13
Тайрел
Она закричала. Леора, его принцесса. И этот крик был самым страшным звуком из всех, какие он слышал в своей жизни. Он раздирал сердце, ранил, сводил с ума.
А Тайрел ничем не мог помочь.
Ишхара все еще держала мальчика. А тот умирал.
Вот так найти и сразу потерять. Злая шутка судьбы. Ошибка. Рок.
— Ну же, разве ты не рад меня видеть? — пропела богиня, делая шаг вперед.
Как простой человек.
Только вокруг нее клубилась настолько густая Тьма, что вся магия, которой привык управлять друид, казалась на ее фоне детскими шалостями.
От Ишхары фонило злобой и ненавистью. Безумием и смертью.
Вот так выглядят темные боги. Таким может стать и он…
На женщине было тонкое белое платье, струящееся по идеальной фигуре, как жидкий лунный свет. Снежные волосы спускались по спине морозным холодом.
В такт шагам качались груди и полные бедра. Но Тайрелу богиня, как всегда, казалась отвратительным монстром.
Еще один шаг. Расстояние между ними делалось все меньше. А Рей дышал все реже и тише. Только хрипы вырывались из тонкого мальчишеского горла, когда богиня тянула его за собой, как тряпичную куклу, которой она еще не наигралась.
Почему Рей вообще до сих пор жив?
В этот момент рядом с мальчиком стали видны две полупрозрачные фигуры. И Тайрел все понял.
Призрачные руки касались головы и тела ребенка. Поддерживали шею и руки. Ишхара не знала о присутствии умерших. Возможно, лишь поэтому мальчик до сих пор не ушел за грань.
Леора больше не кричала. Она смотрела перед собой широко раскрытыми глазами цвета влажного обсидиана. Глазами, полными ужаса.
Тайрел не успел отправить ее прочь. Да и вряд ли смог бы. Лишь одним способом Леору можно было убрать подальше отсюда: в бесчувственном состоянии закинуть на спину Шерхияз.
Но на виверне не удержаться без усилий. Она просто упала бы со спины.
Глупая принцесса…
Тайрел понимал, что и в этом виноват сам. В том, что не настоял, не смог переубедить упрямую девчонку с притупившимся чувством страха.
Теперь уже поздно что-либо делать. Поздно жаловаться и думать о том, как могло бы быть. Нужно сосредоточиться на одной-единственной цели: убить проклятую богиню. И постараться сделать так, чтобы она не убила Леору.
Как только хрупкая фигурка Ишхары появилась на песке, у Тайрела внутри всколыхнулась такая ярость, какой он давно не ощущал. Эта ярость подкреплялась, питалась Тьмой, что поступала в его анарель бешеным потоком, наполняя резерв человеческого мага и возводя его возможности до нечеловеческого уровня.
Магия пульсировала в висках, просила выхода. Внутри друида громкий голос подсознания кричал, умолял воспользоваться силой, разнести все в пепел Сумерек и проверить, хватит ли мощи принца смерти для того, чтобы убить темную богиню. Хватит ли сил у одного бога убить другого…
Этот голос шептал, что хватит. И не придется пользоваться дурацкой короной, пытаться приручить своевольного иллишарина, у которого в голове всегда свои собственные планы. Ведь понять, чего на самом деле хочет древнее существо, почти невозможно.
А сила-то вот она… течет по твоим венам, как вино. Горячая, сладкая, тягучая. Прикоснись.
Позволь…
— Он мертв, Тайрел, — прошептала Леора.
Друид, не поворачивая головы, бросил быстрый взгляд на Рея.
Девушка ошиблась. Парень был жив. Он находился на грани жизни и смерти, но родители мальчика не отпускали его. Удивительно. В другой момент друид мог бы восхититься, постараться изучить этот феномен: мертвые, помогающие живым. Такая редкость… Однако сейчас на все это совершенно не было времени. Как не было времени объяснять что-то Леоре. Да и к чему напрасные надежды, если мальчик и впрямь может умереть в любой момент?
Они все могут умереть в любой момент.
Тайрел посмотрел на девушку, заметил, как трясутся ее руки, как побелели стиснутые губы. Она была на грани истерики.
