Unknown

В тусклом свете ночного клуба Камилла Смит восседала на барном стуле, окруженная потоком алкоголя, музыки и бесчисленных мужчин. Лампы с приглушенным светом создавали интригующую ауру, а гул далеких голосов сливался с ритмичным грохотом баса. Ее рука потянулась к бокалу с алым вином, его насыщенный цвет отражался в ее темно-карих глазах, искрящихся энергией. Вокруг нее вихрем кружили люди, их смех и болтовня создавали какофонию безудержного веселья. Камилла прибыла в клуб в самый разгар пятничного вечера, когда вечеринка только набирала обороты. Отпивая из бокала, она откинулась на спинку стула, наслаждаясь атмосферой. Она любила эту энергетику, присущую ночным клубам – дух свободы и разврата витал в воздухе и завлекал её всё сильнее. Каждая нота шла в ногу с её сердцем, создавая ритм, который невозможно игнорировать.

Она приехала в клуб, не найти друзей или пару на ночь. Она хотела забыться, в последнее время сильно давила на неё мать, говорила как делать можно, а как нельзя ведьмам. Все это конечно было очень полезно и важно в её мире. Но быть человеком тоже хотелось, ей уже было целых двадцать один год. Уже и не подросток, и не слишком взрослый, что-то посередине.

Вино скользнуло по горлу, оставляя за собой тепло и легкое головокружение. Камилла прикрыла глаза, позволяя музыке проникнуть глубже, растворяя в себе остатки дневных забот и наставлений матери. Она чувствовала себя двойственно: с одной стороны, гордилась своим наследием, своей силой, с другой – жаждала обычной жизни, без ритуалов и ограничений.

Камилла заметила, как группа юношей, смеясь и подмигивая, пыталась привлечь её внимание. Она закатила глаза, но намеренно не смотрела им в ответ, всячески показывая, что не интересуется ими. Для неё это было привычным делом. Никогда не оставалась без внимания мужчин. Все вечно хотели с ней познакомиться, ведь она была прекрасна, как богиня,  но на самом деле она являлась ведьмой с средними способностями в магии. Некоторым парнями удавалась заполучали ее в постели, а после они её не задумываясь бросали. Хоть Камилла и не любитель длительных отношений и истинной любви (в такое она не верила), иногда было обидно, что мужчинам нужен только секс. И с недавнего события она предпочитала держать дистанцию, любуясь их попытками завести разговор.

Внезапно рядом с барной стойке появился пьяный мужчина, его взгляд был полон уверенности и самомнения. Он медленно поднял взгляд на нее и  встретился с ее глазами, и между ними возникла напряжённая пауза. Звуки клубной музыки затихли, словно весь мир на мгновение остановился. Камилла почувствовала ток страха пронзил её напряженную натуру.

Мужчина ухмыльнулся, обнажив ровные зубы, и, покачиваясь, приблизился к Камилле.

—Привет, красотка, что такая грустная? – прохрипел он, его дыхание пахло дешевым виски и сигаретами. Камилла скривилась, но сохранила спокойствие. Она видела таких, как он, сотни раз. Обычные, похотливые мужчины, уверенные в своей неотразимости.—Не самый удачный выбор вина, не находите?

— Зависит от ваших намерений, – парировала Камилла, стараясь сохранить невозмутимый тон. Внутри, однако, нарастала тревога. Что-то в этом мужчине было не так. Его взгляд, слишком пристальный и оценивающий, вызывал неприятное ощущение, словно он видел ее насквозь.

— Мои намерения всегда просты, красавица, – промурлыкал он, наклоняясь ближе. – Развлечься. И, судя по вашему скучающему виду, вам это не помешает.

— Боюсь, я сегодня не в настроении, – сухо ответила она, поворачиваясь к нему спиной. – И советую вам поискать развлечение в другом месте.

—Вы знаете, иногда определенные напитки говорят больше, чем слова,— вдруг прошептал мужчина наклонившись ближе к девушке, смотря на нее своими пьяными зелёными глазами.

