Поцелуй Врага

От лица Доминика

Она вошла в кабинет молча.

Я сразу понял — что-то произошло.
Селеста всегда держит спину прямо, взгляд — уверенный, шаг — чёткий.
Но сейчас...
Всё было то же самое.
Только внутри — напряжение.

Она подошла к столу.
Положила сумочку.
Сделала паузу.
И, не глядя на меня, произнесла:

— Нас с Камиллой кто-то наблюдал.

Я встал.

— Где?

— Через дорогу от кафе. Мужчина. Лицо не рассмотреть, но он смотрел слишком долго. Не как случайный прохожий.
Я подала сигнал охране. Они не успели догнать — он исчез через минуту.

Я подошёл ближе.
Медленно.
Но внутри всё закипало.

— Почему ты не сказала сразу?

— Потому что мы были в людном месте. Камилла — не подготовлена. Я не хотела паники.

Я сжал кулаки.

— Ты не должна была выходить из машины. Ни под каким предлогом.

— Ты сам отпустил меня, помнишь?

Я резко обернулся к столу, схватил рацию.

— Пьетро, мне нужен полный анализ камер с центра.
Точка: кафе «Лавена», 11:20–12:00.
И проверь парковку через дорогу.
Мне нужен каждый, кто стоял дольше двух минут.

— Слушаюсь, синьор.

Я выключил рацию.
Повернулся к ней.
Она стояла спокойно, но я видел, как сжаты её губы.
Селеста была зла.
Не на меня.
На сам факт, что кто-то осмелился приблизиться.

— Если бы он сделал шаг ближе, — сказала она холодно, — я бы метнула нож.

— А если бы их было двое?
— Тогда второго добил бы твой охранник.
Я не была беззащитна, Доминик.

Я подступил ближе.
Схватил её за плечи.

— Ты не понимаешь.
Это не просто человек с улицы.
Это предупреждение.
И если они осмелились приблизиться к тебе — значит, либо кто-то из наших слил информацию,
либо... они знают слишком много.

Её взгляд стал холодным.

— Ты думаешь, я не понимаю, во что ввязалась, когда вышла за тебя?

— Ты понятия не имела, Селеста.
Ты мечтала обо мне издалека, как о недосягаемом.
Но теперь — ты моя.
А значит — мишень.

— Я не мишень.
Я — стрела, Доминик.
И если кто-то попытается задеть меня или тех, кого я люблю...
я проткну их первым же ударом.

Я замер.
Смотрел на неё.
И понимал:
она не врёт.
Не преувеличивает.
И не играет в героиню.

Она — родилась ею.

⸻

Вечером я стоял у карты.
Маркеры, отчёты, фотографии.

Селеста зашла и молча положила рядом с собой нож.

— Это...?

— Я заметила, как он блеснул у мужчины на запястье, когда он шёл прочь.
Скорее всего, он обронил второй, убегая.

Я взял нож в руки.
Острый. Балансный.
Рукоять с гравировкой.

Мелкий знак. Почти незаметный.
Но я узнал его.

— Это... символ семьи Карбонаре, — прошептал я. — Проклятые шакалы.

Селеста села на подлокотник кресла.

— Ты знал, что они вернутся?

— Я знал, что они не простили.

— Тогда мы первыми и ударим.

Я поднял взгляд.

— Ты говоришь так, будто родилась в этом мире.

— Потому что я в нём выросла, Доминик.
И теперь — я в нём с тобой.

⸻

В эту ночь я не мог заснуть.
Смотрел, как она спит — спокойно, в моём свитере, уткнувшись в подушку.
И впервые в жизни я боялся.
Боялся не врагов.
Не войны.

А того, что могу её потерять.

Потому что теперь — я не просто муж.
Я — её щит.
И она — моё сердце.