Алфавит,Артон

Антон – скромный шестнадцатилетний девственник, у которого есть лучший друг – Арсений. Арсению двадцать лет, и в отличие от Шастуна, он далеко не скромный и уже давно не девственник, но это не единственное, чем в нём можно восхищаться. Он умный, харизматичный, весёлый, просто душа компании… Ещё и красивый. Голубоглазый брюнет с очаровательной улыбкой и шикарной фигурой. Нет, Антон не гей и не влюблён в него (в отличие от Попова, который с ума сходит по мальчишке), но он бы хотел быть таким же, как друг.

Они часто ходят вместе в кино или в кафе, гуляют вместе по паркам или просто сидят друг у друга дома. Арсений не всегда в восторге от этого, потому что Антон в эти моменты мало того, что слишком близко, так они ещё и наедине. Попов сходит с ума.

***

Антон, как это часто бывает, сидит после школы у Арсения дома и уплетает ванильное мороженое, которым его угостил друг. Они сидят на двуспальной застеленной кровати и смотрят  какой-то страшный фильм про ведьм. Шастун, как человек, который не большой фанат ужастиков, периодически испуганно ойкает и прикрывает рукой глаза. Умиляет.

— По-моему, ко мне одноклассница клеится, — парень решает разбавить напряжённый момент какой-нибудь отвлечённой болтовнёй.
— С чего ты взял? — настороженно спрашивает Арсений, пытаясь не выдать ревность.
— Напросилась сегодня сесть со мной на лабораторной, — доедая мороженое, рассказывает Антон. — А потом гулять позвала.
— Чего не согласился?
— Она мне даже не нравится. Да и не готов я пока… С девочками гулять.
— А кто тебе нравится? — усмехается Попов, ставя фильм на паузу и полностью разворачиваясь к другу.

Арсению известно, что Антон девственник. Одна мысль об этом заставляет член наливаться кровью, и он ничего не может поделать.

— Наверное, никто, — смущённо шепчет Шаст, отворачиваясь.

Покрасневшие щёки и смущённый взгляд, и старший уже боится потерять контроль. Антон теребит пальцами край покрывала и поворачивается к Арсу, но увидев изучающий взгляд, резко отворачивается от него. Арсений двигается ближе.

— Т-ты чего? — парень всё же поворачивается, но избегает смотреть в голубые глаза.
— Хочешь выпить?

Антон едва не подскакивает от удивления.

— Зачем?
— Ни разу не видел тебя выпившим, — пожимает плечами Арсений. — Стало интересно. Вино будешь?
— Я не пил никогда.

Старший прикрывает глаза и сдерживает возбуждённый выдох. Он уже не может сдерживать мысли о том, что можно сделать с выпившим в первый раз девственником, но теперь назревает вопрос: как спрятать стояк?
Арсений приносит вино и шоколад, и на него недоумённо смотрит пара ярко-зелёных глаз.

— Выглядит так, будто мы парочка, — робко подмечает Антон.
— Ну, если тебе нравится так думать… — брюнет играет бровями и садится рядом, толкая младшего в плечо.
— Эй! Я… Ну, не об этом.
— Да ладно, я шучу, — смеётся Арсений, разливая красное полусладкое по бокалам.

Шаст несмело отпивает напиток и чуть морщится, проглатывая. В горле разливается тепло: ощущения непривычные, но приятные. В голову сразу немного бьёт, а спустя один бокал он уже глупо хихикает, бодая Арсения головой в плечо.

— Почему я такой неудачник? — фыркает юноша, протягивая руку к бутылке, которую тут же забирают.
— Тебе пока хватит, — шепчет парень, ставя бутылку на пол и кладя руку на плечо Шастуна. — И ты не неудачник.
— Мне уже шестнадцать, а я даже не целовался ни разу.
— А хочешь?
— Мне не с кем, — вздыхает Антон.
— Да ну?

Попов, наплевав на всё, кладёт пальцы на подбородок младшего и поворачивает его голову к себе, мягко целуя в губы, а затем кладёт ладонь на затылок, не давая отстраниться. Шастун целоваться совсем не умеет, да и то, что это его друг, подливает масла в огонь, а потому он толкает Арса в грудь.

— Ты чего делаешь?!
— Тебе понравилось, — уверенное утверждение.
— Нет же! — возмущённо вскрикивает Антон.

Арсений хитро улыбается и начинает нежно, слишком сладко целовать худую шею. Такие поцелуи от такого красивого парня растопят любое сердце.

— Господи… Нет, не надо, — бормочет мальчишка, сжимая костлявыми пальцами чужие плечи.
— Тогда останови меня, — усмехается брюнет, проводя влажным языком от ключицы до уха и прикусывая мочку. — Скажи, чтобы я прекратил, давай. Ну?

Горячий шёпот щекочет нежное ушко, и Антон силится что-то сказать, но не может. Но это же неправильно!

— Выпей ещё, — Арсений протягивает бутылку с вином, словно змей-искуситель.

