Круговорот

Придя в сознание, я обнаружил себя лежащим на полу, вокруг меня валялись столовые приборы и пара стульев. У дверей бомжа уже не было, видимо он ушел от греха подальше. В нескольких метрах от меня на полу валялся страдалец и беззвучно рыдал. Я встал, ещё толком не понимая, что произошло, официант и те немногие кто остались в кафе в недоумении смотрели на плачущего мужчину, как будто ничего не было. Тут он затих, привстал, отряхнулся, и впервые за всё время протянул мне руку:

- Ну, а теперь, можем и познакомиться, меня зовут Аскольд, а вас? - спросил он. Я представился ему в ответ.

- Ясно, ну что ж, очень приятно, теперь вы мой единственный товарищ в данном времени, буду надеяться, что вас не слишком сильно напугало увиденное? - ехидно поинтересовался он. Я не знал, что ответить, поэтому просто молча пожал плечами.

- Хорошо, я вам всё объясню, только дайте мне время мне всегда не хватает времени... - проговорил он с каким-то странным упором на слово время.

- У вас есть здесь жилье? - вдруг спросил он. Я ответил, что да. После чего он попросился ко мне на ночь, и я, сам себе удивляясь, разрешил ему остаться у себя переночевать.

Был уже десятый час вечера, когда мы добрались до моей квартиры находящейся в обычном 9-ти этажном здании. Это была обычная однокомнатка, расположенная на 5-ом этаже. Я радуюсь тому, что со своей зарплатой в 30 тысяч у меня вообще есть квартира. Я запер за гостем дверь и включил свет в прихожей. После чего, я сказал ему, что он может чувствовать себя как дома. У меня было такое ощущение, будто я уже очень давно знал этого человека, хоть и видел его впервые. Что-то столь странное было в нем, пробуждающее мысли о тайнах вселенной. Глядя на него, я невольно начинал думать, как же много мы не знаем об устройстве мира, про пространство, про время...

Когда мы сели за кухонный стол, я сделал по просьбе гостя кофе, и он, попивая его, начал мне рассказывать свою историю.

