ʍᴇжду ᴄᴛᴩᴏᴋ.

Эмма сидела за столом, разглядывая купленные Дженной сладости. Перед ней стояла тарелка с чем-то калорийным — шоколадный круассан, кусочек чизкейка, сладкое молоко. Дженна смотрела на неё внимательно, скрестив руки на груди.

— Ешь, Майерс.

Эмма сглотнула. Она не хотела. В животе всё сжалось от отвращения, но она взяла вилку, отломила кусочек чизкейка и сунула в рот. Тяжёлая, липкая сладость мгновенно заполнила рот. Жевать было трудно. Но Дженна продолжала смотреть.

Эмма заставила себя проглотить, затем ещё кусочек, ещё. Дженна кивнула, будто удовлетворённая.

— Молодец.

Эмма натянуто улыбнулась, вытерла губы салфеткой и резко встала.

— Я… в туалет, — пробормотала она, стараясь не показывать, как сильно её передёргивает от еды внутри.

Она зашла в ванную и сразу же заперла дверь. В животе было тяжело, противно. Эмма опустилась на колени перед унитазом, упёрлась ладонями в холодный край, судорожно дыша.

Нет, она не может оставить это внутри. Она не должна.

Рука дрожала, когда она подняла её ко рту. Два пальца глубоко в горло — и тут же тошнотворная волна боли. Спазм, комок рвоты рванулся наружу, жёг горло кислотой.

Эмма судорожно хватала ртом воздух, перед глазами потемнело. Она снова согнулась, снова вдавила пальцы в горло, снова вывернула наизнанку. Она ненавидела себя.

К горлу подкатила слюна, последняя волна отвращения, и только тогда Эмма наконец слабо оттолкнулась от унитаза. Руки тряслись.

Она закрыла крышку, спустила воду, схватилась за раковину, посмотрела на своё отражение. Бледное лицо, покрасневшие глаза, волосы прилипли к лбу. Она медленно набрала воды в ладони, прополоскала рот, смыла остатки слабости в слив.

Выдохнула.

Глубоко, тяжело.

Внезапно снаружи послышался голос Дженны.

— Эмма?

Эмма вздрогнула.
— Я уже выхожу…! — голос дрожал, но Эмма попыталась говорить уверенно.

Она провела рукой по лицу, глубоко вдохнула, выпрямилась и открыла дверь.

Дженна стояла прямо перед ней, хмурясь.

— Что ты там так долго делала? — голос был холодный, но в глазах читалось подозрение.

Эмма отвела взгляд, прошла мимо, направляясь в гостиную.

— Ничего, просто… — её голос дрогнул, и она быстро сжала пальцы в кулак. — Просто было не очень хорошо.

Она села на диван, притянула колени к груди, чувствуя, как горло всё ещё саднит после рвоты. Внутри было пусто, неприятно.

Дженна медленно подошла, присела рядом, не сводя с неё взгляда.

— Тебе плохо? — спросила она, но не так, как спрашивают из жалости. Больше похоже на анализ.

Эмма не знала, что ответить. Её желудок был пуст, тело дрожало, но не от холода. Головокружение накатывало волнами.

— Нет, — соврала она, уткнувшись подбородком в колени.

Дженна не ответила сразу. Затем резко двинулась вперёд, схватила Эмму за подбородок и заставила её посмотреть в глаза.

— Ты в зеркале себя видела? — её голос был резким. — Ты бледная как смерть.

Эмма вздрогнула от внезапного прикосновения, но промолчала.

Дженна всматривалась в её лицо, губы плотно сжаты, пальцы твёрдо держат подбородок.

— Ты правда думаешь, что я настолько тупая? — в её голосе послышалась угроза.

Эмма сглотнула.

— Ты всё выблевала, да? — голос Дженны был холодным, но в нём чувствовалось что-то ещё. Эмма вздрогнула, её сердце заколотилось быстрее.

