Fell!Lust sans
(Я чуть не померла когда искала это, так что, Гена, на)

[О Fell!Lust］
💔 баллы
・AU, управляемая сексуальным желанием и пропитанная сексуальным насилием
・Санс осознает существование игрока и видит в нем/ее врага.
・" В этом мире либо трахаться, либо трахаться?
💔О Fell!Lust sans
・Любимое занятие Санса - запирать и тренировать монстров и превращать их в "инкубаторы".
・У него сильное желание размножаться, но он не щадит матерей.
・Он не жалеет Теперь у него есть возможность путешествовать в другую AU (если он получит возможность перемещать AU, произойдет что-то ужасное.)
・Два пальца на правой руке Санса протезированы (указательный и средний пальцы).
・Санс начал постоянно вести себя странно, чтобы мысленно атаковать игроков, но однажды он собственноручно ослепил папируса, и после этого он не мог повернуть назад, поэтому он впал в причудливый гедонизм.
💔 О персонажах Fell!Lust, отличных от Санса
・Глаза Папируса были раздавлены Сансом, и у него искусственные глаза.
・Азгор ампутировал ногу Триэль, и у нее искусственная нога.
・Азгор приказал «оплодотворить человека при виде его!"
・Цель состоит в том,чтобы монстр и человеческая душа могли прорваться сквозь барьер на землю.
Появятся другие персонажи (не определились).
Нелюбовь --
・Первый погибший человек совершил непристойную резню в подземном мире.
・Поскольку уровень рождаемости в подземном мире упал, Гастер создал зелье «вожделения» на основе души первого человека и ввел его всем монстрам.
・Все монстры сходят с ума.
--С этого момента мир становится Альтернативной вселенной --
・«Игра» людей (игроков) продолжилась и после этого.
・(Я не знаю, сколько раз человек повторил временную шкалу.)
・Санс сошел с ума от в ярости и начал попытки психических атак на игроков.
_____________________
История Fell!Lust [Undertale AU]
КомандаFellLust
•Предупреждения архива :
Графические изображения насилияСмерть главного герояИзнасилование/незаконное
Резюме:
Это производная работа от UnderLust, так что нет нужды говорить, что она содержит сфабрикованный характер. Это новая AU под названием Fell!Lust. Он содержит содержимое R-18G.
Потерявшись в мире Fell!Lust, Фриск встречает Скелета с сумасшедшей улыбкой.
Примечания:
Этот роман был написан Какикокеки на японском языке, Kinotura ans Snacc перевела его на английский язык.
Оригинальную работу можно найти здесь▶ Fell!Lust [Pixiv]
Примечание:
・Fell!Lust - это AU, основанная на Underlust от NSFWShamecave. И превратил его в версию Фелла.
・ Основу мира создали следующие три человека.
Концепт-дизайн и автор: Какикокеки Консультант по
концепции: Клеф
Визуальный дизайн: Кинотура
・Вы можете свободно создавать фан-арты Fell!Lust.
・Подробнее о ▶ Fell!Lust Официальный Twitter
❗Перевод с фикбука❗
1Fic Us54
переводчик
Tousaka Jun
сопереводчик
Автор оригинала:
柿苔木 @kakikokekibiwa
Оригинал:
https://www.pixiv.net/novel/show.php?id=13703925
Описание:
Кровь хлестала из трупа, а Скелет громко смеялся, окрашивая себя ею в красный цвет.
Ручейки крови струятся из человеческого тела, температура резко снизилась, на костях повисли руки, и из всех щелей, которые можно назвать щелями, на красный кафель капает красная капель. Теперь, через ушки, ноздри и ротик кап-капает капель.
Примечания:
перевод с японского, вольно-художественный!
данная новелла является каноном вселенной ФелЛастТейл.
Глава 1
Примечания:
мысли и действия Фриск записаны курсивом.
Крылья мотылька мерещатся в порхании красного бархата его
плаща. Скелет, оставаясь всем телом в воздухе, держась на сгибах локтей и
выставив ногу, кружится на металлическом шесте. Танцовщик делает новый дуговой
мах ногой, разгоняясь в крутке, его плащ плывет шлейфом по спирали. На ярком
фоне этих плавных линий бросаются в глаза белые, острые как налитое ядом жало
фаланги пальцев его рук, обхватывающих шест.
