Цин: охота за исцелением [РЕДАКТИРОВАНИЕ]

– Эй, тупица, вставай уже!
Разлепляю глаза, но из-за яркого солнечного света инстинктивно их закрываю. Я встаю и потягиваюсь, разминая затёкшие спину и плечи после крепкого долгого сна. Нацу смотрит на меня своим испепеляющим взглядом.
– Да, уже встаю. Спасибо, что не забыла меня разбудить.
Сестра хмыкает и смотрит на часы.
– Уже пол восьмого.
Пол восьмого?! Я так опоздаю!
Поспешив, Виви встаёт с кровати, но спотыкается об одеяло, волшебным образом валявшееся на полу, и, с оглушительным шумом падает сестре под ноги.
– Пф, с таким-то грохотом и пол пробить недалеко.
– Молчу, что с Тошиюки вы скоро кровать сломаете. Она итак уже скрипит, – последовала моя любезнейшая шутка. Опять её упрёки. Надоела.
Надув своё лицо до красных щёк, Нацу вышла из комнаты, и я скорчила победоносную гримаску ей вслед.
Так, какой у нас день недели сегодня? Точно, понедельник. Кто вообще любит понедельник? Встаёшь кривой, растрёпанный, как будто после пьянки, и собираешься куда-то, не отдавая отчёт своим действиям. Хотя что там, у меня каждый день такой. Всё-таки в медицинском учусь.
А быть может, если бы я училась в удовольствие, то не ненавидела бы понедельники настолько? Возможно, моё внутреннее "я" кричит о том, что нужно менять ситуацию, но... Первый курс прожит, второй почти тоже. Сколько усилий мне стоило туда поступить! Я не могу просто так взять и всё бросить.
– Я сегодня иду в ресторан с Тоши, а потом остаюсь у него, – прерывает поток мыслей сестра.
Показав одобрительно-безразличный кивок, я пошла кушать.
Что у нас сегодня на ужин? Тьфу, на завтрак. Голова ещё не варит.
А, и так, внимание!.. На завтрак у нас аппетитное ни-че-го. В холодильнике мышь повесилась. Лежит только несчастный доширак с прошлого года, который никто не ест.
В прочем, по утрам я не сильно голодна, так что ничего страшного, что в холодильнике пусто.
Ну что ж, тогда приступаю к выбору одежды.
***
Дом заперла, почту проверила, перекус с собой... Погодите-ка. Это же мой автобус? Воу, кажется, что да.
Я рванула за уезжающим с остановки автобусом.
– Подождите! Стойте! Вы забыли меня!!!
Нет, только не это. Я же снова опоздаю, и тогда меня точно отчислят. Придется бежать самой до метро!
Вдруг загорелись красные огоньки задних фар и автобус остановился.
– Господи, спасибо! – с благодарностью бросила я водителю, который явно был приятно удивлен произнесенным мною комментарием.
Интересно, что подумали люди? Наверное, что-то типа:"что за сумасшедшая, подождёт другой автобус". Но нет, в этот раз опаздывать нельзя, иначе преподаватель по анатомии из меня все косточки вышибет. И действительно ли мнение других настолько важно?
Приехав на нужную мне остановку, я вышла и направилась к метро по широкой улице Трёх полумесяцев, предварительно решив, в какой же магазин зайду сегодня. Выбор остановился на небольшой забегаловке "Мисо" для таких бюджетных студентов, как я. Купив там мармеладки и яблочный сок в дорогу, я продолжила свой длинный и захватывающий путь до института, попутно восхищаясь старинными зданиями вокруг в стиле рококо.

***
Скоро приедет мой поезд. До первой пары осталось всего лишь сорок минут. Половина этого времени как раз уйдет на дорогу. Как же неудобно ездить из своей глуши в мегаполис! Дали бы общежитие что ли...
На станции темно, несколько ламп перегорели; грязная белая плитка на стенах с выбитым названием остановки. Вокруг, как ни странно, ни души. Маленький циферблат у туннеля показывал время. Эта атмосфера нагоняла на навязчивые мысли про фильмы ужасов, да и просто на тяжкие раздумия. Иногда наши мысли убивают нас, пока мы сами того не подозреваем.
Выбросить мусор из головы помогло уведомление. Пишет Кейтлин – моя лучшая подруга. Я дружу с ней с начальной школы. Ей так же, как и мне, девятнадцать лет. Правда, она ниже меня, хотя на несколько месяцев старше, и в круглых очках с тонкой оправой ходит. Не могу представить, чтобы её кто-то смог заменить. Достав телефон, я принялась читать сообщения:
"ВИВИ, ты взяла учебник по латинскому?"
"Ты пойдешь на последнюю пару?"
Сколько вопросов в стиле Кейтлин... Ещё один:
"Давай сходим на праздниках в ТЦ?"
Ох, точно! Совсем скоро же майские праздники. Вот и отдохну.
Краем глаза я заметила мужчину в черной куртке, штанах и капюшоне. Ненавижу таких типов, сразу мурашки по спине бегут. Обычно это просто какие-то мужики, которые идут по своим делам, а я боюсь их. Но здесь что-то странное: половину его лица прикрывала колонна, за которой незнакомец прятался.
Внезапно его кроваво-красные глаза, словно хищника, впились в мои, что я вздрогнула. Он смотрел, не мигая, не отводя взгляд, словно высасывал из меня жизненные силы.
Я отвернулась, дабы наблюдать за этим было не самым приятным занятием.