— Ч-что? Нет, — её голос дрогнул, и это звучало совершенно неубедительно.

— Не ври мне, — Дженна слегка подалась вперёд, её взгляд пронзал насквозь. — Ты встала из-за стола, пошла в ванную, заперлась. А теперь выглядишь так, будто тебя выжали.

Эмма сглотнула, опуская глаза.

— Я просто… не очень хорошо себя чувствовала, — прошептала она, сжимая руки в кулаки.

Дженна шумно выдохнула и резко поднялась с дивана.

— Ты совсем охренела? — в голосе слышалась злость, но она была странной. Скорее, обеспокоенной.

Эмма поёжилась, не зная, что сказать. Она не привыкла к тому, чтобы кто-то заботился о ней. Это было... непривычно.
Эмма сжалась в себя, опустив голову. Её плечи слегка дрожали, а пальцы нервно сжимали ткань топа. Дженна видела, как та избегает её взгляда, как напрягается всем телом, будто боится, что её ударят.

— Ты чего? — голос Дженны стал тише, но в нём всё ещё оставалась напряжённость.

Эмма покачала головой, делая вид, что ничего не происходит, но её дыхание было слишком частым, руки слишком крепко сжимали себя.

— Слушай, я… — Дженна осеклась, выдохнула и убрала волосы назад. Она пыталась сдержать злость, но внутри всё кипело.

Какого чёрта? Почему Эмма вообще так себя ведёт? Почему боится? Почему не может нормально есть?

— Чёрт, Эмма, — Дженна выдохнула и села рядом, но не приближалась, давая той пространство. — Я не собираюсь тебя трогать. Не бойся меня.

Эмма сжала губы, но на секунду всё-таки посмотрела на неё. В глазах стоял страх. Но ещё что-то.

— Я не… боюсь, — прошептала она, но звучало это так неубедительно, что Дженна чуть скрипнула зубами.

Она какое-то время молчала, а потом протянула руку и осторожно коснулась ладони Эммы. Едва-едва, просто пальцами.

— Ты так похудела… — Дженна говорила почти шёпотом.

Эмма дёрнулась, будто её ударило током, но не убрала руку. Просто сидела и смотрела на неё, не зная, что сказать.

Дженна провела пальцем по худым костяшкам Эммы, по тонким запястьям. Чувствовала, какая та лёгкая, почти невесомая. Будто если чуть крепче сжать руку — сломается.

— Ты всегда была такой? — голос Дженны звучал ровно, но внутри всё сжималось.

Эмма отвела взгляд.

— Я… — она сглотнула, напряглась ещё сильнее, будто от одного этого вопроса ей стало плохо. — Это неважно.

Дженна дёрнула губами.

— В смысле неважно? Ты вообще себя в зеркало видела?

Эмма молчала.

— Ты же понимаешь, что это ненормально?

— Ты ничего не знаешь, — тихо, но резко ответила Эмма.

Дженна чуть нахмурилась.

— Так расскажи мне.

Эмма нервно выдохнула и отдёрнула руку.

— Просто оставь меня в покое, ладно?

Она встала, шатко, хромая из-за разбитых коленей, и пошла в свою комнату. Дженна смотрела ей вслед, сжав зубы.

"Чёртова упрямица".

Но просто так оставить это она не собиралась.

Эмма зашла в свою комнату и тихо закрыла дверь, будто боялась, что Дженна снова начнёт расспрашивать. Она опустилась на кровать, подтянула колени к груди и крепко обхватила их руками. Дрожь пробирала до самых костей, а слёзы потекли по щекам сами собой. Она не знала, из-за чего так накрыло—то ли от злости на себя, то ли от страха перед Дженной, то ли просто от усталости.

Минут десять Эмма сидела в тишине, пока не почувствовала, что слёзы высохли. Сил не осталось, только глухая тяжесть внутри. Она медленно встала, вышла из комнаты и направилась в ванную. Включила холодную воду и уткнулась ладонями в раковину, глядя на своё отражение. Красные глаза, бледное лицо, опухшие губы.

