Глава 2. Монстр
Пока Уилл выезжает на трассу, в его мозгу проносится тысяча и две мысли.
"Что ты творишь, черт возьми?" - основной посыл каждой.
Однако память тут же услужливо подкидывает воспоминания. Картинки.
Бледная кожа девушки просто вся усыпана синяками и гематомами. Там, на обрыве, он вглядывался в лицо Уран и видел... совсем другого человека. Такие же синяки, такие же ссадины... такой же страх в глазах.
Да Уилл плевал.
Он не причинит боль этой девушке. Он ей поможет. Хоть кого-то из них он должен спасти.
Девушка на соседнем пассажирском сидении молчит, любопытно поглядывая на Уилла.
Очевидно, ждет хоть чего-то: угроз, обещаний, объяснений.
Очевидно, не знает как себя вести.
Социопат ли Уилл?
Похититель ли? Маньяк? Грабитель? Насильник?
Ладно, Уиллу надоедает.
К тому же в свои 27 еще никто и никогда не подозревал у него диссоциальное расстройство личности и Уран однозначно не должна становиться первой. А потому мужчина молча тянется за папкой на заднем сидении машины, кидает ее на колени Уран и послушно ждет ее реакции.
Папка... внутри вся информация о ней. О ее жизни. Расписание дня, уроков, фотосессий, дополнительных занятий. Все сообщения. Все звонки. Все фотографии. Местоположение. Интересно, напугает ли ее хотя бы это в полной мере? Потому что, очевидно, сам Уилл не выглядит достаточно пугающим для нее. Даже с пушкой в руках.
Уран медленно листает папку, с каждой страницей становясь все бледнее и бледнее. Даже жаль, что принцесска никому не отправляла свои голые фотографии. Сейчас было бы забавно посмотреть на ее реакцию. Доходя до последней страницы, Уран присвистывает:
- Ого... да ты мой чертов фанат, приятель. - Как и тогда, на обрыве, девушка язвит. Уиллу очевидно, что это всего лишь ее защитная реакция, ведь он прекрасно видит побелевшие костяшки ее пальцев - так сильно она сжимает папку, в которой подробно описана практически вся ее жизнь вместе с личной информацией. И даже несмотря на то, что Уилл понимает это, девушка раздражает его не меньше. Мужчина рычит:
- Не называй меня приятелем.
Однако есть кое-что, что он действительно хочет выяснить:
- Кого-то ты очень сильно разозлила, пчелка. Просто так ко мне не обращаются.
О, да. Он, впервые за время их знакомства, намекает девушке о том, кто он такой и в каких обстоятельствах произошла их встреча. И чем на самом деле должна была эта самая встреча закончиться. Ему действительно интересна ее реакция. До сих пор его маленькую тайну знал один лишь человек - Келли, но тот был слишком предан другу, а потому осуждения, даже если оно и было, никогда не выказывал. А вот на лице девушки явно проступает отвращение и это веселит убийцу. Он слегка улыбается, ведя машину по ночной трассе.
Людям всегда интересно, как воспринимают их окружающие. По-крайней мере реакция девушки честна - это реакция на монстра, для которого человеческая жизнь не стоит абсолютно ничего. Монстр - вот кем он стал с того самого злополучного дня, изменившего всю его жизнь. Монстр. И этот путь был его собственным решением. Его спасением.
Уран хмурится:
- Это невозможно. И ты знаешь об этом лучше меня. Ты ведь, очевидно, знаешь обо мне все, да, Уилл? - Уран кивает на папку, намеренно выделяя имя мужчины. Издевается. По рукам Феникса против воли пробегают мурашки. Слышать свое настоящее имя слишком непривычно. Слишком редко он слышит его из чужих уст. Он уже жалеет, что не придумал ничего лучше, чем назвать этой девчонке свое имя. Но ведь он не лукавил. Одна эта информация может стоит ему жизни, просто нужно знать, кто в ней заинтересован.
- Именно. И про пиццу с ананасами и про клубничное мороженое знаю. О, и про вафли с шоколадом... прямо на ночь. Под "Титаник." Да, Уран? - Феникс подмигивает ей, а та в ответ забавно закатывает глаза. Ладно, кажется, ему хочется немного поиздеваться над ней. Неужели вот это - та самая снежная королева с многочисленных обложек модных журналов? Сейчас, глядя на эту потрепанную девушку в безразмерной черной куртке Уилла, которая доходит ей до самых колен, он никогда бы не распознал в ней ту самую Беатрис Эстерхилл: умницу, красавицу и просто... все в таком духе.
К слову, имя Уран в самом деле звучит приятнее, чем Беатрис. Урания... Странное, редкое, дурацкое имя. Ей подходит.
Неожиданно Уилл осознает, что его даже веселит вся эта ситуация. Словно впервые за очень долгое время он наконец делает что-то, что не касается его главной цели. Небольшое отклонение от курса. На несколько мгновений он вновь чувствует себя... просто Уиллом. Неумеющим пользоваться оружием и незнающим металлический запах крови. Но он тут же выкидывает из головы эти глупые мысли.