Под софитами это словно танец мотылька в пламени свечи, завораживающий
во всех смыслах. Пушистая меховая оборка, подпалённая их лучами, горит изнутри жёлтым светом. В какой-то момент по-прежнему идеальные движения стали злее. И
потому восхищение сливалось воедино с ужасом, от которого пробивала дрожь по
коже.
Круговое движение ног завершает выступление. Покрывающая
сцену седая пыль, блестящая в свете прожекторов, развеялась по залу снегом, под
которым места хватит всем.
Гости заведения замерли в той самой громкой тишине, в
которой должны обрушиться овации. Скелет почтительно развел руки и склонил
голову перед публикой. Когда последние пылинки,
кружась, опустились на пол, он поднял голову, а лицо растянулось в
неестественно широкой улыбке.
Это не то, что ожидаешь от хорошего танцовщика во
время реверанса, – было в этой улыбке что-то нездоровое.
У меня тоже нет слов, а при виде этой улыбки руки сами рванулись
аплодировать.
Скелет заметил нас и неспешно приблизился.
В воздухе повис удушливый запах парфюма, ударивший мне в нос. Сложилось
чувство, что запах такой сильный не просто так, а чтобы перебить и скрыть
какой-то другой.
Скелет оценивающе нас оглядел и протянул руку:
– Хм, Человек, а ты знаешь, как у нас тут здороваются?
Протягиваю ему руку в ответ.
Но вместо рукопожатия он крепко хватает за запястье до суставного хруста. Больно, чувствуется,
как поверхностная кожа прилипла к надкостнице, размозжив слой мышечных волокон
и капилляров. Невзирая на гримасу боли на нашем лице, Скелет низким голосом
шепчет на ухо:
– А ты кто? Игрок? Или просто человек?
Наклоняю голову, показывая, что не понимаю, о чём речь.
– Так, да?..
Скелет с сомнением вглядывается нам в лицо, но после
всё же отпускает руку. На ней остался гематомный след от его костей.
– Знаешь, руки – отличная вещь, держи их при себе, – он продолжал оценивающе
разглядывать нас, словно бы сомневаясь. – Как у тебя получилось в целости добраться так далеко?
И как удалось попасть в это заведение?
Подобная властность Скелета меня пугает, но всё же рассказываю о своём
путешествии сюда.
– О, вот как… И всё же поразительно, что тебе удалось
сохранить это чистое тело на пути сюда. Однако своими действиями я ведь
повредил тебе руку? Значит нужно её вылечить. Сходим тогда ко мне домой.
Мне вспомнился весь тот ужас, который пришлось пережить на пути сюда, а
потому старательно отказываюсь.
Скелет лишь пренебрежительно хохотнул на наши протесты
и пошёл, увлекая за плечо крепкой хваткой. Похоже, будет ещё один синяк.
Стону от боли.
– Не стоит попусту сопротивляться. Я тобою
заинтересован, а потому всё ещё веду себя прилично. Ясно? Если бы не это, то
уже давно бы во все щели, которые можно назвать щелями, тебе костей насовал.
Его бескомпромиссный тон меня пугает до жути, поэтому решаю спокойно
последовать за ним.
– Как там поживает Руинная леди?
Скелет заговорил так, словно ведёт дружескую беседу.
Но его пальцы настолько крепко сжимают плечо, словно вот-вот заберутся под
кожу, говоря «тебе не сбежать».
Рассказываю о том, как ей одиноко в руинах, и что её ноги очень сильно
болят.
– Ясненько, значит детей там сейчас нет. Ну ничего,
уже скоро мои детишки её навестят. Так что ей недолго осталось тосковать.
Что?.. Верно, ведь обязанность этого мира – плодить детей? Я – серьёзный
скелет, так что костьми готов лечь ради деторождения. Если оставить малыша у
входа в руины, то на его плачь придёт Леди, чтобы забрать к себе. И тогда он
вырастет большим в безопасности руин, вход в которые открывается лишь с той
стороны. А, её ноги, говоришь?.. Это наш спятивший король ей оторвал и протезы
вставил. Ну а мы, подражая манере нашего правителя, тоже стали превращать тех,
кто нам нравится, в милые безногие куколки.