Она умылась, надеясь, что станет легче. Глубоко вздохнула и повернулась к выходу. Надо идти к врачу—сегодня день, когда должны снять швы.

Но едва Эмма вышла из ванной, как столкнулась с Дженной.

Та стояла в дверном проёме, скрестив руки на груди, и смотрела на неё исподлобья.

Эмма вздрогнула, наткнувшись на Дженну. Она не ожидала, что та будет стоять прямо перед ванной, словно поджидая её. Губы дрогнули, но она не сказала ни слова — просто отвела взгляд и попыталась пройти мимо.

— Ты что, плакала? — голос Дженны был ровным, но в нём чувствовалось что-то… настораживающее.

— Нет, — тихо ответила Эмма, сжав пальцы в кулак.

Дженна молча оглядела её лицо, потом опустила взгляд ниже — на руку. Сегодня им нужно было ехать в больницу, и судя по тому, как Эмма старалась не шевелить запястьем, рука всё ещё болела.

— Ты готова? Поедем.

Эмма кивнула. Она не хотела продолжать этот разговор.

Через двадцать минут они уже сидели в машине. Дженна молчала, сосредоточенно глядя на дорогу, а Эмма смотрела в окно, сжимая больную руку другой рукой.

Больница встретила их стерильным запахом и холодными стенами. Врач осмотрел её руку, осторожно убрал повязку и начал снимать швы.

Эмма невольно сжалась, когда почувствовала неприятное тянущее ощущение.

— Потерпи, ещё немного, — сказал врач.

Она молчала, впиваясь ногтями в ткань брюк.

Дженна стояла рядом, скрестив руки на груди. Она видела, как Эмма морщится, как дрожат её пальцы, и почему-то внутри всё сжималось от какого-то странного чувства.

Когда всё закончилось, врач предупредил:

— Будь осторожна. Рана зажила, но ещё остаётся слабым местом.

Эмма кивнула, натягивая рукав худи, а потом повернулась к выходу.

Дженна без слов двинулась за ней.

Когда они вернулись домой, Эмма молча прошла в свою комнату, даже не глядя в сторону Дженны. Дверь закрылась, и в доме воцарилась тишина.

Она устало села на кровать, бросила телефон рядом и несколько минут просто смотрела в потолок. Потом взяла устройство, разблокировала экран и открыла Instagram. Листая ленту, она не особо вникала в увиденное — просто механически скроллила вниз, просматривая чужие идеальные жизни, красивые лица, улыбки, посиделки с друзьями… Всё то, чего у неё не было.

Мысли блуждали в хаосе, но её выдернул из этого состояния звук шагов. Дверь в комнату распахнулась, и Дженна, не утруждая себя стуком, вошла внутрь.

— Идём есть, — сказала она ровным голосом, стоя в дверях и опираясь на косяк.

Эмма не оторвала глаз от экрана.

— Я не хочу.

— Ты не ела.

— Ну и что? — голос Эммы дрогнул, но она быстро взяла себя в руки.

Дженна прищурилась, глядя на неё.

Эмма резко перевела взгляд на Дженну. Сердце сдавило страхом.

Дженна сделала шаг ближе.

— Поднимайся, — её голос был твёрдым, но в нём не было злости.

Эмма почувствовала, как горло сдавило, будто оно сжалось от невидимой руки. Она быстро отвернулась, сжимая телефон в пальцах.

— Отстань, — прошептала она.

Дженна смотрела на неё несколько секунд, а потом вдруг шагнула ещё ближе.

— Поднимайся, — повторила она, но уже мягче.

Эмма сжала губы, опустив голову. Она чувствовала, как дрожат пальцы. Дженна не отступала.

Дженна не собиралась слушать её отговорки. Она молча подошла к кровати, резко схватила Эмму за здоровую руку и без лишних слов потянула вверх, заставляя встать.