Камилла почувствовала его горячее дыхание у своего уха и невольно вздрогнула. Он говорил тихо, почти интимно, но в его голосе звучала угроза, которую она не могла игнорировать. Она медленно повернулась обратно, ее взгляд стал твердым и холодным.

— И что же, по-вашему, говорит мой напиток? — спросила она, стараясь не выдать своего волнения.

— Он говорит, что вы жаждете приключений, что вам наскучило предсказуемая жизнь. Он говорит, что ты хочешь немного огня, немного безумия.

— Что ж, боюсь, ваш анализ неверен.—она едва заметно улыбнулась вызывая тем самым свой дискомфорт.— Мой напиток говорит лишь о том, что у меня был тяжелый день, и я хочу спокойно его закончить. А теперь, если вы меня извините… — она  встала с барной стойке, заплатила бармену за напиток и сделала шаг в сторону, намереваясь уйти, но мужчина схватил ее за руку.

Его хватка была неожиданно сильной, пальцы впились в ее запястье оставляя небольшой след его пальцев на ней. Камилла почувствовала, как внутри нарастает гнев. Она не любила, когда ее трогали без разрешения, особенно незнакомцы, говорящие загадками.

— Я настаиваю, — прошептал он, наклонившись ближе. — Позвольте мне показать вам немного огня. Я знаю, что он в вас есть, девушка. Я вижу его.

Она вырвала руку из его крепкого захвата и  отступила на шаг, оглядываясь вокруг чтобы случайное на кого не споткнуться и не упасть.

— Вы ошибаетесь. И настоятельно прошу вас оставить меня в покое. Если вы не сделаете этого, я буду вынуждена обратиться к охране.

Мужчина отступил, подняв руки в примирительном жесте, но в его глазах по-прежнему плясали искорки.

— Как пожелаете. Но прежде чем вы уйдёте, на могли бы сказать ваши имя? — он ухмыльнулся наклонив голову.

—Камилла Смит.— говорит уверенно и твердо, давая понять, что это конец разговора.

Мужчина повторил её имя в слух пробуя её звучания. — Запомню. Очень приятно, Камилла. А меня можешь звать – Дэн…Дэн Лоренцо.— ухмыльнулся облизнув свои сухие губы.

—Приятно познакомься…— заставила себя сказать это мило и доброжелательным голосом, чтобы сильнее не спровоцировать мужчину.

Дэн ей кивнул, облизывая свои губы, его глаза сверкали чем-то потусторонним, злым и опасным. Он подошел к ней, протянул руку и Камилла пожала её, в знак знакомства. Его рука была не спокойно, как онк ожидала, а потёртой от тяжёлой работы.

—Взаимно,—прохрипел Дэн, не отрывая взгляда от ее лица.

Камилла лишь кивнула, не желая продолжать разговор с этим неприятным мужчиной. Она отпустила свою руку с рукопожатия,  развернулась и, стараясь не привлекать внимания, направилась к выходу из клуба с высоко поднятой головой, стуча каблуками по полу. Ощущение тревоги не покидало ее, а взгляд мужчины, казалось, прожигал спину. Что-то в его поведении было странным, пугающим, как будто он знал о ней что-то, что она не хотела, чтобы кто-либо знал.

Оказавшись на улице, Камилла глубоко вдохнула свежий ночной воздух. Достала из сумки пачку сигарет и отошла в угол здания, чтобы убедиться что за ней этот мужчина не следует.  Вкус табака был одновременно противный и успокаивающий.

Зажигалка щелкнула, и оранжевый язычок лизнул кончик сигареты. Камилла затянулась, прикрыв глаза. Дым обволок ее, словно кокон, ненадолго ограждая от давящей реальности. В голове все еще пульсировали обрывки разговора, слова, сказанные с таким ледяным безразличием. Она выпустила дым тонкой струйкой в темное небо.

Пепел упал на асфальт, словно крошечные угольки ее надежд. Камилла сделала еще одну затяжку, пытаясь унять дрожь, пробиравшую ее до костей. Она не знала, кто этот человек и чего он хотел, но интуиция кричала об опасности. Чувство дежавю накрыло ее с головой, словно она уже переживала что-то подобное, но память отказывалась выдавать детали.

