7
Перед вами ворота в лагерь. Высокие, деревянные, бревна сверху заостренные, как кол. При входе горят факелы, и изнутри льется приятный теплый свет. На вас смотрит с десяток пар глаз, но никто из этих людей не настроен враждебно. Неужели вы сумели найти Омид?
Юнги смотрит неотрывно перед собой, не моргает, готов в любую секунду схватить свое оружие и защищаться. Он не знает, что ему чувствовать. С одной стороны, он рад видеть много людей, ведь это говорит о том, что еще не конец. Но с другой — он и понятия не имеет, что можно ожидать в следующую секунду, где вы все окажетесь и что случится. Ты стоишь сразу за спиной Мина, пытаясь разглядеть лицо хоть одного человека, но оранжевый свет скрывает их за собой. Внутри почему-то чувствуется тревога и легкая паника. Хочется развернуться и уйти обратно. Уж лучше снова убегать от монстров, чем сидеть здесь, за этим забором, создавая себе иллюзию защищённости. Ты незаметно опускаешь руку вниз к бедру и кладешь холодные пальцы на рукоять пистолета Чона, готовясь его выхватить, если понадобится. Слышишь, как Джин подходит ближе к вам. Он смотрит с восторгом на лагерь перед собой, он не верит даже, что смог наконец добраться. Не верит, что теперь не нужно будет куда-то бежать и постоянно прятаться, опасаясь каждого шороха. Ведь он так устал от всего этого. Нужна передышка. И чем дольше она будет тянуться, тем лучше. Мужчина делает шаг вперед, но ты хватаешь его под локоть, крепко сжимая пальцами.
— Ты не знаешь, кто они, — шепчешь тихо, не поворачивая головы к черноволосому. — Даже если это действительно Омид, мы не можем сразу им довериться.
— Но, Т/И, — Джин осторожно освобождает свою руку, поглядывая на людей, которые смотрят все так же совсем не враждебно и не двигаются, ожидая ваших действий. — Ты же ради этого и согласилась нам помочь.
Вы все трое переглядываетесь, не зная, как действовать. Вы правда стремились найти лагерь. Джин и Юнги остались бы в нем, а ты бы ушла, как и хотела. И на этом все бы закончилось. Но сейчас всё не кажется таким простым, как изначально. Хочется ухватить их за руки и уйти отсюда подальше. Ты поджимаешь губы, сама не понимая себя и своих мыслей.
Какого черта, Т/И? Разве тебя должно волновать, что произойдет с ними дальше? Почему ты вдруг начала думать о них? Когда это произошло? Этого не должно было случиться. Не должно же?
— Не хочу вас расстраивать, но это не Омид, и вряд ли он существует, — доносится незнакомый голос, и сразу после этих слов ворота начинают открываться. — Не хотел подслушивать, но так уж получилось.
Перед вами стоит высокий мужчина с широкой лучезарной улыбкой на лице. Не верится, что кто-то еще может так улыбаться. Его волосы аккуратно уложены, они темные и кажутся мягкими, впитавшими в себя лучи солнца. У мужчины нет никакого оружия, на нем темная кофта, а поверх нее песочного цвета пончо. Рядом с ним стоит русоволосый парень. Он кажется слишком хрупким в сравнении. Его волосы выглядят пушистыми, на губах легкая тень улыбки. За их спинами раскинулся городок, в котором сияют огни. Здесь все словно, как раньше, будто и не наступал конец света. Обычная улица, невысокие дома и несколько десятков людей. Может, даже около сотни. Недалеко стоит беседка, а рядом с ней горит огонь. Слышен смех, разговоры, а в нос ударяет запах жареного мяса.
— Добро пожаловать в Морэну*, — разводит руки мужчина, призывая войти. — Мое имя Чон Хосок, а это, — он указывает на парня, — моя любовь — Ким Тэхен. Мы рады приветствовать вас в нашем лагере. Мы все здесь, как семья.
— Я Сокджин, это Юнги, — тут же отвечает ему Джин с улыбкой, — а это Т/И. Мы в пути уже несколько дней.
— Вы, наверное, очень устали идти пешком.
