5
Нет ничего хуже ожидания с ноткой предвкушения. Ты ждёшь и кажется проходит целая вечность, а может и дольше. Время тянется и тянется, не оставляя ни капли терпения в груди. Хочется вскочить и бежать. Бежать так, чтобы всё время ожидания окупилось, и ты получил даже больше, чем хотел. Больше не хочется терпеть, выжидать и надеяться с трепетом в груди. Хочется бежать так долго, что в итоге прибежишь туда, где нет ни одной живой души. Вдохнуть чистый воздух и почувствовать это, кажется, такое знакомое ощущение свободы, но с новой стороны. Так, чтобы ты был совершенно один, чтобы никто не мог нарушить это одиночество. А ведь одиночество – это тоже свобода.
Ощущение, что ты совершенно свободен от связи с кем-либо. Ты просто один. Ты просто свободен.
Ты можешь свободно бежать по полю своей души, кричать, и тебя никто не услышит. Никто не крикнет в ответ и не побежит навстречу. Ты просто можешь чувствовать, как ветер взлохмачивает твои волосы и нежно бьёт в лицо. Ты летишь с потоком воздуха не зная куда, а тебе и не нужно. Просто летишь, чувствуя забытое всеми нами ощущение. Свобода…
С таким предвкушением парень не мог найти себе места в палате. Сначала он сидел на койке, потом лежал, потом снова сидел, а сейчас просто вскочил и начал ходить от стены к стене.
Он снова кусал кожу на пальцах, чувствуя уже почти забытый привкус крови. Блондин просто не знал, что ему делать, поэтому чувствовал себя совершенно беспомощным.
- Сначала я спрашиваю у неё, где выход. Потом быстро переодеваюсь и, не привлекая лишнего внимания, быстро сматываюсь отсюда – машинально повторял уже сотый раз Юнги.
Парень сильно нервничал, как собственно и все перед чем-то волнующе важным. Но у Юнги была ещё одна причина для подобной нервотрёпки.
«А если она меня обманула?»
Конечно, он не хотел думать о том, что женщина обманула его, но мысли сами, словно дикая кошка на охоте, закрадывались в его душу. Подстерегали в высокой траве, готовые наброситься и больно разорвать душу правдой. Жестокой и убийственной правдой.
Юнги ходил от стены к стене, шлёпая босыми пятками по леденяще холодному полу. Казалось, всё давило на его сознание: белые стены, решётка на окне, койка и закрытая дверь. Он постоянно кидал быстрые взгляды на окно, чтобы примерно понимать время, но всё равно не понимал. От этого он нервничал ещё больше.
Тишина. Такая режущая тишина. Ни одной души рядом. Только он один в замкнутом пространстве, которое, казалось, сдавливало его со всех сторон, оставляя всё меньше места. Тишина, словно вакуум, заполняла пространство, забирая воздух.
Дыхание сбилось. Руки снова затряслись вместе с шеей. Ноги подгибались, но блондин отчаянно продолжал ходить от стены к стене, пытаясь найти хоть каплю спокойствия. Но стены, будто с каждым его шагом сужали пространство, сводя его на минимум.
Юнги почувствовал себя на дне глубокого колодца, из которого невозможно выбраться. Он отчаянно пытался подняться, но падал снова и снова. Его руки были искусаны и исцарапаны в кровь, но он продолжал бороться за свою свободу. Такую желанную свободу.
С каждой секундой он трясся всё сильнее и сильнее, пока по ощущениям не оказался в падающем лифте. Ему казалось, что он летит вниз и у него нет шанса на спасение. Всё, что он видел – это четыре белые стены, давящие на него.
Парень не выдержал и закричал что есть силы, и его крик пронёсся как ужасная попытка освободиться. Он был пронизывающим, выворачивающим наружу, забирающимся под кожу. Он проносился, словно мимолётное эхо, но этого вполне было достаточно, чтобы каждый услышал этот крик.
Юнги чувствовал себя совершенно опустошённым. Он упал на пол и начал рассматривать потолок. Парень не чувствовал ничего внутри себя, словно его вывернули наизнанку и достали всё, что было внутри. У него совершенно не осталась сил, поэтому ему оставалось лишь рассматривать потолок.