Пока мы вот так общались со Скелетом, успели дойти,
по-видимому, до его жилища.
Указав на небольшую пристройку, он с улыбкой произнёс:
– А вон там у меня как раз инкубатор, чтобы детишек
делать, – после чего вошёл в дом.
Внутри тоже стоял сильный запах парфюма, возможно того же, которым пользовался
Скелет.
– Тут так чисто, согласись? Папирус обожает чистоту. А
так как я регулярно с ног до головы в какой-то дряни, он постоянно меня
отчитывает в духе: «Брат, ты всё же не Lust, а angel Dust!» Так глупо и при этом так мило.
По моему лицу поползла косая улыбка от приподнятого настроения Скелета.
Но, похоже, за подобное придется расплачиваться кожей – его острые фаланги
сильнее сжимают моё плечо.
– В общем, это моя комната, можешь здесь остаться,
пока не залатаешь раны.
Дверь отворилась, и отпустила наружу липкую тьму той
комнаты, которая может проглатывать целиком. Ударил острый удушливый запах,
отдающий тухлыми яйцами с тухлой рыбой, разъедающий нос и глаза.
Я отчаянно протестую, не желая ступать внутрь.
– Ха-ха…
Скелет хохочет и зашвыривает меня в комнату. Сразу
после этого он захлопывает дверь, слышится звук запираемого замка.
В темноте я во что-то врезаюсь. Мягкое и плотное... И, склизкое на
ощупь. От этих ощущений у меня сам вырвался крик со дна легких.
Звучит щелчок – и в комнате зажигается свет. Внутри
всё настолько красное, что аж глаза наливает острый цвет. Пол, стены и потолок,
каждая вещь интерьера – всё в алых тонах. А у одной из стен расположилась полка
с банками, в которых что-то покачиваясь плавает.
Сильнее всего пахнет со стороны стола. Это был тот
самый мерзкий запах, с лёгким оттенком парфюма.
У меня обрывается вздох и выходит лишь неистовый беззвучный крик от
осознания того, что же это была за мягкая и склизкая на ощупь штука.
Это был монстр без всех конечностей.
В сухой массе запёкшейся крови, хотя трудно говорить о
разводах крови, когда всё вокруг и так красного цвета, бездыханный… Он валялся,
словно какой-то мусор.
– А, это? Мой предыдущий объект интереса. Я как раз
оттяпал его причиндалы, чтобы законсервировать.
С этими словами он взял со стола бутылёк. Там, в
жидкости с резким запахом, плавали отпрепарированные гениталии.
Пищевод стал сокращаться в рвотных позывах.
– Не запачкай тут только ничего – Папирус не любит,
когда грязно.
Скелет косит улыбку ещё шире при виде нашего
отвращения. Но отвернуться от него было
особо некуда, так что взгляд снова упал на полку. Там повсюду были расставлены
склянки с плавающими в формалине гениталиями.
– Впечатляет, правда? Моя коллекция. В неё попадает
всякий живой, которого мне удаётся поймать. У монстров бывают разные патологии,
и таких я очень хочу заполучить в коллекцию. Но это очень сложный процесс, ведь
они после смерти рассыпаются в пыль. Верно ведь говорю?
Он отвернулся и свалил тело монстра со стола на пол.
Из него вырвался тихий стон, но никакой иной реакции не последовало.
В голову пришла мысль, что это тело совсем как живое, но стоило открыть
рот, как подступила рвота, так что лучшим решением стало закрыть его обратно.
– Я тут прочёл, что есть редкие мутации, когда
вырастает сразу два половых члена, так что очень хотел бы заполучить такой
экземпляр. Представляешь вообще такое?
Мотаю головой.
– Ха-ха, так я и не с тобой говорю.
Скелет криво усмехнулся, обращаясь куда-то в сторону.
– Что ж, пора заняться твоими ранами.
У меня нехорошее предчувствие, поэтому пытаюсь отодвинуться, но быстро
упираюсь спиной в стену.
– Не волнуйся, я верну тебя домой сразу как подлатаю
твои раны ♡ Если они заживут, конечно.
Сказав это, он выпустил парить в воздухе несколько
костей. Они медленно начали приближаться к разным частям нашего тела.
