Глава 14. Нора.
Гарри отправил письмо с подтверждением в Дурмстранг. Но оставался вопрос о том, что еще было нужно проплатить двести галлеонов, а для этого, соответственно, необходимо посетить Гринготтс. Решившись, в один из вечеров мальчик подошел к зельевару.
— Извините, пожалуйста, сэр. Я хотел бы попросить вас отпустить меня с Тикки на Косую аллею. Мне нужно посетить банк, чтобы снять деньги со счета.
Снейп нахмурился и свел брови вместе.
— Нет. Один ты туда не пойдешь. Я обсужу этот вопрос с профессором Дамблдором, — ответил он, постукивая пальцами по подлокотнику кресла, — Самому мне некогда заниматься столь незначительными для меня делами. Я знаю множество способов потратить свое время более приятными способами.
— Хорошо, сэр... Спасибо. И еще... В вашей библиотеке нет англо-немецких и англо-русских разговорников. Мне надо подготовиться к школе...
Зельевар скривился и процедил:
— Поттер, ты ищешь проблемы там, где без них можно было бы обойтись... Но ты это ты! Чему я удивляюсь! Ты же Поттер! Я посмотрю тебе книги, — Снейп задумчиво прикусил нижнюю губу. — И еще, Поттер, я хотел, чтобы ты знал, что я разрешил тебе оставаться в этом доме не из-за тебя, а из-за чувства долга перед твоей матерью. Но не думай, что это что-то изменит.
Гарри опустил голову и немного печально улыбнулся.
— Я знаю это. И все равно спасибо, сэр.
Мальчик поднялся с диванчика и ушел к себе в комнату.
* * *
Чем больше проходило времени, тем сильнее нервничал Гарри. Июнь с июлем пролетели быстро, все время уходило на отработку заклинаний и заучивание новых слов. Заниматься магией оказалось намного проще, чем языками. Том в свое время тоже изучал языки, но по-настоящему хорошо владел только албанским, и полагаться на его память было бы глупо.
Тридцатого июля в поместье появился Дамблдор с довольным выражением лица. Он что-то посвистывал себе в бороду, когда Гарри спустился к нему.
— Добрый день, сэр. Вы хотели бы меня видеть?
Директор лукаво блеснул глазами.
— Да, Гарри. Северус передал мне, что тебе нужно посетить банк. Я не против того, чтобы ты сделал это вместе с семьей Уизли. И думаю, что было бы неплохо, чтобы ты провел у них все время до школы. Они замечательная семья! Радушные, добрые, внимательные... У них много детей. Я уверен, что ты подружишься с ними! Они хорошие ребята. Один из сыновей, Рональд, в этом году тоже пойдет в школу. Так что вы ровесники. Свой День Рождения ты отметишь у них.
Гарри пораженно посмотрел на Дамблдора. Он сначала открыл рот, потом закрыл его. И просто захлопал глазами. Мальчику было страшно. У него никогда не получалось строить нормальные отношения с людьми. Его быстро начинали ненавидеть или презирать. В лучшем случае просто игнорировать. Конечно, у этого были вполне объяснимые причины, которые напрямую не зависели от него самого. Но сейчас было страшно. Дамблдор сказал, что их много. И если что-то случится, то Гарри не выстоит против них всех. Мальчик затравленно огляделся и наткнулся на взгляд Снейпа, стоящего опершись на косяк дверного проема. Гарри почувствовал себя запертым.
— Профессор Дамблдор, может, не стоит? Пожалуйста. Я схожу с ними только за деньгами. Мне не обязательно жить с Уизли. Я себя здесь хорошо веду. Я не надоедаю профессору Снейпу.
Теперь в глазах мальчика поместье являлось чуть ли не оплотом безопасности. Дамблдор печально улыбнулся и покачал головой.
