Правила выживания Джема Марти

Стоило Джему Марти подумать о том, что он давно не видел яркие глаза Алана Чали, ради которых по больше части Джем и продолжал свое жалкое существование, панику было не остановить.

Мысли безумным роем начали гнить в душе, отравляя организм трупным ядом куда хлеще, чем так происходило, когда Неон тщетно пытался врать самому себе, что Джем Марти умер. Потому что Джем Марти, заядлый скупой мошенник, который был готов отдать все деньги мира ради этих голубых глаз, не умер. И только сейчас в полной мере ощутил разницу между ролью мальчика-лапочки Неона Канта и настоящим человеком, которого назвали Джем.

Сознание затуманилось. Неон, не скрывая собственного страха и паники, тут же выбежал из-за стеллажа за Зеном. Не обращая внимания на крики прохожих, кого Неон сбил по пути, не обращая внимания на падающие книги с полок, пока он судорожно хватался за все подряд, только чтобы продолжить движение, он тут же подлетел к Зену, схватил его за запястье, да так сильно, что даже жилистый Зен, не ожидающий столь стремительной хватки хозяина, на секунду сжался.

Неон принялся тащить Зена через весь этаж в уборную, не планируя как-либо реагировать на посторонние взгляды, а также на попытки Зена Канта что-то сказать, потому что именно сейчас в душе Джема Марти все сжималось смертельной хваткой. Именно сейчас Джем Марти чувствовал себя даже хуже, чем когда в его кошельке не было средств. Потому что то, чем обладал Алан, было значительно дороже любых зеленых бумажек в чужих кошельках. Глаза. Джем Марти слишком давно не видел эти голубые глаза!

Неон затолкал Зена в тот самый туалет недалеко от кабинета ректора, снова проверил, что замок надежно закрыт, после чего прижал тело Зена к стене и руками начал лезть к глазам. Надо было просто видеть эти жалкие попытки Марти справиться с внутренней истерией, играющей на роже.

Зену конечно же подобное не понравилось. Он смотрел на этого сумасшедшего Неона, который совершенно никак не реагировал на замечания, вечно пытаясь словами убедить наглого братика перестать. Но Неон не слушал, Джем не слышал. Словно Марти отбили слух.

Зен, поняв тщетность всей ситуации, со всей дури оттянул руку Джема от себя, прижал тело Неона к стене, наблюдая за тем, как Неон безрезультатно крутиться из стороны в сторону, пытаясь вырваться из лап Алана Чали.

- Что. Ты. Делаешь?! - куда страшнее и разъяреннее обычного спросил Зен.

- Отпусти, отпусти меня! - кричал ему Неон.

Зен наконец ослабил хватку, отойдя от Неона. Неон еле дышал. Рожа его искрилась истерикой, паникой, ужасом, будто он увидел смерть. Неон еще раз вцепился в воротник Зена, глядя в глаза.

- Сними их. Живо.

- Успокойся. Ты не в себе.

- Я СКАЗАЛ СНИМИ ИХ!

Зен не стал сопротивляться. Он тут же едва смочил пальцы под водой из раковины, после чего вытащил одну линзу.

Не хватит и целого справочника прилагательных и причастий описать, насколько много эмоций было на лице Джема после того, как он увидел эти голубые глаза, жаждал которых больше кислорода или хотя бы денег.

Неон вцепился в шею Зена, ближе пододвигая его подбородок к себе. Этот цвет. Этот прекрасный голубой цвет, подобный океану.

Минуты четыре Неон молча смотрел в голубой глаз Алана Чали, держа товарища за воротник. Джем никак не мог отказать себе в удовольствии смотреть в эти прекрасные очи, из-за чего явно как забывался. Он выглядел определенно, как наркоман, который давно не употреблял дозы. Он и сам от себя не ожидал, что даже теоретически способен быть одновременно настолько жалким и наглым. Но Джему Марти важно было не это, ему было жизненно необходимо знать, что эти глаза не исчезли, что эти глаза, дорожил которыми он даже больше паролей от собственных банковских счетов, действительно были с ним. Зена подобное поведение старшего братца очень. ОЧЕНЬ напрягло.

Зен аккуратно убрал руку Неона со своей рубашки, не менее аккуратно толкая Джема к стене. Он, не отводя взгляд с Неона, молча поставил руки над головой Марти, так и продолжая бегать по его лицу.

Джем выглядел ужасно. На его лице была настолько сильная паника, какой никогда в жизни Алан Чали на лице Марти еще не видал. Во взгляде Неона читалась пустота, словно он недавно потерял родного человека, словно у него сгорел дом, словно у него, Алан не знал, умерла любимая кошка. А если уж и выбирать худшие кошмары для мошенника Марти, казалось, Джем только что потерял совершенно все деньги, которые имел. И остался на настоящей мели, а не о которой он вечно повторялся. Глаза Марти были настолько бессмысленными и безжизненными, как и были в тот день, когда он впервые в жизни увидел наемничка Чали.

- Почему они так нравятся тебе? - не сдержался Алан.

- Заткнись. Молчи, когда я смотрю.