– Итак, настало время для нововведения ♡
Крик. Вопль. Гротеск.
– Ну же, подари зрителям незабываемое зрелище!
Смерть в агонии.
– А-ха-ха ♡ Ты что, уже
всё? Видимо это было чересчур ♡
Кровь хлестала из трупа, а Скелет громко смеялся, окрашивая
себя ею в красный цвет.
Ручейки крови струятся из человеческого тела,
температура резко снизилась, на костях повисли руки, и из всех щелей, которые
можно назвать щелями, на красный кафель капает красная капель. Теперь, через
ушки, ноздри и ротик кап-капает капель.
– Ну как, понравилось сегодняшнее представление?
Теперь, Скелет обращался куда-то в сторону.
– Поверь, мы с тобой ещё раз сблизимся, – договаривает
он с придыханием. – И тебе не понравится, поверь.
– А-ха-ха-ха ♡!
Ха-ха-ха-ха-ха!!!.
Глава 2
Трель в голове становится громче и выше, этот нарастающий звон и саднящая боль по
всей коже заставляют открыть глаза.
Стон.
Сверху в глаза бьёт желтый солнечный свет. Промозглая пещера веет от земли холодом, но в наиболее саднящих участках тепло – кровь стекает. По всему дну пещеры стелются густыми зарослями розы. Я лежу на их длинных шипах.
Поднявшись на ноги, вынимаю застрявшие в коже шипы. Становится теплее. Ерунда, главное, что, жизнь не выбило после падения с такой высоты.
Своды каменистой породы под кривым углом уходят высоко наверх, очевидно,
совершить подъём тем же путём, что и спуск, невозможно. Из этой залы есть единственная тропа, она ведет в глубь.
Иду в глубь пещеры.
На пути стоит вырезанная в стене пещеры каменная дверь, за которой –непроглядная тьма. И в этом кромешном мраке цвела одинокая большая роза.
Её красный цвет словно подсвечивает темную залу, манит к себе, и когда я
приближаюсь, до этого неподвижно склонившаяся роза оборачивается ко мне лицом, чем сильно пугает.
– Привет...
Лицо розы выразило удивление при виде нас.
– Неужели ты… человек?.. О, и правда! Рад нашей встрече. Хотя тебя стоит пожалеть – никому бы не пожелал попасть в этот мир…
Непонимающе наклоняю голову.
– Я расскажу, что это за мир. Он полон жестокости, погряз в похоти… он
безнадёжен. Тебе нужно поскорее бежать отсюда.
Объясняю ему, что хочу узнать больше
о происходящем.
– Мне некогда засовывать посвящать тебя во все мелочи, она уже близко!
Цветок нервничал, словно очень спешил.
У его основания вылезли на поверхность несколько побегов, покрытых шипами.
Извиваясь, словно щупальца, эти побеги потянулись к нам. Одного их приближения
и воспоминаний о падении на поляну было достаточно, чтобы вызвать фантомное ощущение движения шипов под кожей.
Бегу.
Но за спиной появляются ещё шипастые побеги, не дав сбежать.
Побег вырос из-под земли прямо под ногами, схватив за ботинок и забираясь выше по
ноге. И вот уже побеги окутывают нас, а вместе с ними – пронзающая боль от впивающихся в кожу шипов. Словно лианы, побеги целенаправленно опутывают тело, сдавливая кости до суставного хруста.
Кричу от боли.
– Тебя нужно скорее спрятать! И я спрячу, чтобы тебя не забрали! Тебя нужно
спасти!
Кричу что есть сил.
Шипы подбираются к лицу, руки прижаты побегами. Один из шипов скользит по щеке и
движется выше, отражается в зеркале глаза. Зажмуриваюсь до ушного скрипа: глаза — это тоже хорошая вещь.Веки режутся. Глаза закрыты, но темнеет уже в голове.
Сознание ушло.
– Всё, больше не сопротивляется?..
Убедившись, что мы затихли, на лице Розы появляется расслабленное выражение.
– А теперь я спрячу тебя в безопасное место… А-а-а?! – послышался крик-звук отлетающего цветка.
***
Воздух раскачивается вверх-вниз,
ощущение, словно кто-то несет меня на спине. Лицо щекочет мех. Открываю глаза.
