😢13 Часть 😭
— Что думаешь, Насть, — сквозь полудрему услышал голос Лизы Даня, — мне кажется, все кончено. Мы ничего не сможем сделать.
Шпагина мрачно покачала головой, подтверждая слова подруги, и они обе уставились куда-то вниз, в пол. Кашин несказанно перепугался из-за такой реакции девушек, поэтому, несмотря на боль в голове, быстро открыл глаза. Друзья столпились вокруг него и пристально разглядывали, но смотрели куда-то в район ног. По спине парня пробежал жуткий холодок, он скривился и решил подать голос, чтобы уведомить ребят о своем пробуждении:
— Кхм, — закашлялся он, — я здесь.
Может он и хотел бы сказать что-то еще, но Лиза рукой зажала его рот и не позволила произнести больше ни звука. Она была серьезной, даже слишком серьезной для той девушки, к которой так привык Кашин: брови насуплены, губы без улыбки, глаза потухшие, блеклые.
— Молчи, — почти приказным тоном заткнула его Елизавета, — тебе нельзя говорить.
— Если пошло гниение — мы ничем не поможем, — Руслан подошел к Насте, которая сидела рядом с ногой Кашина и положил руку ей на плечо, — мы можем только оставить его здесь, нормально идти он не сможет.
От услышанного Дане стало плохо. Даже не столько от самих слов, а от реакции на них. Все те, с кем он оказался на квесте и кто был жив, готовы были бросить его на произвол судьбы. Он почувствовал резкую боль в ноге, когда тонкие пальчики Насти коснулись края раны, и, несмотря на запрет Лизы, издал крик, за что тут же схлопотал звонкую пощечину
— Я же сказала, молчи, — грубо прошипела Лизка.
— Я должен молчать, когда вы собираетесь бросить меня здесь? — резко ответил Кашин, поднимаясь на локтях.
— Мы не можем взять тебя, — разъяснял Юлик.
— Твоя нога гниет, а значит идти у тебя не получится. Тащить среди нас некому: у нас с Юликом травмированы руки, Лиза и Настя тебя не поднимут, а Кузьма мертв, — более развернуто рассказал о причине Тушенцов, — прости, братан, у нас нет выбора.
— Да нахуя вы мне, я и сам пойти смогу! — стоял на своем Даня.
Он оперся одной рукой о стену и попытался встать на две ноги, медленно и осторожно. Однако, принять устойчивое положение у него так и не получилось: только встав на более-менее ровно, Кашин с грохотом рухнул на пол, хватаясь за покалеченную штырем ногу, и с ужасом понял: вместо пальцев его ноги были голые кости. Ни мяса, ни кожи, ни мышц. Ничего. Только кучка гнили на полу.
— Видишь, — зачастил Юлий, — а мы тебе говорили, говорили! Мы не можем тебя взять, ты должен остаться здесь.
Этот тон не понравился Дане, поэтому, собрав все силы в кулак, парень предпринял вторую попытку подняться, но голая кость, по которой стекала свежая гниль, не могла удержать парня. Он снова закричал, от ужаса и боли. Ему было страшно не только потому, что с него сходит кожа, но и потому, что этот процесс не вызывает абсолютно никаких эмоций у его друзей. Кроме Лизы, которая с нескрываемым страхом смотрела на ногу Кашина. Парень заплакал, закрывая лицо грязными руками. Елизавета сделала к нему еще один шаг и обняла, прижимая его голову к своему животу. Парень неосознанно, почти инстинктивно, схватил ее за талию и прижал к себе ближе.
— Не оставляйте меня, — взмолился он.
-У нас нет времени на него, — заныл Онешко, — Лиза, отойди от него.
Даня почувствовал, как девушка сперва слегка отстранилась, а потом и вовсе выскользнула из его объятий. От удивления он не мог не то, что сказать пару слов, а даже выдавить из себя какой-нибудь звук, но не получилось ничего. Он хотел поймать руку Лизы, но его грубо отдернули. Юлик стоял между ними и смотрел другу прямо в глаза. В правой руке парень сжимал нож.
— Дайте мне шанс, — попросил Кашин, — не оставляйте меня.
— Да пойми же ты, — на выдохе протянул Руслан, — сейчас ты — балласт. Если мы потянем тебя за собой, наши шансы на спасение упадут. Ты все равно умрешь, так дай хотя бы нам возможность выжить.
— Все равно умрешь значит, — Данил ощутил, что у него из носа пошла теплая, соленая кровь.
Он набрал как можно больше воздуха в грудь и решительно принялся за третий подъем. Нога отсутствовала уже почти до колена, боль была невыносимой, но парень терпел, скрипя зубами. Он балансировал на одной ноге как мог, но продолжаться долго это не могло: парень снова упал, в этот раз на колени.
— Даня, — Лиза вышла из-за спины Юлика и подошла к рыжему, — оставь попытки. Ты умираешь, — она положила ладонь ему на лоб, — бесполезно царапаться. Так сложилось.
— Я не хочу, — он поднял глаза и посмотрел в глаза Лизы, — я не хочу сейчас.
— Лера тоже не хотела, — девушка поцеловала стоящего на коленях в лоб, — Кузьма тоже не хотел. Но вас троих уже не вернуть, а мы еще можем выжить. Отпусти нас. Умирай.
Даня зажмурился. Кровь уже стекала по подбородку на шею и, когда-то белую, футболку. Он взял Лизу за руки, сжал их в последний раз. В его голове быстро проносились все те моменты, которые они прожили вместе. Парень едва сдерживался, чтобы не заплакать, но с трудом сдержался, отпуская, даже отталкивая от себя девушку.
— Хей, кто-нибудь, убейте меня! — закричал он во все горло.
Даня слышал, как его отчаянный вопль разносится по коридору, отражается от кирпичных стен и снова возвращается к нему, эхом ударяя в голову. Он упал на спину, не в силах больше шевелиться, задержал дыхание, сжал кулаки. Как вдруг на своих щеках он ощутил не сильные, но весомые пощечины.
— Кашин, пожалуйста, очнись, — говорил кто-то над самым ухом, — не умирай, Кувшинчик.
— Лиза? — переспросил Данил, не сомневаясь, что ответ будет утвердительным.
Раздался радостный писк и хохот. Он почувствовал, как на его грудь всем весом навалился кто-то, прижался и растаял там. Кашин открыл глаза и увидел все то же: друзья столпились вокруг него. Лишь только Лиза счастливо улыбаясь прижимается к его груди.
— Я же говорила, что это просто обморок от болевого шока, — вздохнула Настя, — а вы раскричались: умер, умер! Пульс же был. И есть.
Лиза помогла Дане подняться и он с удивлением осознал, что перевязанная куском футболки нога почти не болит, только слегка зудит. Он мотнул головой, задавая их новое направление передвижения, и, сделав пару шагов едва не упал, запнувшись о бездыханное тело. Со злости пнув его еще раз, парень пошел к следующей двери.
— Что там? — спросил Руслан, видимо рассчитывая, что у одного из его друзей рентгеновское зрение.
— В душе не ебу, — разрушил эти расчеты Юлик, стоящий к двери ближе остальных и старательно прислушивающийся, приложив ухо к полотну двери, — там что-то жужжит.
— А может не надо открывать? — предложила Настя.
— Не откроем — не узнаем что внутри, — оборвал ее речь на половине внезапно осмелевший после убийства Онешко.
Парень положил руку на ручку двери