- Почему. Они. Так нравятся тебе, Джем Марти? - более сердито сказал Зен, вновь схватившись за шею Джема.

Джем не сопротивлялся. Ради этих глаз он даже привычки по рукам бить откинул. Он просто смотрел, бесконечно смотрел.

- Я. Спрашиваю. Чем...

- Заткнись, - с хрипом говорил Марти, пока Зен так и сжимал его шею. - Просто заткнись. Молчи. Просто молчи.

Зен отпустил шею Марти, вновь встав над его душой.

- Ты обещал мне ответ на один вопрос. Мой вопрос. Чем. Тебе. Так нравятся эти глаза? НЕОН!

Неона словно дубинкой треснули. Он наконец-то очнулся, в состоянии посмотреть куда-нибудь еще, кроме как не на голубые глаза Алана. Он отбросил руки Зена, так задумчиво встав над раковиной.

- Отвечай, - повторился Зен. - У нас был договор.

- Просто заткнись. Вот прям сейчас просто помолчи и все, тебе так трудно?

Зен замолчал. Он смотрел за движениями и действиями Неона, смотрел и на то, как с минуты Неон стоял над раковиной, тяжело дыша и будто пытаясь вернуться в реальность. Он смотрел и на то, как Неон включил воду в кране, а потом еще минуты две просто глядел на то, как течет вода. А после и как Неон с таким психом вытирал свою рожу. И опять, Неон опять встал над раковиной, опять глядя на то, как течет вода.

Зену надоело. Неон не переставал делать одни и те же действия, так и не вернувшись назад из мыслей, которые пожирали его всего. Алан отстал от стены, выходя в коридор.

- Ты ответишь, - коротко и ясно, как снег в конце мая, проговорил Зен.

Неон вернулся в библиотеку примерно через час. Видок его до сих пор оставлял желать лучшего, однако за это время он хоть как-то, с горем пополам, смог собраться с мыслями. Он и сам не до конца понимал, что это только что было, но точно знал, что ничего хорошего. Джем испугался. Джем смертельно испугался, что больше никогда не увидит этих глаз.

Зен продолжал сидеть на все том же любимом месте братьев Кантов, листая очередную книжку. По всей видимости, ему и вправду понравилось учиться, хотя, казалось, ему больше нравились цветные картинки в учебниках искусств. Настоящий ребенок, лишенный детства.

Неон сел напротив Зена, лишь для вида положив перед собой какой-то учебник. Объясняться с Зеном не хотелось совершенно.

Зен осмотрел Неона: и эти блуждающие глаза, и нахмуренные брови, и поджатые губки, словно Неон испытывал чисто алчный стыд. В зубах Зен грыз карандаш, что, еще немного, и Зен бы точно зашел за красивого умного парнишку из библиотеки. Да, хозяин определенно имел куда больше проблем, чем иногда так даже имел и Алан.

Недолго думая, пока Неон безрезультатно до сил пор пытался прийти в себя, Зен поставил перед ним коробку.

- Пей, - коротко сказал он.

Неон посмотрел на картонную коробку. Это был яблочный сок. Самый дешевый, самый отвратительный яблочный сок из всех возможных в ближайшем магазине около кампуса.

- Я не буду.

- Я сказал, пей. Джем Марти, - повторился Зен куда серьезнее обычного.

Неон не стал сопротивляться. Он медленно потянулся рукой к соку, а потом так, будто у него этот сок отберут, открепил трубочку, вставил ее в картон. Закрыл глаза и принялся пить.

Кислой волной от переизбытка сахара и химии накрыло мозг Джема. Он тут же схватился за голову, которая начала так безудержно стонать от желчи, чуть ли на парту не ложась от этого.

- Ой-йой-ой... - с таким отвращением и наслаждением одновременно сказал Неон, ощущая, как хаотичная волна негодования окутывает мозги и пульсирующими волнами нападает на черепную коробку. Да, именно ради этой гадостной боли Джем Марти всегда, какое бы имя у него не было в паспорте, покупал на заправках яблочный сок. Стабильно отвратительная штука. Хотя бы что-то стабильное в этом мире.

Неон нервно засмелся, закинув ногу на ногу и обратив голову в потолок. Но, к несчастью, сок закончился. Неон так тяжело вздохнул, посмотрев на Зена.

- Что ты туда добавил? Добавил ведь что-то?

- Я ничего не добавлял.

- Тогда почему он настолько отвратительный, м? Он намного отвратительнее, чем все предыдущие, Зен. Гадость, гадость, гадость, о, да, гадость! У тебя, получается, легкая рука? С этого момента будешь покупать мне яблочный сок.

Неон засмеялся, что уже даже библиотекарша гавкнула на него. Пришлось усмирить пыл. Неон вновь начал вглядываться в очертания лица Зена, Зен уже успел было обратно надеть линзы, да выглядеть, как обычный среднестатистический человек без глаз прекрасного цвета.

- Утю-тю, - Неон не оставлял привычки вести себя, как отбитый, - а откуда у милого Зена денюжки были на сок? Кого обокрал, пока меня не было? Ослушался своего хозяина не создавать проблемок?

