***
Маргарет и Уоллес стояли с чемоданами перед домом Оуэна и ждали, когда им откроют дверь. Уоллес, после чудесного вечера, вдохнувшего в него новые силы, захотел порадовать Мэгги и без препирательств согласился нанести последний, как он надеялся, визит Оуэну. А уже после медового месяца можно будет не возобновлять общение, которое, к счастью, неизбежно прервётся. Он подумал, что как-то да выдержит полчаса в утомительном обществе Оуэна, потому что, возможно, тот не станет донимать его болтовнёй и сфокусируется на показе своего проекта. Однако Уоллес настоял на том, чтобы не брать никакой подарок с собой. Хозяин, весь вымотавшийся, поспешным рывком открыл дверь и начал благодарить гостей за то, что у них всё-таки получилось выкроить время, чтобы посетить его. Зайдя в дом, они оставили чемоданы у входа и по просьбе Оуэна прошли в гостиную. Он принёс им бокалы с заманчиво пузырящимся шампанским и попросил отметить с ним завершение его первой экспериментальной работы. Маргарет сразу же изъявила желание на неё посмотреть, но Оуэн сказал, что сначала кратко изложит суть дела.
— Я бы изъявил желание для начала подискутировать с Уоллесом на тему природы войны, однако понимаю, что времени сейчас у нас не хватит. Само собой разумеется, что ты, скорее всего, против войн в любых их проявлениях. Я согласен с тобой, но исключительно по той причине, что их начинают и ведут с ложными, эгоистическими целями. Хотя вряд ли можно найти более совершенную и продуманную форму борьбы за выживание. Четыре всадника Апокалипсиса — идеальные символы устройства мира. Их воля и способность человека ей противостоять определяют достойных жить.
Уоллес хотел было возразить, но взвесив все за и против, пришёл к выводу, что лишь начнёт затяжной спор, поэтому он промолчал и не прогадал: Оуэн сменил тему разговора.
— Но ладно, не будем сейчас об этом. Для понимания моего проекта стоит поразмышлять только над одним феноменом. Над феноменом убийства человека.
— Надеюсь, у тебя в подвале не окажется гора трупов. И ты не пополнишь её нами, — Маргарет украсила свою шутку смехом.
— Нет, я всё-таки не психопат. В первую очередь я — человек, который ищет ответы на вопросы и доказательства своих взглядов. Извините, мне на несколько минут нужно спуститься и кое-что проверить, — неожиданно сказал Оуэн и стремительно скрылся за дверью, ведущей в подвал.
Уоллесу не нравилось, что этот фарс может затянуться хотя бы на одну лишнюю минуту. Поэтому, чтобы как-то скоротать время, он взял пустые бокалы и отнёс на кухню. Там он заметил, что один ящик не до конца закрыт. Любопытство взяло верх и заставило проверить его содержимое. Внутри стояла ничем не примечательная пустая склянка, на которой от отодранной этикетки остался только липкий слой. Уоллес взял её, повертел, из-за чего угодил большим пальцем в клей, и положил на место. Он задвинул ящик, потому что вид деревянного зева его начал бесить, и вымыл руки. Маргарет в это время заглянула в дверной проём, ничего не увидела из-за полного отсутствия освещения и громко осведомилась о том, скоро ли Оуэн поднимется.
— Вы уже можете спускаться ко мне. Только прошу вас, аккуратно, там достаточно много ступенек, — раздался голос снизу.
— Но тут слишком темно, можешь включить свет?
— Ой, что это я. Простите, забыл предупредить, что лампочки в проходе перегорели. Воспользуйтесь, пожалуйста, фонариками на телефонах.
Пока они перебрасывались фразами на повышенных тонах, Уоллес подошёл к Мэгги.
— Зачем ты кричишь? — спросил он. — И так голова раскалывается.
Мэгги, которая стояла к нему спиной, вздрогнула от неожиданности и, пошатнувшись, чуть не свалилась с лестницы, но Уоллес успел схватить её за локоть.
— Эй, ты напугал меня! — возмутилась Мэгги.
— Я не хотел. Не настолько я страшный, чтобы так шарахаться и сразу прыгать вниз.
— Не знаю, что со мной. Просто голова немного кружится. Помоги спуститься, а я подсвечу дорогу фонариком.
— Дожили. Дома нам не сиделось, теперь скитаемся в темноте по подвалам, — проворчал Уоллес.
— Оставь надежду, всяк сюда входящий... — полушёпотом пошутила Мэгги.
