Не потеряно | 16+

Я через всё, сквозь всё – тебя люблю.

З.И. Гиппиус

В огромную дверь из чёрного дерева с большой резной ручкой раздался глухой стук.

— Кого там ещё принесло? – допивая вторую рюмку вермута проговорил мистер Болинг –деловитый мужчина в тёмно-коричневом костюме с зелёным галстуком и чёрными туфлями.

Он открыл хьюмидор, извлёк из него одну сигару и закурил. Терпкий дым сразу развеялся по всей комнате густой белой дымкой, чем заставил охранника слегла кашлянуть и поспешить отвернуться в сторону. Бос знал, что Том не переносит запах табачного дыма, но намеренно курил каждый раз, как представится возможность и будет подходящая ситуация. Сейчас всё было именно так.

Стук повторился вновь, уже гораздо более настойчивее. Нежданный гость был полон намеренья и терпеливо дожидался вежливого приглашения.

— Господи, Томас, открой, наконец, чёртову дверь и вышвырни эту дрянь куда подальше отсюда.

Тот понял "команду" и направился к двери.

Как только она была открыта, на пороге появился мужчина в чёрной куртке, джинсах и высоких сапогах. Несмотря на протесты, он оттолкнул Тома и зашел в комнату.

— Ну надо же, сам Адам Чейс уважил меня и заглянул к своему старому приятелю в гости. Боже, дорогой друг! Чем обязан столь неожиданному визиту? Проходи же, садись. Будешь пить что-нибудь?

После сказанного напыщенно-драматического вступительного слова мистер Болинг по-хозяйски откинулся на диван, затянулся, и внимательно, с осторожностью, посмотрел на гостя.

— Я пришёл не для того, чтобы выслушивать твои любезности, друг.

Он был в возбуждённом состоянии и раззадоривать его сейчас было бы крайне не к стати.

— Тогда, что тебе нужно? Говори быстрее и убирайся. У меня и без тебя полно нерешённых дел. Будь краток, прошу тебя.

— Моя просьба не изменилась. Я по-прежнему хочу того же, о чём просил тебя в нашу последнюю встречу, – после незваный гость сделал небольшую задержку, как бы уточняя наверняка информацию и после холодно и спокойно продолжил, — в Токио.

Голос Адама стал много увереннее, чем в ту минуту, когда он зашёл сюда.

— Мой милый наёмник, если бы я взялся запоминать все свои разговоры с подобными тебе людьми, я давно бы уже потерял сон.

— Не говори мне, что ты забыл. Я не поверю в это. Ты слишком хитрый и дальновидный, не пытайся обойти меня, не в этот раз.. Повторяю ещё раз, ты принял решение?

— Нет.

Эта игра начала нравиться Босу и он усмехнулся решимости и, как он на тот момент подумал, глупости этого парня.

— Тогда я прошу тебя постараться..

— Ты меня не понял. Мой ответ не изменился. Я отказываю тебе в твоей просьбе. Как бы ты не был хорош в своём деле, я вынужден дать отрицательный ответ. Она – моё самое главное сокровище. Она приносит мне большие деньги. Она лучшая из всех девочек, с какими я работал. Ты должен меня понять. У тебя нет другого выбора, как принять это и забыть уже, в конце концов, о ней. Она того не стоит, поверь мне..

Лицо Адама набирало обороты злости. Хоть он и с самого начала понимал всю абсурдность его идеи, но попытаться вновь стоило, безусловно стоило.

— Нет, это ты меня не понял. Я прошу тебя просто перевести её ближе ко мне, к моему району, в наш, т.е в твой Центр в Восточной Европе и может тогда она сможет..

— И что она будет там делать? Постоянно зависать в мотелях с клиентами, которые мне не столь интересны? Ублажать их, пока ты на задании, а потом возвращаться в твою постель?Пойми же ты меня и пойми правильно: она нужна мне здесь: в Лас-Вегасе, Лос-Анджелесе, Голливуде, Нью-Йорке, Чикаго... Не важно!.. И она останется здесь. Она не выедет за территорию США, если в этом не будет необходимости, а необходимости сейчас и в ближайшем будущее не будет, ты это понял? Вот и славно. А теперь уходи. Я прощаю тебе твою чрезмерную участливость и бестактность. Надеюсь, мы с тобой ещё не скоро увидимся. До свидания. Томас, помоги моему дорогому гостю найти обратный путь. Томас!

Но на этот раз Адам был готов бороться дальше, был готов идти до конца.

— Я не уйду без неё.

Лицо Болинга налилось смехом и отвращением.

— Адам, ты умный парень. Перестань портить жизнь нам обоим, успокой свои глупые желания и как я уже сказал, уходи, пожалуйста, отсюда.

— Я привёл её сюда, и я имею право забрать её отсюда.

Бос рассмеялся во весь голос.

— А ты уверен, что она пойдёт с тобой? Уверен, что после того, что ты сделал с ней, с её близкими и с её чувствами она захочет быть твоей? Мне кажется, ты глубоко заблуждаешься, друг мой. Она принадлежит компании, и она никуда не уйдёт пока я не дам своего согласия, а я не дам его, ты же это знаешь.

Нервы наёмника начинали сдавать окончательно. Стало категорически не хватать воли более себя сдерживать.

— Это ты всё подстроил! Ты обманул её, ты обманул меня, обманул нас обоих! Ты вынудил её подписать контракт, вынудил заниматься твоими грязными делами, вынудил был той, кем она сейчас является!

— О Боги, Адам, успокойся. Калипсо останется со мной. Уходи. Уходи по-хорошему, ведь тебя и так слишком много врагов, а я не хочу, чтобы у тебя их было на одного больше.

Кулаки Адама сжались. Хруст костяшек услышал даже бедный Томас, который напрасно пытался сдержать обезумевшего от ярости и отчаянья парня.

Адам схватил не на шутку перепуганного мистера Уикхема Болинга на шиворот его чудесного пиджака и притянул к себе почти вплотную. В его глазах читалась мольба. Сейчас он был как никогда раньше близко совершить задуманное, сейчас ему почти удалось, но..

— Повтори, сволочь!

Удар.

— Повтори! Я сказал тебе повторить! Что ты молчишь? Страшно?

Снова удар.

— Моя охрана будет здесь с минуты на минуту. Не усугубляй своё и без того плачевное положение. Уходи.. Уходи и оставь меня, и у тебя будет пара часов, чтобы уехать из страны. Я даю тебе хорошую возможность, и, если ты не дурак, ты воспользуешься ею.

И ещё раз удар.

— Гретта. Повторяй! Повторяй, сукин ты сын! Гретта, вот как её зовут. Гретта – это её имя. Калипсо можешь называть кого угодно, но не её! Она моя! Моя Гретта, о моя малышка, моя маленькая девочка.

Адам потерял контроль. Так происходило каждый раз, когда он вспоминал о ней, и когда перед ним человек, виновный в их разлуке, в обмане, во лжи..

Он отпустил Болинга, который теперь в суете пытался найти кнопку.

Чейс опустился на пол, поджал колени и зарыдал. Он плакал так искренне и так долго, что не замечал ничего вокруг. Слёзы не позволяли ничего видеть перед собой.

А после его скрутили, бросили в машину и увезли подальше от города.