***
Луиза.
После той ночи объятия в постели изменились.
Он смотрит на меня все так же, но теперь в его взгляде есть что-то еще - какая-то глубокая потребность или голод, или, может быть, отвращение к тому, что мы чуть не сделали? Я не уверена, что он злится, или смущен тем, что произошло, или сожалеет о своих действиях.
Ведь он пытался засунуть руку сестры в свои шорты. Но, с другой стороны, я сама терлась об него.
Когда я вспоминаю ту ночь два месяца назад, я внутренне охаю.
Мы по-прежнему постоянно общаемся, я по-прежнему отказываюсь приближаться к его пушистому пауку, и когда мы засыпаем либо в моей, либо в его постели, объятия становятся теплее, ноги переплетаются, и мне всегда лучше спится, когда я с ним.
Мы оба знаем, что это не одобряется. Наши родители были бы в ужасе, если бы узнали, что мы так близки.
Том тоже это знает. Однажды утром мама постучала в мою дверь, и ему пришлось скатиться с кровати и спрятаться под ней, пока она снова говорила со мной о попытках заставить его пройти терапию - как будто мы замышляли против него. А потом поблагодарила меня за то, что я ходила на свидания и с Адамом, и с Паркером, и спросила, к кому из них я чувствую себя более подходящей. Я могла бы ударить ее, когда она сказала, что видела, как я целовалась с ними.
После этого он не разговаривал со мной почти две недели, и это было ужасно, одиноко и скучно.
Потом я пошла к Эбби с ночевкой и, проснувшись среди ночи, обнаружила, что Том забрался в ее окно. Он зажал мне рот рукой и заставил уйти с ним. Мы оказались в моей постели, и он уснул, а я пролежала без сна несколько часов: желание прикоснуться к нему было как никогда сильным - он был тверд и пульсировал прямо у меня между ног, и тихонько похрапывал мне в ухо.
Имея только себя в качестве свидетеля, я поцеловала его в щеку, пока он спал, переплетала наши пальцы и, когда любопытство взяло верх, осторожно спустила руку с его груди вниз по рельефному прессу, чтобы засунуть пальцы под пояс.
Я не прикасалась к нему - не совсем. Я провела пальцами по мягкой коже, почувствовала, как он дернулся, когда я обхватила пальцами его член, и отстранилась, когда он сдвинулся. Но мне хотелось прикасаться к нему больше. Я хотела прикасаться к нему и не беспокоиться о последствиях.
Разве это плохо? То, что я трогала брата, пока он спал? Неужели я не в себе и уцепилась за него?
Мой телефон зазвонил, и я вздрогнула, увидев, кто это.
Паркер: Куда ты поехала? Думаешь, сможешь улизнуть на несколько часов?
Я: Я в восьми часах езды.
Паркер: Когда ты возвращаешься домой?
Я: В понедельник. Но я занята всю неделю.
Паркер: Думаю, увидимся, когда увидимся.
Я выключаю экран и качаю головой, глядя в окно, как городские огни и здания превращаются в деревья и леса.
Том сидит рядом со мной, все походные вещи упакованы в багажник, а спальные мешки свернуты между нами. Мы уезжаем на выходные в какое-то место, которое отец отчаянно хочет посетить в горах, и у нас не было другого выбора, кроме как поехать туда. Семейное время и все такое.