- Я попросил у Рени.

- У Рени?! - Неон аж перестало быть так больно. - Ты совсем больной?

- Это ты больной. И не ответил на мой вопрос.

- Зен... Я тебя когда-нибудь прикончу, какого черта ты...

- Ребят, все... Нормально? - сказал Рени, подойдя ближе.

Неона словно арматурой в пузо нагнули. Если его тупая личность сошла сегодня с ума по причине недостатка дозы в виде натурального цвета глаз Чали, внезапно появившийся дружелюбный Рени добил до конца. Неон вообще ничего уже не понимал. Зен попросил денег у Рени. Рени эти деньги ему дал. Рени внезапно оказался в библиотеке, когда оказываться в ней ему не стоило, точно нет. И все это наводило на не менее дурные мысли - неужели Зен успел подружиться с Рени? КОГДА Зен успел подружиться с Рени, если еще вчера милое Солнышко бегало от братьев из-за страха, что они мафиозники? А теперь Рени сам, без какого-либо смущения или хотя бы страха в глазах, подошел к Неону. Да и по словам Зена дал денег на сок.

- Р-е-н-и, - по буквам проговорил Неон, так вопросительно перебегая глазами с человека на человека.

Зен, не отводя взгляда от книги, отодвинул стул рядом с собой.

- Садись, - коротко сказал он.

К удивлению, Рени реально сел. Он продолжил косо поглядывать и на Зена, и на Неона, но все равно сел.

Сок закончился. Неон продолжал безрезультатно пытаться трубочкой высосать из коробки хоть что-нибудь, создавая звук неприятного всасывающегося воздуха, но данное действие не имело вообще никакого успеха. С психа Неон сжал коробочку, да принялся смотреть то на Зена, то на Рени, своей гипер умной головкой пытаясь понять хоть одно из двух - какого черта Рени не боится или какого черта Зен говорит.

- Смотрю, тебе уже лучше? - вдруг перехватил на себя инициативу милый солнышко Рени, поспешно открывая ноутбук, который только достал из сумки.

- А мне было хуже? - наконец отстав от трубочки, так напряженно спросил Неон. А по роже Алана Чали и непонятно было, что именно он успел наговорить денежному мешку.

- Зен просил дать тебе денег на лекарства.

Неон аж воздухом подавился. Он вдохнул побольше кислорода, только чтобы не распсиховаться, ногами под столом начиная пихать Зена.

- Зен, Зен... Милый малыш Зен... Могу ли я узнать у тебя, что ты наговорил зайчику Рени?

Зен же достал из пакета и еще один сок.

- Пей, - не менее серьезно сказал он.

Неона пробило на нервный смешок. Рени продолжал со стороны смотреть за этим цирком, вроде и со страхом, а вроде уже из любопытства.

- Ясно. Хороший мальчик-лапочка Зен Кант не желает говорить со мной по душам, плак-плак, - Неон перевел свой дикий взгляд на Рени. - И сколько мой милый братик попросил у тебя денежек?

Рени рукой махнул на коробку сока.

- Чтобы хватило на десять самых дешевых яблочных соков. Так он сказал.

Сказать, насколько на этот раз велико было желание Неона разорвать Алана Чали на части, это снова ничего не сказать. Неон медленно, насколько только ему хватало собственной уравновешенности, достал из кармана штанов деньги, начиная их пересчитывать, после этого протянул Рени.

- На. За сок, - Неон выдавил такую ядовитую улыбку.

- Да... не надо, это ведь не много, ничего, я не обеднел.

Неон ОЧЕНЬ громко вздохнул, насколько ему позволяли легкие. Он медленно, порывистыми движениями, еле сдерживаясь, только чтобы не втащить Зену, встал с места, обошел стол, подойдя к Рени, который уже куда не меньше напрягся, после чего, так аккуратно подняв руку Рени, не менее аккуратно и нежно положил ему в ладонь деньги. Да, Джем Марти НЕНАВИДЕЛ быть должником. А также ненавидел, когда другие считали, что Джему нужны их деньги. Как бы не было это смешно.

- Я. Сказал. Возьми. Я не люблю быть в долгу, Солнышко. Понимаешь?

Зен смотрел на все это с чересчур серьезным видом. Так и казалось, что он до сих пор пытался понять хоть в каких-то действиях Неона логику, но было такое категорически безрезультатно.

Неон вернулся на место, не в силах сдержаться от желания отравить организм и еще одной жгучей отвратной жидкостью. Так и казалось, что сок был единственным законным способом заткнуть навязчивые мысли по расчленению одного наемничка, ведь боль в голове от желчи хотя бы на пару секунд будет громче желания задушить Чали. Так что Неон потянулся и ко второй коробке, не менее быстро вставляя в картонку трубочку. И снова этот ядовитый нервный смешок.

- А с тоб-о-ой, милый мой братик Зен, я поговорю чуть позже, - сдерживаясь сколько есть сил, Неон старался только глаза на Алана не поднимать, чтобы не закопать его на месте.

- Ты не ответил на мой вопрос.

