Глава 3
Комната Себастиана с высокими окнами, залитыми янтарным светом заката оказалась куда больше, чем я думала. На дубовом столе - фарфоровый сервиз с клубничным вареньем, а на полу у ног брата валялся потрёпанный мишка в рыцарском плаще. Воздух пах корицей и тревогой, замаскированной под нежность.
Себастиан ёрзая на стуле, мучил ложкой в варенье, не поднимая глаз:
- Я слышал, как мама говорила с кем-то… Они боятся, что Крысно вернётся.
То, как маленький ребенок заменил фамилию рода маркиза заставило улыбнуться, а он продолжил:
- Он же злой, да?
- Милый Тиан, попьёшь чай с мёдом? Твоя любимая кружка с драконами…
Я потянулась к столу, но мальчик схватил за рукав. Он нервничает, но я не могу допустить, чтобы этот лучик света погас, погрузившись в интриги светского общества.
- Не надо чая! Я не маленький! — (Вдруг умолкает, глотая слёзы.) - Я хочу помочь..
Чтобы быть с ним на уровне, я прислала на корточки и положила руки ему на плечи. Его глаза - зеркало моих страхов: в них отражается девочка, которая боялась заснуть одна, потому что мама работала до ночи.
- Слушай, рыцарь Тиан. (Я указала на его мишку.) - Твоему сэру Мишке нужен храбрый оруженосец. Если я вдруг… задержусь, ты же защитишь его?
- Я защищу тебя! У меня есть меч! - он схватил игрушечный клинок с полки. - Вот!
Он встал из-за стола и начал бой с тенью, изображая самого настоящего рыцаря. Я со скептицизмом рассматривала каждое его движение. Когда же мальчик закончил, я одолжила у него оружие, осмотрела его будто проверяя острие.
- Думаю твой меч достаточно хорош, он точно сможет отогнать всех-всех драконов. Даже… Крысно.
- Ты стала странной… Но хорошей странной. Теперь с тобой можно поиграть в рыцарей!
Эти слова ударили в самую грудь. Я заигралась. Амаранта не переносила оружие. Оставалось лишь глупо улыбаться и соглашаться. Вернув оружие владельцу, я серьезно обратилась к нему:
- Тиан, пообещай, что больше не будешь подслушивать взрослые разговоры? Мир рыцарей куда интереснее.
Мальчик кивнул, продолжая баловаться своим мечом с неподдельным восторгом. А я вновь погрузилась в мысли.
Конечно же, я знала и о том, что Ришу подкупили, и о том, что Герцогиня Розанна - пешка маркиза. В романе, именно из ее рук Амаранта получила отравленный бокал. Она скрывает свое фальшивое происхождение и прошлое от герцога, Кришно же держит ее на коротком поводке.
Все это знала.
Но меньше всего мне бы хотелось, чтобы этот чистый ребенок с голубыми глазами, которые были копией глаз герцога, впутался в грязные интриги.
Если другими людьми я готова пользоваться и манипулировать, давить на их слабости ради собственной жизни, с ним я такого себе не позволю.
Заметив, что я отвлеклась, Себастиан отложил меч. Он подсел ко мне и спросил:
- Почему ты не кушаешь?
Я снова расплылась в улыбке, а Тиан резко возмутился:
- Смеёшься надо мной?
- Я бы никогда не высмеивала такого храброго и честного человека! Тиан, ты сегодня очень сильно помог мне, теперь, зная все, что ты рассказал, я обещаю тебе, что буду очень осторожна и никому не дам себя в обиду. Хорошо братик?
Мальчик слегка засмущался и обнял меня. В этом мире он - мой единственный лучик света.
Мы поужинали и я уложила его спать. После нашего с ним разговора, мне стало гораздо легче на душе. Я отправилась в свою комнату. Завтра очень важный день. Не могу ударить в грязь лицом.
Утром я решила пропустить завтрак. Мне нужно было как можно скорее съездить в салон и забрать книгу, которую я поручила напечатать специально для одного удивительного человека.
Перед уходом я навестила Себастиана. Мальчик еще сладко спал, будить его было преступлением. В его комнате я оставила букет ромашек и записку с благодарностью за поддержку.
Не знаю, что заставило меня сделать это. Мне просто не хотелось уходить молча, ведь тогда он переживал бы.
Выходя из особняка я встретила дворецкого. На мое имя пришло внушительное количество писем. Вот вам и яркое возвращение герцогини-призрака. Я взяла их с собой, чтобы прочесть по дороге.