Что ж, этого следовало ожидать. И это — только начало.
— Как скучно у вас, — проговорила Ишхара, отбросив Рея в сторону, как сломанную игрушку. — Думаешь, уже пора начинать веселиться?
Она широко улыбнулась.
В алом оскале губ друиду почудилась смерть. Он словно слышал ее шаги. Чувствовал запах, ощущал кожей, как все вокруг стремительно меняется.
Как меняется он сам.
Светлые боги, что же будет, когда он не сможет контролировать этот голос внутри себя? Голос, который уже сейчас так настойчиво громок, что хочется плюнуть на все и просто воспользоваться его советами?
Советами, которые на диво разумны…
«Убить Ишхару. Уничтожить все вокруг. Быть тем, кто ты есть…»
Темная богиня подняла руки к небу резким движением, от которого перед глазами заплясали искры. И тут же за ее спиной воды Кристального озера поднялись вверх огромным прозрачно-голубым столбом.
Дикая мощь. Невероятная…
Но самое страшное было не в волне, которая могла бы обрушиться на берег и размазать их тела по земле. Нет. Ишхара планировала вовсе не это.
Как только вода опустилась вместе с ладонями богини, из прибрежных волн стали вылезать монстры.
Монстры Сумерек.
— Давай, милый, поколдуй разочек, — пропела богиня, откинув на спину тяжелые белые волосы. — Совсем немножко. Ну же, позволь себе расслабиться! Сколько можно скрывать свои истинные желания!
Она широко улыбалась, выхаживая туда-сюда по бриллиантовому песку.
Ее полные груди покачивались, а в ухе в лунном свете блеснула длинная рубиново-алая серьга.
В этот момент к ее ногам медленно подошла первая тварь Сумеречного мира. Пес войны. Крупный, черный, лишенный шерсти. С кровавыми страшными глазницами.
Пес лизнул руку богини и посмотрел в сторону Леоры.
Девушка сделала шаг назад, почувствовав опасность. В тот же миг Тайрел закрыл ее своей спиной.
— Ах, Энш! — воскликнула темная, в притворном испуге закрыв рот ладонью. — Ты же понимаешь, что ее убьют! Убьют прямо сейчас!
На берег вышел еще десяток псов. За ними прямо из воды выныривали грифы ужаса и мелкие летучие мыши с длинными клыками.
— Не думаешь же ты, что я шучу? — продолжила богиня.
— Остановись, Ишхара, — прорычал Тайрел, чувствуя, что выходит из себя.
Он уже представлял, как сжимает тонкую шею этой женщины. Женщины, которая уничтожила его жизнь.
Он почти ощущал сладкий хруст ее позвонков в своих пальцах, почти видел лопающиеся глазные яблоки.
И знал, что собственные глаза сияют зеленью все сильнее.
Кулаки сжались от гнева.
— Тайрел, — хрипло шепнула за его спиной Леора. Так тихо, что он, пожалуй, и не услышал бы, будь это кто-нибудь другой.
Но это была Леора. И он не только услышал, но и смог хотя бы отчасти взять себя в руки.
Коснулся ее ладонью, не дал выйти из-за своей спины. Почувствовал кончиками пальцев ее кожу.
Нет, нельзя позволять себе сходить с ума. Именно этого и добивается Ишхара. Именно этого!
— Ну и зря ты меня недооцениваешь, — хмыкнула богиня, щелкнув пальцами. — Поверь, я не враг тебе. Вот эта твоя привязанность, — она ткнула пальцем в девушку, — враг. А я нет. Я лишь хочу, чтобы ты был самим собой. А чего хочет она? Мм?.. Видеть тебя собачонкой у своих ног? Хилым друидом, который будет готовить ей омлет и тереть пятки в ванне до конца дней? Ты этого хочешь, Эншаррат?
На последних словах ее голос взлетел до опасно-высокого звона.
— Я не верю!!!
Она щелкнула пальцами и сплела в воздухе один из сильнейших символов некромантов. Такой темный, что Тайрел сам не понимал, откуда знает его начертание.
