ГЛАВА ШЕСТАЯ
Гермиона не очень хорошо летала на метле. Но, приноровившись к непривычному средству передвижения, она довольно быстро улетела на приличное расстояние от особняка. Плюсом было то, что свистящий в ушах ветер, от которого перехватывало дыхание и стыло лицо, немного успокаивал и приводил в чувство.
Но куда ей теперь лететь? Возвращаться в пустую лондонскую квартиру не хотелось. Долгое время она летела, сама не зная куда, пока не поняла, что почти добралась до своего самого любимого места в мире.
Она парила над пригородом Лондона. Неподалеку располагалось едва заметное озеро. Вокруг него росли деревья. Здесь всегда было тихо и спокойно. Это место ей показал в детстве отец. Летом они приезжали сюда и подолгу сидели на старом деревянном мосту, разглядывая водную гладь. Значит, сюда. Гермиона спустилась на землю и, прошептав заклинание, отправила метлу обратно в особняк, а потом поплелась на середину моста.
Усевшись прямо на доски, она прислонилась лбом к столбику поручня и посмотрела на небо. Уже всходило солнце, высушивая потёки от слёз на её щеках.
Теперь, отдышавшись и немного успокоившись, Гермиона не понимала, зачем она так стремилась сбежать из Малфой-мэнора. Наверное, боялась, что побыв там ещё хоть немного, не сможет покинуть особняк и трезво взглянуть на их с Люциусом отношения. Надо было бы поговорить с ним... Но она боялась этого разговора. Червячок сомнения упорно грыз её изнутри.
— Наконец-то я тебя нашёл, — раздался насмешливый голос.
Люциус подошёл и сел рядом с ней. Гермиона так устала, что даже не удивилась.
— Как ты меня отыскал?
— Восстановил твой маршрут из метлы, они у меня со следящим заклинанием. Здесь красиво, — выдохнул Люциус и, щурясь, посмотрел на восходящее солнце. — Но зачем ты всё-таки убежала? — спросил он после небольшой паузы.
— Нам лучше сделать перерыв, — сказала Гермиона.
— Какой перерыв? Ты о чём? — Люциус явно был ошарашен.
— Нам надо всё хорошенько обдумать. Всё как-то слишком быстро завертелось... Я сомневаюсь, что мы подходим друг другу.
— И с чего это такие мысли? — Люциус удивлённо приподнял бровь.
— Просто этот приём так взволновал меня, и я серьёзно задумалась о том, насколько мы подходим друг другу. Всё-таки у нас слишком много различий.
— Может, всё-таки стоило сразу привлечь меня к размышлениям и рассуждениям, а не сбегать неизвестно куда?
— Стоило, но на меня нахлынуло столько эмоций. Нужно было проветриться, прийти в себя.
— Не понимаю, что на тебя нашло? Как будто раньше ты не осознавала, насколько мы разные, но это не помешало нам сойтись, — Люциус взял её за руку, но Гермиона оттолкнула его.
— Всё произошло слишком быстро. И я задумалась, почему ты так торопился?
— Ты думаешь, у меня какие-то свои интересы и планы?
Гермиона вздохнула и решилась говорить начистоту:
— Наша связь могла принести тебе пользу. Отношения с грязнокровкой и Героиней войны обеляют тебя от прошлых преступлений. Это означает, что ты исправился, изменил свои убеждения, что я тебя поддерживаю. Сейчас Орлис не может допустить тебя в Министерство, но наши отношения могут стать пропуском в дальнейшем.
— Какая ты дальновидная, — усмехнулся Люциус. — Не хочу тебя огорчать, но я решил, что карьера в Министерстве мне не нужна. Получить деньги я могу и не сидя именно там. А кто подтолкнул тебя к этим гениальным измышлениям?
— Неважно, — буркнула Гермиона. — Даже если ты действительно любишь меня, серьёзными наши отношения не станут.
— Это почему же?
— Потому что я не хочу жить в этом высшем обществе, где важна чистота крови и древность рода, а не твои собственные заслуги.
— Ну и плевать на это общество, — Люциус обхватил её за плечи и повернул лицом к себе. — Неужели тебе действительно важно мнение людей, которые не играют в твоей жизни никакой роли? Уж от независимой Героини войны я не ожидал такого.
Гермиона едва сдерживала слёзы:
— Я и сама от себя такого не ожидала. Почему-то всё происходящее так взволновало меня. Я испугалась и запуталась.
— Вот тебе и раз, — усмехнулся Люциус, прижимая её к себе. — Война, крестражи и Волан-де-Морт не могли сбить тебя с толку, а отношения со мной напугали. Но и я виноват, действительно поторопился. Конечно, всё слишком быстро произошло. Только начались отношения, и ты сразу поселилась у меня, а уже через неделю — приём на котором мы обнародуем наши отношения. Это естественно, что ты сомневаешься. Но я готов принять сыворотку правды и признаться, что мне нужна ты сама, а не твоя репутация. А если кто-то сказал тебе какую-то гадость...
— Никто меня не оскорблял, — Гермиона покачала головой. — Просто я немного вспылила.
— Чего же ещё ожидать от гриффиндорки, — усмехнулся Люциус, крепче прижимая её к своей груди. — Вы — пламя, мы — лёд.
— В том-то и дело, — пробормотала Гермиона. — Как мы можем быть вместе, если такие разные?
— О, сочетание несочетаемого даёт самый ошеломительный результат. И если уж у нас появился шанс узнать, что даст такой дуэт, мы просто обязаны попробовать. Тебе ведь тоже интересно?
— На самом деле да, — усмехнулась Гермиона.
— Отлично! Тогда пройдём этот путь вместе. Я, по крайней мере, не планирую тебя куда-то отпускать.
***
Когда они вернулись в мэнор, гости уже разошлись, а домовики прибирались. Измотанная бессонной ночью и полётом на метле, Гермиона с удовольствием сбросила платье и переоделась в джинсовые шорты и серую майку.
Люциус, увидев её, игриво приподнял бровь:
— А мне начинает нравиться магловская одежда.
— А она будет тебе нравиться, если я буду носить её на людях? — Гермиона рухнула на кровать рядом с ним и сжала в объятиях, закинув на него левую ногу.
— Сомневаюсь, — нахмурился Люциус. — Но, надеюсь, мы найдём компромисс.
— Очень на это надеюсь.
Гермиона блаженно прикрыла глаза, наконец, ощущая, что действительно вернулась домой.