"Это случилось в 1850 году, я со своей любимой женой Эвелайн находились на корабле, плывущем из США в Европу. Мы с Эвелайн познакомились в Америке, куда я прибыл, поддавшись "золотой лихорадке". Она была дочью владельца небольшой лесопильной фабрики, но для меня её происхождение не имело значение, так как я влюбился в нее с первого взгляда. Она изначально не знала русского, но мне за несколько месяцев удалось обучить её. После того как, мои средства, данные мне отцом, крупным дворянином, начали истощаться, я бросил бессмысленные поиски золота, и мы с Эвелайн провели скромную свадьбу, после чего на остаток наших денег мы взяли билеты на корабль под названием "Circulation", что в переводе означает "круговорот", принадлежащий крупному американскому дельцу. Это было обычное торговое судно, так, по крайней мере, было написано в документах. "Circulation" имел три мачты и являлся двухпалубным, по типу был близок к фрегату. Его деревянный борт по бокам был облицован металлом, который, нагреваясь в солнечные дни, превращал корабль в настоящую баню. Я и Эвелайн поселились в нижней каюте, рядом с помещениями для рабов, всего на корабле было 20 чернокожих рабов, запертых в нижней части корабля и лишь по ночам их выпускали на палубу для уборки. С самого начала нашего пребывания на корабле, я заметил особенный воздух на нем, помимо обыкновенного для кораблей такого типа зноя, на нем ещё присутствовал сильный запах свежего мяса, такое ощущение будто находишься в гигантской плавающей бойне. Я сначала не выносил эту вонь, но скоро привык, к тому же один чернокожий, с которым я успел сдружиться, его звали Ноб, рассказал мне, что этот запах появляется периодически на несколько недель, после чего исчезает. С чем связано его появление, остается только догадываться. Мы плыли уже неделю по Атлантическому океану, как вдруг в один чудесный момент этот запах действительно исчез, словно его и не было. Зато появилось новое обстоятельство, существенно напугавшее мою жену, у нас в каюте откуда-то появились невиданные насекомые, они напоминали южных сколопендр, только ещё большего размера, и с какой-то странной фиолетовой окраской. Если бы на корабле имелся справочник насекомых, я бы попытался найти там эту неизвестную тварь, однако теперь понимаю, что вряд-ли бы нашел её... Сначала ночью я убил одну такую сколопендрию у себя на животе, затем утром обнаружил двоих ползающих по постели моей жены, бедняжка после не могла уснуть всю ночь, и мне пришлось сторожить её. Я спросил у Ноба, откуда появились эти странные создания, на что он пожал плечами, сказав, что сам впервые видит их. Так мы плыли ещё с неделю, безуспешно борясь с всё откуда-то вылезающими полчищами сколопендрий, а затем наш корабль неожиданно перестал плыть. Это было утром, мы с Эвелайн сидели в нашей каюте и играли в карты, как вдруг я почувствовал, что столь привычная качка вдруг прекратилась. Я с недоумением взглянул на календарь, до конечного пункта было ещё далеко. Подумав, что возможно мы встали на мель у какого-то острова, я пошел на палубу, чтобы взглянуть на землю, так как во внутренних помещениях корабля единственное окно было только в кают-компании. Но к двери, ведущей наверх меня, не допустил как раз таки вышедший из нее огромный американец, помощник капитана, он был в темных очках и плотном пиджаке, мне оставалось лишь удивляться, как ему не было жарко. Я спросил, почему мне не нельзя выйти на палубу, на что получил довольно грубый ответ, якобы там сейчас опасно. Мне пришлось вернуться в свою каюту.

Просидев взаперти целый день, мы с Эвелайн начали не на шутку волноваться. Помощник капитана, постояв там недолго, ушел в кают-компанию, что была напротив нашей каюты. Через некоторое время, я сходил к двери ведущей наверх, и нашел её запертой. Ноб и другие рабы сами ничего не понимали, а больше мне получить информацию не от кого было, так как все американцы вместе с капитаном заперлись в кают-компании и сидели там, не вылазяя. По наступлению ночи, стало невыносимо жарко, термометр стоявший у нас в каюте показывал 50 градусов по Цельсию. Среди рабов поднялись волнения по поводу того, почему их не выпускают, однако кают-компания всё так же оставалась запертой. В конце концов, я и Ноб подошли к кают-компании и принялись усиленно тарабанить в дверь, возмущенно крича о нарушении наших прав. Наконец дверь открылась, и мы зашли в задымленную до предела комнату. На диванах сидели американцы, они курили и с улыбкой смотрели на нас. Меня поразило их странное сходство: и капитан, и помощник капитана, и кок, и навигатор, и другие, все были как один человек. На каждом из них был одет черный пиджак крепкого пошива, и на всех были черные очках. Я никогда до этого не видел командный состав корабля вместе, поэтому впервые заметил это поразившее меня сходство. Подумав, что здесь явно творится что-то неладное, я ринулся к небольшому окошку в нескольких метрах от меня. Заглянув в него, я обомлел, там была берег, и какой-то неизвестный мне город европейского типа, с квадратными высокими зданиями стоял на нем. Подумав, что возможно наш корабль прибыл не в Лиссабон, а в какой-то другой город, находящийся в Европе, а наш капитан по какой-то причине не пожелал сообщить нам об этом, я ринулся обратно к двери, чтобы взяв с собой Эвелайн, покинуть это чертово судно. Но обернувшись, я увидел направленный на меня револьвер, одного из американцев, сидящих на диване. В следующую секунду послышался выстрел, и пуля влетела в потолок, это храбрый Ноб накинулся на американца, пытаясь отобрать у него пистолет. Вдруг прозвучал ещё один выстрел, который сделал уже другой американец, стоявший в нескольких шагах от меня, и мой друг, издав последний стон, свалился на пол. Всё произошло в несколько мгновений, и я ничего не успел сделать, но увидев Ноба, истекающего кровью и осознав, что мне не справится с дюжиной крепких вооруженных американцев, я одним прыжком оказался за дверью, крикнул рабам, чтобы они покидали судно и спасали свои жизни. Следом за этим, словно в подтверждение моих слов, за моей спиной начали звучать выстрелы, пули свистели совсем рядом и я, пригнувшись, добежал до каюты. Эвелайн, испуганная выстрелами и поднявшимся шумом, уже собирала вещи. Я сказал ей взять только самое важное, после чего мы, взявшись за руки, побежали на палубу. Дверь, ведущая наверх, уже была сломана испуганными рабами, большая часть которых осталась внизу навсегда, перебитая разъяренными американцами. Выстрелы продолжали звучать и до сих пор, и, как только они прекратились, я понял, что американцы идут следом за нами.

