Звонок бывшего мужа

Чжао Хэю не мог не чувствовать, что его способ мышления просто недостаточно изощрен. Он был слишком простодушен по сравнению со своим богато украшенным шифу , слишком молод и неопытен, чтобы следовать ходу мыслей своего шифу .

— Это какой-то... образ жизни? — спросил Чжао Хэю. — Шифу , вы двое инсценировали развод, чтобы купить еще один дом?

— За кого ты меня принимаешь, малыш? Хо Чжисину больше не хотелось болтать по ветру, поэтому он заплатил за свой напиток и отправился домой.

Чжао Хэю не последовал за ним, но продолжал потягивать свой напиток, пока он размышлял, во что именно играют его шифу и шиму .

В предположениях Чжао Хэю не было ни капли правды. Настоящая правда заключалась в том, что Хо Чжисин действительно любил Тон Цю. Однако в их браке возникли серьезные проблемы.

Они познакомились полтора года назад на свидании вслепую и неплохо поладили. Когда они поженились в прошлом году, Тон Цю был обеспокоен и чувствовал, что их отношения развиваются слишком быстро. И поэтому Хо Чжисин предложил им пересмотреть свой брак через год, и если что-то пойдет не так, они могут просто подать на развод, не задавая вопросов.

В течение прошлого года Тон Цю был почти идеальным. Характер работы Хо Чжисина означал, что время начала и окончания его смены постоянно менялось. У него тоже не было много выходных, но Тон Цю никогда не жаловался. На самом деле, через шесть месяцев после свадьбы они были признаны полицейским управлением «Лучшей семьей офицера полиции».

Их взаимное уважение и вежливость, которую они проявляли друг к другу, вызывали зависть у посторонних. Никто не догадался, что их общение было ужасно неудобным и ужасно неловким.

Между ними всегда было «спасибо», «ты много работал» или «я тебя побеспокоил». Даже когда они занимались любовью, они как будто ходили по яичной скорлупе, а сам акт был совершенно лишен удовольствия. Тон Цю беззвучно лежал на спине, и малейшей хмурости его бровей было достаточно, чтобы Хо Чжисин замедлил шаг. Хо Чжисин не знал, получает ли от этого удовольствие Тон Цю, но уж точно не знал. 

Сначала он решил, что Тон Цю просто такой человек, и подумал, что так тому и быть. Он не мог создать между ними неловкости только потому, что секс был плохим — можно было подумать, что он какое-то животное.

Но однажды он случайно услышал, как Тон Цю разговаривает по телефону с другом, и несколько услышанных им предложений перевернули его мировоззрение с ног на голову.

Тон Цю сказал: — Я больше не могу. Представьте, что вы очень близки к тому, чтобы кончить, но вместо этого кто-то выливает на вас ведро холодной воды. И дело в том, что он на самом деле довольно большой там внизу, поэтому у меня была половинчатая мысль просто схватить его и заставить трахать меня, пока я не вырублюсь.

В то время Хо Чжисин подумал, что ослышался, и с трудом мог поверить, что нежный, воспитанный Тон Цю на самом деле громко жаловался по телефону на свою сексуальную жизнь.

Это было немного волнующе, если честно.

Любой другой придавил бы Тон Цю той же ночью и выбил бы из него дневной свет, но Хо Чжисин считал себя джентльменом и чувствовал, что должен сделать несколько тщательных наблюдений, прежде чем сделать свой ход.

С того дня, чем больше Хо Чжисин наблюдал за Тон Цю, тем больше он чувствовал, что с ним что-то не так. Всякий раз, когда Тон Цю был дома или рядом с ним, он всегда надевал маску идеального мужа. Итак, Хо Чжисин наконец понял, что не так с их браком. Все этом можно охарактеризовать одним словом – фейк.

Хо Чжисин хотел найти время, чтобы сесть с Тон Цю и как следует поболтать, чтобы он мог править в этом браке, прежде чем он сорвется с курса. Он хотел сказать Тон Цю, что знает довольно много способов оживить обстановку и что, в спальне или вне ее, он более чем способен заставить Тон Цю чувствовать себя хорошо и может поднять его на такие высоты, что его душа перевернется вверх ногами и наизнанку и был изгнан из своего бренного тела.