Почему он вообще подошел? Обычно она умела считывать людей, чувствовать фальшь или опасность за километр. Но этот мужчина… он словно проскользнул сквозь ее защиту, оставив после себя неприятный осадок.

Она докурила сигарету и бросила окурок на землю, растоптав его каблуком. Нельзя поддаваться панике. Нужно собраться и вспомнить, что именно ее так встревожило. Взгляд? Слова? Или просто общее ощущение неминуемой беды?

Камилла достала телефон и открыла приложение такси. Нужно домой. Пока ждала такси, закурил новую сигарету, это была для неё как успокоительное, и причем хорошо действующие, в телефоне мелькнули цифры, подтверждая вызов. Камилла оглянулась, убеждаясь, что за ней никто не наблюдает. Пара прохожих, свет фар проезжающей машины – ничего подозрительного. Но ощущение чужого взгляда не покидало. Она ускорила шаг, стараясь слиться с тенью зданий.

Такси остановилось у тротуара. Камилла быстро забралась внутрь, назвала адрес и откинулась на спинку сиденья, чувствуя, как напряжение постепенно отступает. Ночная поездка сквозь мерцающие огни города действовала успокаивающе. Она закрыла глаза, пытаясь отвлечься от навязчивых мыслей.

Этот вечер не задался с самого начала. Ссора с матерью, ее лучшая подруга уехала в лес на две недели одна и запретила ехать с ней– все складывалось в одну тягостную картину. Клуб должен был стать отдушиной, возможностью забыться и развеяться, потусоваться, как раньше, но встреча с этим Дэном лишь усугубила ситуацию. Его взгляд… это было нечто, выходящее за рамки простого любопытства.

Она покачала головой в разные стороны, тем самым пытаясь избавиться от мыслей. Выпить сегодня так и не удалось, что конечно её расстраивала, она не любитель сидеть дома. Но после неприятного случая в клубе, она напрочь залезть в свою теплую кровать и уснуть.

Поэтому, как только добралась до дома, выскользнула из такси не забыв заплатить, и пошла быстрым шагом в свою квартиру. Ноги у ее подводили, туфли сильно натерли ей ноги или возможно уже разодрали кожу до крови, точно определить невозможно, да и думать об этом сейчас было слишком сложно.

Как только заходила в подъезд почувствовала опять чей-то взгляд ей в спину, холодные мурашки прошлись по спине, она оглянулась по сторонам. Ничего. Пару раз выдохнула и вздохнула и зашла в подъезд. Возможно у неё уже началась паранойя, что за ней следят или это небольшое действие от алкоголя, которое она успела немного выпить.

   ***

Михаил сидел в своём старом домике, который словно сливался с лесом вокруг, укрытый густыми елями и мхом. Каждое утро он поднимался с первыми лучами солнца, и тихий шёпот природы наполнял его душу покоем. Здесь, вдали от суеты жизни, он нашёл утешение. Развод с женой и трагическая смерть другой женщины, которую он только полюбил, были ранами, которые до сих пор болели, но природа помогала залечить их, словно нежный бальзам.

Он часто проводил время на крыше дома, наблюдая, как листья приближающей осени окрашиваются в золотистые и багряные тона, словно природа сама шила для него великолепные одежды. В такие моменты Михаил ощущал глубокую связь с окружающим миром, и его сердце постепенно наполнялось надеждой. Каждый шорох леса, каждый трель птиц словно шептали ему о том, что жизнь продолжается, что впереди новые встречи и открытия. Он знал, что время — лучший исцелитель, а в лесу он нашёл место, где мог вновь заново начать свой путь.

Сам по себе мужчина не любитель тишины, раньше для нее вообще не было место. Постоянные тусовки, свидания, а с появлением уже бывшей жены в его жизни все стало ещё лучше, он любил её, всегда баловал и ценил. Но видимо она так не считала или вовсе не любила его. Они были в браке много лет, много счастливого для него времени. С появлением ребёнка в его жизни стало ещё лучше. Михаил сильнее полюбил жизнь.

