Это сильное слово "НЕНАВИСТЬ"

— Твою мать! — простонал он, хватая Гарри за руку. — Что? Что такое? — Там будет Парвати, — прошептал Рон в ужасе. Глаза Гарри понимающе расширились, он издал медленный нервный вздох: — Твою мать! Теперь они были единственными, кто остался в гостиной Норы. — Твою мать! Дерьмо! Черт! — ругался Рон. — Рон, все не так уж страшно, — попытался успокоить его Гарри. — Не так уж страшно? Гарри, ты же видел, как Миона отреагировала на мое предложение притвориться, что наших обжиманий не было. Как ты думаешь, что она сделает, когда узнает обо мне и Парвати? — Рон, прошел минимум год с тех пор, как вы расстались. — Я знаю. — Парвати теперь с Дином. — Я знаю. Знаю. Как думаешь, Джинни могла рассказать ей о Парвати? — спросил с надеждой Рон. — Я более чем уверен, что Джин ничего ей не говорила, так как Гермиона ясно дала понять, что ничего не хочет знать. Рон вздохнул и оглянулся, будто в поисках какого-то спасения. — Рон, она же не может ожидать, что ты останешься одиноким до конца своих дней. Тем более она сама встречается с Роберто больше двух лет. — Не напоминай, — помрачнел Рон. Гарри сочувствовал Рону. Он не был уверен, что Гермиона нормально отреагирует на информацию о Парвати. Обычно она была благоразумным, рациональным человеком, но когда дело доходило до Рона... на ум приходили слова «неразумный» и «сумасшедший». — Пойдем, пока нас не начали искать, — Гарри стиснул плечо Рона. Рон кивнул в ответ так, словно отправлялся на эшафот. * * * Они были шумной компанией молодых людей, и ужин проходил в приятной атмосфере веселья, воспоминаний, болтовни и тостов за здоровье. Гермиона поднялась из-за стола и потянулась, пытаясь вздохнуть, несмотря на полный желудок. Повернувшись к Роберто, она сказала: — Я иду за напитком. Тебе что-нибудь принести? — Спасибо, пока не надо. Он повернулся к Фреду и Джорджу и продолжил рассказ о розыгрыше, который проделал над своим другом. О том, как он заколдовал половые органы парня, сделав их невидимыми. Гермиона слышала эту историю десятки раз, поэтому знала, что на самом деле речь шла о бывшем бойфренде Роберто — Антонио, с которым он расстался из-за жестокой измены. Близнецы между тем были полностью увлечены. Все, что было связано с шалостями такого рода, привлекало их внимание. Она лениво подошла к бару и села на один из высоких стульев. Бармен быстро принял ее заказ. Ожидая напиток, Гермиона почувствовала, что кто-то подошел, и оглянулась. — О, привет, Парвати. Сколько лет, сколько зим. Как поживаешь? — тепло улыбнулась Гермиона. — Привет, Гермиона. Спасибо, все хорошо, — робко ответила красивая индианка. Она выглядела взволнованной, но все же улыбнулась в ответ и села на соседний стул. Бармен как раз принес Гермионе мартини. — Ты хотела что-то заказать? — поинтересовалась она. Бармен выжидающе посмотрел на Парвати, но она отмахнулась от него: — Нет-нет, спасибо, ничего не надо. На этом бармен их покинул, отвлекшись на другого клиента. Не зная, куда деть руки, Парвати продолжила: — Слушай, Гермиона, я хочу извиниться за ситуацию с Лавандой. Она хорошая, но иногда ее заносит. Она просто хотела отомстить. — О чем ты? Какая ситуация с Лавандой? — Гермиона в замешательстве изогнула бровь. — Разве они с Роном не притворились парой, чтобы насолить тебе? — Да, но... — Она хотела отплатить тебе за меня, — объяснила Парвати. — За тебя? — Гермиона потрясла головой. Она была сбита с толку. — Я могу понять, почему Лаванда хотела отомстить мне, но при чем тут ты? Парвати как-то странно на