— Гарри, они хорошие люди и не причинят тебе вреда. Я обещаю тебе. Северусу нужно ехать на конференцию зельеваров в Стокгольм. Я думаю, ты понимаешь, что одного тебя оставить мы не сможем. Уизли лучший вариант. Не переживай.
Мальчик подавил в себе тяжелый вздох. Его мнение все равно никто не учтет.
— Я теперь не вернусь сюда до конца лета?
— Да, так что беги собирать вещи. Тикки уже отнес в твою комнату пустые сундуки.
Гарри кивнул и направился к выходу из комнаты. Зельевар чуть отошел в сторону, пропуская мальчика. В последний момент Гарри повернулся к Снейпу.
— Сэр, а можно мне взять некоторые книги из шкафа и разговорники? Я потом пошлю их с совой назад.
Снейп ухмыльнулся.
— Берите, если обязуетесь вернуть.
— Спасибо, сэр, — спокойно произнес мальчик и направился наверх.
В комнате около сундуков сидел Тикки. Его уши повисли, а глаза были влажными.
— Хозяин, так печально, что вы уезжаете. Так печально. Тикки вернется в Хогвартс. Вы такой замечательный молодой господин. Мне будет вас не хватать...
Гарри сел около него на корточки и обнял.
— Спасибо, Тикки. Ты самый замечательный. Я хотел бы, чтобы ты навещал меня, пока я еще в Англии.
Эльф расплылся в улыбке, вытер глаза своим полотенцем и счастливо улыбнулся.
— Хозяин, нам надо поспешить!
Тикки заметался по комнате и начал складывать в сундук одежду Гарри. Сам мальчик вытащил из шкафа свои книги, добавил к ним несколько по истории магии и дуэльному кодексу и положил сверху разговорники. Из стола он вытащил письменные принадлежности и свои конспекты. В одну из тетрадей он положил фотографию матери, и осторожно пристроил свои записи среди других вещей.
Эльф несколько раз пробежал по комнате и проверил, не было ли что-либо забыто.
Удостоверившись, что все нехитрое имущество молодого хозяина вместилось в один сундук, Тикки спустил вещи к камину.
Гарри окинул взглядом свою комнату, закрыл дверь и провел пальцами по позолоченной табличке с его инициалами. Тяжело вздохнул и поспешил в гостиную. По дороге мальчик думал о том, как быстро люди привязываются к месту, где они живут. Оно обязательно приобретает местоимение «мое». И это плохо. Это немного больно — расставаться с подобными местами. Даже если это чулан под лестницей. Со временем ты будто обрастаешь тонкими ниточками, связывающими тебя с определенным местом. А когда приходит время прощаться, то чувствуешь, что внутри тебя что-то обрывается. Потом привязываешься уже к другому месту, обрастаешь новыми ниточками, и не остается ничего, кроме ностальгии.
Мальчик медленно спустился по лестнице и также медленно вошел в гостиную. Снейп сидел в кресле и пил вино. Дамблдор стоял у окна и теребил кончик своей бороды.
— Ты уже готов? — спросил он.
— Да, сэр.
— Тогда пойдем, каминной сетью ты пользоваться уже умеешь, — произнес директор, протягивая мальчику баночку с дымолетным порошком.
Гарри повернулся к зельевару. Тот сидел молча, казался каким-то отчужденным, и создавалось ощущение, что в мыслях он где-то очень далеко.
— Профессор Снейп, спасибо вам за все и до свидания.
Мальчик зачерпнул порошок и вопросительно посмотрел на Дамблдора.
— Скажи просто «Нора».
Гарри название показалось странным, но он удержался от комментирования.
— До свидания, Поттер, — донеслось с кресла.
В этот момент Гарри произнес:
— Нора!
Все вокруг него превратилось в смазанный поток размытых красок, потом мир внезапно обрел четкость и ясность.