— Еще день назад мы были на машине, но потом... — ты резко хватаешь Джина за край куртки, слегка дернув, и шипишь тихо ему «молчи», напряженно смотря на Хосока. Ты не веришь ему. Он слишком дружелюбный, он слишком просто и доверительно позволяет войти в свой лагерь. Разве может быть все так? Или это обычный инстинкт самосохранения, учитывая все, что пришлось пережить за эти несколько лет.
— Ваша подруга, видимо, не очень рада говорить с нами, — Чон смотрит на тебя с интересом, облизнув губы, а Тэхен вдруг перестает улыбаться, смотря на своего мужчину. — В любом случае, — он глубоко вдыхает, — вы все можете остаться здесь.
Ты не разрываешь зрительный контакт с незнакомцем, хмуришься, не желая с ним даже говорить, но Юнги первый делает шаг вперед, оборачиваясь на тебя, взглядом, мол, говоря, все в порядке. Ты не убираешь руку с пистолета, ступая следом, а рядом с тобой Джин. От запаха мяса есть хочется только сильнее. Глаза пытаются изучить всю местность, заметить хоть одно подозрительное движение. Люди смотрят на вас со всех сторон, улыбаются приветливо, некоторые совсем не обращают внимания, словно вот так принимать незнакомых людей не впервые для них. Тебе хочется смеяться с их наивности. Кто в такое время будет вести себя настолько беспечно? Ты видишь, как люди нарезают и жарят мясо, кто-то шинкует овощи, кто-то просто расслабляется. Недалеко виднеются участки, на которых растут разные овощи и фрукты, рядом с ними обычные цветы, видимо, чтобы создать более красивый вид. Джин внимательно слушает рассказ об этом лагере, пока ты пытаешься сосредоточиться хоть на чем-то. Юнги, как и ты, осматривает все вокруг, но не с таким сильным подозрением, скорее, с интересом. Вы подходите к одной из беседок, и Хосок останавливается, указывая рукой, чтобы вы присели. Тэхен все так же стоит рядом с ним и молчит, лишь мягко улыбаясь, даже натянуто немного, если присмотреться.
— У нас есть свободные дома, в каждом мы смогли обустроить душ, — Хосок улыбается еще шире, когда видит, как Юнги восторженно вздыхает. — Сейчас вам принесут поесть, а затем вы можете себе выбрать любой дом, в котором не горит свет, это значит, что он свободен, — хозяин лагеря снова широко улыбается, кивнув вам, переводит взгляд от одного к другому, снова задерживается на несколько секунд на тебе, а ты вдруг думаешь, что его улыбка больше похожа на оскал. Мужчина приобнимает одной рукой Тэхена, уводя его от беседки, и что-то шепчет тихо на ухо, пока тот сжимается, становясь еще более крохотным.
Вы все садитесь за стол, рядом на скамейку положив свое оружие. Наконец получается расслабиться, откинувшись на сидении, опираясь на деревянную балку, и прикрыть спокойно глаза. Но только не тебе. Ты наблюдаешь за Хосоком, который все продолжает что-то говорить Тэхену, пока тот только кивает, опустив голову, и машет рукой своим подопечным, которые тут же суетятся.
— Тебе стоит расслабиться, Т/И, — тихо говорит Джин, коснувшись твоего плеча, а ты только шумно сглатываешь, переводя на него взгляд. Ни спорить, ни ругаться совсем не хочется. Это ничего не даст.
— Я волнуюсь. Мне это не нравится, — ты достаешь свой пистолет и кладешь его рядом на стол, поглаживая пальцами. — Он даже оружие у нас не отобрал, совершенно спокойно пропустил в свой лагерь. Совершенно без вопросов. Это не нормально. Разве не было у него мыслей, что мы можем быть из другого лагеря и пришли сюда, чтобы все разузнать?
— Мне кажется, ты себя накручиваешь, — отвечает Юнги.
— Он же ничего даже от нас не потребовал. Предложил свою еду и позволил остаться, — добавляет Джин, пожимая плечами, а весь его взгляд говорит о том, что стоит успокоиться.
— Вот именно, он ничего не сделал. Это и настораживает, — ты отворачиваешься от него, смотря на старое здание недалеко от входа. Возле него стояло несколько людей и они, наверное, были единственными, у кого было оружие, не считая людей у входа. Вокруг здания был возведен еще один забор, но он был намного ниже, чем тот, который скрывал за собой весь лагерь. — Что, по-вашему, в том здании? — киваешь на интересующий тебя объект.