нее посмотрела: — Гермиона, ты же знаешь обо мне и Роне, правда? — Ты и Рон? — медленно переспросила Гермиона. В груди у нее что-то сжалось и внутри все похолодело. О чем говорит эта девушка? Глаза Парвати понимающе округлились: — Рон никогда не говорил тебе? — Не говорил что? Мы не общались три года до этой недели. — И Джинни ничего не рассказывала? Никто не говорил? — удивление в голосе Парвати продолжало расти. — Не рассказывали что? — Гермиона начала раздражаться. — Что мы с Роном встречались. — Что? — Гермиона замерла. Парвати стало очень неловко из-за выражения полнейшего опустошения, появившегося на лице Гермионы. — Мы больше не пара. Мы расстались около года назад. Я думала, ты знаешь, — она попыталась оправдаться. Гермиона лишь кивнула. Ей казалось, что внутри что-то раскалывается пополам. Наконец она обрела способность говорить и спросила как можно более невозмутимо: — Как... Как долго? Что вообще произошло? Парвати заерзала на стуле: — Ты же не хочешь на самом деле это знать? — Хочу, — моментально выпалила Гермиона. — Ладно, — Парвати глубоко вздохнула, прежде чем продолжить. — Ну, Рон совершенно расклеился, когда ты ушла. Он месяцами не покидал свою квартиру и не общался с людьми. Я сама не знаю этого точно, но слышала такие сплетни. Все изменилось, когда он прошел отбор и был приглашен вратарем в «Пушки». Все были шокированы. Мы даже не знали, что он тренировался. В любом случае, после этого он стал немного открываться. Ну, знаешь, выходить из дому и проводить время с друзьями. Так мы однажды и наткнулись друг на друга в «Трех метлах» и разговорились. Шутили по поводу нашего ужасного свидания на Святочном балу и все такое. Парвати запнулась и сильно покраснела, вспоминая. Это выбило Гермиону из колеи, поэтому она схватила свой мартини и залпом осушила бокал. — Извините, — позвала она бармена. — Можно мне еще один? Парвати посмотрела на ссутулившуюся Гермиону и снова глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Она очень не хотела в очередной раз пересказывать эту историю, тем более Гермионе, но ошеломленная женщина, сидящая перед ней, заслуживала знать правду. — Сначала мы просто общались, весело проводили время, ужинали, тусовались в пабе. Не знаю, когда конкретно это произошло, но я влюбилась в него... Сильно. Он был таким веселым, и теплым, и совершенно потрясающим, и... И таким Роном, ты знаешь. Через некоторое время я подумала, что нам пора перейти на новый уровень. Я хотела, чтобы все было серьезно. Думала, он готов. Парвати опустила глаза, и выражение боли исказило ее нежные черты. У Гермионы внутри все кричало. Это было в десять раз хуже, чем с Лавандой, так как было правдой. Они действительно были парой. У них были отношения. — Как долго вы встречались? — Гермиона была обязана спросить. Ей нужны были эти временные рамки. — Шесть месяцев. У нее все внутри оборвалось. Как раз в этот момент бармен вернулся с напитком, так что она немедля схватила бокал и осушила его одним глотком. Вытерев губы, он выдохнула: — Повторите, пожалуйста. Спасибо. И Парвати, и бармен глянули на нее с ужасом. — Продолжай. Я слушаю, — поторопила Гермиона. Парвати нерешительно посмотрела на нее и продолжила: — Я была влюблена и хотела большего. Думала, что он тоже. Но он не хотел. Сначала он попытался, но его сердце было не со мной. Тогда все и начало рушиться. Я продолжала давить. И чем больше я давила, тем больше он отдалялся. В конце концов я дошла до такого отчаяния, что была готова сказать и сделать что угодно, лишь бы получить