1
Звук будильника резкий и громкий резанул по уху, я открыл глаза. Немного раздражённо надавил на кнопку выключения.
Вспомнив какой сегодня день, встал охотнее обычного. Кровать оставил как есть, не заправленной. Неловко двинулся на кухню быстрым шагом. Несмотря на привычную невыспанность сегодняшний день не мог не радовать - предстоящая вылазка была достойной альтернативой унылому, перетекающему в тревожное, сидению в четырех стенах и созерцанию в стену или потолок.
Открыл холодильник, скорее из привычки приобретенной в другой жизни, от которой пора было бы уже и отвыкнуть, так как холодильник никогда не был толком полон. Закрыл дверцу, опустил взгляд вниз, осмотрел нижнюю полку шкафчика, взял цветастую банку консервов.
Торопясь закончить с едой как можно быстрее, я закинул в себя остатки, уже доставшей меня консервированной еды, направился в помещение рядом с выходом наружу.
Каждый раз включая здесь свет во мне томилась маленькая надежда, что я подзабыл количество баллонов и их на самом деле больше. Увы, каждый раз эта надежда улетучивалась, достаточно было только взглянуть на полку с баллонами.
Из-за их малого количества приходилось ограничивать постоянность выходов наружу. Конечно, можно было забить и просто проходить их за день, но тогда крыша поехала бы из-за моего, и без того, шаткого положения. Приходилось ждать месяц с лишним, пока не начинало уже тошнить от замкнутости, однообразности безвкусного интерьера, невозможности куда-либо выйти в любой момент. Когда к тошноте прибавлялась тревога, накатывающая волнами и доходящая в какой-то момент до своего пика, я назначал день вылазки, тем самым успокаивая себя на какое-то время. С наступлением дня Х брал баллон, выходил наружу.
Вылазкой я это действо назвал не просто так. Прогулкой назвать подобные похождения язык не повернулся бы, так как для прогулки обычно не требуется баллон с кислородом и чрезмерная аккуратность движений.
Уже не надеясь взглянул на полку. Баллона было три, не считая двух запасных меньшего размера в сумке. Кроме него в сумке была лишь аптечка. Таскать еду и воду смысла я не видел - маску с лица я не сниму, а употреблять еду, побывавшую на поверхности, казалось самоубийством.
Поставил сумку вертикально, закрепил на нее баллон. Специальное крепление под кислород, сделанное мной, выглядело, мягко говоря, не элегантно. С другой стороны, оценивать кроме меня было некому, а мне было все равно, главное, что практично.
Аккуратно надел рюкзак, поправил лямки. Предвкушая вылазку от нетерпения хотелось быстрее уже выйти. Чувство замкнутости давило все сильнее, приходилось прилагать усилия для того, чтобы без суеты проверить все необходимое и бережно обойтись с баллоном.
Закончив подготовку, выключил свет. Уже двигаясь в направлении выхода, за глаз зацепились стопки книг, стоящие в углу. Я остановился. В силу отсутствия постоянного развлечения и катастрофически огромного количества времени, поначалу приходилось таскать книги. Спустя время в жилище стало пахнуть точно, как в библиотеке, даже укрытие брезентом еле спасало. Нетерпеливо подойдя к стопке, я, сняв рюкзак, пульнул пару особенно затхлых книг, снова накрыл стопку брезентом, закрыл рюкзак, поднялся. Выбросить просто так я их не мог, а потому придется заглянуть по пути кое-куда.
Подойдя к выходной двери по привычке осмотрел ее. Двойная дверь была имитацией той, которую можно увидеть в специальных лабораториях. Только в отличии от этой у оригинала по крайней мере присутствовала дезинфекция в переходном помещении. Здесь же было просто две двери и помещение между. Несмотря на это я отдавал должное тому, кто отгрохал это место.
Я закрепил на лицо маску и принялся открывать дверь.
***
Выходя на поверхность каждый раз хотелось, закрыв глаза и откинув голову назад, вдохнуть полной грудью чистый природный воздух. Мечтать не вредно.
Бункер, а скорее подвальное помещение, в котором я жил располагалось в доме моего уже почившего товарища. Когда-то давно спустя время после нашего знакомства, он рассказал о построенном помещении ещё его прадедом. Старик во времена первой мировой работал полевым врачом по долгу службы и своими глазами наблюдал последствия небезызвестной газовой атаки. Старика после тех событий подкосило, да так, что тот потратил годы после войны на переделывание подвала в неплохое герметичное помещение. Помню, как скептично-иронично я отреагировал на эту историю. Нил кажется и глазом не моргнул. Похоже ожидая подобной реакции, жестом позвал проследовать за ним. Спустившись в подвальное помещение предоставил мне возможность убедиться самому в результате трудов одержимого старика.
Сам дом находился в частном секторе города. За все время моих расхаживаний я так и не сумел добраться до центра, да и смысла больше не видел. Город может казаться небольшим, пока не лишишься возможности быстро передвигаться по нему. Через какое-то время после инцидента в городе стали появляться пятна белого цвета размером около двух метров, чаще близ умерших, реже в абсолютно непримечательных местах. Потому и закономерность было выявить трудно. Вопросы, связанные с новшеством планеты меня недолго беспокоили. Без соответствующего образования и оборудования, я ничего не смогу узнать. Да и других поводов тревожиться хватало. В целях предосторожности я старался обходить подобные места и не попадать никакой из частей тела в, так называемые, белые кляксы. Название это как пришло на ум, так и закрепилось. Подходит как нельзя лучше - пятна выглядели так будто с большой высоты уронили шар с белой краской. И не один.