Среди них оказалось мало интересных. Почти все как под копирку снова приветствовали меня в обществе и выражали радость, вызванную моим возвращением в общество.
Некоторые заявляли, что сильно скучали по встречам в салоне и интересовались ближайшей запланированной.
Но мое внимание действительно привлекло лишь одно письмо. На нем стояла печать кронпринца. Люсьен де Монфор. "Лунный принц" - тихий и загадочный друг Амаранты, который исчез с появлением маркиза Кришно.
- Что же заставило его величество вспомнить о главной героине? - прошептала я смотря в окно.
Люсьен де Монфор - Амаранте Вальтер,
Признаюсь, когда мне доложили о Вашем возвращении, я первым делом велел проверить, не подменили ли Вас. Двадцать шесть недель — срок достаточный, чтобы даже самая неугомонная особа могла превратиться в образец светской чопорности.
Но потом я вспомнил, как Вы в четырнадцать лет умудрились уронить торт на голову епископу - и тут же заявили, что это был "знак свыше", и понял — нет, даже год в обществе самых скучных аристократов не смог бы укротить Ваш нрав.
Я отправил Вам книги. Двадцать шесть томов — по одному на каждую неделю, когда мне приходилось терпеть общество людей, которые смеются вполсилы и никогда не спорят о поэзии с тем пылом, что заставляет оппонентов хвататься за
P.S. Если найдёте среди подарков рисунок несуществующего альпийского монстра — это полностью Ваша вина. Именно Вы когда-то заявили, что мои художественные таланты "очаровательно ужасны".
Ваш Лунный принц.
Да, это письмо заставило меня расплыться в улыбке. Так вот значит, каким был друг детства Амаранты? Рада, что он ещё о ней помнит, ведь когда она сама отказалась от принца из-за маркиза, мне показалось, это сильно его задело.
На самом деле мне было некогда думать о письме. Все ответы буду писать вечером, моя цель сейчас - Жан Лорен.
Я забрала из салона уже напечатанную работу этого человека. Чтиво не для глупых. Весьма прямолинейно автор поднял множество тем, о которых многие бояться думать. Эта книга действительно могла бы стать ключом к новому укладу в королевстве. Жаль труда, что Лорен потратил в пустую. А также еще кое-что, заранее заготовленное для него оружие, которое выстрелит только в его руках.
Догадаться где он мог быть не так уж трудно. Типография имени Лорена, заброшенное здание, ставшее для всех бельмом на глазу и открытой раной для писателя, находилась не так далеко от моего салона.
Я вошла без стука, сжимая в руках обгоревший лист - уцелевшую страницу его поэмы, который подняла у самого входа:
- "…И падёт корона, но не от меча - от правды, что тоньше лезвия…" Вы действительно верили, что такие строки останутся безнаказанными?
Лорен резко обернулся, в глазах его читалась ярость:
- Герцогиня-призрак. Вы пришли пожалеть поэта? Или… - заметив пепел на моих перчатках, он отвлекся от прежней работы - … вы трогали её?
Я положила обгоревшую страницу на стол.
- Я пришла предложить вам новый финал. Тот, где он - посмешище, а ваши слова… станут законом.
- О, как оригинально. Дайте угадаю: я пишу, вы интригуете, а потом мы мирно делим труп?
Сарказм в его словах превышал все допустимые нормы, он вновь отвернулся от меня и начал что-то писать, но отступать я сегодня не планировала. С холодной головой и безразличием, недолго думая продолжила:
- Нет. Вы пишете правду - а я обеспечу, чтобы её услышали. Ваше перо - моя типография. Ваша месть - моя режиссура.
Мужчина молча взял лист и пальцем провел по обгоревшему краю, затем тихо, еле слышно и с обидой сказал:
- Кришно смеялся, когда горели страницы. Сказал: "Поэзия - для дураков, которые верят в добро".
- Тогда дайте ему умереть дураком - в мире, где все будут смеяться над ним.
Словно волк, учуявший запах крови, поэт впервые мне улыбнулся.
- Хорошо, герцогиня. Но предупреждаю: я не герой вашего романа. Я - эпилог, который сотрёт имя Кришно навсегда.
Его слова вызвали у меня неподдельный восторг.
- Я думаю, в этом отчаянно нуждается все королевство. - сказала я, приближаясь к письменному столу, за которым сидел Лорен.
