ʍᴇжду ᴄᴛᴩᴏᴋ.

Дженна только открыла рот, чтобы что-то сказать, но Эмма вдруг резко вскинула голову, и в её взгляде было столько боли и злости, что Ортега невольно замерла.

— Почему ты просто не оставишь меня в покое?! — её голос сорвался на крик, полный отчаяния и ярости.

Эмма тяжело дышала, её плечи судорожно вздымались, а в глазах застыла безумная смесь гнева и боли.

— Ты ввалилась в мою жизнь, как грёбаный ураган, и теперь думаешь, что имеешь право указывать мне, что делать?!

Она с силой толкнула тумбочку рядом, и та с грохотом упала, сбив на пол стакан с водой. Стекло разлетелось в стороны, но Эмме было плевать.

— Ты не знаешь, каково это! Ты не понимаешь! — она вскочила, но тут же потеряла равновесие, схватившись за край кровати.

Голова закружилась, в висках заколотило, но ей было всё равно.

— Это моя жизнь, моя боль! — она резко выпрямилась и, не думая, со всей силы ударила Дженну в плечо, сжимая зубы.

Дженна даже не дёрнулась. Только её глаза стали ещё темнее.

— Это ты сейчас серьёзно? — её голос прозвучал холодно, почти безразлично, но в нём чувствовалась опасная нотка.

— Да! Да, чёрт возьми! Ты не моя мать, не моя сестра, не мой чёртов спаситель! Ты никто!

Она схватила ближайший предмет — свечу в стеклянном подсвечнике — и со всей силы запустила её в стену. Стекло разлетелось в стороны, раздавшись глухим треском.

— Оставь меня в покое, Ортега!

Грудь Эммы тяжело вздымалась. Она дышала так, будто только что пробежала марафон.

Дженна шагнула вперёд.

— Ты закончила?

Её голос был спокойным. Слишком спокойным.

— Или мне подождать, пока ты разнесёшь здесь всё нахрен?

Эмма судорожно сглотнула, сжав кулаки так сильно, что ногти впились в ладони.

— Ты жалкая, Майерс, — тихо сказала Дженна, но в её голосе не было ни злости, ни презрения. Только усталость.

Эмма вздрогнула.

— Заткнись…

— Нет.

Дженна посмотрела прямо ей в глаза.

— Ты срываешься на мне, потому что тебе страшно. Потому что ты не знаешь, как справиться со всем этим дерьмом.

Эмма крепче сжала губы.

— Ты думаешь, я не понимаю, каково это? — Дженна сделала шаг ближе. — Думаешь, я не знаю, каково это — чувствовать, что ты не заслуживаешь ничего хорошего? Делать себе больно, потому что внутри слишком пусто или, наоборот, слишком много всего сразу?

Эмма застыла.

Дженна смотрела на неё, и впервые в её взгляде не было ни холода, ни злости. Только… понимание.

— Но ты должна выбрать, Майерс. Либо ты живёшь, либо медленно убиваешь себя. И я не позволю тебе сделать второе.

Она отпустила её запястье, но тут же схватила за подбородок, заставляя смотреть прямо в глаза.

— Ты можешь ненавидеть меня, можешь кричать, можешь кидать в меня что угодно, но я тебя не оставлю.

Эмма всхлипнула.

А потом… сломалась.

Она громко, отчаянно разрыдалась, а потом сделала шаг вперёд и с силой вцепилась в Дженну, уткнувшись лицом ей в грудь.

— Я… я больше не могу…

Дженна тихо выдохнула и обняла её в ответ, крепко прижимая к себе.

— Я знаю, — мягко сказала она, медленно проводя рукой по её спине.

Они так и стояли. Минуту, две, пять.

Когда Эмма, наконец, успокоилась, Дженна осторожно развернула её и, не говоря ни слова, потянула к кровати.

— Ложись.

— Но…

— Ложись, — твёрдо повторила Ортега.

Эмма подчинилась.

Дженна молча легла рядом, не слишком близко, но и не слишком далеко.

— Я останусь здесь, — просто сказала она.

Эмма моргнула, пытаясь осознать её слова.

— Зачем?..

— Потому что я знаю, что если оставлю тебя одну, ты снова захочешь сделать это.

Эмма опустила взгляд.