Однако вскоре радость уступила место тёмным облакам. Михаил не мог объяснить, когда и как всё изменилось. Его жена стала холодной и далёкой, словно утопала в своих собственных мыслях. Они больше не смеялись вместе, и каждый разговор заканчивался недопониманием. Развод стал для него ударом, как будто мир, который он строил, рухнул в одно мгновение.
И развод этот произошёл после рождения ребёнка, которая она бросила ему под двери и ушла.

Смерть той женщины, которую он лишь начал любить, добавила к его горю ещё один слой тоски. Он не успел сказать ей, как много она для него значила. Воспоминания о ней приходили к нему, как лёгкий ветерок, пробуждая в сердце сладкую горечь. Михаил часто уходил в лес, чтобы забыться и утешиться растениями и животными, которые окружают его. Здесь он учился вновь чувствовать, переживать, радоваться, если это было вообще возможно.

Из печальных мыслей заполонившую голову Михаила, оторвал его сын, который поднимался по лестницы на крышу с желанием поговорить с ним на тему, которую вечно избегал с приезда сына в деревню на пару недель. Сын редко навещал его, так как тот живет в тихом лесу на окраине города. Михаил с момента потери стал отстранённым, немногословен с людьми и крайне редко выходил в свет за пределы леса.

—Отец,— отвлек от мыслей сын.— когда последний раз ты был в городе? — его голос был серьёзный, без намека на веселье или доброту.

Михаил пожал плечами, он об этом не задумывался, оторвав взгляд от деревьев, он взглянул на уже взрослого сына. Дэн уже не был наивным мальчиком, который бегал по улицам или лазил по за брошкам со своими друзьями. Отец даже не заметил, что перед ним уже не шестнадцатилетний подросток, а высокий, с крупным телосложением мужчину в возрасте двадцати шести лет, умного, образованного и смелого, правда все чаще Михаил начал замечать, что его сын стал отстранённым, грубоватым в разговоре.

—А что я там забыл? Мой дом здесь, это ты у нас подстилка общества!  —
шипит он достаточно грубо своему сыну,  опустив взгляд в ноги.

—Хах, как моя мать?— Дэн знал, что тема матери триггерно для отца, поэтому надавить в этот момент он считал идеальным вариантом.

《— Слышь ты городской, я тебе сейчас кабину снесу нахуй.》 — хотел ответить на это Михаил своему сыну, но вовремя остановился. Покачал головой и поднял взгляд с пола, на Дэна.

— Ты приехал сюда, чтобы мы с тобой поругались? Что ж, давай. Но запомни раз и навсегда, я не собираюсь терпеть к себе такое отношения. —развернулся и ушёл с крыши внутрь дома с высоко поднятой головой.

— Ты просто прячешься от реальности, — произнес Дэн, не отводя взгляда от ухода отца с крыши. — Каждый раз, когда речь заходит о городе, ты отворачиваешься, словно это травмирует тебя.— последние слова Михаил не услышал, так как уже был в доме.

Пару минут Михаил специально не пересекался с сыном в доме, чтобы успокоить свои гормоны, которые взлетели с такой быстрой силой, что предотвратить превращение в оборотня бывало крайне редко. Комната казалась душной, словно спертый воздух давил на грудь, напоминая о звериной сущности, едва сдерживаемой внутри.

Он подошел к окну, распахнул его настежь, вдыхая прохладный ночной воздух. Ветер трепал его волосы, успокаивая лихорадку в венах. Ему нужно было время. Время, чтобы взять себя в руки и предстать перед сыном прежним Михаилом, а не искаженным отражением его собственной борьбы с природой. Он чувствовал, как волк внутри царапает когтями его разум, требуя воли, свободы, близости. Но он не мог. Не сейчас. Но его зверь требовал свободы, он её и получит. Михаил знал это. Борьба с волком внутри – это лишь вопрос времени и контроля. Он не мог вечно прятаться от собственной природы, да и не хотел.

В отражении стекла он видел свои глаза, в которых плясали отблески лунного света – зловещее напоминание о той тьме, что скрывалась внутри. Каждый вдох, казалось, приближал его к грани, за которой он перестанет быть человеком. Он отвернулся от окна, решительно направляясь в ванную. Холодная вода – вот что ему нужно. Резкий контраст должен был притупить остроту звериных инстинктов и одновременно успокоить злость от разговора с сыном. 