Стоило Неону лишь попытаться втянуть отвратную жидкость в ротовую полость, как Зен зачем-то ОПЯТЬ открыл рот и полностью испортил наслаждение. Зен до безумия спокойными карими глазками прожигал душу Неона насквозь, пока Неон все никак не мог понять, почему его младший братик настолько тупой.

Неон мог вытерпеть неумение Алана пользоваться телефоном, неумением оплачивать в автобусах проезд и даже глупостью насчет того, чтобы соглашаться дать Арфе прикурить, но говорить о личном, о том, что касалось МОШЕННИКА Джема и НАЕМНИКА Алана при другом человеке... Неон не понимал, может он умер, а ему все это просто снится? Это было бы весьма подходящее объяснение тому дурдому, что происходит вокруг.

- А вот сейчас помолчи, мой любимый.

- Ты не ответил на мой вопрос, - серьезнее сказал Алан, совершенно не обращая внимания на сидящего рядом Рени. - Отвечай. У нас договор.

- О каком вопросе идет речь? - не смог все-таки сдержать любопытство Рени, который хоть до жути и боялся братьев Кантов, слишком уж заинтересовался ими.

- О том, какого цвета будет гроб Зена Канта, если он сейчас не заткнется, - оттопыривая пальцы на столе, внимательно взирал Неон на своего братика, сидевшего напротив.

- Отвечай. Почему. Они...

Неон резко, что есть скорости, мощи и силы, через стол потянул Зена за воротник на себя.

- Что в словах "сидеть молча и не рыпаться" тебе не понятно, милый, милый Зен?! Что я говорил про лезть в мои мозги? Шестой. Шестой раз. Я не прощаю четвертый.

Неон тут же откинул Зена обратно, отвернувшись от него телом, да подняв свои хитрые глазки на Рени. Рени сидел уже ничего не понимая. То ли Неон в этой семье был абьюзером, то ли Зен. С каждой секундой было страшнее настолько же, насколько и интереснее. Как сериал.

- Рени, Рени, Рени, наше милое Солнышко, - засунув трубочку с соком себе в рот, говорил Неон, с головы до ног осматривая и заколочки Рени, и его футболочку, даже его ноутбук с не менее желтыми наклейками. А Зен же переступил черту, за такое пора было наказывать. - Скажи, у Зена прекрасный голосок?

Рени вопросительно смотрел на братьев, боясь даже предположения уже делать.

- Ну... Среднестатистический.

- Среднестатистический? - Неона очень развеселил такой ответ, он аж к Рени ближе нагнулся. - Слышал, Зен. Среднестатистический. Ути, какое же ты Рени все-таки солнышко, я тебя обожаю!

- Если честно, я вообще не понимаю, что сейчас происходит...

- А я тебе объясню, - Неон поставил сок в сторонку, еще ближе пододвинувшись к Рени. - Видишь ли, мой дорогой младший братик любит болтать по ночам, - Зен на этих словах поднял на Неона вопросительные глазки. - Знаешь, у него бывает разная болтовня. Больше всего мне нравится та, в которой он зовет на помощь и просит своего любимого, своего милого д-р-у-г-а не снимать Зену штаны.

- Заткнись, - сказал Зен, понимая, к чему все ведет.

Неона подобная реакция Зена развеселила и еще больше.

- А знаешь, почему он так кричит? Потому что, когда Зену было 13 лет, его нач...

Зен тут же потянулся через стол ко рту Неона, сжимая его лицо настолько сильно, насколько только можно. Аж зубы хрустнули от того.

- Я сказал тебе заткнуться, Дж... Неон. Заткнись. Я сказал заткнись.

Неон еле отпихал от себя Зена, поспешно вытирая губы от его противных пальцев. Челюсть свело, а неудачная хватка братика вынудила прикусить язык, Неону такое не понравилось, собачка опять бушевала. Алан вел себя слишком разно для разных случаев жизни, а также, черт возьми, слишком хорошо понимал, когда надо молчать, а когда нет.

Зен вернулся на место под дикое биение сердца, пока руки так и просили убить Неона за любые слова. Впрочем, убить друг друга у братьев было делом вполне семейным.

- А что, собственно... - с бешеным интересом Рени переводил взгляд с брата на брата. Он предполагал, что в отношениях Кантов много сюрпризов и неопределенностей, однако настолько звериных отношений не ожидал.

- А это, мой любимый Рени, называется не лезть в чужую голову, да, Зен? - Неон сказал это так отчетливо и звонко, что по интонации одной читались "уроки Джема жизни". - Когда человек НЕ ХОЧЕТ о чем-то говорить, да, он просит об этом не говорить. Ведь так поступают среднестатистические нормальные люди, я прав, Рени? - Рени машинально что ли головой кивнул. - И что делают его ДОРОГИЕ ЛЮБИМЫЕ БРАТЬЯ? ОБЪЯСНЯЮ, они затыкают свой грязный рот и не лезут в дела других, если те предупреждали не лезть к ним в голову. Потому что что? Пра-авильно, мой люби-имый братик! За. Каждое. Твое. Слово. Будут ждать последствия. Ясно, Зен Кант?

