровь. Что ему от нее нужно? Рэм наклонился к ней и что-то сказал, жестикулируя руками. Девушка сначала удивленно вскинула брови, потом покачала головой, но Рэм настоял на своем и снова что-то сказал, более убедительно. Наконец девушка кивнула и что-то ответила, все так же не снимая наушников. Рэм, удовлетворенно кивнув в ответ, вернулся к нам.

В следующую секунду мы уже стояли на обочине дороги, наблюдая, как автобус, набитый орущей матерью, вопящей бабушкой скрылся за поворотом. Я глубоко вздохнул наслаждаясь тишиной и спокойствием.

— И что теперь? — спросил Джейк, нервно оглядываясь. — Где мы вообще?

— Понятия не имею, где мы. Какая-то дыра. Будем идти в ту сторону, — кивнул я в неопределённом направлении. — Рано или поздно куда-нибудь выйдем.

Мы двинулись по обочине, пиная мелкие камни под ногами.

— И все же, — не выдержал я, нарушая молчание. — Что ты сказал той девчонке?

Рэм пожал плечами, делая вид, что не понимает, о чем я говорю. Но я знал его как облупленного.

— Ну, — протянул он задумываясь. — Попросил у неё номер телефона.

— И? — не унимался Джейк ожидая продолжение.

— Отказала, — буркнул Рэм, пиная камень с такой силой, словно тот был виноват в его неудаче.

Джейк расхохотался, хлопнув Рэма по плечу.

— Тебе снова отказали? — подколол он его.

Рэм помрачнел, отмахиваясь от его руки.

— Не «снова», а «во второй раз».

— Я никак не могу забыть первый, — пробормотал Джейк себе под нос.

Джейк, кажется, почувствовал, что перегнул палку. Он откашлялся и попытался сменить тему:

— Ладно, ладно, проехали. Может, хоть скажешь, зачем тебе вообще её номер понадобился? Неужели влюбился с первого взгляда? И что ты там ей говорил?

Рэм фыркнул:

— Я предложил ей вместе сбежать отсюда, пока бабушка её святой водой не облила, но она опять отказалась.

Но стоило мне оглядеться, как пейзаж перестал казаться таким уж унылым. Перед нами возвышалось что-то, напоминающее скорее поместье какого-нибудь аристократа, чем учебное заведение. Аккуратные лужайки, величественное здание из светлого камня, кованые ворота…

— Похоже, нас высадили рядом с диснеевским замком, — прокомментировал Рэм, прищурившись.

— Это же… Эссон, — пробормотал Джейк, удивлённо округлив глаза. — Ни фига нас занесло.

В этот момент мой взгляд зацепился за знакомую фигуру вдалеке. Он стоял у входа в школу, облокотившись на дорогую машину и непринуждённо беседуя с какой-то девушкой. Девушка выглядела разъярённой – её глаза метали огонь, а губы были плотно сжаты, будто она хотела его убить. А он… он ухмылялся своей фирменной мерзкой ухмылкой и, наклонившись к ней, демонстративно выпустил струю дыма прямо в лицо.

— Джейк, — спросил я, не отрывая взгляда от этой сцены. — У меня глюки, или это Райан?

Джейк прищурился, вглядываясь вдаль.

— Да, это он. Что этот выпендрёжник забыл в Эссоне?

— Что-то мне подсказывает, что Райан нарвался на неприятности, — пробормотал Рэм, наблюдая за разворачивающейся драмой.

Девушка была мне смутно знакома. Я прищурился, пытаясь вспомнить, где я её видел. Точно! Райан уже давно слюни на неё пускал. Бегал за ней, как щенок за костью. Я даже слышал, что парням из Элистона, Эссона Эмпрея и Элиты было запрещено к ней подходить. Неудивительно. Ещё она принадлежала к группировке ЛМЛ. Связываться с ними – себе дороже.

Райан, как всегда, ухмылялся во все тридцать два зуба, наклонившись к ней.

— Парень явно играет с огнём, — хмыкнул Джейк. — Интересно, сколько времени ему понадобится, чтобы получить по морде?

— Дадим ему немного времени на развлечение, а потом пойдём спасать задницу нашему принцу.

— Почему именно мы должны этим заниматься? У нас что, других дел нет?

— Есть, — ответил я, наклонив голову набок, — но смотреть, как Райан страдает, — это всегда весело.

Я наблюдал за развитием событий. Девушка попыталась влепить Райану пощечину, но он перехватил её руку. Она вырвалась и оттолкнула его. Райан даже не пошатнулся. На лице девушки читалась смесь ярости и отвращения. Развернувшись, она направилась к воротам Эссона, гордо вскинув голову. Уже у самого входа она обернулась и показала Райану средний палец.

— Оу… это уже слишком, — присвистнул Джейк. — Такого даже Райан не заслужил.

— Заслужил. Он сам на это напросился. Хоть кто-нибудь даст ему отпор.

Усмехнувшись, я направился к Райану. Джейк и Рэм пошли следом, перекидываясь шутками.

— Ну что, принц на белом коне, не задалось свидание? — ухмыльнулся Рэм, приближаясь к Райану.

Тот повернулся на голос, увидев нас, он явно не удивился.