Уран изучающе смотрит на него, будто следит за эмоциями:
- Вообще, это нечестно. Ты знаешь обо мне буквально... все. А я о тебе ничего от слова совсем. Знаю только, что ты точно не скажешь мне, на кого работаешь, и, возможно, я и не хочу знать об этом. Как бы любопытно мне не было, иногда лучше оставаться в неведении, верно? Но... эй, что ты имеешь против вафель? Неужели тебе не нравятся вафли с шоколадом? Боже, всем нравятся вафли с шоколадом!
Уилл приподнимает бровь, глядя на девушку, как на умалишенную:
- Я готов был застрелить тебя час назад, а тебя интересует, с чем я предпочитаю есть вафли? Кажется, ты ненормальная.
- ...а ты вот уходишь от ответа. Ну же, это несложно. Какие тебе нравятся, если не с шоколадом? Неужели со сливками и клубникой? - девушка щурится, ехидно улыбаясь, - интересная и разговорчивая попутчица Урания хочет знать, с чем большой и суровый убийца Феникс ест вафли. Нам ведь все равно ехать до Северной Каролины... сколько ты сказал? Трое суток? В твоем же приоритете говорить со мной. В противном случае я начну разговаривать сама с собой и уже не одна я буду сумасшедшей.
- Ты что, в самом деле говоришь о себе в третьем лице? - Уилл поглядывает на девушку, как на иноземное существо. Мужчина начинает не на шутку опасаться ее, хотя на обрыве именно Он держал Ее под прицелом своей пушки. Он уже жалеет, что разрешил ей оставить оружие у себя. Откровенно говоря, идеальная картинка идеальной дочери Эстерхилл-ко рушится с каждым произнесенным ею словом. Мужчина невольно задумывается, могла ли Беатрис в своей повседневной жизни разговаривать хоть с кем-либо также свободно, как с ним сейчас? Могла ли хотя бы когда-то не контролировать себя? Ему не нужно спрашивать. Он и так знает ответ на этот вопрос: нет.
- Да брось, ты наверняка находишь это очаровательным. - Уран подмигивает Уиллу и криво улыбается. Тонкие пальцы разжали злополучную папку и та осталась забытой где-то на задних сидениях. Обязательно нужно сжечь ее. Как и все прочие.
- Вафли, Уилл.
О, да черт с ней.
- Я не ем чертовы вафли, Урания. Хватит называть меня Уиллом. Для тебя я Феникс. Высеки это имя у себя в мозгу и больше никогда не произноси мое имя. Даже когда находишься одна, а при мне тем более.
Вышло... окей. Вышло чуть грубее, чем он рассчитывал, но, давайте признаем: она сама виновата. Она и ее дурацкие вафли с дурацким шоколадом.
Уилл замечает, как девушка сжалась на своем сидении, прижимаясь к двери. Вот дьявол. Он ведь пообещал ей, что поможет, а не травмирует еще больше. Пускай он и не самый удачный вариант для исправления многолетней травмы, но все-таки он приложит все усилия для того, чтобы девушка выяснила необходимую истину: не все мужчины такие, как ее брат. Глубоко вздохнув, Уилл тихо признается:
- Я... не пробовал.
Неожиданно для самого себя Феникс смущается, потому что, ну... это чистая правда. Но а что такого?... Да, ему 27 лет и он никогда не пробовал вафли. Но в конце-то концов он же не какой-нибудь бухгалтер и вместо вафельницы у него на кухне залежи патрон. Это весомый аргумент.
Однако глаза Уран все равно расширяются в удивлении, словно она теперь увидела в Уилле что-то инопланетное и через несколько до ужаса смущающих Уилла секунд, ошеломленно выдыхает:
- И это еще я ненормальная?!
Уилл фыркает, ничего не отвечая. На часах 4 утра. Скоро начнет светать. Им действительно ехать трое суток до Шарлотта, столицы Северной Каролины. До города, где, к слову, живет сам Уилл. Там он в самом деле поможет беглянке с документами, а затем, если все пойдет по их плану, они никогда больше не увидятся.
- Даже я при своем образе жизни смогла попробовать их, Феникс. У тебя явно проблемы.
Девушка замолкает, глядя в окно. Парадоксально, но молчаливая она выглядит еще подозрительнее, чем болтливая. И раздражает молчаливая тоже больше. Ее взгляд задумчив, и Уилл, несмотря на то, что он отлично разбирается в людях (он чертов психолог по образованию), сейчас не может понять, о чем думает Уран: о вафлях, шоколаде или о чем-то большем. А может, вовсе не думает.
К счастью, его раздумья и догадки прерывает сама девушка:
- Хэй. Уилл. Ты думаешь, я странная, да? У меня ведь абсолютно нет друзей. Я пропаду и буквально никто, кроме моих родителей и брата не будет искать меня. Кроме, разумеется, полиции, возможно, фбр и прессы. - Девушка проговорила это тихо, едва слышно. Лучше бы продолжала болтать о вафлях. Серьезно, Уилл готов был потерпеть.
- Да, Уран. Ты странная. - Уилл говорит это вовсе не шутливым тоном и пока девушка осуждающе косится на него, добавляет бесстрастным тоном, глядя исключительно на дорогу:
- Но у тебя еще будет шанс все исправить. Вот увидишь. Я обещаю.