Шаст берёт бутылку и двигается к стене, прижимаясь к ней спиной. Алкоголь снова греет горло и бьёт по голове, а сидящий рядом парень недвусмысленно двигается ближе.

— Остановись, Арс, — дразнится Арсений, хихикая и поглаживая ногу Антона. — Не гладь мою ногу, Арс. Да?

Как только младший собирается что-то сказать, рука мимолётно проходится по его ширинке, и он едва не задыхается, распахивая глаза. Голубоглазый забирает бутылку и отпивает из неё, а затем ставит на пол и кидается на юношу, вжимая его в стену. Он снова целует его в шею и мягко покусывает, усмехаясь на слабые попытки сопротивления.

— Ты вкусно пахнешь, это заводит, — шепчет Арсений, запуская пальцы в светлые волосы. — Ты не представляешь, насколько.

Шастун боится что-либо говорить и вообще двигаться, поэтому сидит, зажмурившись и нервно пыхтя. Юркий язык ласкает ушную раковину, а руки собственнически сжимают плечи.

— Я хочу лишить тебя девственности, — Арсений начинает расстёгивать клетчатую рубашку, отпуская плечи Антона и перемещая руки на его бёдра.

Младший весь краснеет и хнычет, пытаясь оттолкнуть Попова. Ему никогда такого не говорили, а уж от парня он точно не ожидал услышать подобное. Это пугает.

— Отпусти, мне страшно, — пищит школьник, боясь поднимать глаза.
— Боже, ты такой милый, — улыбается Арсений, продолжая расстёгивать рубашку. — Не бойся меня, пожалуйста. Иди ко мне. Не бойся.

Антон робко тянется вперёд, но всё-таки отстраняется, передумав. Парень позволяет снять с себя рубашку и просит ещё вина, пытаясь расслабиться. Он что, смирился с тем, что его хочет лучший друг?

— Арс, я… Не могу, — шепчет Шаст, кладя руки поверх рук Арсения.

Его игнорируют, начав поглаживать грудь, а когда прохладные пальцы задевают маленький розовый сосок, он неожиданно громко стонет, тут же зажимая рот руками.

— Я не сделаю тебе больно, — улыбается брюнет, кусая парня за ухо. — Только если ты попросишь.
— Не хочу, чтобы было больно, — Антон поднимает на старшего щенячий взгляд и снова краснеет.

Арсения этот взгляд заводит так сильно, что кружится голова. Хочется разорвать на юноше одежду и искусать всё его тело, заставить кричать и плакать, но… Но он любит это сладкое, очаровательное создание. С таким невинным мальчишкой нужно быть ласковым. Нежно целовать, покусывать, щекотать языком особенно чувствительные места.

— Ты ведь хочешь попробовать? — серьёзно спрашивает Арсений, кладя ладонь на бедро Антона и медленно ведя её выше.
— Хочу, — честно кивает головой парень. — Но мне правда страшно. Это ведь… Больно?
— Доверься мне.

Попов снова сжимает острые плечи и целует младшего, прижав его спиной к стене. Шастун неуверенно приоткрывает рот и неумело лижет губы Арса мокрым языком, чувствуя, как тот улыбается. Поверить в то, что до него домогается друг, до сих пор довольно сложно. Но всё же, это правда. Арсений, его лучший друг, сидит сейчас напротив и гладит его ноги, целует шею и уже, кажется, тычется своим стояком ему в живот. Невероятно.

— Нет… Нет, нет, не надо, Арс, — как будто в панике шепчет Антон, когда старший начинает расстёгивать ширинку на его джинсах.
— Меня возбуждает то, что ты невинный и боишься, — признаётся Арсений, поглаживая член парня сквозь два слоя ткани. — Возбуждает твой запах, твой взгляд и то, как ты кусаешь губы. Я тебя, кажется, люблю. Не надо бояться меня, хорошо?

Не дождавшись ответа, Попов расстёгивает ширинку и запускает руку в джинсы, с удовольствием наблюдая, как юноша начинает дрожать и приоткрывает рот, раздвигая ноги шире.

— Нравится? — с улыбкой спрашивает Арсений, лаская уже с бо́льшим напором.

Парень в ответ лишь густо краснеет и всхлипывает, зажмурившись. Он чувствует, как его смазка пачкает боксеры, делая их мокрыми, и прекрасно знает, что чужие пальцы ощущают намокшую ткань. Свободной рукой Арс берёт Антона за руку и тянет её к своему члену, но как только младший прикасается к бугорку на штанах, тут же одёргивает руку, будто потрогал что-то очень горячее.

— Я не могу… Прости, — Шастун закрывает лицо руками и скулит.
— Тише, маленький, — успокаивающе шепчет парень. — Закрой глаза и сосредоточься на моей руке у тебя в штанах.

Светловолосый чуть подаётся бёдрами вперёд, позволяя трогать себя, и сам медленно тянет руку к члену Арсения. Длинные пальцы робко обхватывают твёрдую плоть, и голубоглазый едва не рычит, прижимая чужую руку к своей ширинке.