— Господи, а вы тут что забыли? — Райан закатил глаза, окидывая нас недовольным взглядом и всем видом показывая, что совсем не рад нас видеть. — Чего вам надо? И без вас тошно.

— Да мы так, просто мимо проходили, решили поинтересоваться, кто это так разозлил нашего Райана, — продолжал Джейк, подталкивая меня локтем в бок.

Я молчал, оценивая обстановку. Райан выглядел так, будто ему хочется придушить кого-нибудь голыми руками. И, скорее всего, этим «кем-нибудь» был я.

— Видок у тебя будто лимон проглотил, — вставил Рэм демонстративно. — Что, любовь зла?

— Заткнитесь оба, если не хотите умереть, — процедил Райан сквозь зубы. — И вообще, что вы здесь делаете?

— Гуляем, дышим свежим воздухом, — небрежно выдал я. — Автобус сломался, вот мы и решили прогуляться до Эссона. Слушай, ты не знаешь, как отсюда добраться до Элистона?

Райан выпучил глаза. Он словно пытался подобрать слова, чтобы выразить всю степень своего изумления.

— Вы… что? На автобусе? — переспросил он, словно не веря своим ушам. — Вы, ребята, ехали на автобусе? Удивляете.

Джейк расхохотался во весь голос, хватаясь за живот.

— Да ты не представляешь, Райан, что с нами на этом автобусе произошло! — проговорил он сквозь смех, вытирая слезу. — Это был какой-то адский цирк!

Он сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться.

— Короче, сначала появилась какая-то мать со своим отпрыском-дьяволенком, который пинал Лихёнуку сиденье. Ну, Лихёнук, как обычно, не стал церемониться, пригрозил ему сломать ноги…

Рэм прервал его, театрально вздохнув:

— А вишенкой на торте стала какая-то бабуля, которая, кажется, перепутала нас с сатаной и пыталась облить святой водой!

Райан смотрел на них, как на инопланетян.

— Да уж, с вами точно не соскучишься. Как вас вообще угораздило оказаться в автобусе. — наконец выдавил он, скривившись. — Ладно, неважно. Какого черта вы приперлись именно сюда? И кстати, Элистон в другой стороне.

Я ухмыльнулся, наблюдая за его реакцией. Райан всегда был таким предсказуемым.

— Мы просто хотели убедиться, что с тобой все в порядке, — сказал я притворно обеспокоенным тоном. — Видели, как ты тут с дамочкой мило беседовал.

Райан закатил глаза.

— Это не твоё дело, и вообще, проваливайте отсюда. У меня есть дела поважнее, чем выслушивать ваши идиотские шутки.

— Ну-ну, не кипятись, просто подбрось нас до Элистона.

— С чего бы мне вам помогать? Сами добирайтесь. Я и так вам достаточно помог забыли уже. — Райан направился к машине но я схватил его за локоть останавливая.

— Ну, брось, Райан, — протянул я, делая невинное лицо. — Неужели ты забыл, кто тебя прикрыл в тот раз с… как её там… с дочерью директора? Или ты хочешь, чтобы её папочка узнал, как ты развлекался в его отсутствие?

Лицо Райана побагровело он резко вырвал свою руку.

— Ты шантажируешь меня?

— Нет, что ты, просто напоминаю о твоём маленьком долге. Помнишь, ты обещал, что выполнишь любую мою просьбу? Ну так вот, моя просьба проста: отвези нас в Элистон.

Райан кинул на меня уничтожающий взгляд.

— Или ты хочешь, чтобы твоя любовь узнала об этом?

Не сдержавшись, Райан, оказавшись рядом со мной, схватил меня за воротник рубашки, приближая к себе лицом, я лишь улыбнулся.

— Тупой придурок, — прошипел он. — Мне нужна была от неё информация. У нас ничего не было. Я и так уже помог тебе, удалив записи с камер.

— Да мне плевать, что у вас там было или не было. Либо везёшь нас, либо я всё расскажу ей. Всё до мельчайших подробностей.

Райан вдруг расхохотался. Звук получился каким-то натянутым и злым.

— Ну ничего, — процедил он сквозь смех. — Я отомщу тебе, маленький ублюдок. Ты ещё пожалеешь, что связался со мной.

— Угрожаешь? Ну-ну, посмотрим.

— Ладно, — выдохнул Райан, резко открывая дверцу машины. — Садитесь. И сидите тихо, понял? Иначе высажу прямо посреди дороги. И этот долг закрыт раз и навсегда.

— Как скажешь, — ухмыльнулся я, толкая Джейка и Рэма к машине. — Не волнуйся, Райан, мы всегда рады воспользоваться твоим гостеприимством. Особенно когда оно такое искреннее и добровольное.

Запрыгнув в машину, я откинулся на спинку переднего сиденья и прикрыл глаза.

Всю дорогу до Элистона Райан ехал молча, сжимая руль так, что костяшки пальцев побелели. Джейк и Рэм, чувствуя напряжение, старались вести себя тихо, перекидываясь лишь короткими шутками. Я же наслаждался моментом, наблюдая за тем, как бесится мой любимый брат. В конце концов, когда ещё выпадет шанс прокатиться на его дорогой тачке за счёт его же нервов?🔵