— Дженна… — попыталась протестовать Эмма, но голос был слабым, сломленным.

Дженна даже не посмотрела на неё. Просто вытащила её из комнаты и повела в сторону кухни. Шаги Эммы были медленными, она едва поспевала за твёрдым, уверенным шагом Дженны.

Они дошли до кухни, и Дженна усадила её за стол, не особо заботясь о её нежелании.

— Сиди, — коротко бросила она и развернулась к плите.

Через минуту перед Эммой стояла тарелка — курица с рисом, порция внушительная.

Эмма молчала, просто смотрела в тарелку, чувствуя ком в горле. В животе было пусто, но есть не хотелось.

Дженна уселась напротив, не сводя с неё взгляда.

— Ешь.

Эмма взяла вилку, покрутила её в пальцах, будто собиралась, потом медленно подцепила крошечный кусочек курицы и отправила его в рот.

Вкус… был обычным. Нормальная еда. Но почему-то с каждым жевательным движением что-то внутри неё скручивалось, как будто тело само отторгало пищу.

Она проглотила, и на глаза тут же навернулись слёзы.

Ещё один кусочек. Маленький, как и первый.

Дженна смотрела на неё, не отводя глаз.

— Больше, — тихо, но твёрдо сказала она.

Эмма опустила голову. Внутри всё сжалось. Она даже дышала тяжело.

— Я не могу, — прошептала она, чувствуя, как голос дрожит.

Дженна чуть подалась вперёд.

— Ты можешь, Эм. И ты будешь.

Эмма глубоко вдохнула, пытаясь взять себя в руки. Она подцепила ещё немного риса, затем маленький кусочек курицы. Жевала медленно, словно заставляя себя.

Дженна наблюдала, не отвлекаясь. Когда тарелка опустела хотя бы наполовину, она чуть склонила голову и лениво усмехнулась.

— Молодец. — Она положила локти на стол, чуть подавшись вперёд. — Если доешь хотя бы половину, куплю тебе энергетик.

Эмма чуть нахмурилась.

— Ты меня подкупаешь?

— Я мотивирую, — безразлично ответила Дженна, откидываясь на спинку стула.

Эмма не ответила, просто продолжила есть. Через несколько минут половина еды исчезла.

Дженна одобрительно кивнула.

— Неплохо. Давай собирайся, сгоняем в магазин.

Они оделись и вышли из дома. Эмма закуталась в худи, натянув капюшон, руки спрятала в карманы. Дженна шла рядом, спокойно закуривая.

В магазине Дженна сразу направилась к холодильникам, достала энергетик и передала Эмме.

— Держи.

Эмма приняла банку, слабо улыбнувшись.

— Спасибо.

— А ещё… — Дженна потянулась к полке, взяла шоколадку и молча бросила её Эмме в худи.

Эмма удивлённо моргнула.

— Зачем?

— Ты слишком худая, — просто ответила Дженна.

Себе она взяла банку мангового пива. Они рассчитались и вышли из магазина.

Они направились домой, шагали молча, но тишина почему-то не казалась неловкой. Дженна время от времени бросала на Эмму взгляды, отмечая, как та медленно потягивает энергетик.

Дженна прикурила ещё одну сигарету и лениво выдохнула дым.

— Эм, а почему ты не хочешь нормально есть?

Эмма чуть напряглась, едва заметно опустив голову.

— Не знаю… — тихо пробормотала она.

Она врала. Конечно, знала. Знала до ужаса хорошо. Но сказать вслух… нет, невозможно.

Дженна прищурилась, внимательно разглядывая её профиль. Пауза затянулась, но в итоге она лишь коротко хмыкнула и больше ничего не сказала.

Когда они вернулись домой, Эмма молча зашла в свою комнату. Дверь оставила приоткрытой, машинально села на кровать, подтянув ноги к груди. Открыла телефон, бесцельно прокручивая ленту, периодически делая маленькие глотки из банки с энергетиком.