Повисла мучительно долгая, смертельно настораживающая тишина. Может, я просто показалась ему привлекательной или наоборот - неряшливой? Или напомнила кого-то? Отбросив все страхи в сторону, я принялась дочитывать только что прибывшие сообщения, которые написала Кейтли. Она чуть ли не пожирала меня из-за минутного игнора в сети.
Совсем скоро приедет поезд, и я доеду до своего ВУЗа; получу выговор от подруги, а потом мы снова будем придумывать план по завоеванию сердца самого строгого препода на всем факультете и хихикать.
Неожиданно в спину последовал грубый, сильный толчок, тяжёлый портфель не дал сохранить равновесие. Испуганный крик вырвался из уст, сердце ускорило ритм. Ноги всеми силами старались найти опору, но этого сделать не удалось. Телефон с перепиской выпал из рук, и я полетела вперёд. Острая боль резко стала пронизывать ноги и запульсировала в колене и правой руке.
Открыв глаза, я увидела, что нахожусь на железнодорожных путях. Колено было ужасно разбито, поэтому попытки встать оказались безуспешными. Я осмотрелась: вокруг никого не было. Ни бессовестно толкнувшего, ни людей, в панике смотревших на меня.
Я словно проглотила язык и приросла к рельсам. Не получалось сделать ничего: было страшно. Нужно позвать дежурного как можно скорее, и тогда он поможет мне.
Трезвость ума получилось бы сохранять и дальше, если бы не последовавший на мои зовы громкий, оглушительный сигнал.
С бешеной скоростью тормозивший поезд летел прямо на меня.
Когда рздался гудок транспорта, предупреждающий о возможных последствиях, Виви издала пронзительный истошный крик. Она быстро развернулась и, хромая, поползла назад. Сердце билось так сильно и быстро, что, казалось, вот-вот могло выскочить из груди. Глаза заблестели от ужаса и холодных слёз отчаянья, разум наполнился хаосом, не позволяя Вэн ясно мыслить; каждая клетка тела осознала опасность, и адреналин заполнил жилы.
Если ничего не предпринять...
– КТО-НИБУДЬ, ПОМОГИТЕ МНЕ! СПАСИТЕ! ЛЮДИ-И-И!!! – во всё горло заорала в панике блондинка.
Тело не слушалось: всё жутко болело. С истощенным вздохом я бросила попытки уползти от надвигающейся гибели. Какой раненный человек обгонит поезд? Почему здесь нет желоба безопасности? Они должны быть на всех станциях, эта не исключение!
Это правда все происходит? Я... Умру? Такого не может быть, нет... Неужели так рано?..
Я столько всего не успела сделать...
Поезд становился всё ближе и ближе. Перед глазами проносилась вся жизнь: детство с мамой и папой; Нацу, с которой мы когда-то были как две капли воды; безумные прогулки с Кейт, незабываемое детство... Раздался ещё один низкий сигнал, а потом я почувствовала жуткую, невыносимую боль, пронизывающую каждую частичку организма.
Я взвыла. Проехали тяжёлые колеса, невыносимо тяжёлые. Голову ударило, потом вышибло в пространство между рельсами. В панике я старалась прикрыть ее руками, умоляя небеса сжалиться надо мною. Затем, подняв её, прилетел ещё один удар от свисающего крепления вагона прямо в лицо...
Поезд остановился. Люди начали выходить из него, кто-то заходить. Конечно, к тому моменту, как я мучалась от боли, все успели прийти, а помочь мне никто не успел. Бессмысленно от кого-то что-то ждать.
Я лежала, захлёбываясь. Тело разрывалось, голова тем более. Лицо было разбито.
– А-а-а... – Выдавила я из последних сил, но никто так и не собирался вытаскивать меня отсюда. Голова кружилась, хотелось спать.
Уже ничего не изменить.
Я просто закрываю глаза, принимая свою судьбу. В голове снова проносятся воспоминания, улыбки родных и близких.
Я почувствовала тепло, исходящее от тела, и лёгкость, которой не было никогда раньше. Я чувствовала себя пушинкой среди других пушинок, которые летали в воздухе. Ощутив прелесть полета, я улыбнулась. Такое прекрасное чувство свободы и удовлетворения...
Меня поднимало всё выше и выше в воздух. Поезд поехал дальше, вокруг стали собираться люди, наконец заметившие моё тело, лежавшее в смешной неживой позе с открытыми испуганными ярко-голубыми глазами, со слезами на длинных загнутых ресницах; с разбитыми коленками, лицом, если его всё ещё можно так назвать. Всё красное.
Если тело внизу, то как я лечу вверх? Это – смерть?
Слушая прекрасные пушинки, которые звали к себе ласковыми голосами, рассматривая оставленную мною изуродованную себя, я заметила, как вены светятся голубым, сияющим цветом. Он был едва заметен, но потом стал ярче. Разорванная кожа на лице и коленях стремительно заживала, суставы вернулись на свое место. Всё приходило в норму.
Снова начала появляться тяжесть.
Открыв глаза, я оказалась на путях.
Что?
Я лежала, не собираясь вставать, и не волнуясь, что скоро может приехать новый поезд. Обдумывала произошедшее. Что это было? Я же только что умерла... Я увидела это собственными глазами. Почувствовала! Такого просто быть не может. Это галлюцинации, как у людей, кто видит свет в конце туннеля во время агонии.
– Эй, вот она!
– Девушка, вы в порядке?
Нет, я совсем не в порядке. Я посмотрела на человека в форме, который в панике окликнул меня. На пути спустился светловолосый парень, бережно взял меня на руки и вытащил на платформу. Люди махали руками, что-то говорили, но я уже ничего не слышала. Глаза снова стали слипаться, и я почувствовала, что проваливаюсь в глубокий сон.