Спускаясь, они заметили, что на стене висит картина. Уоллес попросил подсветить её и пристально вгляделся. Оказалось, что это работа "Мужская инициация", которая принадлежала его же кисти. Юноша, изображённый на ней, стоял перед трупом матери и сжимал в левой руке нож, а в правой руке её сердце, вырезанное из мёртвого тела. На лице женщины почему-то светилась улыбка в то время, как весь вид парня выдавал недоумение. Он не знал, что делать с этим трофеем дальше. Уоллес не понял, зачем в таком месте вешать картину, но ему даже не хотелось думать об этом. Голова начала болеть ещё сильнее и без напряжённых мыслительных процессов. Маргарет несколько раз оступилась, но Уоллес крепко держал её, не давая упасть. Они наконец-то преодолели лестницу, которая показалась им бесконечной, и предстали перед напряжённо ожидающим Оуэном, которого заливал яркий электрический свет.
— Вы уже здесь? Замечательно, я как раз успел закончить все приготовления. На чём мы остановились? Точно, на феномене убийства. С вами всё хорошо? Вы выглядите какими-то бледными.
— Я себя не очень хорошо чувствую. Ещё и подташнивает. Наверное, подвал так влияет на меня, — слабым голосом пролепетала Маргарет, крепко зажмуриваясь.
— Давай быстрее покончим с этим, и мы выйдем на открытый воздух. Тем более нам надо успеть на самолёт, — твёрдо сказал Уоллес.
— Мне очень жаль, что из-за меня у вас столько проблем. Это не входило в мои планы. Тогда буду краток. По своей сути жизнь человека ничего не значит. У всего предусмотрен жизненный цикл, потому что все объекты, включая нас, представляют собой лишь носителей веществ и энергии для круговоротов в природе. Любой отдельно взятый человек не важнее любого отдельно взятого муравья. Люди наивно полагают, что для них важен кто-то другой или что они важны для кого-то, но держатся друг за друга исключительно из-за химических реакций, психологических факторов, социальных норм или экономических потребностей. Соответственно, если один человек убивает другого, то мнение об его поступке складывается только исходя из принятой в обществе парадигмы. На деле же он не хороший и не плохой. Он естественный, потому что продиктован инстинктами и истинной природой человека. Если человек не способен выжить, то смерть освобождает его от страданий в этом жестоком и несправедливом мире.
— Нам обязательно слушать этот бред? — раздражённо бросил Уоллес.
— Сейчас ты поймёшь, к чему я клоню, осталось немного. Ты однажды цитировал де Сада. Тогда ты был прав. Но не до конца разобрался в его философии и кое в чём серьёзно ошибся. В том, как надо ко всему относиться и как себя вести. Напрасно ты поверил в человечество. Глупо бороться с порядком вещей. Выживает сильнейший или умнейший. Законы каменных джунглей не отличаются от законов диких джунглей. Принимай правила игры или...
Маргарет, которая уже минуту не различала слова, оборвала речь Оуэна, упав в обморок. Уоллес бросился к ней, чтобы помочь и попытался привести её в чувство.
— Неси аптечку. Срочно! — крикнул Уоллес, не оборачиваясь на Оуэна.
— Или выходи из неё, — непринуждённо продолжил тот. — Уоллес, каждый раз, когда я смотрел на твои картины, думал, что нашёл родственную душу, пока не изучил материалы о тебе. А после личного знакомства окончательно убедился, что мы не похожи. Ты разочаровал меня.
Уоллес резко повернулся, и ненависть из его зелёных глаз отпечаталась на двух чёрных линзах. Оуэн подошёл к тумбочке, но вместо аптечки достал пистолет. Он направил дуло на парализованного от страха Уоллеса, медленно подошёл и вложил оружие в его руку.
— Объясняю, какие перспективы вам уготованы и как можно их избежать. Примерно через пару минут ты потеряешь сознание вслед за твоей бесценной Маргарет. Тебе достаточно нарушить всего один мертворождённый воспалённой фантазией принцип и застрелить меня. И тогда вы спокойно покинете мою обитель, когда придёте в себя. Иначе вас ожидают жесточайшие пытки.
— Ты с ума сошёл?! Я не собираюсь в тебя стрелять! — заорал во всё горло Уоллес и выронил пистолет.
На его лбу предательски выступил пот, а разум начал затуманиваться. Перед тем, как отключиться, Уоллес мельком увидел, но не смог опознать какую-то картину за спиной Оуэна и услышал его слова:
— Твой выбор. Будь готов отвечать за последствия. До встречи.