Если Тон Цю был готов, то есть.

Но кто мог подумать, что Тон Цю поднимет тему развода, прежде чем они смогут поболтать.

Развод работал так же хорошо, это означало, что Тон Цю не нужно было продолжать притворяться рядом с ним. Хо Чжисин решил, что начнет сразу после подачи документов на развод. Он снова победит Тон Цю, и на этот раз он собирается победить настоящего Тон Цю.

                                                                                      ***

—Когда на следующее утро Тон Цю открыл глаза, его первым побуждением было погладить пространство рядом с собой. Он сел, полностью настороженный, когда вспомнил, что рядом с ним никого нет.

В течение года он делил одну постель с Хо Чжисином и ясно помнил график работы этого человека, какой день был ночной сменой, какой день был утренней сменой, в какой день его внезапно вызвали ночью и в какой день он не надо было вставать рано, иди туда после обеда.

Это вошло в привычку просыпаться каждое утро и тянуться, чтобы проверить, есть ли он рядом с ним. Отсутствие или присутствие Хо Чжисина, или глубина отпечатков, которые он оставил после себя, были достаточными для Тон Цю, чтобы понять, какой сегодня день.

Но в то конкретное утро Тон Цю был единственным обитателем его двуспальной кровати. Не было никаких отпечатков, указывающих на то, что кто-то еще спал рядом с ним.

Тон Цю перевернулся, посмотрел на свет, просачивающийся сквозь занавески, и не мог не почувствовать смесь разочарования и досады.

Было немного страшно, как легко могут формироваться привычки. Он должен был быстро привыкнуть к отказу от старых привычек. 

Он вылез из постели, привел вещи в порядок и спустился вниз, чтобы позавтракать в ближайшем магазине, прежде чем отправиться в школу. Было здорово жить рядом с работой — ему не нужно было уходить рано и не нужно было стоять в пробке по дороге на работу.

Студенты начали приветствовать его, как только он подошел к парадному входу. Фэн Кайвэнь подошел сзади и спросил: — Тонге , сегодня выставяют оценки за тест прошлой недели?

— Возможно, — ответил Тон Цю. — Оценки по математике и физике были выставлены вчера, а оценки по остальным предметам должны быть выставлены сегодня днем. Я верну вам ваши тесты до конца дня.

— Давай, дай мне подсказку, — заискивал Фэн Кайвэнь. — На этот раз я поступил правильно, не так ли? Я поспорил со своим стариком, что если я получу самый высокий средний балл в классе, он больше не будет приставать ко мне из-за Юэ-Юэ.

— Ты хитрый, не так ли? —Тон Цю ухмыльнулся.

— Это во имя любви, конечно. Даже если меня побьют и сломают, я не сдамся!

— Твои оценки по двум другим предметам приличные, но займешь ли ты первое место или нет, зависит от твоих оценок по литературе и английскому языку.

Фэн Кайвэнь опустил голову и последовал за Тон Цю в здание школы, выглядя таким же подавленным и обеспокоенным, как и раньше.

Тон Цю не сразу пошел в свой кабинет. Вместо этого он пошел в класс и вместе с остальными классными руководителями встал у двери и оглядел кучку беспокойных детей, за которых он отвечал.

Фэн Кайвэнь убежал поболтать с Кан Юэ. На их маленький роман явно не повлияла ссора между родителями на выходных.

Тон Цю немного завидовал своим ученикам. Они были молоды и не боялись ошибок —будь то ошибки или любовь к кому-то по ошибке. Как только вам исполняется тридцать, вы начинаете постепенно терять мужество до такой степени, что страх становится вашим по умолчанию. 

 Он еще немного рассеянно наблюдал за ними, пока не прозвенел звонок и не пришла учительница английского на утренние чтения. Тон Цю последовал за классным руководителем из соседнего класса и вернулся в свой кабинет.