Зен поднял на Неона глаза, после чего сдуру захлопнул книгу и встал с места.

- Ты мне ответишь. Ты мне должен, - и Зен куда-то ушел, не особо спрашивая на это разрешение.

- А теперь поинтересоваться можно, что у вас происходит и какое лекарство надо было Зену? - все успевал Рени понять хоть что-нибудь.

Неон так озадаченно перевел взгляд. Рени. Рени Раух. Дорогой денежный мешок. Втащить ему за любознательность хотелось настолько же сильно, сколько много было у него денег.

- Рени, скажи честно, с чего вдруг, сладкая ты моя булочка, ты внезапно переобулся? Еще вчера ты утверждал, что не доверяешь нам и что не хочешь с нами дружить. А теперь сам подсаживаешься и просишь дать ответы.

Рени закрыл ноутбук, так внимательно посмотрев на Неона.

- Решил подумать над твоим предложением, после того, как Зен показал свою руку.

Джем Марти возненавидел небо, когда ему было 14 лет. Каждый день, когда он смотрел на плывущие облака, он молил абсолютно каждое облако, чтобы оно передало послание богу о том, чтобы маму Джема вылечили и не забирали на небеса. Но сколько бы молитв Джем не читал, сколько бы не смотрел на небо, не оно помогло его маме прожить на этом свете еще хотя бы один денек. Этим "благословением" стали деньги, на которые Джем смог купить лекарства и спасти свою мать. Хотя бы на пару лет.

Неон вновь стоял на крыше, глядя на эти проклятые звезды. Он ненавидел их. Он ненавидел все, что не падало, потому что звезды не могут знать, что значит упасть на самое дно ради несуществующего спасения. Они всегда были на вершине, когда глупые людишки были вынуждены, чертовски вынуждены страдать, только чтобы прокормить себя или выжить.

Неон терпеть не мог яблочный сок, слово "понял" и спокойную рожу Алана Чали. И также смертельно сильно Неон терпеть не мог любые сюрпризы, которые даже потенциально могли настигнуть его.

Что он должен был отвечать Рени Рауху, который заявлял, что чертов кретин, придурок, идиот, самый тупой человек на этой плане, Зен Кант рассказал Рени Рауху о бинтах на руке?

- Ч-что? - моргая и моргая, только чтобы все оказалось сном, говорил Неон. - Прости, я не расслышал. Что Зен показал тебе?

Рени на своем теле начал показывать то, что ему показал Зен.

- Он показал свою руку. Ну, бинты на руке. Что ты ему помогаешь перевязывать, поэтому вы и в ванну вместе ходите. И по этой же причине он носит с собой бинты на всякий случай.

Неон усмехнулся. Если раньше он смертельно сильно хотел убить Алана Чали за его тупость и недогадливость, то теперь он смертельно сильно хотел убить Алана Чали за его ТУПУЮ тупость и НЕДОГАДЛИВУЮ недогадливость. Сначала история с таблетками Рени, потом история с доверием к Рени... А теперь и рука! Либо Алан Чали конкретно отшиб себе мозги учебниками, что теперь совершенно отказывался понимать хотя бы половину из происходящего, либо Алан Чали реально решил похоронить и Неона, и Зена Канта в академии Мор.

- И... для чего же он это сделал? - Неон так пристально смотрел на Рени.

- Потому что я спросил его об этом. Ну, зачем он бинты носит с собой. А потом он попросил дать денег на лекарство тебе. Он был... крайне напряжен.

Неон пихнул перила. Он ненавидел курить, но именно сейчас ему хотелось скурить около сотни сигарет или выпить около двухсот литров яблочного сока, только чтобы душевная боль не была заметна настолько. Алан Чали. Гребанный Алан Чали, непонятно что делающий в этом мире.

- Да пошло оно!

Неон встал на перила. Ему нравилось на них стоять, потому что именно на краю, именно на перилах лучше всего было понятно, а существует ли бог. Если Джем упадет, значит бог планировал, что Джем должен сегодня умереть. Если не упадет - значит не должен был! Разве не так это работает? Или так? Джем не знал. Он ничего не знал, как и никто ничего на этой дурацкой планете не знал ни о звездах, небе, боге, и даже самом Джеме Марти.

Джем развел руки. Просто стоять. Стоять, пока ветер качает тело из стороны в сторону, стоять, пока шум в голове не прекратиться и пока все вокруг не исчезнет само собой. Упадет - не упадет. Нет, нет, Джем не будет виноват! В этом будет виноват бог, который никогда не спускался с небес к четырнадцатилетнему Джему.

Стоило пошатнуться, как тело принялось падать. Джем еле удержался на ногах, действительно испугавшись, что упадет. Он так жадно вцепился в перила, действительно не ожидая, что теоретически может споткнуться. Эта реакция вызвала в нем настолько много смеха, что он уже просто стоял по ту сторону, держался за эти грязные перила руками позади спины, да безудержно хохотал от собственной ничтожности и собственной тупости! Да, Джем Марти! Ты всегда ходишь по тонкому льду, а потом страдаешь, страдаешь, СТРАДАЕШЬ! Тебе ведь приносит необъяснимое удовольствие играться со своей жизнью, постоянно вызывать бога на поединок. Но каждый день Марти все-таки проигрывал. Бог побеждал, потому что Джем Марти до сих пор ни разу не упал с этих дурацких перил.

