Глава 8. И пусть горит всё, но по моим правилам.
Flame in the Shadow//Tina Mise
Глава 8. «И пусть горит всё, но по моим правилам»
Побег не удался.
Потому что они не сбежали.
Они вернулись.
Той ночью, когда Тина открыла путь за пределы дворца, когда все звезды на небе были союзниками, Элайн остановилась.
Поглядела на лес. На свободу.
На Дориана — с сумкой за плечами, с решением в глазах.
И сказала:
— Нет.
Он растерянно посмотрел на неё:
— Что?
— Я не уйду.
— Элайн... Они пытались тебя убить. Совет тебя боится. Король тебя не защитит.
— Знаю.
Она сжала кулаки.
— Но если я убегу, я оставлю им мой голос. Мою силу. Мою историю.
А я не жертва. Я — огонь.
Я не сгорю в лесу. Я сожгу их внутри дворца.
Тина не удивилась.
Она только кивнула.
— Тогда действуй. Но быстро. Они тоже не спят.
Утром весь дворец был поднят на ноги.
Король вызвал всех. Совет требовал срочных решений. Народ — слухов. И только магический узел под башней трещал от напряжения.
— Мы не можем её контролировать, — говорил магистр Одан.
— Но мы можем связать, — ответил другой. — Закрепить через союз. Через обет. Через... свадьбу.
— Она не согласится, — буркнул третий.
— Тогда пусть думает, что согласна.
Так началась подготовка.
Банкет. Цветы. Платья. Печати. Обряды.
Но Элайн не играла по правилам.
Она улыбалась. Кивала. Примеряла.
И параллельно писала.
Заклинания. Тексты. Сценарий войны под видом свадьбы.
— Ты точно хочешь это сделать? — спросила Тина в ту ночь.
— Да.
— Ты понимаешь, что ритуал объединения сил даст им доступ к твоей магии?
— Только если я не вложу в него свою волю.
— Ты собираешься...
— Да. Я перепишу ритуал. Тихо. Невидимо. Через текст. Через символ. Через слово.
Это будет не слияние — а пробуждение.
Тина посмотрела на неё восхищённо.
— Вот теперь ты — действительно пламя.
День обручения.
Весь дворец — в золоте. Вся знать — на местах. Король — с лицом из мрамора. Совет — с улыбками, как ножи.
И она.
Элайн.
В платье, в котором вшиты символы Дра-Кар'Аэлов.
На шее — амулет матери.
В руке — перо.
Среди толпы — Тина.
У окна — Дориан.
Он не улыбается. Он знает. Он — часть плана.
— Объявляем союз ради мира, — проговаривает Архимаг.
— Для укрепления земель. Для будущего.
Элайн подходит.
Ставит подпись.
Но рядом с ней — ещё одна надпись. Невидимая. Только для тех, кто видит сквозь ткань реальности.
> Ignir'vala ven'thae.
Пламя не подчиняется. Оно выбирает.
И тогда — ритуал начался.
По их словам.
По её письму.
Магические потоки сплелись. Символы на стенах вспыхнули.
Но цвет был не белый.
Огненный. Красный. Живой.
Потолок задрожал. Одно из окон треснуло. Амулеты заискрились.
Один маг упал в обморок. Другой — начал читать защиту.
Но уже было поздно.
Элайн чувствовала, как что-то рождается.
Не разрушение.
Не хаос.
Новая форма контроля. От неё.
— Что ты сделала? — прошипел Одан.
— Я вписала себя.
— Вы хотели союз? Получили. Но теперь вы привязаны ко мне так же, как и я к вам.
— Если я сгорю — вы сгорите первыми.
Дориан ничего не сказал. Он смотрел на неё.
И понял: это уже не невеста.
Это — право выбора, стоящее в платье.
После обряда Элайн вышла в сад.
Никто не посмел остановить её.
Тина ждала у фонтана.
— Всё получилось?
Элайн кивнула.