Гарри шагнул из камина и оглянулся по сторонам. Гостиная Норы была совершенной противоположностью гостиной Малфоев. Эта комната была не очень большой, вся мебель в ней была совершенно разной по форме и модели декорирования. На полу лежали несколько ковров и напоминали лоскутное полотно. Единственное, что хоть как-то объединяло этот хаос, — красно-оранжевая гамма всех вещей, но тон их был настолько различен, что между вещами создавался контраст. Подобное напоминало пожар. Гарри немного поежился. Рядом с мальчиком с хлопком возник сундук и его клетка с голубем. А через несколько мгновений из камина вышел светящийся от счастья Дамблдор. Радость старика была совершенно непонятной, но он отлично вписывался в это буйство красок.
— Молли! — громко крикнул директор.
Откуда-то с улицы послышались многочисленные шаги, и через некоторое время в комнату вошло много людей с ярко-рыжими волосами и россыпью веснушек. Гарри обвел их глазами. Их было девять человек. Пухлая низкая женщина, по всей видимости, являлась главой семьи. Она стояла ближе всех к директору. Рядом с ней был ее муж, волшебник с залысинами и в потрепанной старой мантии. За юбкой матери пряталась маленькая девочка с испуганными глазами. Чуть в стороне от нее стоял мальчик, который был одного роста с Гарри. Он смотрел на гостей с удивлением и нотками обожания. Сбоку от него находились мальчики-близнецы. Они переглядывались друг с другом и чему-то улыбались. Сзади них стоял явно чем-то недовольный мальчик. Он постоянно хмурился и бросал на братьев злые взгляды. Около входа в комнату у стены стояли два взрослых парня. У одного волосы были собраны в конский хвост, а в ухе красовалась серьга в виде клыка. Он с задорной улыбкой наблюдал за происходящим. Рядом с ним стоял коренастый низкорослый парень с добродушным выражением лица.
— Профессор Дамблдор, здравствуйте! Я ждала вас сегодня вечером! Это Гарри с вами? — обворожительно улыбнулась женщина, подходя к мальчику.
Гарри непроизвольно сжал в кармане палочку.
— Да, Молли, это Гарри. Я сейчас покину вас. Думаю, вы все объясните ему.
Директор быстро подошел к камину, помахал всем рукой и скрылся в зеленом пламени.
Молли сделала к мальчику несколько широких шагов и заключила его в объятия. Гарри вздрогнул. Его никто не обнимал, но это оказалось приятным. Ему стало стыдно за мысли о нападении. Он осторожно отпустил палочку и вытащил руку из кармана.
— Давай я тебя со всеми познакомлю. Это мой муж, его зовут Артур, называй его мистер Уизли.
Мужчина с залысинами пожал Гарри руку и довольно расплылся в улыбке.
— Эта девочка — Джинни. Она у нас единственная дочка. Она на год младше тебя.
Джинни что-то пискнула и спряталась за отца.
— Вот этот мальчик — Рон. Он в этом году едет в школу.
Гарри пожал ему руку и улыбнулся.
— Эти близнецы Фред и Джордж. Редкие шутники и балагуры.
Они синхронно кивнули и хлопнули Гарри по плечам.
— Это Перси. Он очень серьезный, перешел на пятый курс. Он теперь староста у нас! — с гордостью произнесла Молли.
Мальчик шагнул вперед и пожал руку Гарри. Он это делал с каким-то серьезным, сосредоточенным лицом, будто бы сейчас собирался выступать перед всем магическим сообществом.
— Это мои старшие сыновья: Билл и Чарли. Билл работает в египетском отделении Гринготтс. Чарли занимается драконами в Румынии. Ребята сейчас в отпуске, но через неделю они уедут.
Парни, стоящие около стены приветственно подняли руки.
— Думаю, будет лучше, если поселишься в одной комнате с Роном. Вы все-таки ровесники, вам будет о чем поговорить.
Билл подхватил сундук и вынес его из комнаты.
— Спасибо. Мне очень приятно со всеми вами познакомиться. Извините за временные затруднения, что я вам принес. Я обещаю, что отработаю свое пребывание здесь.