Дженна не ошиблась.

— Спи, — тихо добавила Ортега.

Эмма медленно закрыла глаза.

Впервые за долгое время она чувствовала себя в безопасности.

Ночь окутала комнату тишиной, нарушаемой лишь редкими вздохами. После всей этой истерики Эмма вымоталась до предела, а потому уснула почти сразу, едва Дженна притянула её ближе.

Дженна тоже заснула рядом, хоть и неглубоко. В темноте её рука так и осталась на талии Эммы, словно она боялась, что та снова сделает что-то с собой.

Всё было спокойно. До поры.

Эмма дёрнулась. Её дыхание сбилось, тело напряглось. Сон давил на сознание, затягивал в себя, наполнял ужасом.

Она видела себя. В той же комнате. В темноте. С лезвием в руках. Видела, как оно скользит по коже, как алая кровь капает на белую простыню. Видела, как воздух становится густым, липким. Как становится трудно дышать. Как свет тускнеет. Как мир гаснет.

Резкий вдох.

Эмма дёрнулась и резко села на кровати, широко распахнув глаза. Всё ещё здесь. Всё ещё жива. Всё ещё не утонула в собственной крови.

Но дыхание тяжёлое, частое. Пот струится по вискам, пальцы дрожат. Она судорожно сжимает кулаки, стараясь прийти в себя.

— Чёрт… — шепчет она, чувствуя, как внутри всё сжимается от ужаса.

Кошмар всё ещё стоял перед глазами: кровь, её собственная рука, изрезанная, будто она не остановилась…

Она дёрнулась, сжав пальцами запястья, панически проверяя, что всё на месте, что кожа целая, что это просто сон, просто чёртов сон…

И тут матрас рядом чуть прогнулся.

— Эмма.

Она дёрнулась ещё сильнее, судорожно переведя взгляд на Дженну. Та смотрела на неё исподлобья, голос был сиплый, будто только что проснулась, но в глазах — никакой сонливости. Только внимательность.

— Что случилось?

Эмма сглотнула, чувствуя, как её всю трясёт.

— Ничего… — сорвалось шёпотом, слабым, неубедительным.

Дженна не поверила. Она привстала на локте, вглядываясь в неё.

— Опять кошмар?

Эмма хотела соврать, но не смогла. Просто кивнула.

— Какой?

Она зажмурилась.

— Всё в порядке, — пробормотала тихо.

— Ты дрожишь.

Голос Дженны был хрипловатым, но твёрдым. И слишком близким.

Эмма сжала пальцы в кулаки.

— Всё нормально, — повторила она, но даже самой стало противно от того, насколько это звучало жалко.

Дженна молчала.

А потом вдруг двинулась.

Неожиданно, резко, сбивая дыхание.

Просто обняла.

Эмма замерла, глаза расширились.

— Ч-что ты…

— Ложись, — устало бросила Ортега.

— Дженна…

— Блять, ложись.

Голос был жёстким, но её руки — тёплыми.

Эмма не сопротивлялась. Просто медленно опустилась обратно, чувствуя, как Дженна всё ещё держит её. Как тихо дышит где-то у уха.

— Спи, — приказала она.

Эмма не ответила.

Просто закрыла глаза.

* утро.

Утро выдалось серым. За окном моросил мелкий дождь, небо затянуло тучами, и от этого в комнате было ещё темнее. Эмма открыла глаза, лениво моргнула, чувствуя, как ноют руки. Голова была тяжёлой, будто кто-то набил её свинцом.

Она повернула голову.

Дженна не спала.

Она просто лежала рядом, уставившись в потолок. Глаза тёмные, сосредоточенные, но мысли явно где-то далеко.

Эмма сглотнула.

— Ты давно не спишь? — голос сорвался, хрипловатый, будто после долгих слёз.

Дженна молча кивнула.

Эмма прикусила губу, чувствуя, как что-то неприятное царапает внутри.

— Прости… — тихо выдохнула она.

Дженна медленно перевела на неё взгляд.

— За что?

— За… всё, — Эмма нервно сжала пальцы в кулак, но тут же разжала — больно.

Ортега молчала пару секунд, а потом резко села, смахнув с глаз прядь волос.

— Вставай. Универ.

Эмма тоже села, морщась от ноющей боли в теле.

