Нлава 8
Он стоял в дверном проёме, прислонившись к косяку, на лице играла лёгкая улыбка. В его взгляде читался странный, тревожащий интерес — как будто он наблюдал не за дракой, а за увлекательным спектаклем.
— Слышал, у вас тут весело, — спокойно произнёс он.
Джейк вскинул бровь, проводя рукой по щеке.
— И что?
Патрик медленно зашагал внутрь. Его движения были плавными, расслабленными, но в этом расслаблении чувствовалась странная отстранённость, даже пустота.
— Хочешь ему отомстить? — спросил он, не отрывая от Джейка цепкого взгляда.
Джейк хмыкнул.
— Ты, блядь, кто, мой личный дьявол-искуситель?
Но Патрик не ответил. Он только ухмыльнулся чуть шире, как будто этот разговор уже доставлял ему удовольствие.
А в голове у него уже роились воспоминания.
Патрик помнил день, когда впервые понял, что именно ему приносит удовольствие.
Ему было десять.
Раньше он думал, что его родители просто... странные. Что так бывает: они пьют, они кричат, а потом обнимают его и говорят, что любят. Они оставляют его у бабушки с дедушкой, а потом возвращаются через несколько недель, как ни в чём не бывало.
Но однажды всё изменилось.
Когда родилась его сестра, родители вдруг стали... другими. Они бросили пить, стали заботливыми, внимательными, любящими.
Но не для него.
Все их внимание досталось ей.
Патрик сначала пытался радоваться. Он думал, что сестра — это хорошо. Друг. Семья.
Но со временем он начал замечать: родители почти не разговаривают с ним. Они не спрашивают, как прошёл его день, не обнимают перед сном. В доме звучал только её смех.
Тогда Патрик начал делать пакости. Вроде бы мелкие: спрятать её игрушку, порезать ножницами её платье. Сначала родители просто ругались, но он видел их. Они снова обращали на него внимание.
А потом он пошёл дальше.
Тот день помнился ему слишком отчётливо.
Он взял сестру на руки, вынес её из дома, пока родители были заняты. Отнёс в лес.
Она смеялась. Она не понимала.
Когда он оставил её там, он почувствовал странное удовлетворение.
Вернувшись домой, он увидел родителей — они были в панике, метались по дому, кричали.
— Где она?!
И он улыбнулся.
— В лесу, — ответил он спокойно.
Он помнил, как расширились глаза матери, как отец бледнел прямо на глазах. Он помнил, как они выбежали из дома.
И ему было хорошо.
Потом сестру нашли. Конечно, нашли. Но Патрик уже всё понял.
В ту же ночь родители собрали его вещи и увезли в детский дом.
И вот теперь он стоял здесь, в этом коридоре, смотрел на Джейка и чувствовал почти то же самое.
— Ну, так что? — спросил он, улыбаясь чуть шире.