Опять со спины кто-то подошел. Этот кто-то за шкирку принялся перетаскивать Джема обратно на крышу, а потом такими жестокими движениями прижал его плечи к бетонному покрытию коленом, а после и начиная другой рукой душить.

- Ох, мой милый младший братик Зен пришел. Как мило, тебе так нравится снимать меня с перил?

Зен убрал руку с шеи Джема. Убрал и колено с его плеча. Зену явно было не по нраву, что Джем опять стоял на краю.

- Ты не ответил на мой вопрос. Я пришел получить ответ.

- На твой вопрос? Какой же ты настырный, Алан Чали, никогда бы не подумал, что ты настолько любознательный. Тебе так понравилась учеба, получать новые знания? Делиться этими знаниями с солнышком Рени? Иначе не вижу других причин, почему ты, тварина, показал ему свою руку.

- Я не рассказывал, что с ней. Только показал.

- Думаешь, мне не плевать? Не плевать на то, каким образом ты опять забываешь и начинаешь заниматься самоуправством? Не плевать, когда я в КОТОРЫЙ РАЗ говорил тебе "н-е л-е-з-т-ь в мою голову"?

- Я. Спросил. Почему тебе так нравятся мои глаза?

Неон поднялся, сел равнее, вновь взглянув на Зена. Да, Зен определенно знал, где стоит искать Неона, а также определенно знал, что надо снимать линзы, если Зен хочет поговорить по душам.

Неон сел к Зену ближе, начиная жалко осматривать эти до боли голубые глаза.

- Я тебя ненавижу всей душой, Алан Чали. Ты не имеешь права быть обладателем настолько прекрасных глаз, - Неон сел ближе, схватившись за подбородок Зена. - Ты не представляешь, как каждый раз я хочу выколоть их тебе.

- Это неправда. Ты этого не хочешь.

- Ты не можешь знать, что правда, а что нет, Алан, - Неон опустил руку, загораясь в ярый огонь. - Сколько раз я просил не лезть в мою голову, но каждый, каждый гребанный раз ты меня не слушаешься. Тебе так сложно просто заткнуться и не проявлять столько любопытства?

- Ты опять злишься. Не на меня. На себя.

- Даже если так. Даже если так, какая тебе разница, из-за чего я злюсь, какая тебе разница, что я делаю на крышах, какое тебе дело хоть до чего-нибудь, что касается меня?

- Ты сказал, что мы семья.

- Какая семья, Алан? Посмотри на нас! Какая семья? Наемный убийца и мошенник собираются обокрасть своего соседа по комнате. Это ты называешь семьей?

- Прекрати. Мне не нравится.

- Что тебе не нравится, Алан? Что тебе не нравится на этот раз? Не нравится знать, что жизнь Зена Канта - это не твоя настоящая жизнь? Не нравится знать, что ты точно такое же ничтожество, как и я, которого можно купить за деньги?

- Ты опять забываешься. Ты опять злишься на себя и вымещаешь это на мне. Прекрати так делать. Так нехорошо.

- А сводить меня с ума хорошо? Хорошо тебе быть обладателем этих глаз, из-за которых я насрал на все свои планы и пустил тебе в свою жизнь!

Молчание. Зен не знал, что сказать, как и Неон не находил ни единого слова, чтобы аргументировать свою агрессию. Он знал. Он знал, за что ненавидел себя, знал, по какой причине постоянно срывался на Алана. А также знал, что ненавидел эти глаза настолько же сильно, насколько никак не мог их отпустить.

- Я не хочу отвечать на твой вопрос, Алан. Просто уйти и оставь меня, пока я не наговорил и еще больше гадостей.

Алан крепко вцепился в плечи Джема, так внимательно на него посмотрев.

- Ты сам знаешь, что половина из них ложь. Ты злишься не на меня. И все это понимают. Думаю, даже Рени.

- Алан, хватит. Не лезь в мою голову. Я в последний раз по-хорошему прошу.

- Ты себя ненавидишь. Очень сильно ненавидишь, я понял это в первый же день нашего знакомства.

- Алан... - у Джема даже сил кричать или сопротивляться не было. - Пожалуйста, просто заткнись.

- Ты злишься, потому что она умерла. Ты злишься, потому что ты воровал, ты считаешь себя плохим, потому что воровал.

- Просто. Закрой. Свой. Рот.

- Ты ненавидишь себя за то, что воруешь. Но при этом не можешь перестать. Из-за этого пророчишь про обычных людей. Ты не веришь, что Джем Марти умер.

- Хватит. Зен, Алан или кто ты, просто хватит!

Зен крепче сжал плечи Неона, голос которого уже начал дрожать.

- Неуверенно, Джем Марти, - Зен опустил руки, вставая. - Слишком неуверенно.