Я и Эвелайн выскочили на палубу и обомлели, она вся была залита каким-то странным свечением, а человек пять темнокожих, лежали испуганные, прижавшись к друг другу. Я посмотрел наверх и понял, что их так напугало, матросы, вернее то, что от них осталось, были развешаны на матчах, связанные железными цепями. В следующее мгновение на палубу выскочили, громко матерясь, американцы, они приказывали нам остаться стоять на своих местах. Но, после увиденного, я уже их не слушал, взяв Эвелайн в охапку и закрыв глаза, прыгнул за борт, в надежде упасть в воду. Мы летели несколько секунд, но так и не почувствовав прикосновения воды, а только всё более усиливавшийся жар, я раскрыл глаза. Моя жена, была без сознания, а то, что увидел я, чуть не заставило меня лишиться рассудка. Мы падали в какой-то сине-алой пустоте, чем дольше тем краснее вокруг нас всё становилось, жар стал просто невыносим, и я начал думать, что сейчас расплавлюсь. Вдруг, вокруг нас стали сверкать молнии, их становилось всё больше и больше, и многие из них были шаровыми. А потом всё исчезло, что было дальше, я не могу вспомнить, так как это походило на бред больного человека. Я пришел себя уже в этом городе и в этом времени, без Эвелайн, но как только встал, в моей голове начал звучать какой-то посторонний голос. Он говорил, что-то про пространственно-временную петлю, в которую мы с Эвелайн якобы попали, и приносил свои извинения, после чего он сказал, что постарается вернуть мне Эвелайн, но я должен буду сам с ней познакомиться и обо всем ей напомнить, так как у нее помутился рассудок. После того как она бы всё вспомнила, продолжал этот голос, мы бы снова вернулись на тот корабль перед нашим прыжком, и если нам там было суждено умереть, то мы бы вместе, и погибли, попав на небеса как обычные люди и оставшись там вместе навсегда".

На этом история моего друга закончилась, шел 11-ый час вечера и меня, особенно после услышанного и увиденного сегодня, явно клонило в сон, моему сознанию требовалось переварить столь огромный обьем информации.

- И сколько времени, вы уже пребываете здесь? - спросил я.

- Два года и три месяца я  безуспешно пытаюсь вернуть свою жену, каждый раз что-то идет не так, то сбой в самой системе, то я допускаю глупую ошибку, после чего приходится начинать всё сначала, и так уже больше двух лет, иногда мне кажется, что так будет до бесконечности... - уныло закончил он.

- Ну что ты, всё получится, перестань ныть! - попытался я его приободрить.

- И ты мне в этом поможешь. - неожиданно сказал он. Я испытывал к нему жалость поэтому не мог отказаться. Услышав, что я сделаю всё что в моих силах, мой новый друг, принялся объяснять в чем будет моя задача.