Впервые за столь долгое время у него не было ни единой мысли в голове. Ни единого образа. Он был совершенно пустой, словно стеклянный сосуд, стоящий в серванте. Но это длилось не долго.
Блондин не помнил, сколько он смотрел в потолок, пока не стал видеть на нём то, что стало причиной его потерянного смысла во всём.
Он видел машину, мчающую по трассе. Её фары быстро скользили по высоким деревьям. Никого, кроме них не было в этой темноте. Его и её.
Юнги внимательно смотрел на дорогу, а она просто сидела и смотрела в окно. Тихая, но приятная музыка разливалась по салону автомобиля, создавая непередаваемую атмосферу уединённости. Манящим красным цветом горел спидометр, сохраняющий стабильную высокую скорость.
Они неслись по гладкой дороге, пролетая мимо великолепных пейзажей и оставляя их далеко позади с каждой новой секундой.
Ощущение скорости. Самое обманчивое ощущение. Самое ненасытное. Всегда хочется больше.
Парень плавно надавил на педаль газа. Машина послушно ускорялась.
- Юнги, пожалуйста, не надо так быстро – посмотрела на него девушка.
- Да брось, лучше почувствуй – парень не отводил взгляд от дороги, показывая всем видом, что волноваться не стоит.
Девушка замолчала. Она откинулась на спинку пассажирского кресла и попыталась успокоиться, но у её не получалось. Нервозность смешалась со страхом, но она пыталась не подавать вида.
А он даже не заметил этого…
Блондин, охваченный ощущением скорости медленно продолжал давить на газ.
- Юнги… - начала девушка, чувствуя, что машина продолжает ускоряться.
- Ну чего ты – он убрал одну руку с руля и положил на её колено
– Всё хорошо.
Девушка хотела ему довериться, поверить его словам, но в душу начало закрадываться плохое предчувствие.
- Юнги… - тише повторила девушка.
Она пыталась достучаться до парня.
Парень на секунду отвёл взгляд от дороги и посмотрел на неё.
- Пожалуйста – повторила девушка, умоляя парня своим проницательным взглядом.
Юнги вернул взгляд на дорогу. Из-за поворота вылетел грузовик, ослепляя парня фарами. А дальше удар. Привкус крови. И темнота…
Блондин лежал на полу, раскинув руки, а из глаз текли слёзы.
- Пожалуйста… - прошептал он и разревелся, словно маленький ребёнок, катаясь по полу.
Боль. Разочарование. И наисильнейшее чувство вины. И осознание того, что он отнял человеческую жизнь.
И снова Юнги провалился во временную яму. Он не знал, сколько прорыдал, но на улице уже начинало светать, а по коридору редко заходили врачи.
Блондин сел и посмотрел в окно. Утренний свет рассеивался по палате, освещая её. Где-то у забора ещё не растворился туман, а трава будто искрилась от капелек росы. Бесспорно, самое обычно утро, но почему оно такое красивое?
Юнги лениво смотрел в окно. Такое прекрасное раннее утро, когда ещё ни один не может потревожить всю красоту настоящего спокойствия. Когда ты можешь вдохнуть свежий воздух и почувствовать её. Свободу…
Блондин долго смотрел куда-то на деревья. Но его спокойствие резко прервалось волной злобы. Она нахлынула на него, словно цунами, сметая всё на своём пути.
Парень перевёл взгляд на дверь. Она так и не открылась в эту ночь.
- Обманула, тварь – прошипел Юнги, вставая с холодного пола.
Он медленно прошёлся до койки и сел на неё, продолжая сверлить взглядом дверь, пока в замочную скважину не вставили ключ.
- Блять – выругался парень, понимая, что руки то у него не завязаны.
Юнги быстро лёг на койку, закинув рукава под спину. Он скрестил руки так же, как они были связаны и прижал спиной оставшиеся рукава. За секунду до открытия двери, парень закрыл глаза, сделав вид будто спит.
Дверь с противным скрипом открылась, и в палату зашла врач.
- Доброе утро – та едва заметно улыбнулась и подошла к Юнги.
Парень сделал вид, что только что проснулся от её голоса, немного помотал головой и медленно открыл глаза.
- Садитесь – хотела помочь ему сесть девушка, но парень отрицательно помотал головой.
Хоть это и был другой врач, но Юнги ненавидел её. Хотя у неё был один плюс: она новенькая и очень наивная. Например, она не закрыла дверь в палату на ключ.