Неон больше не мог. Тот неприятный комок внутри, который бесконечно был в его душе, теперь выходил наружу. Да, Алан прав, Джем себя ненавидел. Он ненавидел себя за то, что воровал, ненавидел себя за то, что совершал подлые, мерзкие вещи, но все эти вещи не смогли, они никак не смогли помочь матери. Джем ненавидел себя за то, что был для нее плохим, ненавидел себя за то, что он не смог найти другого, нормального способа ее спасти. И даже те гребанные бумажки в его сумке, которые он не мог потратить из-за страха, что не будет денег на лекарства... Даже из-за них он презирал себя всей душой. Как и ненавидел себя, бога, вселенную, судьбу или кто там существует, что Джем Марти встретил глаза Алана в тюрьме.

- Задай свой вопрос, - пока слезы потекли из глаз, сказал Неон. - Живо задай свой вопрос, если хоть когда-нибудь хочешь получишь на него ответ. Другого шанса не будет.

Зен остановился, обратно присаживаясь рядом с Неоном.

- Гребанный Алан Чали, я сказал тебе, живо задай свой вопрос! - Джем сверкнул в Алана таким суровым взглядом.

- Хорошо. Почему тебе так нравятся мои глаза?

Джем тут же, без всякой цензуры и доли смущения, схватился за подбородок Алана, подтягивая его лицо ближе к себе.

- Потому что эти гребанные, эти гребанные яркие голубые глаза, внутри которых будто есть бездна, именно такого же паршивого цвета были глаза моей матери. Ты слышал меня, Алан Чали, Зен Кант или как мне тебя называть? Ты утолил свое любопытство, ты счастлив, ты рад? Я сказал тебе, Алан, я ненавижу эти глаза, ненавижу их, потому что в тот момент, когда она умирала, ее глаза были абсолютно такого же паршивого цвета, а я ничего, слышишь, я ничего не смог изменить. Я ничего не смог сделать, чтобы ее глаза не умерли и не потемнели. Теперь ты доволен?

Джем Марти много чего ненавидел в жизни. Он ненавидел работать, запах сигарет, яблочный сок, когда другие считали, что Марти им должен. А также ненавидел все, что связывало его с прошлым, в том числе воспоминания.

Времяпрепровождение Джема в тюрьме выдалось довольно скучным. Он быстро разобрался, кто самый сильный и страшный из его сокамерников, а потом и кто самый сильный и страшный просто среди всех заключенных. И после этого не оставалось ничего, кроме как делать то, что Джем Марти так ненавидел - работать.

Труднее всего зарабатывать средства было даже не по причине того, что Джем терпеть не мог с кем-либо сотрудничать, а по причине того, что иначе он не мог. Он до белого каления спаивал заключенных, узнавал их секреты, а потом, на свежую голову, когда дорогие сокамерники уже не были в настолько ужасном бреду, нагло и без доли смущения начинал угрожать и шантажировать несчастных. И, поскольку Джему Марти и самому было крайне выгодно выживать, он, заручившись поддержкой самый страшных и опасных заключенных, умело в большинстве случаев обходил потасовки и драки, недурно зарабатывая на своих стенаниях. А потом получилось и подкупить одного из охранников, устраивая в тюрьме настоящий бизнес по продаже отмычек и сигарет.

Тюрьма для Джема скорее была развлечением. Он сразу знал, что в ней особо надолго не задержится, так что и делал многие вещи, такие как воровство чужих денег и шантажи, скорее уже даже машинально, нежели желанно и обдуманно. Джем просто был. После того, как его мама умерла, Джем и дальше все эти годы просто был. И ждал, пока тот самый бог, наблюдающий на него с этого отвратного неба, наконец заберет Джема с собой.

Однако Джема никто не забирал. Он так и продолжал шантажировать, воровать, врать, ненавидеть себя за это, а также каждый день мечтать выпить яблочного сока столько, чтобы умереть от кислоты. При этом, конечно же, не забывая безмерно сильно ненавидеть тот день, когда Джем Марти впервые в жизни украл чьи-то деньги. Да, он разрушался. И хотел разрушиться еще.

Наравне с работой, воспоминаниями о прошлом и разговорами с людьми, Джем ненавидел и время, когда его отвлекали от трапезы. Хотя, с его бессмысленным существованием все, что заставляло думать "жить или не жить" так или иначе заставляло возненавидеть вселенную. Так что и в тот раз, когда он бездушно наворачивал какую ложку безвкусных помоев тюрьмы, он не сразу заметил глаза человека, который осмелился к нему подсесть.

- Ты - Джем Марти? - спросил парень, поставив свой поднос напротив подноса Марти, - Я хочу купить сигарет.

Джем даже реагировать на подобное пожелание не стал. Он молча продолжил поедать суп, желая только не блевануть от послевкусия.

Алан Чали кулаком постучал по столу, будто в дверь, внимательно глядя на Джема.

- Отвечай.

Джем вздохнул. Если говорить о том, что по жизни его НЕ бесило, этот список составил бы всего 5 вещей: сон, полный кошелек, закрытые рты людей, отсутствие каких-либо звуков, а также время, когда Джема никто не трогал и ничего от него не желал.