В этот раз я собирался в определенное место города, и оно находилось ближе к центру, а потому я взял неплохой темп.
Покинув сравнительно безопасный частный сектор, я осторожным шагом двинулся вдоль дороги, обходя попутно пустые и не очень машины. Первое время даже нахождение близь их было проблемой. Все дело было в останках. Воображение старательно подкидывало неприятные образы, тем самым раскручивая чувство страха, не позволявшее не то, что пройти дальше, а даже приблизиться.
Время от времени я приходил и наблюдал с "безопасного" расстояния, со временем все же осмелевал и подходил все ближе и ближе. К виду мертвого тела я привык достаточно быстро, а вот к изменениям, которое они потерпевали, до сих пор до конца не привык.
Пройдя сквозь очередной узкий проход, я заглянул внутрь машины, водитель не смог покинуть ее из-за плотного трафика, так и кончил в ней. То ли из-за обновленного состава воздуха, то ли ещё почему, трупы переставали в какой-то момент разлагаться, попутно обрастали непривычно яркими белыми цветами. Настолько яркими, что в глазах рябило. Картина мертвеца, поросшего цветами, одновременно заставляла кровь стыть в жилах и создавало чувство прекрасного. Ценители подобного зрелища уж точно бы нашлись, будь кто-то ещё жив.
Послышался какой-то шум, будто вдали проехала машина. В такой непривычной для города тишине это нередкое явление. Сознание порождало фантомные звуки в силу отсутствия уже привычных настоящих.
В выживших я особо не верил, а если они и были, то до этой части города не добирались либо предпочли, чтобы о них не знали. Записок или знаков я не оставлял. Кислорода и еды было впритык на одного человека, делиться мне нечем. К тому же по опыту знал, что люди бывают разные, а в отсутствие закона, я попросту присоединюсь к остальным цветочкам на городскую клумбу, как награждение за свою неосторожность и наивность.
За поворотом я зашёл в переулок. Нужно было заглянуть еще кое-куда, и давящие на плечи лямки рюкзака были отличным напоминанием.
Магазинчик, принадлежавший деду Виктору, располагался в этом самом переулке и был единственным ближайшим местом с таким количеством литературы и относительно чистым. Не ходи я сюда с матерью ещё в детстве, сомневаюсь, что смог бы найти этот скромный магазинчик и достать столько чтива, как следствие.
Каждый раз подходя ко входу я чувствовал ностальгию по тем небогатым на счастье временам. В голове мелькали образы матери, времён, когда она ещё могла улыбаться.
Прежде, чем войти, я внимательно осмотрел помещение через стекло в двери.
У прилавка все также еле заметно парило облако белых частиц и от заполнения ими всего магазинчика спасало открытое неподалеку от очага окно.
Будучи ещё живым дед, чихая на заботу посетителей о его здоровьи продолжал держать окно открытым.
К прилавку я так и не осмелился подойти. Достаточно было подумать, как сейчас старик выглядит, чтобы отбить желание в принципе заходить внутрь. Не таким я хотел бы его запомнить.
Рука надавила на дверную ручку, знакомый скрип и дверной звонок прозвучали практически одновременно. Пройдя внутрь и подойдя к столу в углу помещения, я поспешно скинул с плеч рюкзак и принялся выкладывать книги. Можно было конечно их и по местам разложить, но ни времени лишнего, ни желания здесь оставаться дольше необходимого не было.
Надевая рюкзак, я ненароком бросил взгляд в сторону кассы, рядом с которой тянулся стеллаж с медицинской литературой.
Я опустил взгляд, на душе стало тяжко. Глубоко задышав я попытался унять тяжесть и повернулся к выходу. "Пустое это," - неуловимо мелькнула мысль.
Дёрнул ручку, желая побыстрее свалить подальше и унять душевный груз, но резко остановился, будто столкнувшись со стеной.
Коротко с выражением матюкнувшись, отпустил дверную ручку и зло направился к стеллажу.
Благо длина его позволяла находиться на безопасном расстоянии от очага. Протянув руку, я, не глядя даже на название, схватил ближайшие две книги и быстрым шагом двинулся наружу.
Дверь позади захлопнулась, я поспешно пихнул книги в рюкзак. Как ни странно, на душе стало легче. Не иначе свежий воздух помог.
Бросив взгляд на датчик кислорода, я поспешно двинулся в сторону площади. Ещё немного и буду на месте.
Вынырнув из темноты я уже мог разглядеть на другом конце площади вход в парк, а за ним силуэт большого дерева.
Пересекая площадь, я в который раз приметил, как эта часть города была на удивление пуста. Одна из главных площадей города и парк, безусловно людные места, но не в то время суток, когда, произошел инцидент.
Войдя на территорию парка и перейдя на более спокойный шаг, двинулся в нужную мне сторону. Парк Стрелецкой находился почти в центре города. Это было идеальное место для любителей природы и отдыха как такого. Мне часто приходилось здесь бывать, особенно после работы, да и во время. Парк был живописным и достаточно большим, чтобы не наскучить после почти каждодневного его посещения.
Заметив, что стою у нужной лавки и просто рассматриваю лесной массив за большим деревом, я резче, чем стоило бы, принялся снимать рюкзак со спины. Намеренно замедлившись аккуратно поставил рюкзак, присел, постарался сесть максимально удобно насколько это возможно и продолжил любоваться природными красотами, успокаивающими, навевающими чувство ностальгии.
Похоже, из-за взятого мной быстрого темпа, я не заметил, как устал, а остатки сна, не успевшие выветриться добавили веса векам. Веки медленно поползли вниз и незаметно для меня закрылись. Об установке таймера я и не вспомнил.