— Приятного аппетита, — вдруг разносится голос над головой. Ты отрываешься от рассматривания здания, поднимая глаза на милую девушку лет двадцати, которая держит в руках большой поднос с едой. Она ставит его на стол, а Юнги вдруг перестает так улыбаться тому, что принести еду, и задерживает взгляд на ее руках, сразу помрачнев. На тыльной стороне ладони он видит шрам в виде типографского крестика и, черт возьми, он ему уже кажется знакомым.
— Что это за здание? — вдруг говорит Джин, вскидывая брови, и выжидающе смотрит сначала на возмущенную тебя, а потом на девушку, которая нервно начинает одергивать свои рукава.
— Это... оружейная. Мы все без оружия. Мистер Чон хочет, чтобы мы жили, как раньше, и не вспоминали о том, что происходит, — она быстро отвечает, словно заученный текст, и так же быстро уходит, даже не попрощавшись.
— Там ничего плохого нет, Т/И. Послушай, — Джин поворачивается к тебе всем корпусом, взяв твои ладони в свои. Ты почему-то не можешь перестать смотреть на него, и руки тоже убирать не хочется. Глядя в темные глаза мужчины, отражающие в себе горячие огни, ты действительно чувствуешь спокойствие. То самое, о котором давно забыла. — Мы можем наконец передохнуть. Можем не переживать, что сейчас кто-то выскочит из кустов разорвет в клочья. Я понимаю, что после увиденного сложно спокойно уснуть и не заботиться о том, проснешься ты или нет. Но мы сейчас все вместе, мы рядом. Я рядом. И если что-то случится, я тебе помогу. Тебе нужно отдохнуть, — он неотрывно глядит на тебя, продолжая в своих руках держать холодные твои. Ждет ответа. Тебе вдруг становится жарко от этого взгляда, не по себе. Хочется отвернуться. Кажется, ты слышишь удары собственного сердца.
— Говоришь, как в дешевых фильмах, — нервно отводишь глаза от мужчины и выдергиваешь свои ладони, двигая к себе ближе одну тарелку.
Джин сидит все в той же позе, смотря ошарашенно на своего друга. Но тот только опускает уголки губ, вскинув брови, мол, говоря, ну, ты пытался. Вы впервые за долгое время нормально ужинаете. Снова говорите ни о чем, и Сокджин все пытается не молчать, только бы ты опять не думала о плохом. Овощи хрустят, очень сочные, а мясо имеет необычный вкус, словно ты никогда раньше подобного не ела. Или, может, все из-за того, что ты давно не кушала мяса. Ты иногда думаешь о себе, о том, что с тобой будет дальше, сколько ты еще протянешь. Но потом смотришь на смеющихся мужчин, которые стали действительно для тебя друзьями, семьей, как бы ты того ни отрицала. Может, смысл сражаться дальше все еще есть?
* * *
Ты выходишь из душа, накидывая на себя теплый халат, который нашла в одном из шкафов. Ты мечтала хотя бы еще раз попасть под струи горячей воды, смыть с себя всю грязь, всю боль и плохие мысли, просто не думать ни о чем. В кухне на столе стоит горячий кофе, приготовленный Юнги, а тот сидит рядом, закинув ноги на край деревянной поверхности. На нем такой же халат, в руках книга, по строчкам которой он не спеша пробегается взглядом. Это все точно иллюзия. Ты оглядываешься на гостиную в поисках Джина, но его там нет, и утром, когда ты выходила из комнаты, ты его не видела.
— Джин еще спит? — ты подходишь к окну, наблюдая за людьми около забора и здания, которое отсюда было отчетливо видно.
— Не знаю, он же был с тобой в комнате, — пожимает плечами Мин, а ты после услышанного смотришь недовольно через плечо, затем обратно отворачиваясь.
— Я была одна.
— Ну со мной его тоже не было в комнате, значит спал в гостиной, — предполагает Юнги. — Возможно, он изучает лагерь, знакомится с людьми. Не беспокойся, он вернется.
Ты вдруг видишь Тэхена, смотрящего на ваш дом, даже немного жалобно, а потом он резко поворачивается, уходя в противоположную сторону. Теперь этот лагерь тебе еще больше не нравится