На прошлой неделе были ежемесячные экзамены, и оценки должны были быть сданы сегодня, поэтому все учителя были заняты оценкой экзаменов. Тон Цю тоже был завален все утро, но в конце концов ему удалось закончить контрольные работы по языкам. Помимо преподавания, Тон Цю провел остаток дня, анализируя оценки своих учеников и выясняя, где были допущены ошибки, кто справился хорошо, а кто хуже, чем ожидалось. Через полмесяца начнется стодневный отсчет до вступительных экзаменов в университет, и школа снова будет битком набита как учениками, так и учителями.

Во время последнего урока дня Тон Цю позвонил представителю студентов, чтобы раздать бумаги. Их обычная практика заключалась в том, чтобы раздавать оценки за все классы сразу и позволять студентам просматривать свои контрольные работы во время дневных самостоятельных занятий. На следующий день учителя начинали подробно рассматривать решения.

Тон Цю уделял особое внимание оценкам Фэн Кайвэнь и Кан Юэ. Оценки Кан Юэ были стабильными, и она заняла четвертое место в классе. Хотя Фэн Кайвэню не удалось занять первое место, он поднялся на одну позицию выше, чем раньше. Тот факт, что двум ученикам, которые встречались, все же удалось занять второе и четвертое места, означал, что даже будучи учителем, Тон Цю мало что мог сказать по этому поводу.

Их оценки могли бы даже ухудшиться, если бы они были вынуждены расстаться в такой критический момент.

Тон Цю взял календарь с этого стола и посмотрел на свое расписание. Он должен найти время, чтобы поболтать с родителями обоих учеников.

Другие классные руководители обычно уходили из школы, как только начинались самостоятельные занятия, но Тон Цю всегда оставался, независимо от того, должен ли он вести класс. Время от времени он прокрадывался в класс, чтобы проверить своих учеников, но по большей части он чувствовал себя более непринужденно, просто находясь там, на случай, если что-то случится и его ученики понадобятся.

Для студентов третьего курса, готовящихся к вступительным экзаменам в вузы, было проведено три самостоятельных занятия, последнее из которых закончилось в 9 часов  вечера.

Во время второго занятия по самообучению Тон Цю прошёлся по классу. Как только они увидели его, несколько его учеников столпились и начали задавать ему вопросы. Тон Цю оставался до начала третьего занятия по самоподготовке и вышел из класса только тогда, когда его сотовый телефон завибрировал в его кармане.

— Как дела?

На другом конце провода была Чу Яо, друг детства Тон Цю. Когда они были младенцами, две их семьи шутили о том, чтобы выдать их друг за друга замуж. Никто не мог предположить, что Тон Цю отклонится от курса и начнет играть за другую команду.

- Идут, — ответил Тон Цю. — Занятый. Вступительные экзамены не за горами.

— Нет, кому какое дело до этих маленьких паршивцев! — сказала Чу Яо. — Я говорю о тебе и твоем мужчине. Вы действительно развелись? Я видела тетю сегодня утром, но она еще не знает об этом, не так ли? Я была слишком напугана, чтобы поднимать эту тему.

Мать Тон Цю очень любила Хо Чжисина, и с тех пор, как они поженились, она начала относиться к нему как к второму сыну.

— Я еще не сказал ей, потому что не хотел, чтобы она пилила меня по этому поводу. Однако мы развелись, — ответил Тон Цю. — Я вчера съехал.

Чу Яо издала « айё ». — Значит, теперь ты живешь один, да?

— Ты снова что-то замышляешь.

— Я ничего не замышляю. Одна из моих подруг открыла бар, так что приходи сегодня вечером, и мы отпразднуем твое возвращение к одиночеству.

Какой смысл было праздновать подобное? Если не считать их неразберихи в спальне, Хо Чжисин не обращался с ним плохо.

Тон Цю все еще чувствовал, что Хо Чжисин был хорошим, честным человеком, человеком, которого нельзя было найти даже с зажженным фонарем в темноте. И теперь, когда Тон Цю опоздал на этот конкретный поезд, не было никакой гарантии, что он сможет сесть на другой поезд в будущем. 

Однако в этом мире чувства по-прежнему имели значение, и тот факт, что кто-то был хорошим человеком, не обязательно оправдывал то, что вы провели с ним остаток своей жизни.

Поэтому, несмотря на то, что он постоянно думал о сильных сторонах Хо Чжисина, Тон Цю все еще чувствовал, что оставить его было правильным решением.