ответные чувства. Тогда-то он и сломался, признавшись, что не готов к таким обязательствам. Это не было полной правдой. Рон был готов, но не со мной, — она бросила на Гермиону недвусмысленный взгляд, а потом сфокусировалась на своих сложенных руках. — Я была безутешна, и Лаванда рассердилась. Она была готова три шкуры спустить с Рона. И хотя тебя не было в стране и ты не была причастна к нашему разрыву, она полностью винила во всем тебя. В воздухе повисла тяжелая тишина. Гермиона была потрясена. Она не знала, что чувствовать. — И как долго это все тянулось? — тихим дрожащим голосом поинтересовалась она. — Около года. Обе женщины поерзали на своих местах, снедаемые своими беспокойными мыслями. — Как я и сказала, это было очень давно. Мы расстались чуть больше года назад, и сейчас я с Дином, — Парвати безуспешно попыталась сделать вид, что это все ничего не значит. Но Гермиона понимала, что эта девушка все еще испытывает к Рону сильные чувства. — В любом случае, — продолжила Парвати, — я уже собираюсь уходить и хочу извиниться за выходку Лаванды. Когда я навещала ее в больнице, она сказала, что сделала это для меня, но мы обе знаем, что она не такая уж бескорыстная и благородная. Парвати усмехнулась, и Гермиона попыталась присоединиться, но у нее не хватило энтузиазма. Они обе повернулись к столу и заметили, что Рон сосредоточенно смотрит на них. Он опирался локтями о стол и зажимал ладонями рот. Заметив, что его засекли, он быстро отвел глаза и потер шею. — Гермиона, послушай. Я знаю, что ты теперь с этим итальянцем, и он кажется милым парнем. Но Рон... — она запнулась, пытаясь собраться с духом. — Рон все еще любит тебя, это очевидно, и ты, кажется... Я не знаю... Похоже, ты и сама что-то к нему чувствуешь, — Парвати встала, собираясь уходить. — В конце концов вы двое должны сесть и обсудить все ваши проблемы, — она шагнула вперед и обняла Гермиону. — Было приятно увидеться, Гермиона. Береги себя. Это вывело Гермиону из оцепенения: — Ты уходишь? — Да, я устала. И, честно говоря, — она посмотрела на Рона, а потом обратно, — я не хочу знать, чем закончится этот вечер. Она дружелюбно сжала руку Гермионы, прежде чем отойти к Дину. Спустя какое-то время Гермиона повернулась к бару, поставила локти на стойку и обхватила голову руками. Бармен подал ей третий мартини. Поставив бокал перед ней, он сказал: — Это твой последний, дорогая, так что наслаждайся. Она буркнула в ответ что-то невразумительное, схватила ножку бокала и мгновенно опустошила его содержимое. Не очень аккуратно поставив бокал на стойку, она снова опустила голову на руки. Бармен лишь покачал головой и убрал бокал. В это невозможно было поверить. Гермионе казалось, что она тонет. Как она могла быть такой глупой, думая, что Рон не будет двигаться дальше? Ей даже в голову это не приходило. Но почему бы и нет? Он заслуживает счастья. Заслуживает быть любимым, иметь семью. Прошло уже три года. Неужели она и правда ожидала, что он будет просто сидеть и ждать, не пытаясь строить свою собственную жизнь? Внезапно она почувствовала руку на своей спине. Оглянувшись, она увидела Роберто, в темно-шоколадных глазах которого плескалось беспокойство. — Ты в порядке, Bella? Выглядишь ужасно. Что тебе сказала та девушка? — Я такая идиотка, Берти. Я была такой недальновидной дурой... Это бывшая девушка Рона. — Но я думал Лаванда... — Это настоящая бывшая девушка Рона. Та, с кем он провел целый год, пока я была в Италии. Та, о которой я не знала, потому что была настолько глупой, чтобы сказать