В следующий миг земля дрогнула. Друид физически ощутил, как некромантская сеть всего леса разом лопнула под натиском сотен мертвецов, что решили выбраться из своих могил.
Трупы волков, оленей, коней, медведей, охотников, случайных путников и караванщиков. Все они поднимались из земли, изменяясь на ходу, превращаясь в нечто страшное.
Сейчас Ишхара имела в своем распоряжении всю магию Сумеречного мира. Она была буквально всесильной. Так что поднять мертвецов всей округи и одновременно превратить их в высшую нежить для нее не составило труда.
К счастью, это продлится не так долго. Ровно до того момента, когда портал в озере закроется и наступит рассвет. Ишхара останется здесь, но ее магический резерв резко поубавится.
Тайрел надеялся, что до этого момента богиня безумия не доживет. Однако в случае, если Бьельндевир окажется бесполезен, нужно готовиться к тому, что придется держаться до рассвета.
Тайрел поднял голову, направил беспокойный взгляд на холодный диск луны.
Эта ночь будет либо невероятно короткой, либо бесконечно долгой. Ради Леоры друид был готов и к тому и к другому. Лишь бы ночь не стала вечной.
— Деточка, а ты боишься мертвецов? — повернулась к Леоре Ишхара. Ласково улыбнулась и протянула руку. — Если хочешь, я познакомлю тебя с парочкой. Впрочем, если не хочешь, все равно познакомлю.
При последней фразе ее лицо вновь исказил оскал, и она раскатисто рассмеялась.
Девушка закричала.
Друид повернул голову и увидел, что в метре от Леоры почва разверзлась, и сквозь траву вылезла костлявая человеческая рука. Она беспокойно шарила по земле, пытаясь уцепиться за ногу девушки.
Леора пару раз взвизгнула, очевидно, пытаясь взять себя в руки. Затем пяткой попыталась втоптать беснующиеся кости в землю.
— Тише, — шепнул друид, сжимая руку Леоры и стараясь передать ей спокойствие, которого у него самого не было. — Все будет хорошо.
Щелкнул пальцами, и скелет, что пытался выбраться на свет, превратился в пыль.
Ему требовалось время. Время, чтобы повлиять на разум Ишхары. Но где он мог его раздобыть, если с каждым мгновением ситуация только ухудшалась?
Постепенно узкий пятачок земли и песка, на котором они стояли, со всех сторон окружили монстры Сумерек. Они чавкали, лаяли, рычали, подбираясь все ближе, но все же не пересекая какой-то невидимой черты, оставляя Тайрела, Леору и Рея с богиней в небольшом круге свободного пространства.
Друид понял, что, похоже, придется действовать прямо сейчас, а не ждать лучшего момента. Лучшего момента просто не будет. Если у него все получится, он заставит Ишхару убрать своих прислужников. А если нет…
Тайрел глубоко вздохнул и направил все свои силы в центр лба богини. Точно так, как учил его Бьельндевир все последние дни.
В тот же миг крылатый дух появился рядом. Призрачный дракон уселся прямо на песок, оперся на собственные крылья и вытянул ноги.
— Жарко тут у вас, — проговорил он невозмутимо, разглядывая богиню и монстров вокруг. — Вот, значит, кого ты собрался приручить. Хороший выбор.
— Ты поможешь или нет? — тихо спросил Тайрел, глядя лишь на богиню.
Она тут же подобралась и широко улыбнулась.
— Конечно, я помогу тебе, мой принц! — выдохнула, явно не понимая, что Тайрел обратился не к ней.
«Выходит, она не видит… — понял друид. — Ишхара не видит Бьельндевира…»
— Тебе нужно только приказать этим тварям, — она провела рукой вокруг себя. — Почувствуй силу в своем сердце. Ты всегда знал, как это сделать. Всего лишь приказать. Пусть они увидят в тебе настоящего хозяина. — Женщина улыбнулась и сделала небольшую паузу. — Еще ты можешь всех их убить. Такой вариант нам тоже подойдет.
Несколько псов войны, что стояли вблизи Ишхары, грустно завыли, но не отошли ни на шаг. Грифы ужаса захлопали крыльями и закричали.