— Когда и где?

— Пощли прямо сейчас, — сказала Чу Яо. —Эти ваши сорванцы все умные печеньки. Им ненужно, чтобы вы о них заботились.

Тон Цю не успокоился, но, подумав, сказал: — Подожди меня немного. Школа заканчивается в 9:30, так что я пойду сразу после. Сначала пришли мне адрес.

Повесив трубку, Тон Цю вернулся в класс, чтобы быстро взглянуть. Он остановился у задней двери и заглянул в оконное стекло. Фэн Кайвэнь теперь сидел рядом с Кан Юэ, и они серьезно разговаривали, уткнув головы в книги. Судя по их выражениям, они были полностью сосредоточены на учебе.

Он не задержался надолго и вернулся в свой кабинет. В 9:30 он поймал такси у главного входа в школу и направился прямо к бару.

Бар, принадлежавший подруге Чу Яо, находился в довольно хорошем месте на пешеходной улице, которую часто посещала молодежь. Тон Цю раньше был любителем клубов, но с тех пор, как он женился, он перестал ходить в такие места.

Он не был слишком хорошо знаком с другими друзьями Чу Яо, но Чу Яо решила познакомить его с одним конкретным человеком из группы.

— Это мой шисюн*, — Чу Яо дернула Тон Цю за локоть и указала на человека, сидящего с другой стороны. — Его зовут Фан Байчэн. (Мужчина однокурсник)

Два года назад Чу Яо от скуки подала заявку на докторантуру, и ее фактически приняли, и в итоге она училась неполный рабочий день, работая. Так ей каким-то образом удалось встретить шисюна , который был на два года моложе ее.

— Он тоже гей, — прошептала Чу Яо на ухо Тон Цю. — Неплохой улов, а?

 Тон Цю понял ее смысл и беспомощно улыбнулся. — Что с тобой? Уже знакомишь меня с потенциальными подборами?

— Это ваш вызов. Кто знает, может быть, вы двое поладите, и сегодня вечером вы позволите ему отвезти вас домой. Чу Яо ухмыльнулась и похлопала его. — Дорогой, хотя этот шисюн не носит униформы — он не может сравниться с Хо Чжисином в этом отделе — говорят, что по нему тоскует довольно много людей. И я слышала, что он великолепен и в постели.

— Боже мой, госпожа Чу, вы становитесь все более и более прогрессивной, не так ли?

— Конечно, — ответила Чу Яо. — Ты хорошо меня научил.

Чу Яо рассмеялась и побежала пить еще. Тон Цю подумал про себя: — «Я бы не посмел взять на себя ответственность за то, что научил тебя чему-либо» .

Обычно именно Тон Цю искал Чу Яо по каждой мелочи, которая его беспокоила. Чу Яо жила смело и гораздо менее сдержанно. В какой-то момент именно под ее влиянием он впервые попробовал посмотреть гей-порно (она подарила его ему на день рождения).

Их группа продолжала есть и пить и становилась все более возбужденной, но через некоторое время Фан Байчэн подошел, чтобы выпить с Тон Цю.

Тон Цю был из тех людей, которым нравилось заводить друзей. В конце концов, они жили в мире, где один дополнительный друг означал одну дополнительную возможность. Кроме того, Фан Байчэн не сказал и не сделал ничего, что вышло бы за его рамки. Его внешность тоже была приемлемой, и не было ничего плохого в том, чтобы поболтать за  выпивкой.

Так продолжалось до полуночи, когда внезапно к бару прибыли сотрудники полиции для проведения необъявленной проверки. Это был первый раз, когда Тон Цю лично наблюдал за инспекцией, и его интерес был вызван новизной всего этого.

Однако через несколько минут его интерес угас, когда он увидел в толпе Хо Чжисина.

Хо Чжисин был одет в форму, и его было легко заметить. С его ростом и длинными ногами, не говоря уже о его прямой спине, он выглядел достаточно хорошо, чтобы подкосились колени.

Чу Яо подошла к Тон Цю, и он услышал нотку удивления в ее голосе, когда она прошептала: — Боже мой, это твой муж!