Марти, тяжело вздохнув, закатил глаза, собравшись с силами. Драться в общественной столовой особо по планам у него не было, но и подсаживаться так во время единственной минутку отдыха, была та еще наглость человека напротив. И это тоже медленно начинало Джема бесить. Лишь здравый смысл, который кричал, что Джем Марти не должен ввязываться в драки, потому что его могут посадить в одиночную камеру, сбежать из которой будет сложнее, останавливал кого-нибудь убить.

- Если ты не заметил, я занят. Подойти ко мне в другое время, может и договоримся.

- Мне нужно сейчас.

- Всем все нужно сейчас. А теперь дай мне нормально поесть.

- Я хочу купить сигарет. Живо.

Попытки сдержать гнев успехом не увенчались. Джем со всей дури стукнул ложкой по тарелке, что даже заключенные вокруг на него обернулись. Он еле сдерживал гнев, только чтобы не вылится в шквальный огонь негодования на человека напротив.

- Я еще раз повторяюсь. Я. Ем, мой милый. А когда я ем, я что? Правильно, я глух и нем. Так что будь добр захлопнуть свою варежку и дать мне нормально доесть это горькое месиво. Просек?

Джем поднял глаза. Люди вокруг продолжали смотреть на него, даже те, на кого Марти работал, навострили уши, не желая, чтобы их дорогого спекулянта избили. Джем Марти же обессилел моментально.

Молодой парень, на вид которому будто было не больше 16 лет, сидел напротив с чересчур спокойной рожей. На лице его были свежие порезы, явно от недавних драк, одежда была грязноватой, по всей видимости, человек в тюрьме сидел уже не первый месяц. И эти голубые, бесконечно голубые глаза.

Внутри все сжалось. Воздух никак не хотел попадать в легкие, а любые попытки сжать ладонь, чтобы продолжить есть, казались самым бессмысленным действием из всех. Эти глаза. Черт, эти голубые глаза, которые мгновенно вызвали опять то, что Джем так ненавидел - воспоминания.

В голове тут же полезли образы прошлого. Вот и картинки, как Джем сжимает ладонь мамы в больнице, пока она этими голубыми глазами глядит на него, вот и картинки, как, когда она еще не болела, они вместе ходили по магазинам. А как же насчет той самой ночи, когда мама смотрела на Джема так, будто ее предали, когда она узнала, что ее сын воровал чужие деньги. Каждая мысль, которую Джем пытался задержать в себе и больше никогда о ней не думать, хлеще обычного лезла наружу. Да, Джем Марти вспомнил абсолютно все, да, Джем Марти только сейчас, глядя в безупречно голубые глаза Алана Чали понял, как же он жалок. Именно эти глаза напомнили ему, как мама учила не воровать. Они напомнили, зачем Джем Марти воровал на самом деле. И почему не обязан делать это сейчас.

- Джем, тебе помочь? - подошли трое постоянных клиентов, когда Джем с таким перепуганным лицом вторую минуту подряд молча глядел на Алана.

- Эти глаза... - так тихо сказал он, пока на лице его так и рисовался мертвецкий ужас.

Алан не реагировал. Он молча продолжал смотреть на рожу ошпаренного незнакомца, который может продать сигарет. В бесконечном бреду жизни только сигареты позволяли Алану почувствовать хоть что-то, помимо желания перерезать себе глотку. А после того, как у Алана закончилась пачка, а до зарплаты было еще далеко, не оставалось ничего, кроме как обратиться к столь популярному барыге Джему Марти.

- Эу, Джем, ты че? - толкнул Джема в плечо один из заключенных.

Джем очнулся. Он отвел в сторону взгляд, потом опять посмотрел на Алана, потом опять отвел взгляд. Мысли перемешались, а те неприятные чувства, которые он в себе давно похоронил, опять ожили, чересчур сильно нагружая мозг. Чувства... Что это? Где злость, где ненависть, где жалость к себе, которое всегда было в его голове? Почему сейчас Джем внутри себя чувствовал будто и что-то, похожее на тепло, будто он увидел хоть какой-то смысл продолжить существование...

Джем медленно встал из-за стола. Тело его тряслось, руки не слушались, а сердце стучало так бешено быстро, будто Марти недавно марафон пробежал. Он еще раз посмотрел на эту чересчур спокойную рожу Алана, который так и ждал хоть какого-то поворота событий, после чего, наплевав на вопросы людей вокруг, даже на похлебку, отправился в уборную.

- Сигареты, да? Идем, - коротко и ясно сказал он Алану.

С тех пор Алан каждые 4 дня приходил к Марти за сигаретами. С тех пор каждые 4 дня минут по десять в уборной, пока Алан стоял напротив Джема в кабинке, Джем с такой наглостью и неутолимым любопытством просто смотрел в эти глаза. И именно с тех самых пор, стоило Джему Марти впервые в жизни увидеть голубые глаза Алана Чали, Джем понял, что Алан уйдет вместе с ним. Либо с ним же сгниет за решеткой бессмысленной жизни.

Джем Марти нарушил четвертое правило выживания Джема Марти - никого не жалеть. Даже себя.