— Нет, — прорычал Тайрел, настойчиво пытаясь проникнуть в голову темной богини.
Виски предательски заболели. Но это был хороший знак.
— У тебя неплохо получается, — кивнул дракон. — Ты помнишь, я не могу тебе помочь. Корона наделяет тебя моей силой. Но сделать всю работу ты должен сам.
Тайрел кивнул, преодолевая усиливающуюся боль. Но что такое несколько минут пытки по сравнению с годами, на протяжении которых он ежемесячно истязал себя в подвале?
— Отказываешься, — скривилась богиня, качнув бедрами. — Опять отказываешься! Ну, так я тебя подтолкну…
На губах Ишхары блеснула жестокая улыбка предвкушения. Она не сделала ни единого движения, которое было бы видимо глазу. Но в один миг все монстры ринулись вперед.
А Тайрел… не мог пошевелиться. Он уже проник сквозь первую ментальную защиту богини, и теперь его внимание было сосредоточено в точке внутри ее головы. Стоило серьезно отвлечься — и вся проделанная работа оказалась бы напрасной.
Но он не мог позволить случиться непоправимому. Не мог оставить Леору один на один с чудовищами всех уровней Сумерек.
Магический кокон, созданный им несколько минут назад, активировался. Вокруг девушки образовалось кольцо разряженного воздуха. Область, целиком лишенная Тьмы. Ко всему прочему, земля под Леорой приобрела новые свойства и стала впитывать сумеречную магию.
Теперь любое существо, оказавшееся слишком близко к Леоре, подвергалось иссушающему воздействию. Простой человек не заметил бы ничего необычного. Для монстров Сумерек, созданий Тьмы, которые дышали темной магией и не могли без нее, как рыбы не могут без воды, эта ловушка была убийственной.
Слабая и недолгая защита, к которой иногда прибегают демонологи во время своих ритуалов. Ничего разрушительного. Но только это мог позволить себе Тайрел, не боясь, что сорвавшаяся с пальцев магия превратит его в своего раба.
Несколько грифов ужаса, которые проникли в кокон первыми, отвратительно закричали. Они бессильно лязгнули клювами, рассчитывая коснуться ими своей жертвы. Хотя бы чуть-чуть. Хотя бы краешком. Для Леоры это означало бы смерть.
Но у них не вышло. Резко дернувшись обратно, они зло замахали крыльями и прыгнули на спины не менее разъяренных псов войны. Тех пару раз тряхнуло, они тоже пытались проникнуть за грань кокона, но, почувствовав, как земля лишает их сил, вернулись обратно.
С одной стороны площадки между псами и грифами даже разгорелась драка. Крики смешались с рычанием, и на прозрачный песок полилась кровь.
— Неплохо, мой принц, — безразлично пропела Ишхара, — но надолго ли хватит твоей защиты? Что ты будешь делать, когда они пересилят магию круга? А это случится скоро. Ты ведь понимаешь, что я об этом позабочусь?
Тайрел стиснул зубы, но ничего не ответил.
— Мне страшно, — прошептала Леора, прижимаясь к его спине.
Но так тихо, что друид вообще не был уверен, что это она сказала. Его принцесса старалась быть сильной.
Он не знал, как ей это удается. Не знал, что должна чувствовать простая девушка, окруженная монстрами и кровью. Но догадывался, что ничего хорошего. Сам-то он давно привык, что смерть следует за ним по пятам. Ничего нового сейчас с ним не происходило. Но Леора… Ради нее ему хотелось закончить этот бой побыстрее.
— Хорошо, — щелкнула пальцами Ишхара, и за ее спиной появилось большое ртутно-серебристое кресло, обитое человеческой кожей. Богиня села в него, вальяжно уперлась локтями в подлокотники и раздвинула ноги. Песок под креслом полыхнул черным огнем и обратился в прозрачное стекло. Босые ноги Ишхары обтянули кожаные ремешки, и через мгновение на ней уже были аккуратные босоножки, блестящие гранями рубинов. Длинные шпильки коснулись гладкого пола, приподняли икры и колени.