Перед ними был мягкий белый мех живого существа. Пока сознание накатывает, осматриваю задний фон. По-прежнему пещера, камни, некоторые камни выглядят обработанными, на других остались куски орнамента и барельефов, третьи ещё собираются в отдельные строения. Поселение. Точнее будет назвать это руинами.
Дыры в коже были уже обработаны и заклеены. Видимо, пока сознание не пришло, меня подлатали.
В мохнатом белом существе не ощущалось ничего угрожающего.
Подаю голос, пытаюсь позвать.
– О, наконец-то ты со мной. Какое облегчение.
Существо с белым мехом и словно бы козьими чертами в обличии нежно улыбнулось, глядя на меня.
Благодарю за заботу обо мне и
интересуюсь, где мы сейчас находимся.
– Ох, не стоит благодарности. Я просто рада, что была неподалёку от места, где на
тебя напали. Сейчас мы в руинах, и скоро доберёмся до моего дома.
После этих слов моя спасительница с приглушенным стоном сгибается и прихватывает свое колено.
Спрашиваю, всё ли с ней хорошо.
– Да, не волнуйся, просто ноги немножко болят.
Прошу её поберечь ноги и говорю, что
могу спуститься со спины и идти самостоятельно.
– Ты очень заботливый человек… Спасибо.
Её глаза просияли светом и теплотой, она осторожно выпрямилась, протягивая нам
свою руку.
– Что же, пойдём тогда потихоньку?
Протянутая мне рука оказалась очень мягкой и тёплой на ощупь. Леди поправила свой сиреневый фартучек. В отличие от встреченной ранее Розы, рядом с ней я ощущаю себя намного спокойнее. Где-то под этим длинным и мягким фартуком находится источник доброты.
Она неспешно вела нас по руинам, держа за руку. И вот показалось здание, ощутимо
новее стоящих вокруг развалин.
– А вот и мой дом. И теперь это ещё и твой дом. Так что не стесняйся, добро
пожаловать, милое дитя.
Киваю в ответ.
– С этого дня мы с тобой – семья. Так что можешь спокойно называть меня мамой.
Обдумываю это странное предложение,
но всё же кивком соглашаюсь.
Мама с радостью устраивает экскурсию по дому. Сразу с прихожей видна лестница на
нижний этаж, перед ней на полке фонарь и горшок с фикусом. В комнате левее шкаф
с книжными полками, книги в нем расставлены по цветам; широкий обеденный стол,
за ним стоят только два стула.
– Кстати, дитя, ты не голодно? У меня есть очень-приочень сладкий пирог, все
детишки его обожают.
Мама принесла кусок пирога с кухни. Мармелад, джем, мёд, шоколад, взбитые сливки и
заварной крем… Поверхность этого торта украшало множество причудливых сладостей,
перечислять и описывать которые было бы долго*, и всё это было ещё и обильно посыпано шоколадной крошкой. От одного взгляда на это обилие сахара кариес на глаза наворачивается.
Она поставила тарелку и усадила меня за стол, задвинув стул.
Благодарю.
– Вот, приятного аппетита. Детям ведь очень нравятся сладости. А я же просто
обожаю малышей.
После этих слов мы направились в весьма милую комнату, оборудованную, как для
младенца. Голубые стены с нарисованными, слегка осыпавшимися, облаками; низкий
цветной пластмассовый столик, три таких же стульчика, на одном – ботиночки
детские с биркой. Вокруг кровати был манеж, к которому кронштейном крепилась вращающаяся карусель с погремушками.
– А это будет твоя комната. Да, она небольшая, но, думаю, ты ведь не сильно
расстроишься. Последнее время тут было одиноко, но теперь со мной будешь ты –
это просто потрясающе. Я ведь и правда очень люблю детишек. И со временем я
научу тебя всем полезным вещам: как ловить жуков, во что поиграть, и что вообще
понадобится, чтобы тут жить…
Зеваю.
– Ой, уже совсем засыпаешь? Ну что же, тогда ложись отдыхай – теперь мы вместе,
впереди у нас в запасе вечность, так что все эти мелочи ещё успеешь узнать.
Спать действительно уже хочется. Но здесь ведь только детская кроватка. Она несколько больше обычной, но все же...
