§10. Рассвет или Закат?
Юбилейная глава !
Спасибо , что вы поддерживаете меня и мое творчество .
Всем приятного чтения .
_________________________________
—Теперь ты доволен?! — вырвалось из меня почти на крик, голос сорвался на середине фразы, будто больше не выдерживал тягот собственной звучности.
Мои мышцы, до последнего державшиеся за остатки самообладания, поддались, словно в них выжгли все силы. Голова упала вниз, подбородок дрогнул. Слёзы продолжали стекать по щекам, неторопливо, упрямо, будто каждая капля должна была напомнить мне о том, что всё ещё не окончено. Хотя нет, игра действительно закончилась. Раздался приговор — глухо, без пафоса, как выстрел, которого все ждали, но всё равно содрогнулись, когда он случился.
Я всё ещё держала револьвер. Обеими руками, зажатый между колен, словно это был последний якорь, единственная точка опоры. Держала так крепко, будто он всё ещё мог что-то изменить, будто от силы моей хватки зависело, останусь ли я целой или рассыплюсь окончательно. Но дело было не в оружии. Всё давно вышло за рамки оружия. Вопрос больше не в нём — во мне.
Я не поднимала на него глаз. Не хотела. И в то же время не могла. Не потому что ненавидела — нет, как раз наоборот. Во мне не было к нему ни капли злости. Вся злость, вся боль, весь яд был направлен исключительно на саму себя.
Я почувствовала, как его ладонь тянется к моим запястьям. Медленно. Осторожно. Не то чтобы остановить, не то чтобы удержать — скорее, чтобы мягко, без слов, заблокировать любую возможность для следующего импульсивного движения.
И в этот самый момент — словно всё тело пронзили острые, раскалённые иглы. Руки сами отдёрнулись, сменили положение, будто вспыхнувшая боль от прикосновения ожгла до костей. Я вскрикнула, тихо, почти про себя, а затем затаила дыхание. Лёгкие будто перестали слушаться. Воздух был тяжёлым, острым, как обида, которую невозможно ни выдохнуть, ни проглотить.
Я тяжело дышала. Слышала каждый вдох. Каждую паузу между словами, которых никто так и не произнёс. Боялась. Не его — не физически. Боялась того, что он может сделать, сказать, подумать. Боялась того, какой он меня видит. Потому что мне казалось, что даже взгляд, одно слово с его стороны могут размазать меня по полу, как каплю масла по сухому куску хлеба — тихо, медленно, не оставив ни следа от того, кто я есть.
Молчание длилось. Оно стало третьим между нами. Оно дышало, смотрело, слушало, и будто даже оно ждало, кто из нас решится нарушить его первым.
Вдруг распахнулось окно. Ветер ворвался в комнату — резкий, промозглый, осенний. Он врывался с порывами, как будто торопился, как будто что-то хотел сказать сам за нас. Цвета рассвета хлынули внутрь, разлетаясь по полу — оранжево-розовые, тускло-золотые, с примесью синеватого холодного света. Было так не к месту прекрасно, что захотелось зарыдать ещё сильнее. В другой жизни, в другой вселенной, я бы встретила рассвет с ним рядом, тихо, с улыбкой, может быть, с чашкой кофе в руках.
Не с ним.
Но не в этой.
Не сейчас.
Свет скользнул по моему телу, будто покрывая его покрывалом. Он не грел. Он — успокаивал. Или делал вид. Он скрадывал тени, прятал следы, будто давал мне второе дыхание. Но вместо этого я чувствовала, как внутри поднимается усталость. Не физическая. Та, что выжигает изнутри.
Мои глаза смотрели вниз — на руки. Они светились в лучах, словно чужие, как будто не мои. Свет будто обжигал кожу, но я не отдёргивалась. Боль была терпимой. Или уже привычной. Или это вообще была не боль. Может быть, я просто чувствовала последствия чего-то иного. Реакцию не на солнце — а на него. Его взгляд.
Я чувствовала, что он смотрит. Не уходил. Не говорил. Просто смотрел, будто хотел сказать многое — и не мог, или не знал, с чего начать.
Я ослабила хватку. Револьвер стал чужим. В следующую секунду — его рука выхватила оружие, почти машинально. Я вздрогнула. Взгляд взметнулся к нему — острый, испуганный, чуть ли не с примесью ненависти. Как у дикого зверька, у которого вырвали последний кусочек, и теперь он остался ни с чем.