— Я не хочу…

— Меня не ебёт, — отрезала Дженна, поднимаясь с кровати.

Она прошла в ванную, хлопнув дверью.

Эмма закусила губу.

Ну охуенно.

Она встала следом, заставляя себя двигаться. Было паршиво, усталость липла к телу, но при этом внутри было какое-то странное, неприятное ощущение.

Она не хотела оставаться одна.

Когда Дженна вышла, Эмма тут же шагнула вперёд.

— Можно я… с тобой в универ?

Дженна скептически приподняла бровь.

— А ты не должна туда идти по-любому?

— Ну… да, но… — Эмма закусила губу.

Дженна сузила глаза, будто что-то прикидывала.

— Ты хочешь быть рядом, да?

Эмма почувствовала, как уши заливает жаром.

— Ч-что?..

Дженна хмыкнула.

— Я не против, но предупреждаю: не ной и не заёбывай меня.

Эмма вздохнула с облегчением, будто только что убедила её на что-то глобальное.

— Окей.

Они быстро собрались.

Эмма почти не отставала, следуя за Дженной по пятам.

Всю дорогу до универа она шла чуть позади, но не отходила.

А Дженна…

Она не гнала её прочь.

В универе было шумно. Толпы студентов сновали по коридорам, кто-то спешил на пары, кто-то залипал в телефоне, кто-то оживлённо трепался с друзьями. Обычная суета, но для Эммы это был сплошной раздражитель.

Она нервно сглотнула, крепче сжимая рукава кофты.

Дженна шла впереди, уверенная, спокойная, как всегда. Она ни разу не обернулась, но Эмма знала — та осознаёт, что она идёт за ней.

И это давало чувство… хоть какой-то безопасности.

— О, Ортега, — раздался знакомый голос.

Эмма вздрогнула.

К ним подошёл какой-то парень, высокий, ухмыляющийся, явно из числа «популярных». Он был не один, рядом стояло ещё двое парней и какая-то девушка.

— Чё, сегодня без тачки? — усмехнулся он.

— Не твоё дело, — ровно отрезала Дженна.

Парень фыркнул.

— Да ладно, не будь такой холодной. Может, вечером куда-нибудь?

— Может, ты пойдёшь нахуй? — Дженна приподняла бровь.

Компания за его спиной прыснула от смеха.

Эмма нервно сглотнула, пытаясь стать незаметной.

Но тут одна из девушек заметила её.

— А это кто? — она прищурилась, смерив Эмму оценивающим взглядом.

Парень тоже посмотрел на неё, ухмыльнулся.

— А, так это ж Майерс. Господи, что она тут делает?

Эмма напряглась.

— Ну-ну, — протянула девушка, скрещивая руки на груди, — ты тусуешься с Ортегой теперь? Вау.

— Может, она типа её питомец? — засмеялся кто-то.

Эмма почувствовала, как внутри всё сжимается.

Она сделала шаг назад, но…

Дженна вдруг двинулась.

Не резким движением, но так, чтобы перегородить ей путь.

— Вы закончите или мне вас заткнуть? — её голос был леденящим.

Секунда тишины.

— Ладно-ладно, не кипятись, — парень вскинул руки. — Без обид.

— Без обид, — передразнила Дженна. — Сваливайте нахер.

Они, конечно, ещё помедлили, но всё же ушли.

Дженна посмотрела на Эмму.

— Ты чё такая ссутуленная?

Эмма резко покачала головой.

— Всё норм.

Дженна хмыкнула, но ничего не сказала.

Просто пошла дальше.

А Эмма…

Эмма снова шагнула за ней.

Эмма шла по коридору, её ноги казались ватными, а в голове стоял гул. Каждое движение отзывалось глухой, тянущей болью, но она просто продолжала идти, глядя в пол. Её немного трясло, но она не понимала, от чего именно — от усталости, слабости или того, что внутри всё ещё было слишком пусто.

И вдруг — сильный удар.

Её резко толкнули, причём прямо в запястье, туда, где под рукавом прятались свежие швы. Боль пронзила руку, будто кто-то вонзил в неё раскалённое лезвие.

— А-а-а! — крик сорвался с её губ, резкий, отчаянный.