Шоколадка лежала рядом, нетронутая.

Дженна прошла в гостиную, но вскоре всё же заглянула в комнату Эммы. Она прислонилась к дверному косяку, скрестив руки на груди.

— Почему не ешь?

Эмма вздрогнула и подняла голову.

— Что?

— Шоколадку. Ты её даже не открыла.

— Просто… не хочу, — Эмма быстро отвела взгляд.

Дженна нахмурилась, но не стала давить.

— Ладно. — Она развернулась, сделав шаг назад, но потом вдруг остановилась. — Ты хоть понимаешь, что весишь, как ребёнок?

Эмма крепче сжала телефон в руках.

— Я нормально вешу…

Дженна насмешливо фыркнула.

— Да? Сорок килограмм при твоём росте — это нормально?

Эмма сглотнула, опустив глаза.

— Отстань…

Дженна внимательно посмотрела на неё, затем молча вышла из комнаты, оставив Эмму в тишине.

Эмма перевела взгляд на шоколадку. Она лежала рядом, нетронутая, но теперь её взгляд на неё изменился. Может, Дженна была права? Сорок килограммов — это действительно мало?

Она вздохнула, взяла плитку в руки и осторожно открыла упаковку. Откусила маленький кусочек. Вкус горького шоколада приятно разошёлся по языку, но внутри всё ещё было какое-то странное чувство… чувство вины, что ли?

Эмма сжала пальцами обёртку, заставляя себя есть дальше. Маленькими кусочками, но всё же доедая.

Когда шоколадка была почти закончена, Эмма поднялась с кровати. Вышла из своей комнаты и посмотрела в сторону гостиной. Пусто.

Она осторожно прошла дальше и заметила, что дверь в спальню Дженны закрыта. Немного поколебавшись, Эмма тихонько постучала.

— Заходи, — донёсся приглушённый голос.

Эмма осторожно приоткрыла дверь и шагнула внутрь.

— Дженна… можно к тебе?

Дженна взглянула на неё, приподняв бровь, но ничего не сказала, просто кивнула.

Эмма быстро юркнула на кровать и тут же укуталась в одеяло, свернувшись клубком. Она чувствовала себя ужасно… но почему-то рядом с Дженной было чуть легче.

Тишина повисла в комнате.

— Что такое? — наконец спросила Дженна, глядя на неё.

Эмма чуть передвинулась, сильнее зарываясь в мягкую ткань.

— Не знаю… — пробормотала она.

Дженна вздохнула, но на этот раз её голос был чуть мягче.

— Ты вечно «не знаешь».

Эмма не ответила. Она просто лежала, чувствуя тепло рядом.

Эмма свернулась клубком, плотнее натягивая одеяло на себя. Она чувствовала, как сердце колотится где-то в горле, но не могла понять почему. Может, потому что рядом была Дженна. Может, потому что она всё ещё чувствовала себя маленькой и беззащитной.

Тишина в комнате становилась невыносимой. Эмма глубоко вдохнула, крепче сжав пальцы на краю одеяла, и, не поднимая взгляда, тихо пробормотала:

— Обними меня…

Голос чуть дрогнул на последних словах.

Дженна чуть приподняла бровь. В её глазах на секунду промелькнуло непонимание, но потом… она посмотрела на Эмму внимательнее.

Эта дрожь в голосе… будто страх.

Как тогда, когда Эмма испуганно отводила от неё взгляд.

Как тогда, когда та закрывалась в своей комнате, стараясь не встречаться с ней.

Как тогда, когда Дженна орала на неё, не разбираясь, злилась, выводилась на эмоции.

Дженна тихо выдохнула, потом молча придвинулась ближе.

Она обняла Эмму. Просто так, без слов.

Эмма вздрогнула от прикосновения, но потом, будто чувствуя себя чуть в безопасности, медленно расслабилась.