— Том... — только имя сорвалось с губ, почти беззвучно.
Он не ответил. Поднялся с кровати, осмотрел оружие, положил его в карман и направился к двери. Всё спокойно. Буднично. Как будто не было истерики, слёз, угроз, как будто это просто ещё один день. Но перед самым выходом — остановился. На мгновение. Я затаила дыхание. Он не повернулся.
— Когда проголодаешься, спустись вниз, — его голос был ровным. Без обвинений. Без сочувствия. Просто фактом.
— И ты... ты просто так уйдёшь?! — я не слушала его слов. Я не могла. Всё, что сказала — это был уже не вопрос. Это был почти крик души. Обвинение. Протест. Плевок в лицо.
Я резко дёрнулась, почти вскочила — хотела броситься к нему, заставить посмотреть, заставить увидеть, услышать... Но он уже вышел. И хлопок двери стал последним звуком между нами. Звук, как будто выстрел. Настоящий.
Он ушёл.
Я осталась одна.
С ветром, что носился по комнате, разбрасывая мысли по углам, со светом, что уже не грел, с руками, что дрожали, и пустотой внутри, которая становилась всё плотнее, всё тяжелее.
Это был рассвет. Но не для нас.
***
Часы на стене показали время.
Спустя тяжёлые, вязкие, как затянутое болото, тридцать минут ... я наконец смогла заставить себя вдохнуть ровно. Это было почти физически невозможно — как будто мои лёгкие накачивали не воздух, а цемент. Всё внутри будто бы не просто болело — оно дрожало, вибрировало на какой-то изломанной частоте, тревожной, почти болезненной.
Голова кружилась от потока разрозненных мыслей, которые не складывались ни в одну чёткую картину. Я пыталась собрать их — одну к одной, как пазл, но они были липкие, рваные, ускользающие.
Каждая из них — про него. Про Тома. Про то, что он сказал. Про то, что он сделал.
Я не знала, было ли это правдой, или лишь новой уловкой. Новым актом в его странной, сбивающей с толку пьесе, где я — всего лишь актриса, которая не знает текста и не видит сценария.
Дёрнув ручку двери, я выскочила в коридор — и тут же ощутила, как всё пространство стало слишком... громким. Слишком резким. Стены будто давили на грудную клетку, воздух вибрировал как от взрыва. Я чувствовала даже запах этого дома — смесь сырости, выдохшейся пыли и чего-то ещё, тревожного.
Может быть, страха.
Я не верю ему.
Я не могла. После всего, после той игры, после слов, вырванных на грани, — я не могла верить ни одному его движению. Он был как порез на губе: казался мелким, но стоило задеть — и начинало жечь адски.
Кто он такой?
Вопрос стучал в голове, как метроном. Не останавливаясь.
Кто такой Том на самом деле? И почему у него в комнате лежал револьвер, чёртов револьвер? Как будто он в любой момент готов был... нет, спокойно мог использовать его.
Я больше не могла оставаться в тени. Мне нужно было узнать. Нужно было... хоть что-то понять.
Я пошла искать его. Решительно. Уверенно. Но в каждом шаге таилась дрожь, которую я сама старалась не замечать. Как будто тело понимало угрозу лучше, чем разум.
Ускоряя шаг, я сворачивала за угол, где находилась лестница, когда внезапно — столкновение. Настолько резкое, что воздух на секунду исчез. Меня отбросило назад, и я едва не грохнулась на пол. В нос ударила тупая боль, а в глазах всё потемнело.
— Ау... чёрт... — промямлила я сквозь стиснутые зубы, поднося ладонь к лицу.
Нос горел — словно я прошлась им по асфальту . Я пару раз потрясла головой, пытаясь прийти в себя, и только потом услышала голос. Голос,который я была безумна рада слышать.
— Нэн, господи, ты в порядке?!— Её голос был полон тревоги, но... он был таким родным.
Таким узнаваемым.
Таким спасительным.
Я подняла взгляд. Передо мной — Габи. Моя подруга, темноволосая , взволнованная, опустилась на корточки на уровне моего лица, и смотрела с явным испугом и искренним сочувствием. Её рука тянулась ко мне, как опора, как точка отсчёта.
— Извини, я не думала, что ты так резко выйдешь. Я... я тебя искала. — В её голосе была настоящая забота, и это чуть не пробило меня на слёзы. Потому что, как бы плохо всё ни было — она искала меня.
