Глава 9 • Последний поцелуй
Дверь особняка захлопнулась. Тихий щелчок замка прозвучал громче грома.Холодный мрамор под ногами, стерильный воздух, безмолвие, давящее как гробовая плита.Ошибка. Страшная, роковая ошибка. Алиса поняла это сразу. Она вошла в клетку к хищнику, который знал ее лучше, чем она сама.
Марк ждал наверху лестницы. Не хозяин, а тень, принявшая форму мужчины.Простой свитер, мягкие брюки – ложная небрежность. Его взгляд – невидимые кандалы.
– Ты пришла, – голос был теплым бархатом, обволакивающим лезвием. – Домой.
Он повел ее. Не на экскурсию. На исповедь под пыткой.Библиотека с книгами о душевных безднах
-Твои фавориты? - зал с оружием кинжалы, стилеты, холодная сталь
-Ты чувствуешь их зов?
Кинотеатр с огромным экраном
-Здесь я смотрел... тебя. Пятнадцать лет. Первый раз в гараже... ты была совершенна.
Каждое слово – удар по ее броне, напоминание:Я видел все. Я знаю тебя насквозь. Ты моя.
Они оказались в его спальне. Гигантское пространство. Огромное окно – черное зеркало в ночь. Кровать с черным бельем – как провал в небытие. Алиса стояла у порога, сердце – бешеный барабан. Страх. Ненависть. И неистребимое, проклятое влечение.Магнетизм его силы, его абсолютного знания о ней тянул, как пропасть.
Он подошел. Медленно. Пальцы коснулись ее щеки. Прикосновение обожгло нежностью.
– Ты не просто киллер, Алиса, – прошептал он. Голос сорвался, в нем впервые слышалась не маска, а что-то настоящее. – Ты... стихия. Прекрасная и смертоносная. Как черная дыра. И я... я не мог не пасть.
Его губы нашли ее – не для захвата, а для исследования.Трепетный, почти робкий поцелуй, полный изумления,будто он прикасался к чему-то невероятно хрупкому и драгоценному. Его руки дрожали, когда скользили под ее одеждой.
Он снимал с нее вещи не как трофей, а как священные покровы. Нашел шрам на ребре – старый, от неудачного задания.Не поцеловал. Прижался к нему лбом.Шепот, полный боли и признания:
-Я видел, как ты его получила.Я...боялся за тебя тогда. Впервые в жизни боялся за кого-то
Алиса не могла сопротивляться. Не только телом – душой.Ее руки вцепились в его спину не чтобы оттолкнуть, а чтобы притянуть ближе.В ее поцелуях была ярость отчаяния и жажда спасения которого не могло быть. Она плакала. Беззвучно. Слезы текли по вискам, смешиваясь с его поцелуями.
Когда он вошел в нее, это не было триумфом захватчика. Это был стон облегчения,вырвавшийся из них обоих. Движения были не яростными, медленными, глубокими, почти молитвенными.Он смотрел ей в глаза, и в его взгляде не было расчета. Была бездонная грусть и привязанность, искренняя и страшная
-Ты разрушила все мои стены, Алиса, – прошептал он, его дыхание сбилось.
–Ты моя единственная правда. Моя гибель.Моя... жизнь.Она ответила не словами. Телом. Обвила его ногами, впилась пальцами в плечи,приняла его падение как свое собственное.
В моменты наивысшего единения, когда мир сузился до их тел, слитых в одном ритме, до горячей кожи и прерывистых вздохов, он прижал губы к ее уху. Голос был сломанным, лишенным привычной власти,голым и уязвимым:
– Я любил тебя с той ночи в гараже. Пятнадцать лет. Наблюдал каждую твою победу. Каждую тень. Болел за тебя. Боялся за тебя. Ты... всегда была моей судьбой. Моей единственной слабостью.
Вся ложь, вся игра, вся его непроницаемость рухнули в этих словах. Алиса замерла под ним. Лед в душе растаял, оставив только невыносимую боль пустоты и... любви. Любви к своему палачу. К единственному, кто увидел ее настоящую.
Марк почувствовал ее оцепенение, ее боль. Он приподнялся. В его глазах не было триумфа. Только бесконечная усталость и... любовь.Любовь, отравленная знанием конца. Он мягко взял ее руку – ту самую, что когда-то держала нож в гараже. Его пальцы сомкнулись вокруг запястья не как тиски, а как последнее прикосновение обреченного.
– Задание, Алиса, – его голос был тихим, как шепот умирающего. – Ты должна его выполнить. Иначе... они не оставят тебя в покое. Это единственный способ... спасти тебя. От них. От меня. От всего этого ада.
В его словах не было лжи. Только роковая неизбежность.Плохо означало вечную охоту, мучительную смерть или судьбу хуже смерти. Он отпустил ее руку и потянулся к комоду,оттуда он взял пистолет и вложил его в руку Алисе.
Он направил ее ладонь, прижатую его рукой, к своему виску,глаза не отрывались от ее лица, в них светилась невыносимая нежность,благодарность и любовь...
– Моя прекрасная Тьма, – прошептал он, и его палец лег поверх ее указательного, как на спусковом крючке невидимого пистолета. – Освободи нас. Сейчас. Пожалуйста.
Он не дал ей опомниться, воспротивиться, закричать. Его рука с ее рукой внутри резко, с отчаянной силой, дернулась вниз и вперед.
«хруст»
Звук был ужасающе громким в мертвой тишине комнаты. Не выстрел.Звук ломающейся жизни.Звук разбитого черепа под тонкой кожей. Его голова дернулась с жуткой, неестественной резкостью.
Марк рухнул на нее.Весь свой вес, всю свою мощь, всю свою непроницаемую силу – мертвым грузом. Его глаза, еще секунду назад смотревшие на нее с невыразимой любовью и мукой, остекленели, уставившись в никуда.Пустота.Абсолютная. Теплая, алая кровь хлынула из раны на виске, заливая черное белье, ее руку, ее грудь. Яркая, живая, невероятно красная на фоне мертвенной бледности его кожи.
Алиса лежала неподвижно.Придавленная.Придавленная его телом. Придавленная ужасом. Придавленная любовью, которая пришла слишком поздно и стоила всего.Его кровь была горячей на ее коже. Запах – меди, его дорогого парфюма смерти – заполнил все. В ушах стоял оглушительный звон и тот кошмарный хруст повторяющийся снова и снова.
Она не кричала. Не плакала. Она окаменела.Ее разум, ее душа, ее "тьма" – все обратилось в пыль. Он заставил ее выполнить задание. Ее рукой. Он пожертвовал собой,чтобы спасти ее от преследований, от будущего, от него самого. Он добился абсолютного обладание даже в смерти.И он убил ее.Навсегда.
В далеком кармане ее брошенной одежды лежала кукла Макса.Последняя нить к свету. Теперь она была просто фарфоровым осколком в мире, где единственный человек,увидевший, понявший и полюбивший ее настоящую, мертв.Мертв ее рукой. По его воле. Из его любви.
Тишина особняка поглотила все.Глубокая. Вечная. Алиса Левина, идеальный киллер, лежала под телом своей последней жертвы и смотрела в черное зеркало ночи за окном.В нем не было отражения. Только пустота. Задание выполнено. Цель уничтожена.И это была не победа. Это была величайшая трагедия.Слезы, горячие и бесконечные,текли по ее лицу, смешиваясь с его еще теплой кровью.Они были единственным звуком в гробовой тишине его логова.Плач по двум потерянным душам, нашедшим друг друга и погибшим в одном страшном, невыносимом прикосновении.Концерт окончен. Осталось только молчание и алый след на черном бархате вечности.