Я бросила на стол некую книгу, в мягком переплете. В ней было множество пометок нашего великолепного Кришно. Признаюсь, было непросто достать это чтиво, даже точно зная, где оно находится. Как хорошо, что маркиз Гейб Кришно вел записи практически каждый вечер.
- Обратите внимание, как трогательно: "Сегодня снова казнили бунтовщиков. Скучно. Хотелось бы больше… драмы" (насмешливо) - Как вам стиль? Напоминает дневник подростка, помешанного на собственной гениальности?
Трудно описать изумление Лорена от увиденного. Ведь я принесла ему бомбу, которая способна раз и навсегда уничтожить маркиза. Листая страницы, мой новый знакомый с трудом сдерживал отвращение:
- Боги, он даже орфографические ошибки делает с пафосом. "Власть - эта когда тебя бояться но завидуют"
(бросает дневник обратно) - Можно подумать, он сочиняет афоризмы для дешёвых монет.
Кажется, Лорен еще не понял положения дел. Я взяла дневник и с театральным придыханием и эмоциональной окраской продолжила читать:
- "Мои враги - жалкие поэты и старые кокетки" (пауза) - Ох, какая глубина, в только подумайте, как тяжело маркизу!
Лорен начал улавливать мой посыл, и саркастично предложил:
- Давайте издадим это. «Исповедь идиота» – с комментариями его жертв, коих я думаю найдется немало. Пусть весь мир увидит, как остроумно он пускал слюни на власть. Играя с пером, я начала подхватывать идею, словно не собиралась сама предложить сделать это:
- О! С предисловием: "Дорогой читатель, перед тобой – великий ум, который считал, что казни – это хороший способ скрасить вечер".
Лорен спешно начал набрасывать план будущей книги.
- "Глава первая: Как я разучился краснеть – искренний рассказ о моральной дистрофии".
- "Глава вторая: Почему я ненавижу зеркала – философские размышления о дефиците саморефлексии".
Лорен, поднял бокал и закончил:
- И эпилог: "Как меня разоблачили – правдивая история о том, как последний дурак в королевстве поверил в свою неуязвимость."
Со звоном бьющихся друг о друга бокалов с вином у меня появился первый союзник. Я сделала маленький шаг в подготовке ко встрече с непобедимым злодеем, который в данную секунду казался мне блохой. Да, я приняла решение подстраховаться.
Далеко не факт, что маркиз отстанет от меня, если я просто перестану путаться под ногами. Кто знает что у него на уме. Эту бомбу я взорву как только начну задыхаться. Да и для Лорена эта отличная возможность отомстить. Я, довольная результатом, собралась уйти:
- Чтож, браво! Ваш талант действительно впечатляет! Теперь осталось только… напечатать это в количестве, достаточном для каждого придворного. И я с радостью поставлю тираж… на его посмертную репутацию.
Мы обменялись взглядами , как самые настоящие злодеи заговорщики.
- Да, герцогиня. Но все это будет правда… просто очень, очень смешная.
- Тогда я рассчитываю на вас, Лорен, мы с вами ещё не раз увидимся.
- Миледи, но у меня остался один вопрос к вам.
Я немного напряглась:
- Что вы хотели бы узнать?
Собеседник слегка замешкался:
- Почему вы так поступаете? Ни для кого в королевстве не секрет, что вы - главная одержимая маркизом леди. Поступать так жестоко с любимым, не ударит ли это по вам?
- Он не любимый. Он - болезнь, которой я позволила себя заразить. И сегодня я наконец вырезаю её - вместе с гнилью, что он поселил во мне. Так что нет, это не ударит по мне. Это освободит меня. И всех, кто ещё верит, что в нём есть хоть капля света. Пусть мир увидит правду - не через слёзы его жертв, а через его же слова. Пусть он станет персонажем в собственной пошлой трагедии.
Я протянула Лорену перо рукой, совершенно не дрожащей от страха и спокойно продолжила:
- А что до "одержимости"… (лёгкая улыбка) - Теперь я одержима лишь одним - желанием услышать, как весь дворец будет смеяться над его "гениальными" записями. И поверьте… это куда приятнее.
В глазах Лорена я вновь увидела искру. Тихо и почти с уважением он спросил:
- Значит, война?
- Нет. Скорее приговор.
На том и договорились. Жан Лорен больше не задавал мне вопросов. Мы решили, что как только он закончит рукопись - свяжется со мной. Поэт проводил меня с улыбкой и исчез в темноте своего рабочего места.
Идя к карете, я смаковала ощущение победы, быть может не так уж и страшно быть Амарантой Вальтер?