Я вцепилась в её руку, и она легко — почти без усилия — подняла меня на ноги. Я слабо улыбнулась — вымученно, неуверенно, но по-настоящему благодарно.
— Я потеряла вас. — мой голос чуть дрогнул.
— Мы с Биллом уединились. Прости. Всё было... как-то быстро. Я даже не успела отдать тебе твои вещи.
Мой взгляд моментально стал ледяным. Я почувствовала, как внутри меня, будто пружина, резко сжалось всё.
— Какие вещи? — мой голос звучал слишком тихо. Как у человека, который боится услышать ответ.
— Ну, твою сумку... с документами и прочим. Том отдал её мне после... ну, после той вечеринки . Сказал, чтобы я передала тебе, когда ты придёшь в себя. Я просто... напрочь забыла. Ты ведь не злишься?
Это было как удар в живот. Молниеносный, без предупреждения. Меня чуть не затошнило.
Моя сумка всё это время была... у неё?
Значит он.... Не прятал. Он просто... дал её ей. Без слов.
Слова закружились в голове, как вихрь, и я ощутила, как ноги подкашиваются. Я кивнула — механически, не в силах осмыслить, не в силах говорить. Всё, что я могла — это держаться на ногах.
Но недоверие рвало меня изнутри.
А вдруг он что-то сделал с ней?
Что-то подложил? Убрал? Увидел?
— Извини. — пробормотала я и, словно сорвавшись с цепи, выхватила сумку у неё из рук. Сразу же начала лихорадочно перебирать вещи. Бумаги. Паспорт. Кошелёк. Телефон. Всё ли здесь? Всё ли на месте?
— Нэн, ты чего? Всё нормально?.. — Габи смотрела с тревогой, но я не слышала. Словно её голос доносился из-под воды. Всё, что я могла — искать. Искать доказательства того, что я не схожу с ума.
Но... всё было на месте.
Каждая вещь. Ни одной пропажи.
И это... не облегчило. Нет. Это только сильнее запутало. Зачем он сделал то? Почему не сказал? Почему молчал? Для чего была вся эта игра?
Я опустила руки и тяжело выдохнула, глядя в пол.
Но Габи не собиралась останавливаться.
— Вообще-то... это не всё, что я хотела тебе сказать.
Она говорила мягко, но в её голосе была нотка важности. Тревожной, почти извещающей.
— Мы с Биллом... решили съехаться на время. — она улыбнулась, как человек, нашедший опору.
— Я рассказала ему про клуб, про всё, и он предложил мне пожить у него, чтобы я могла... прийти в себя.
Я долго молчала.
Внутри меня шло столкновение чувств — искреннее счастье за подругу, за то, что она нашла того, кто будет рядом...
...и тревожное, зловещее «а если?».
А если он не тот, за кого себя выдаёт?
А если всё куда глубже, чем кажется?
— А ты чего от меня хочешь? — голос вышел холодным, будто я прикоснулась к льду.
— Он сказал... ты можешь остаться с нами, если хочешь. Вместе будет легче.
Моё сердце сжалось. Нет. Нет.
— Нет. — отрезала я. Без колебаний. Без тени сомнений.
Габи нахмурилась.
— Почему?..
Я выпрямилась и, выдав натянутую улыбку, спокойно ответила:
— Ты знаешь меня. Я не из тех, кто живёт за чужой счёт. Тем более осталось всего ничего до отъезда. Отель ещё проплачен на несколько дней — пусть хоть деньги не зря.
Это была отговорка. Прозрачная, очевидная. Но Габи знала — если я говорю «нет» таким тоном — значит, всё. Больше не будет «а может всё же?».
Она просто кивнула. С лёгким, едва заметным сожалением.
И мы замолчали.
На этот раз — по-настоящему.
— В таком случае... я пойду. Я напишу, когда приеду. —
Слова вырвались из меня холодно, отстранённо, почти сухо. Это был не просто конец разговора — это был рубеж. Стена, отделяющая меня от всего, что связывало с этим домом, с этим... местом.
Мы с Габи стояли молча. Минуту. Может, две. Может, вечность.
Я не смотрела на неё. Боялась увидеть в её глазах то, что разломает остатки моего решения. Сожаление. Вопросы. Или хуже — понимание.
— Уже?.. Нэн, ты ведь всё ещё не в идеальном состоянии. Ты увере... —
Но я не дала ей договорить.
Мгновенно, словно рефлексом, подняла указательный палец к её губам.
Тихо.