— Тайрел… Ты, кажется, любишь, чтобы тебя так называли? — протянула она. — Я начинаю уставать. Прикажи монстрам отступить. Или они разорвут твою подружку.
Тайрел уже почти не мог говорить. На его коже выступили капли пота, лоб из-за напряжения пересекли глубокие морщины. Губы были плотно сжаты.
— Милый, ты же не хочешь, чтобы она умерла? Эншаррат! Ты — сын темного отца! Прикажи им или убей. Давай, я хочу увидеть твою силу! Или, может, ты просто ничтожный человеческий мальчишка?
Тайрел сжал зубы. Ярость захлестывала его все сильнее, мешала сконцентрироваться, проникнуть глубже в разум сумасшедшей богини, он уже наткнулся на какую-то непроницаемую жесткую стену.
Друид знал, что это не его чувства, не его эмоции. Но ничего не мог с собой поделать. Слишком родным казался мрак, текущий по венам.
— Ты права, — хрипло выдохнул он, направляя мощь своего анареля в центр лба Ишхары. Как маленькое прочное сверло золотисто-зеленого цвета.
Тайрел решил использовать магию друидов. Обращение к Тьме сейчас могло оказаться фатальным.
— Ты — брат великой Тиамант! — рявкнула женщина, явно выходя из себя от его простых слов. — Ты — тот, кто уничтожит землю! Мне противно смотреть, кем ты стал! Слабак! Ничтожество!!!
В этот момент она начала кашлять. Темная богиня потерла рукой шею, явно не понимая, что происходит. Через мгновение ее глаза округлились, а на багряных губах заиграла улыбка.
— Так это не просто побрякушка у тебя на голове, да, Энш? — усмехнулась она. — Ты хочешь поковыряться у меня в голове, малыш? Ты будешь делать это в то время, когда мои зверушки начнут грызть твою девочку?
Тайрел дернул головой, инстинктивно пытаясь проверить, все ли в порядке с Леорой. Но понял, что это уловка.
Нельзя отвлекаться. Кокон еще должен быть цел.
И все же краем глаза друид видел, что псы войны усилили натиск. Визжа, они пытались войти в магический круг то с одной стороны, то с другой. Их морды и лапы обжигало. Их шкуры теряли цвет, а из пасти капала кровь. Но это не останавливало монстров.
Леора дрожала и сжимала в руке какую-то длинную палку. Она то и дело тыкала ею в морду то одному, то другому животному. Некоторые уже остались без глаз.
— У тебя мало времени, — вдруг раздался голос Бьельндевира.
Он больше не выглядел спокойным и расслабленным. Костяные дуги на его голове сдвинулись, словно дракон хмурился. Хвост нервно стучал по песку.
Похоже, кого-то из них с Леорой старому дракону было жаль.
Тайрел мысленно усмехнулся, попытался отвлечься. Тьма застилала ему разум и нашептывала убить одним махом всех, кто находился на этой поляне. Но мысль о Леоре быстро возвращала на землю, уверенно срывала кровавую пелену с глаз.
Кто бы мог подумать, что одно воспоминание о девушке способно удерживать его в сознании так долго? Кто бы мог подумать, что не нужна никакая «Пыточная Дева», не нужны цепи и лекарства? Оказывается, ему всю жизнь не хватало только ее одной.
Его принцессы…
— Ну же, мой принц! — то ли рявкнула, то ли с восторгом крикнула Ишхара. — Мне надоела эта игра. Надоел ты в моей голове! Надоела трясущаяся курица за твоей спиной! Пора делать выбор!
Она подняла вверх белоснежную ладонь с длинными алыми ногтями и резко сжала ее в кулак.
Во все стороны сквозь тонкие пальцы из кулака полились темные лучи. В тот же миг монстры Сумерек обрели новую силу. Кровавый голод блеснул в их глазах алыми всполохами. Они синхронно открыли пасти, страшный демонический крик огласил окрестности на многие километры вокруг.
Через секунду они пересекли границу кокона.
Тайрел знал, что больше ждать нельзя. Он старался. Он сделал все, что смог.