Он окатил лицо ледяной водой, задерживая дыхание. Капли стекали по шее, проникая под рубашку, вызывая дрожь. На мгновение волк внутри притих, словно ошеломленный внезапной атакой холода. Михаил повторил процедуру несколько раз, пока не почувствовал, что контроль возвращается и его зверь начинает затихать внутри. Возбуждение отступало, сменяясь привычной усталостью.

Позволяя каплям воды стекать по его лицу, шеи и груди, он наконец глянул на свое отражение в зеркале. Его глаза были чёрные, как глубокая темнота, а в ней находиться пустота. Лицо было белое, как мел.

Михаил вытер лицо полотенцем, стараясь не смотреть в глаза своему отражению. Он знал, что даже после ледяной воды отблески волчьей сущности все еще там, затаились в глубине зрачков. Но сейчас это было уже не так явно, как несколько минут назад. Он снова был Михаилом, отцом с травмами, а не зверем в человеческой шкуре.

Заставил нацепить на себе улыбку, вышел из ванны, шагая уверено по своему дому и направился на кухню, хотелось сейчас выпить что-то крепкое.

На кухне полумрак, только свет от вытяжки освещает столешницу. Михаил достал из бара початую бутылку виски, налил щедрую порцию в стакан. Аромат солода и дыма немного успокоил. Сделав большой глоток, он почувствовал, как тепло разливается по телу, отгоняя остатки ледяного оцепенения. Виски словно примирял его с самим собой. Он прислонился спиной к столешнице, глядя в окно. Луна, полная и яркая, висела в небе, сегодня было полнолуние, момент когда его волк жаждал больше всего выбраться, но как и в предыдущие разы он его останавливал.

Михаил знал, что полнолуние – это всегда испытание. Он научился жить с этим, выработал свои ритуалы, свои способы усмирения зверя. Виски был лишь одним из них, попыткой заглушить вой, который становился громче с каждой минутой приближения к пику лунного цикла.

Он сделал еще один глоток, смакуя терпкий вкус. В голове промелькнул образ сына. Ему нужно быть сильным ради него. Он не мог позволить своим звериным инстинктам навредить самому дорогому, что у него осталось после всей этой жизни.

Он оттолкнулся от столешницы и, поставив стакан, направился в гостиную. Там царил мягкий полумрак, создаваемый приглушенным светом торшера. Дэн сидел на диване, увлеченно глядя в экран телефона. Михаил присел рядом, стараясь казаться как можно более расслабленным.

—Успокоился? — насмешливо спросил сын, не смотря на отца, а печатает сообщение в своем телефоне. Дэн знал, что сегодня полнолуние, самый пик всех сверхъестественные существа, которые выходят на улицы и охотиться, убивают, колдуют, теряют контроль. И он был среди них, охотится на проклятых ведьм.

—Да. — ответил он не скрывая смотря на сына прищурив глаза.— Так с какой целью приехать ко мне? И не говори «проведать отца», мы проходили этот этап.— скрестил руки на груди, он ждал правдивый ответ, а не отговорку или ложь.

—Помочь другу в одном деле. — пожал плечами ответил Дэн, наконец поднимая взгляд на отца и убирая телефон в передний карман джинс.

—В лесу? С чем? Опять охота?— выплеснул эти слова с ядом, никогда не одобрял, что сын охотится на ведьм, но мешать не хотел, ведь тогда начнётся очередная ссора.

—Тип того, наполовину.— уклончиво прошептал Дэн.

Михаил закатил глаза и встал с кресла.

—Дело твоё, но будь осторожен. Сейчас плохое время.— предупредил он жёстко и ушёл с гостиной.

Дэн остался сидеть в гостиной, наблюдая за тем, как отец скрылся за дверью. «Осторожен? Когда я был когда-либо неосторожен?» - подумал он, усмехнувшись про себя. Полнолуние действительно влияло на всех, и Михаил, похоже, чувствовал это особенно остро.