- Вам необходимо принять препараты – начала уговаривать его девушка.
Юнги продолжил не двигаться.
Врач поставила стакан на тумбу.
- А это что такое? – задала она риторический вопрос, увидев торчащий из-за спины рукав.
Блондин понял, что пора действовать. Он резко вскочил с кровати и прижал девушку за шею к стене.
- Если ты будешь орать, я убью тебя прямо здесь – он смотрел ей прямо в глаза, и видел отражение своего ненормального блеска.
Врач задрожала и только тихо пискнула.
Юнги сжал её горло так, что девушка начала задыхаться. В глазах блондина сверкал огонь злобы и ненависти, затуманивая его рассудок и не давая контролировать свою силу.
Но резко отпустив девушку он метнулся в коридор и побежал куда глаза глядят.
Он бежал, натыкаясь на удивлённых врачей, которые понимали всё только тогда, когда парень убегал от них всё дальше. В коридоре поднялась шумиха.
- Пациент сбежал! – слышалось с разных концов, а из палат выглядывали любопытные врачи.
Юнги бежал, расталкивая всех. Ему было всё равно, кто это и с какой силой он толкнул. Для него существовала только дверь в конце коридора.
Парень добежал до главной лестницы и побежал вниз, но ноги, отвыкшие от движения, запутались, и он полетел вниз.
По ощущениям, он летел очень долго, будто в замедленной съёмке. Ударившись об каменный пол, Юнги всеми силами не дал себе потерять сознание и с потемневшим, затуманенным взглядом встал с пола и побежал дальше.
За ним гналась уже целая толпа врачей и медсестёр. Парень отчаянно бежал по длинным коридорам, время от времени встряхивая головой, чтобы не потерять сознание.
И вот уже перед ним тяжёлая железная дверь. Увидев её блондин, будто обрёл крылья и помчался к ней настолько быстро, насколько смог.
Но вдруг перед ним, словно из-под земли появилась та самая уборщица, преграждая ему путь.
Юнги не мог медлить. Любая преграда могла стать его замком на решётке самой охраняемой палаты. Для таких как он.
- Ненавижу! – прорычал парень, со всей силой отталкивая женщину в сторону. Та, не ожидая такой силы, отлетела в сторону и, ударившись головой об стену потеряла сознание.
Тогда в больнице произошёл полный переполох.
Блондин выбежал на улицу и побежал к задней стороне больницы, к забору. За ним выбежали запыхавшиеся врачи, но закрутили головами, пытаясь найти беглеца взглядом.
- Вот он! – заорал молодой медбрат, увидев удаляющийся белый рукав, и остальные метнулись за ним.
Юнги добежал до забора и начал карабкаться по нему, опираясь на стоящие рядом деревья. Осталось совсем чуть-чуть до той желанной свободы, как кто-то потянул его со всей силой за рукав.
Блондин метнул взгляд на молодого парня, ухватившегося за ткань. Медбрат сильно тянул рукав, а беглец то и дело был на грани падения с сухого выступа дерева. Ни один, ни другой не хотели поддаваться друг другу, но сдался сук, на котором стоял Юнги. Блондин успел ухватиться за забор одной рукой, болтая ногами в воздухе. Вот-вот он сорвётся, но парень не хотел сдаваться. Он собрал всю свою злость и силу в кулак и рванул рукав. Тот с треском оторвался, а медбрат упал с куском ткани.
Юнги напрягся всем телом и перекинул ногу через забор. Блондин спрыгнул на другую сторону, не почувствовав боли отбитых пяток, и побежал в глубь леса.
Он бежал по мокрой траве, вдыхая чистый воздух. Вот оно. Ощущение свободы.
Парень не знал, куда он бежит, а ему и не надо было. Он чувствовал, что свободен. Он избавился от всего, что сковывало его и привязывало к этому месту.
Его бег замедлялся, в глазах всё расплывалось. Парень бежал, иногда оглядываясь назад, и смеялся сам не знает почему. Просто хотелось смеяться.
Он совершенно ослаб, ноги заплетались, перед глазами не было ничего, кроме расплывшегося зелёного пятна.
И Юнги упал, и, почувствовав мокрую траву виском, закрыл глаза погружаясь в темноту.