— Видишь, совсем не страшно, — ласково шепчет Арс, запуская руку в боксеры Антона. — Какой же ты горячий…

Шастун едва не задыхается и с трудом сдерживает стоны, когда брюнет сжимает головку.

— Не сдерживайся, — Арсений убирает руку и спускает джинсы и боксеры парня ниже.

Возбуждённый член ударяется о плоский живот, пачкая смазкой дорожку волосков. Попов берёт его в руку и не спеша двигает ею, всё же заставив младшего сладко застонать. Антон скулит и комкает пальцами покрывало, пытаясь сдвинуть ноги.

— Не стесняйся меня, — Арсений стягивает свои штаны ниже, оголяя возбуждённую плоть.

Шастун стесняется смотреть на чужой член. Он был весь красный от смущения, когда впервые мастурбировал, что уж говорить о сексе с другим парнем.
Арсений сидит между его ног на коленях, медленно лаская и улыбаясь. Заметив, что Антон снова мнётся и не может ответить на ласку, он наклоняется к его уху и шепчет:

— Потрогай меня, Тоша. Не бойся, всё хорошо.

Парень тянет вперёд дрожащую руку и трусливо прикасается к твёрдой плоти, тихонько постанывая от действий старшего.

— Смелее, малыш. Возьми в руку.

С ”малыша” стягивают всю одежду, оставляя его абсолютно голым, и он тут же пытается прикрыться, но его берут за запястья и прижимают их к кровати.

— Ты очень красивый. Не прячься, пожалуйста.

Арс снова берёт в руку член Антона и ласкает уже чуть быстрее, свободной рукой вытаскивая из тумбочки смазку.

— Ах… Арс… Не надо, — скулит Шаст, пытаясь дотянуться до тюбика, чтобы убрать его.
— Я не буду тебя трахать… — Арсений так произносит это ”трахать”, что Антон едва не кончает. — Сегодня. Но тебе понравится, обещаю. 

Попов осторожно укладывает парня на спину и раздевается, закидывая длинные ноги себе на плечи и прижимаясь к горячему телу. Оба буквально взвывают в унисон, когда соприкасаются друг с другом членами. Арсений смазывает два пальца и прижимает их к девственной дырочке, тихо рыча в чужую шею.

— Теперь постарайся расслабиться.

Шаст тихо поскуливает и слегка ёрзает, потираясь о пальцы. Он знает, что будет дальше, прекрасно знает, и он хочет попробовать. Страшно, но безумно интересно.

— Поцелуй меня, — шепчет в розовые губы Арсений, массируя колечко мышц.

Антон послушно подаётся вперёд и чуть увереннее, чем раньше, целует парня в губы, а затем сильно кусает его и кричит: внутрь с трудом проскальзывает фаланга указательного пальца.

— А-а-арс! Б-больно… Вытащи… Пожалуйста!
— Тише, — чуть грубее, чем хотел, отвечает голубоглазый. — Прости, малыш. Расслабься.

Арс садится и наклоняется к груди парня, облизывая сосок, а затем начинает посасывать каждый по очереди, отвлекая от неприятных ощущений. Шастун стонет, срываясь на крики, а палец двигается дальше и оказывается внутри уже наполовину. Девственники очень узкие, и Арсений знает это, но… Но, боже, это просто нечто! У Антона настолько тугая и горячая попка, что сносит крышу.

— Не зажимайся, — просит Попов, медленно проталкивая палец до конца.
— Мне больно, — хнычет юноша, царапая покрывало.

Арсений опускается вниз и вбирает в рот мокрую головку, вылизывая и играя языком с маленькой дырочкой. Нижний почти визжит, чувствуя горячий рот на члене и палец внутри себя. Шастун начинает трястись и плакать и, не соображая, хватает старшего за волосы. Как только из него выходит один палец и осторожно входят уже два, он громко кричит и изливается прямо в чужой рот, вытирая рукой слёзы. 

— Прости, Арс… Пожалуйста… — слабо скулит мальчишка, отнимая руку от тёмных волос.
— Всё хорошо, Тоша, — улыбается Арсений, отстраняясь и вытирая губы. — Теперь потерпи немного.

Парень медленно вытаскивает пальцы из узкого отверстия и вытирает их прямо об покрывало, а после поднимается к лицу Антона, трепетно целуя его.

— Арс? — робко шепчет Шастун, уже уютно устроившийся на плече Арсения.
— Да, Тоша?
— Я тебя, кажется… Ну… Тоже люблю.
— Правда? — улыбается Арс, поглаживая светлые волосы.
— Да. А ещё я, кажется, не сделал кое-что, — длинные пальцы несмело пробегаются по груди и исчезают под одеялом, опускаясь всё ниже и ниже, до тех пор, пока…

До тех пор, пока Арсений не начинает постанывать, с каждым движением убеждаясь, что у Антона просто золотые руки. И предвкушение того, чему ещё можно научить этого невинного мальчишку, возбуждает ещё больше.
Что ж, ”мальчишка” совсем не против как следует поучиться.