Она несмело уткнулась лицом в плечо Дженны, её дыхание было сбивчивым, но… почему-то больше не таким тревожным.

Дженна молчала. Она просто держала её в этом тихом, тёплом пространстве.

Эмма тихонько вздохнула, уютнее устраиваясь рядом с Дженной. Тепло её тела было приятным, даже слишком.

Дженна этого не показывала, но чувствовала, как напряжение Эммы постепенно исчезает. Как её дыхание выравнивается, а пальцы, что ещё недавно дрожали, расслабленно сжимаются на одеяле.

Спустя несколько минут Эмма уснула.

А вот Дженна – нет.

Она лежала с открытыми глазами, чувствуя, как Эмма прижимается к ней ближе во сне.

Тело Дженны напряглось.

Она сама позволила ей остаться. Позволила лечь рядом. Позволила себя обнять.

Почему?

Она тяжело вздохнула и прикрыла глаза, надеясь тоже уснуть.

Но заснула она только через час.

---

Когда Дженна проснулась, солнце уже пробивалось сквозь занавески.

Она моргнула, приходя в себя, и медленно перевела взгляд на Эмму.

Та даже не шевельнулась.

Дженна машинально коснулась её спины – тёплая.

Она спала так крепко, что это даже тревожило.

Дженна проснулась уже давно, просто лежала так, не двигаясь, глядя в потолок.

Малышка совсем вымоталась.

Она медленно, почти лениво провела пальцами по спинке Эммы.

И тут же остановилась, осознав, что делает.

Чёрт.

Она осторожно высвободилась из объятий Эммы, стараясь не разбудить её, и тихо встала с кровати.

В ванной умылась холодной водой и посмотрела на своё отражение.

Что это вообще было?

Какого чёрта она себя так ведёт?

Она тряхнула головой, вышла из ванной и снова взглянула на Эмму.

Та всё ещё спала.

Дженна вдруг подошла ближе и молча укрыла её одеялом получше.

Всё, хватит об этом думать.

Она развернулась и ушла на кухню.

Нужно отвлечься.

Может, приготовить завтрак?

---

Было раннее утро – всего пять. За окном ещё царила серость, а город только начинал просыпаться.

Дженна встала у плиты, машинально разогревая сковородку. Она решила сделать что-то простое – может, яичницу с овощами.

Тонкие ломтики помидора уже лежали на доске, а яйцо мягко разбилось о край миски.

Тихий звук масла, шипящего на горячей сковороде, заполнил кухню.

Дженна убрала волосы назад, лениво наблюдая, как белок медленно схватывается на жаре.

И вдруг – тёплые, осторожные прикосновения.

Кто-то сзади, такой мягкий, такой хрупкий.

Тонкие руки обхватили её талию, а голова уткнулась в её спину.

Дженна резко замерла, сжав в руке лопатку.

Горячее дыхание коснулось её лопаток сквозь ткань.

Сонный, едва слышный вздох.

— Эмма… – Дженна не узнала свой голос, слишком тихий, слишком сдавленный.

Она напряглась, но не отстранилась.

Эмма не сказала ни слова, просто прижалась крепче.

Она была тёплая. Слишком.

Медленный, расслабленный выдох.

Дженна сглотнула, чувствуя, как сердце пропускает удар.

Она не знала, что делать.

Но, почему-то, не могла заставить себя пошевелиться.

Эмма сонно зевнула, её тёплое дыхание коснулось кожи Дженны.

Она была только что проснувшейся – расслабленной, слипшиеся от сна ресницы, голос ещё тихий, будто застрявший где-то между сном и явью.

Она всё так же обнимала Дженну со спины, слегка прижимаясь, будто искала тепло.

— Доброе утро… — пробормотала Эмма, голос её был приглушённым и мягким.

Дженна почувствовала, как у неё внутри что-то дрогнуло.

Она напряглась, но не отстранилась.

— Доброе, — ответила Дженна, стараясь сделать голос ровным.