Бросив последний взгляд на Бьельндевира, который смотрел на него, он, стиснув зубы, повернулся к Леоре и еле заметно коснулся ее головы, словно пытался последний раз провести ладонью по волосам.
Девушка ничего не почувствовала. Она стояла к нему спиной, вытянув перед собой руку с палкой.
Маленькая боевая принцесса.
«Прощай…» — шепнул он одними губами.
И еле заметным движением пальцев начертал в воздухе знак черного огня некромантов.
Тьма вонзилась в его анарель, послушная призыву, прошла сквозь пальцы и вырвалась наружу смертоносным пламенем. Сильнейшим заклинанием, способным уничтожить самых опасных сумеречных существ с самых нижних и страшных уровней.
Черные языки взмыли в воздух, превращая всех сумеречных созданий на многие километры вокруг в озеро пепла. Твари сгорели мгновенно, не успев издать даже вопля ужаса.
Ударил гром, сверкнула молния, разделив небо на две половины. И на пустой поляне перед смеющейся богиней безумия и ошарашенной Леорой оказался он.
Эншаррат. Принц смерти.
Эншаррат
Ночь звучала музыкой. Луна над головой светила так ярко, что слепило глаза.
В Сумерках нет луны. Нет там и свежего ветра, что с такой легкостью уносил сейчас приторно-сладкий пепел, летающий в воздухе черно-серой взвесью.
Давно ли я был в Сумерках? И был ли когда-то кем-то иным, кроме как друидом Тайрелом Брианом Торре-Леондом по прозвищу Кровавый Ужас? А может, я родился в его слабом человеческом теле?
Не помню.
Оглянулся по сторонам, осматриваясь, пытаясь понять, какого демона я здесь делаю.
Осознание пришло быстро. Вместе с яростью, злобой и… безразличием.
Позади меня стояла эта девчонка. Леора. Слишком светлая даже для блондинки. Красивая. Чем-то похожая на Ишхару и в то же время резко отличающаяся от нее. Наверное, из нее вышла бы неплохая темная богиня.
Тайрел любил девушку. А я чувствовал безразличие с ноткой презрения. Слишком слабая. Слишком ничтожная.
Сердце ударило в груди. Горячо. У меня все еще есть сердце?.. Удивительное наблюдение. Интересно, я еще человек или уже нет?
— Как ты прекрасен, мой принц, — выдохнула Ишхара и упала на колени, склонив светлую голову.
Снежно-белые волосы рассыпались по плечам, упали в черную золу, безнадежно запачкались.
Я повернулся и увидел последнего из иллишаринов. Бессмертный дух, обладающий огромной мощью. Возможно, даже более сильный, чем я и Ишхара, вместе взятые. Призрак, выбравший образ детеныша дракона размером с пса войны.
Он смотрел на меня не мигая. Жестко, остро. Почти почувствовал, как его взгляд жжет мою человеческую кожу. Я знал, что он не просто так помогал Тайрелу. Не просто так хотел убить Ишхару.
Хочет до сих пор…
Это Тайрел не видел ничего дальше своей девчонки с прозрачными глазами альбиноса. Девчонки, что делала его слабым. Я же вижу гораздо больше.
— У нас с тобой одна цель, не так ли? — еле слышно спросил Бьельндевир, не отрывая от меня взгляда.
Я опустил голову, взглянул на свои руки.
Смуглые, темные. Непривычно.
Волосы упали по обеим сторонам лица, и стало ясно, что они удлинились и немного изменили цвет. Теперь пряди сделались черными, прямыми и длинными.
Да и вообще, кажется, я стал выше.
Хотелось бы посмотреть, как я выгляжу. Но, вероятно, придется с этим немного повременить.
Взгляд снова упал на Ишхару. Темная устремила на меня горящие алые глаза. Зауженные к вискам, яркие и глубокие, как сам мрак.
— Наконец-то, милый, — грудным голосом проговорила она, вставая и идя ко мне. — Наконец-то… Отец Тьмы будет доволен.
Улыбка растянула алые губы. Богиня сделала несколько шагов вперед. Круглые бедра под тонкой тканью приковывали взгляд, полная грудь покачивалась в такт шагам. В маленьких ушах блестели длинные серьги из каких-то кристаллов. Они сверкали почти так же ярко, как ее кровавые радужки.