— Всё только начинается.
— А Храм — ждёт.
Тина улыбнулась.
— Тогда горим дальше.
Ночь опустилась на дворец, но свет не ушёл.
Он остался в её глазах. В руках. Под кожей.
Пламя. Не как магия. Не как заклинание. А как часть крови.
Не буря — дыхание. Не вспышка — пульс.
Тина шла рядом. Тихо. Осторожно.
Она не касалась её — боялась обжечься. Хотя знала:
драконы не обжигают тех, кого признают. Только врагов. Только тех, кто смеет держать цепь.
— Ты чувствуешь? — спросила Тина.
— Да, — прошептала Элайн.
Они остановились у центрального фонтана, где вода теперь дрожала, будто знала, что её может заменить огонь.
Внутри неё что-то звенело. Не боль, не жар. Мелодия древней расы. Голос тех, кто не горит.
— Это не просто пробуждение, — сказала Тина. — Это зов. Врата почувствовали тебя. Храм тоже.
— Что со мной происходит?
— Ты перестала быть частью их системы. А значит, стала опасна. Потому что теперь они не смогут остановить твою магию словами.
Только страхом. Или кровью.
Элайн посмотрела в воду. Там она была другой.
Взгляд — глубже. Щёки — ярче.
А за спиной... тень крыльев. Тёплых. Пульсирующих. Не видимых — но ощущаемых.
— Я не человек, да?
Тина кивнула.
— Дракон. С рождением. Не метафора.
Настоящая кровь. Ты — одна из последних.
И Совет знал. Король — догадывался.
А ты — жила в клетке, чтобы не почувствовать небо.
В это же время в зале Совета шла паника.
— Что она сделала? — орал один из магов.
— Символы сломались. Печати не закрепились. Она переписала саму структуру ритуала! — голос был хриплым.
— Магия вышла из подчинения. Она не привязалась к принцу, а подчинила себя самой Элайн!
— Что это значит?
Одан стоял, не шевелясь.
— Это значит... что мы связаны с драконом.
Элайн подняла взгляд к небу.
Звёзды там были ярче. Слишком яркие.
Они звали.
И она чувствовала: их свет — не холодный. Он пульсирует, как магия.
Как зов родины.
— Я не хочу сжечь всё, — прошептала она.
— Ты не сожжёшь, — сказала Тина. — Ты просто напомнишь им, что Драконы не горят. Они возвращают огонь миру.
В этот момент из тени вышел Дориан.
Он был бледен. Его шаг был неуверенным, но глаза — живые.
— Они уже строят план, — сказал он. — Говорят, что ты — сбой. А ритуал нужно «перезапустить».
— Сбить твою волю?
— Да. Через повторный круг. С полным контролем. Даже с ритуальной жертвой.
Тина встревожилась.
— Жертва? Кого?
— Не её. Меня.
Наступила тишина.
Элайн шагнула вперёд.
Голос стал твёрдым:
— Если они тронут тебя — не останется никого.
Ни зала. Ни трона. Ни Совета.
Я не просила быть драконом.
Но теперь — я приняла. В ту ночь Элайн сожгла половину тренировочного круга.
Не нарочно. Не в бою.
Просто думала слишком громко.
Пламя вырывалось из ладоней без слов. Без формул.
Оно чувствовало злость.
Чувствовало страх.
И оно знало: больше не прятаться.
— Завтра мы уходим, — сказала она Тине. — На север. К Храму.
— Даже если за вами пошлют весь Совет?
— Я не убегаю. Я иду домой.
Тина улыбнулась.
— Так и передам страницам.
— Кому?
— Тому, кто будет читать это потом.
— Кому-то нужно будет знать, с чего начался огонь. А где-то на другом конце королевства, под скалами Дра-Кар'Аэлов, древний страж открыл глаза.
Его кожа была каменной.
А голос — как шум ветра.
> — Она идёт.
Дочь пепла.
Носительница книги.
Пламя возвращается.