Джинни, будто не хочу знать. Она была влюблена в него. Она хотела строить с ним жизнь. — Ох, Гермиона, мне так жаль, — он шагнул вперед и обнял ее. — Но сейчас же они не вместе, правда? — Нет, — с облегчением пробормотала она. Гермиона отстранилась от Роберто, и он побледнел, увидев слезы в ее глазах. — Ребята начинают собираться, чтобы переместиться в следующий клуб. Сходи в туалетную комнату и поплачь. Когда закончишь, мы уйдем. Гермиона кивнула и слезла со стула, но когда ее ноги коснулись земли, колени задрожали и она слегка покачнулась. Роберто хихикнул: — Это все мартини, дорогая, в него добавляют алкоголь. Не стоило глотать его, как конфеты. — Заткнись! — угрожающе зарычала Гермиона и неуверенной походкой отправилась в туалет. Покачав головой, Роберто рассмеялся. Он обернулся к компании и решил вернуться к ним. Или, если быть честным, к одному очень интересному и привлекательному человеку, с которым только что познакомился. * * * Рон сидел, уставившись в одну точку и чувствуя себя абсолютно поверженным. Он в буквальном смысле видел, как его мир летит к чертям. И он не знал, что с этим делать. Рон думал, что он в безопасности. Ужин заканчивался, все прошло довольно гладко. Парвати и Дин, казалось, собирались уходить. Он на минутку повернулся сказать что-то Гарри... А когда посмотрел назад, перед его глазами разворачивался худший в жизни кошмар. В тридцати футах от него возле бара Гермиона накидывалась мартини, одержимо внимая монологу Парвати. Он на ощупь потянулся к руке Гарри и после нескольких неудачных попыток наконец схватил ее. Гарри обернулся и заметил, куда смотрит Рон. — Вот дерьмо, — проворчал он. Повернувшись обратно к Рону, Гарри увидел уныние на лице своего шафера. — Рон, она не Лаванда. Парвати хорошая девушка. Я уверен, она не говорит ничего ужасного. Рон тяжело опустился на локти и закрыл лицо руками: — Друг, без обид, но не мог бы ты просто свалить? Гарри все понимал. Ничего не могло улучшить сложившуюся ситуацию. Судя по выражению лиц Гермионы и Парвати, вмешиваться было уже поздно. Он похлопал Рона по спине и удалился на поиски своей невесты. Рон провел руками по волосам, снова положил локти на стол и стал наблюдать за беседой двух женщин. Они не кричали и не плакали, но Гермиона пила все, к чему могла дотянуться. Плохой знак. * * * Выплакав свою боль и тревогу и решив быть честной с Роном, Гермиона вышла из туалета с ясными глазами и свежим макияжем. Когда она подошла к столу, помещение было пустым, за исключением одинокой фигуры, закрывающей лицо руками. — А где все? — нерешительно спросила она. Рон поднял глаза и быстро встал. — Они уже отчалили, — он нервно засунул руки в карманы. — Ты ждал меня? — прошептала она. Рон пожал плечами и покраснел: — Роберто спешил в следующий клуб. Сказал что-то о резерве на его имя. Я не хотел, чтобы ты шла одна. Будь благословен Роберто за то, что сделал так, чтобы именно Рон ждал ее. — Ты готова? — еле слышно спросил Рон, прочистив горло. Гермиона застенчиво кивнула и протянула ему свою накидку. Подойдя сзади, Рон разгладил мягкую ткань и накинул ее на плечи Гермионе. Он задержал руки, вспоминая, как это — стоять к ней так близко. Опомнившись, он неохотно отступил назад. Гермиона обернулась, мгновение разглядывая его. — Мне нужно поговорить с тобой, — наконец выдохнула она. Рон кивнул и опустил глаза: — Я знаю. Она несмело шагнула к нему, взяла его под руку и тепло улыбнулась. Рон криво улыбнулся в ответ и почувствовал, как в его груди впервые за вечер теплеет надежда.