Страшная сумеречная красота, завораживающая смертных.
Только я больше не смертный. Да и Тайрел, к его чести, никогда им не был. Даже его слабое друидское сердце никогда не трогала внешность Ишхары.
Богиня подошла совсем близко. Она чувствовала мое спокойствие и не боялась.
Положила ладонь мне на грудь. Холодную и горячую одновременно.
Подняла глаза, распахнув влажные губы, облизнулась.
— Мой принц… — проговорила с придыханием.
— Ишхара, — ответил я. — Скажи мне, Ишхара…
— Все что угодно, мой принц, — протянула она, поднимаясь на цыпочках и касаясь губами моей щеки.
Еще немного, Эншаррат. Подожди еще немного…
Дыхание. Холодное дыхание смерти на моей щеке. Интересно, у меня теперь такое же дыхание?
— Тайрел… — еле слышно прошептала смертная девчонка в нескольких шагах от меня.
Прошептала одними губами. Но я слышал.
Бесполезная, бестолковая…
— Это больше не Тайрел, Леора, — ответил ей Бьельндевир так же тихо.
Сердце опять прожег огонь. Неприятно.
— Спрашивай, мой принц, — с восторгом попросила Ишхара.
— Скажи, должна ли быть безумной богиня безумия? — проговорил я, внимательно глядя на темную.
Большие глаза еще сильнее распахнулись.
Не понимает. Я вижу.
— Что ты имеешь в виду, мой принц?
Тьма и Сумерки… Как же я ее ненавижу. Эта ненависть внутри меня.
Ненависть и есть я…
Когда я схватил Ишхару за тонкую шею, ее алые глаза потемнели. Она захрипела, впилась длинными острыми ногтями в мою руку.
— Эншаррат… — проговорила сипло. — Ты злишься на меня?.. Прости меня, Эншаррат!
Меня разобрал смех.
В груди все сильнее разгорался огонь. Я чувствовал, как Тьма просится наружу, и больше не видел смысла ее сдерживать.
Небо заволокло сизыми тучами. И так черное, оно стало непроглядным, потому что серебряный диск луны исчез. Багряные звезды больше не светили. Но я все равно видел перед собой белое лицо Ишхары. Отвратительное лицо, которое мечтал уничтожить так долго.
— Что происходит, Бьельн? — тихо шепнула девчонка позади меня.
Мозг сам отметил, что ее голос дрожит. Отметил, но не отреагировал.
— Ишхара думала, что после того как Тайрел станет темным богом, его отношение к ней изменится, — ответил иллишарин. — Но она кое-чего не учла.
— Чего же?
Я закрыл глаза. Не хотел, а все равно прислушивался к этой дурацкой беседе.
— Ненависть Тайрела никуда не исчезла. Она и не могла исчезнуть. Темные боги — не чудовища. — Дракон сделал паузу и добавил: — По крайней мере, когда-то они не были чудовищами. Тайрел лишился большей части своих переживаний, сомнений, эмоций, чувств. Его разум стал холодным, как вековые льды. Но ненависть — это то, что делает темных богов истинно темными. Ненависть — это воды, из которых состоит их лед. Такими их делает Тьма, в которой они живут и дышат веками.
Я повернул голову и посмотрел в призрачные глаза иллишарина. Полупрозрачные, они были направлены прямо на меня и блестели памятью тысячелетий.
Он знал, что говорил.
— Тайрел… — позвала девушка.
Посмотрел на нее.
— Эншаррат, — поправил холодно.
И ничего не почувствовал.
На глазах луноволосой появились слезы.
Глупость.
Люди всегда плачут, когда чувствуют, что слабы.
Снова посмотрел на иллишарина. Бьельндевир все еще не сводил с меня глаз. Старый хитрец. Я узнаю, что ты задумал, узнаю.
В левой руке все еще билась Ишхара. Под пальцами неприятно покалывала магическими разрядами ее кожа. Но хруст костей радовал слух.