Мама гасит свет и выходит из комнаты.
Отодвигаю стенку манежа,
сворачиваясь на кроватке. Засыпаю.
Себя куда-то.
После пары часов такого сна ощущаю, что кто-то ещё есть в комнате. Кровать издаёт
весьма громкий скрип.
Дурное чувство, открываю глаза.
Мама занесла огромный кухонный нож, целясь в наши ноги.
Кричу и вскакиваю с кровати.
Руки с ножом замирают, а на лице читается непонимание того, куда делась цель. Ещё
немного побыв в этом состоянии, она, наконец, замечает лезвие в собственных
руках, роняет его на пол, а сама начинает истошно рыдать.
– А-а-а-а-а-а!!! – она вдруг просто заорала в пол, – что я хотела?! – голос
надломился, как если держать за гортань. – Если бы я отрезала тебе ноги, то мы остались бы вместе навсегда… Но чем бы я тогда отличалась от него?.. Я-я чуть не совершила ужасную… – дальше звук ушел в гортанный и хлюпающий, членораздельная речь пропала. У мамы подкосились ноги, а слёзы начали течь ещё активнее. Ножили себе проблем.
От мысли, что меня чуть не стало сейчас меньше прямо во время сна, тело сильно
потряхивает. Но оставить маму в таком состоянии тоже не выходило. Всё же она меня до этого спасла, и по тому, как сейчас она рыдала, чувствовалось, что она не хотела отрезать мои ноги. Всё нутро кричит о том, что надо отсюда срочно бежать, но я решаю всё же поговорить с ней, поэтому с неподдельным сопереживанием узнаю, всё ли с ней хорошо.
– Всё же ты очень доброе дитя… ты беспокоишься обо мне, хотя я хотела отрезать тебе
ноги, чтобы не отпускать наружу… Просто нельзя отпускать такое чуткое дитя в
тот ад, которым живёт мир за пределами этих руин. Послушай, я очень тебя прошу
– не ходи туда. Я не хочу терять ещё одного ребёнка… Так что прошу, останься.
Качаю головой и объясняю, что хочу
наружу. Даже помыслить не могу о том, чтобы остаться здесь навсегда после того,
как мне чуть не отрезали ноги во сне.
– Это из-за того, что я чуть не отрезала твои ноги? – она спрашивала всерьез, кажется,
на ее взгляд это могло быть и не очевидно. – Пообещай, что останешься тут навсегда, и клянусь, что подобное никогда не повторится. Просто скажи, что никуда не уйдёшь…
Отказываюсь.
– Здесь ты будешь счастливо, дитя. Тут не будет всей той жестокости, которой
кишит внешний мир… И.. Даже вещи пострашнее жестокости. Если ты останешься, то
не будет нужды сталкиваться со всем этим ужасом. А я сделаю так, что нам будет
весело вместе.
Отказываюсь.
После этого мама поднялась на ноги и куда-то направилась.
Почувствовав неладное, следую скорее
за ней.
Она шла быстро, и направилась в глубь дома по той самой лестнице вниз, про которую
говорила, что ходить туда нельзя. И когда уже показалась огромная дверь, она со
стоном боли подогнула ноги и села на корточки, облегчая напряжение в коленях.
Она держалась за больное место, разминая его. И из того, как самозабвенно она шла к
этой двери, стараясь игнорировать боль, можно было предположить, что это и есть
выход во внешний мир.
Прорываюсь мимо мамы и бегу прямиком
к двери.
– Нет! Не уходи! За этой дверью – рукотворный ад! Тебя убьют! Нет, тебе даже умереть так просто не дадут… – с этой фразы она перестала общаться криком, – это страшнее смерти.
Невзирая на все эти предрекания, я открываю дверь и выхожу наружу, а напоследок слышу лишь тихий голос:
– Прошу, вернись живым, дитя…
Но вот дверь закрывается, и руины остаются за спиной. Единственная мысль: сбежать от мамы, которая была готова на ужасные вещи, лишь бы не отпускать меня.
Она не хотела моей смерти, но хотела отрезать мне ноги для того, чтобы вынудить
меня остаться в руинах… Лишь спустя некоторое время до меня начало доходить
осознание того, что творилось у мамы в голове.