Молли как-то ошарашено посмотрела на мальчика.
— Отработаешь? — неуверенно переспросила она.
Гарри странно посмотрел на нее и не понимал, что она ожидает от него. Может, ей не нужна его помощь, или директор уже заплатил им за то, чтобы они позаботились о нем месяц. Или ему самому нужно это будет это сделать после того, как он в банке возьмет деньги. Семья Уизли была явно бедна.
— Или отработаю или оплачу.
— Зачем? — спросил Артур Уизли.
— Хм... Вы же даете мне крышу над головой и пищу. На меня вы потратите деньги. Я не ваш ребенок, — объяснил Гарри.
— Не беспокойся об этом. Ты ничуть не стеснишь нас, — улыбнулась миссис Уизли и обняла мальчика, — Не глупи. Нам не нужно от тебя ничего.
Гарри стоял и не мог поверить, что бывают такие необычные люди.
* * *
Семья Уизли оказалась действительно необычной. Они устроили Гарри День рождения с настоящим праздничным пирогом и подарками. Он долго не мог поверить, что это все для него. Мальчик весь день долго сдерживался, но все равно заплакал вечером, когда увидел на кровати сверток, оказавшийся подарком от неизвестного человека. В записке, которая была прикреплена к свертку, говорилось, что внутри находится мантия-невидимка, вещь, которая когда-то принадлежала отцу Гарри. Мальчик долго просидел в комнате один, прижимая к груди мантию.
Приблизительно через неделю после приезда Гарри семья Уизли посетила Косую аллею, где мальчик смог наконец-то снять деньги и купить себе несколько новых книг. Еще пришлось покупать сову. Голуби никак не подходили для полетов с тяжелыми вещами. В магазине «Совы» выбор пал на красивого и немного высокомерного филина, который тут же получил имя Арес. После возвращения в «Нору», птица была немедленно послана в Дурмстранг.
Билл и Чарли через неделю уехали назад на работу за границу. Было ужасно жалко расставаться с ними. Они были очень умными и веселыми. Гарри расспрашивал их обо всем, и ребята терпеливо отвечали ему, иногда приводя шуточные примеры. После их отъезда мальчик стал постоянно ошиваться около Перси, читая его книги или его конспекты. Иногда они вдвоем могли просидеть чуть ли не всю ночь, пытаясь разобрать суть какого-либо явления. Перси сначала немного раздражало вмешательство в личное пространство, но после того, как он стал чувствовать себя наставником, мальчик сразу же начал гордиться собой, а потом просто привык к каждодневным дискуссиям. В своей комнате, над рабочим столом он повесил маленький плакат, сделанный собственноручно. На нем было написано: «Не верь ничему, пока не разберешься!». Так же обязательным ритуалом стала послеобеденная проверка Гарри на количество и правильность выученных слов. Близнецы были жутко шумными. Они постоянно что-то взрывали, ломали, путали или просто путались сами, но Фред и Джордж были теми, кто научил Гарри летать. Мальчик был безмерно благодарен им за это. Впервые поднявшись в воздух, Гарри ощутил радость, смешанную с небольшим адреналином. Это было непередаваемо. Рон оказался прекрасным шахматистом. Но его прекрасные логические способности затмевались его излишней простотой. Он часто сначала говорил, а потом думал. Джинни старалась держаться от Гарри на безопасном расстоянии, но смотрела на него так, будто бы видела перед собой божество. Мальчик иногда сталкивался с ней близко на кухне, когда участвовал в процессе готовки пищи вместе с миссис Уизли, которой чуть ли не с боем навязался в помощники. Джинни в такие моменты напоминала ему спелый помидор. С мистером Уизли общий язык оказалось найти проще всего. Он мог сутками напролет слушать про маггловские изобретения и способы обращения с ними.
За такими веселыми и легковесными событиями прошел август.