От боли ноги подкосились, и она едва не рухнула, но инстинктивно схватилась за пострадавшую руку, крепко прижимая её к груди. Жжение было невыносимым, пульсирующим, будто швы вот-вот разойдутся.

— Блин, сорян, — пробормотал парень, даже не взглянув на неё толком, а затем просто пошёл дальше.

Эмма тяжело задышала, в глазах потемнело. Она не могла ни выпрямиться, ни сделать шаг, просто застыла на месте, чувствуя, как волны боли накатывают снова и снова.

— Ты что, слепой? — резкий, ледяной голос прорезал шум коридора.

Эмма даже не сразу осознала, что это голос Дженны. Она всё ещё стояла, сгорбившись, крепко прижимая больную руку к себе, пытаясь хоть как-то унять боль.

Парень обернулся, нахмурился, но, увидев, кто перед ним, явно передумал огрызаться.

— Да чё сразу слепой? Я ж не специально…

— Если бы думал головой, то не толкался бы, как ебаный баран, — Дженна шагнула вперёд, сверля его взглядом, от которого любой бы почувствовал себя полным дерьмом.

— Ой, да иди ты… — пробормотал он, отводя взгляд и ускоряя шаг, лишь бы уйти подальше.

Дженна резко повернулась к Эмме, нахмурилась.

— Ты норм?

Эмма не ответила. Просто не могла. В горле встал ком, рука горела, в глазах ещё плясали тёмные пятна. Она только сглотнула, продолжая тяжело дышать.

— Блять, — тихо выругалась Дженна, прежде чем резко схватила Эмму за здоровую руку и потянула за собой. — Пошли.

— К-куда?.. — слабым голосом спросила Эмма, запинаясь, но не сопротивляясь.

— В медпункт.

— Нет, — Эмма резко дёрнулась, но Дженна держала её крепко.

— Ты серьёзно? — Ортега остановилась, зло взглянув на неё. — У тебя какое-то нездоровое желание мучиться, или ты просто тупая?

Эмма закусила губу, отвела взгляд.

— Всё нормально, — почти беззвучно выдавила она.

— Ага, вижу. — Дженна раздражённо выдохнула, но ослабила хватку. — Тогда хоть сядь где-нибудь. Или ты думаешь, что если сейчас свалишься посреди коридора, станет лучше?

Эмма сжалась, но кивнула, понимая, что спорить бессмысленно. Дженна без лишних слов потянула её в сторону ближайшей пустой аудитории и усадила на стул.

— Покажи руку.

— Не надо…

— Покажи, Эмма.

Голос был таким твёрдым, что Эмма вздрогнула и, не поднимая глаз, медленно закатала рукав.

Эмма смотрела в пол, губы дрожали, боль в руке пульсировала, разливаясь по всему телу. Она боялась поднять взгляд, боялась увидеть в глазах Дженны то, что уже видела раньше — раздражение, холод, отвращение. Но страх быть отвергнутой оказался сильнее.

Рука сама потянулась вперёд, тонкие пальцы дрожали, когда она несмело схватила Дженну за рукав. Просто чтобы почувствовать, что она рядом. Просто чтобы не остаться одной.

Дженна вздрогнула, опустила взгляд. Несколько секунд просто смотрела, как Эмма держится за неё, будто это единственное, что не даёт ей сломаться прямо сейчас.

— Ты дрожишь, придурочная, — пробормотала она, раздражённо закатив глаза, но не убирая руку. А потом, резко выдохнув, стянула с себя кофту и практически кинула её Эмме.

— Надень.

Эмма растерянно посмотрела на неё, моргнула.

— Чего ты вылупилась? Надевай, говорю.

Она поспешно послушалась, натягивая тёплую ткань на себя, чувствуя, как всё её тело накрывает знакомым запахом Дженны. На секунду стало легче.

— И руку не трогай, — добавила Ортега, коротко кивнув на её больное запястье. — Я не врач, блять, но если опять начнёшь лезвием водить, буду зашивать тебя сама. Без анестезии.

Эмма судорожно глотнула воздух, но в уголках губ мелькнула крохотная, почти незаметная улыбка. Дженна посмотрела на неё и тяжело вздохнула.

— Ты невыносимая.

Она отвернулась, делая вид, что смотрит в телефон, но её рука так и осталась лежать рядом с Эмминой, почти касаясь её пальцев.