Дэн ничего не ответил на последний комментарий отца и вновь взгляд в руки телефон и начал смотреть ленту. Ему повезло, в плане того, что именно в доме отца всегда ловил интернет, а в других частях леса не была ни намека на сеть. Так хотя бы он не соскучиться.
Пока он смеялся над очередным мемом в телефоне, в дверь дома постучали. Он удивлённо вскинул бровь, в лесу люди бывают крайне редко, а если и стучали в дом отца, то просить переночевать, или  подать им немного еды с водой, так как устали.

Михаил подошёл к двери, он уже чувствовал запах лаванды смешанной с берегометом. Он открыл дверь, в проёме виделся силуэт девушки с каштановыми волосами, голубыми глазами. Она неловко улыбалась оглядывала его, а он в свою очередь смотрел на неё чёрными, как тьма глазами, настороженно. Он не чувствовал запах сверхъестественного, значит обычный человек.

— Привет, я Валентина…. — сказала она, он сразу понял, пыталась быть милой и приветливой. — Я не знала, что тут в лесу есть хоть какая-то цивилизация.

Михаил вскинул бровь, оценивающе смотрел на девушку перед собой. Она выглядела слишком милой,  слишком невинной, как какой-то цветочек. Его глаза неотрывно блуждали по ее телу, в какой-то момент его чувства уложили родственные душу, но он загнал этот бред глубоко, такого и быть не может.

Михаил тоже представился, они оба пожали друг другу руки в  знак знакомства, Валентина коснулась так нежно, что он удивился. Хотелось сжать её руку ещё крепче, сломать пополам, проверить ее чувствительность, увидеть боль в глазах или даже крик. Но и эти мысли ему пришлось отогнать далеко в себя, волк его так и не мог успокоиться, глаза стали более мрачные от мысли причинить боль, но он заставил себя успокоиться вздыхая глубоко, почти незаметно для девушки.

В течении разговора, он узнал, что Валентина чём-то похожа на него, избегала кого-то или чего-то, ему знакомо это чувства. Михаил во время разговора был милым, добрым, казался был менее устрашающий, но внутри него пряталась жажда узнать о ней, а после  разорвать ей глотку и насладиться властью, которой он имеет над ней.

После неловкого разговора между ними, Михаил наблюдал как она уходила в глубь леса, его взгляд не отрывался от её спины до момента, как Валя не скрылась за листами деревьев, а только после это закрыл дверь своей хижины и встретил  с любопытными и хитрыми глазами Дэна.

—Что?—проворчал Михаил, проводя своими руками по черным волосам.

—Ничего.— загадочно ответил сын и скрылся в следующей комнате.

Михаил нахмурил брови, не понимая, что с ним такое. С разражённым вздохом ушёл в свою спальню, попытаться поспать, чтобы забыть на пару часов об волке.

***

Спустя пару часов. Глубокая ночь.

Чёрный плащ и маска в виде крика шуршали по листве. Незнакомец ходил вокруг домика в лесу, в руках нож. Он был готов убить. Охотиться. Не просто ради удовлетворения садистских наклонностей, нет. Это был долг. Клятва, данная давно, в день, когда его мир рухнул.

Внутри домике была тихо, ни света, ни голосов. Но он знал, там есть его жертвы. Дыхание сперло, ладони вспотели, но он не мог отступить. Не сейчас. Не после всего, что он пережил. Он медленно присел, прислушиваясь. Тишина давила на барабанные перепонки.

Мужчина не заходил в дом, а лишь кружился вокруг него, создавая пугающие звуки, шуршания, шаги, а к этому добавлял пугающие смех сквозь ветер леса, который словно подыгрывал его безумию.

Он остановился у окна, заглядывая внутрь. Темнота. Лишь слабый лунный свет пробивался сквозь щели в ставнях. Но он видел. Чувствовал. Их присутствие. Сердце заколотилось быстрее, адреналин ударил в голову. Он поднял нож, провел большим пальцем по лезвию. Острый. Готовый. Под его маской был слышен зловещий, едва слышимый звук смеха, он знал, что совсем скоро будет то, что он так давно ждал. Расплата.