Взглядом я умоляла её не продолжать. Не говорить. Не заставлять меня передумать.
Я отвернулась. Разрезала паузу шагами. К лестнице. Прочь.
Я не собиралась переодеваться обратно в свою старую одежду. Она могла остаться гнить здесь, в этой комнате, впитывая в себя всё, что я испытала. Пусть всё, что связано с тем вечером, останется здесь — вместе с тем, кто разрушил всё.
И я не хотела больше задавать вопросы. Ни о вещах, ни о куртке, ни о чём.
Я уже вызвала такси. В момент, пока шла по лестнице, дрожащими пальцами, с трясущимся экраном перед глазами.
Пожалуйста. Быстрее. Пусть это всё закончится.
Я поступала, как, возможно, последняя тварь.
Я уходила молча. Не сказав правды. Ни слова о Томе. О его оружии. О его словах.
О том вечере.
О своих догадках, страхах, и о нарастающей уверенностью в том, что мне нужно бежать.
Но Габи...
Она бы не поняла.
Или не захотела бы понять.
Она нашла для себя что-то важное.
И пусть я не доверяла Биллу — не могла, не умела — он всё же был лучше.
Хотя бы на вид. Хотя бы с ней.
А я... я не хотела тянуть её за собой в эту бездну.
В бездну, где жил Том.
Спускаясь вниз, я будто шла по трясине. Лестница казалась бесконечной. Воздух в доме стал вязким, тяжелым.
Будто здание чувствовало — я ухожу. И не желало отпускать.
Шаг. Ещё шаг. Сердце било так сильно, что отдавало в горло.
Я будто боялась, что он появится. Что окажется там, внизу. Что схватит за руку, заглянет в глаза и скажет:
«Ты видимо не поняла . Ты останешься здесь . Ты сама выбрала такой вариант .»
Но на первом этаже было пусто.
Тихо. Слишком тихо.
Так тихо, что я на секунду испугалась — может, я ослепла или оглохла?
Пустой холл. Ни души. Только отголосок моей решимости, отскакивающий от стен.
Я пошла к выходу — уже почти дыша полной грудью, когда вдруг...
Голоса.
Сначала неясные. Потом...
— два.
Мужских. Глухих. Низких. Хриплых.
Будто курили всю жизнь, пили горькое и обсуждали вещи, о которых никто не должен знать.
Голоса внутри дома.Где то рядом с выходом.
Они доносились будто из глубины — может, с кухни. Может, из какой-то подсобки. Может... из-под земли.
Разговор был слишком тихим, чтобы различить слова, но тон...
Тон говорил всё. Они явно ссорились по какому то поводу, не трудно было расслышать повышенные голоса друг на друга.
Что-то не то.
Что-то, что никто не должен слышать. Ни ты, ни я, ни кто-то ещё.
Я остановилась на мгновение, замирая у двери.
У меня было ощущение, что если я сейчас повернусь и начну прислушиваться — меня услышат.
И тогда всё изменится. Тогда уже будет поздно бежать отсюда, и я застряну тут надолго.
«Меньше знаешь — крепче спишь...»
Это пришло внезапно. Почти как спасение.
Я просто вышла.
Резко. Уверенно. Не давая себе права обернуться.
Словно кто-то тянул за спиной невидимыми руками, будто шептал:
«Остановись. Послушай. Посмотри.»
Но я не поддалась.
Сделала последний шаг.
Открыла дверь.
И вышла.
Такси уже стояло у обочины.
Я бросилась в него, словно в объятия жизни. Закрыла за собой дверь, ударив её с таким грохотом, будто захлопывала портал.
Водитель не успел спросить, куда ехать — адрес был введён заранее.
Он только кивнул и тронулся.
И тогда, лишь тогда...
Я позволила себе выдохнуть.
Глубоко. Медленно. Через дрожь.
Это был конец.
Всего.
__________________________________
Друзья, заберу еще немного вашего времени, чтобы рассказать о своем канале в Telegram! Там я публикую актуальные даты выхода новых глав, спойлеры, а также делюсь интересной информацией о будущих проектах и новинках, которые скоро появятся на платформе.
Кроме того, в ближайшее время будет запущен анонимный бот, где вы сможете задать мне все вопросы, которые вас беспокоят. Я с радостью на них отвечу прямо в своем канале.
Подписывайтесь на @litropis — буду рада видеть каждого из вас! Заходите, устраивайтесь поудобнее и не стесняйтесь задавать вопросы и делиться мнением!