Тьма послушно сгустилась вокруг лица богини и устремилась в ноздри. Ишхара пыталась сопротивляться, но без толку.
Я сильнее.
Было невероятно приятно смотреть, как богиня безумия бьется в судорогах. Как жжет ее кожу черный сумеречный огонь.
И хотя мне было известно, что навредить этим богине вряд ли удастся, я мог заставить ее страдать.
— Пора, Эншаррат, — коротко проговорил иллишарин, словно знал, что я делаю. Словно предугадывал каждый мой шаг.
Что ж, он мог…
И на этот раз в голову, как молния, ударила мысль: он поможет.
— Что надо делать? — произнес вслух, больше не опасаясь, что Ишхара что-то поймет. Она так уморительно закатывала глаза, что вряд ли вообще осознавала, что происходит.
— Чтобы убить бога, ты должен сам стать богом…
— Я и есть бог, — процедил сквозь зубы.
— Нет, — отрезал дух без всякого уважения. — Ты должен войти в разум Ишхары. Ты должен стать ЕЮ. Ваши мысли и движения должны слиться. Ты делаешь шаг, и она. Ты поднимаешь руку, и она. Твое тело — ее тело…
Мгновенное понимание озарило меня, как нефритовая зарница в Сумерках.
Что ж… это хорошая цена…
Губы сами улыбнулись, когда я увидел в глазах Ишхары понимание.
Теперь она чувствовала меня. Чувствовала в своей голове.
Вокруг поднялся ветер. Страшный, дикий, холодный. Но так ведь и должно быть, верно? Когда умирают боги?
— Тайрел, пожалуйста! — раздался сзади тонкий женский голос.
Глупый и бестолковый крик. Но мне стало почти больно.
Дурацкие остатки человечности портят минуты триумфа.
Я поднял руку вверх, сжал шею Ишхары сильнее. Ее платье раздувало ветром. Тонкие ножки бестолково болтались. Но самое приятное — ее глаза, полные ужаса. Ведь я уже был внутри ее сознания.
— Пожалуйста, не надо, — прохрипела богиня, когда я вытянул вторую руку и в ней тихо материализовался блестящий кинжал с изогнутым лезвием, напоминающим горящее пламя.
— Что это? — выдохнула девушка сзади.
— Это кинжал, сотканный из Тьмы, — мгновенно ответил иллишарин. — Сам по себе он не обладает способностью убивать богов. Но одна особенность у него есть.
— Какая? — зазвенел голос.
Я улыбнулся. Пожалуй, этот голос мне даже нравился.
Леора. Ее ведь звали Леора. Почему я не называю ее по имени?
Наверное, это страх. Но я уже не хотел об этом думать.
Что ж, Леора. Сегодня тебе крупно повезло. Ты избавишься сразу от двух напастей.
— Этим кинжалом бог может совершить самоубийство, — спокойно проговорил иллишарин.
— Что? — воскликнула Леора. — Нет! Зачем?!
В этот момент я вонзил черное лезвие себе в живот.
Грянул гром.
Ярость, кристально кровавая ярость, которая сводила меня с ума столько лет, наконец-то нашла выход. Пальцы больше не подрагивали от бешенства, а багровая пелена не застилала глаза.
Мне не было больно. Я видел на светлом платье Ишхары алое пятно, словно она была человеком. Огромная рана на том же самом месте, где и у меня.
Корона сработала. Я стал богом. Стал Ишхарой. И я убил Ишхару.
— Нет, Эншаррат! — закричала Ишхара.
Мои пальцы разжались. Угасающее тело богини безумия упало на черный песок. Она умирала, я видел.
Иллишарин не обманул.
— Спасибо, — улыбнулся я старому дракону.
И последний раз взглянул в глаза плачущей девчонке.
— Тебе будет лучше без меня, — сказал зачем-то, и улыбка растаяла сама собой.
Момент триумфа все-таки приобрел вкус горечи.
Последнее, что я увидел, — это кристально-голубые глаза. Светлые, как утреннее небо. Красивые, как восход солнца.
А еще был пепел осыпающейся мне под ноги костяной короны.
Ветер больше не дул. Меня больше не было.