Глава 4. Перрон
Черный сводчатый зал над головой, холодные стены из обсидиана – черные зеркала мертвых душ. Я сижу среди множества других людей.
Глубокая, тяжелая тоска. Она навалилась на меня с самого утра, когда в купе я проснулся один.
Соседняя кровать аккуратно застелена, ни вещей, ни бокала, ни пальто. Он исчез.
Поезд уже заметно сбавил ход. Мы подъезжали к перрону. Я собрался и вышел в коридор.
Открыв двери и высунувшись из поезда, на ходу курил какой-то человек. Я узнал Рэма.
- Доброе утро. А где Господин Дюран?
Он осмотрел меня с ног до головы и скривился. Вися на поручне, он выкинул сигарету на пути.
- Не знаю, что он тебе обещал, но можешь на это не рассчитывать.
Какое презрение, а это наш первый разговор! Это и есть настоящий вампир?
- Мне нужно знать, где он.
Он сплюнул и ощерился. Показались клыки. Я подошел ближе.
- Не пытайтесь меня напугать. Вы не можете ничего мне сделать.
Он вдруг схватил меня за ворот пальто и дернул к проему. Я вцепился в него в ответ. Наполовину я повис над рельсами. Перед лицом блеснули клыки. Я закрылся рукой и ударил его локтем. Он зарычал и вдруг поднял меня в воздух.
В следующую секунду я влетел головой и спиной в стену вагона. Железные ручки протяжно загудели. Он поднял меня и снова ударил. Дыхание вышибло. Я хватал ртом воздух, сжимаясь в кольцо, обхватив живот руками. Он подошел почти вплотную. Я увидел, что он занес надо мной ногу. Урод!
Я оттолкнулся от стены и ударил его пяткой в колено. Он вскрикнул, упал, но сразу попытался схватить меня. Я отскочил.
Двери в конце вагона открылись. К нам бежала охрана. Двое мужчин отвели меня в сторону. Один в фуражке встряхнул Рэма за плечи.
- Господин, что вы творите? Дюран приказал...
- Плевать мне, что сказал Дюран! Этот малец..., - он указал на меня пальцем. - Одна ночь, а он решил, что теперь особенный!
- Да как вы смеете? - мне стало жарко до одури. - Я не... Ничего не было!
Рэм оттолкнул охранника и направился к своему купе. Я отступил, пропуская его, но он все равно умудрился задеть меня плечом.
- Мерзкий человечек! - прошипел он.
Голова шла кругом. Повязка на ладони стала красной. Я зажал руку.
- Мистер Джесси..., - мужчина в фуражке испуганно смотрел на меня.
- Дюран сошел?
Охранники переглянулись.
- Да. Он попросил проводить вас до...
Поезд в это время толкнулся последний раз и встал. Не дослушав, я подхватил чемодан и сошел по стальным ступеням.
Из вагонов высаживались люди. Все настороженно оглядывались. Я не смотрел по сторонам. Все потеряло смысл. Я чувствовал себя преданным. Окажись я в райском саду, я бы и того теперь не заметил.
Как можно так исковеркать то, что я чувствовал? Как можно выудить что-то настолько мерзкое из прошедшего вечера? Все было не так.
.....прошлым вечером.....
Мы еще какое-то время наблюдали за гаснущей пустыней. С уходом солнца стало заметно прохладнее, и мы вернулись в купе. Дюран заказал нам ужин, а в стене комнаты оказался спрятанный ящик с музыкальным проигрывателем. В какой-то момент к нам заглянул Рэм. Дюран протянул ему корзинку с фруктами, но он оттолкнул его руку.
- Пошли, - он просто игнорировал меня.
Дюран встал.
- Я здесь не один, Рэм. Присоединишься к нам? Ты не будешь против? - он повернулся ко мне.
«Ты» всплывало этим вечером все чаще, да так и закрепилось. Я был рад этому, хотя сам не мог обратиться к нему так просто.
Я уже хотел ответить, что вовсе не буду против, но Рэм вышел и хлопнул дверью.
Я вопросительно посмотрел на Дюрана.
- Не бери в голову. У него все непросто.
В проигрывателе закружилась новая пластинка. Нежный женский голос запел что-то на неизвестном мне языке. Это было так тонко, так чувствительно. Я на мгновение замер.
- Это язык фей. И поет это тоже фея.
- Настоящая? - я был поражен. - Я думал, их не существует.
Дюран кивнул.
- О чем она поет?
Он ненадолго затих, прикрыв глаза, вслушивался.
«Волшебные моря - твои,
А у меня нет ничего.
Ты проживешь хоть сотню лет,
А мой исход недалеко.
В конце меня утешит
Моря твоего прибой.
И у меня нет ничего,
Но ты возьми меня с собой.»
По его щеке вдруг скатилась тонкая, прозрачная слеза. Я не поверил своим глазам!
Он не скрыл этого от меня!
У самого в горле комом встали слезы. Фея допела. Музыка заиграла живее. Дюран вдруг встал и протянул мне руку.
- И раз мы тоскуем, давайте станцуем?
Я засмеялся. Он подхватил меня. Мы вышли в коридор, хохоча. Как дети, мы пробежали к концу вагона. По мановению его руки музыка стала громче и заполнила вагон.
- Мы помешаем пассажирам!
Он встал в позицию для вальса. Я подал ему руку и тоже приготовился к танцу.
- Кроме нас здесь только Рэм, а этому нахалу стоит преподать урок!
На новый удар аккорда мы двинулись по коридору. Стены, окна, шторы и карнизы пролетали в такой жуткой близости, что грозились стукнуть в спину, подтолкнуть под руку или сорваться с креплений, но Дюран подхватывал меня всегда ровно за секунду до столкновения и переносил в безопасное место.
Мне казалось, что, перестань я держаться на ногах, отпусти руки, он бы удержал меня на весу.
Мы танцевали вальс, танго, что-то восточное, потом что-то выдуманное и глупое. Ночь окружила поезд, и только она была нашим свидетелем.
С ватными ногами и раскрасневшимися лицами мы завалились в купе и упали на свои постели. Кто успел их расстелить? Видимо здесь проворные слуги.
Дюран на весу скинул обувь, подцепив пяткой одного ботинка другой, закрыл руками лицо и снова засмеялся. Меня заражал его смех. Хотелось вторить ему, подхватывать каждое чувство!
- Ах, что же это такое? Какие-то чудеса! - он раскинул руки, смотря в потолок.
Покой вдруг покинул меня. Все и правда слишком хорошо. Так не бывает, если только на краткий миг. Хотелось, чтобы это была просто тревога после сильного счастья, какие бывают с каждым. Да и день был тяжелым. Мне так хотелось спать, голова клонилась к подушке, а мысли путались. Я приподнялся на локте.
- Что будет, когда мы приедем?
Он вдруг заметно помрачнел и посмотрел на меня иначе: серьезно и тяжело.
- Вы можете рассчитывать на мою защиту.
Я не заметил, как почти сразу заснул.