Взаимопомощь
На утро, как только отец умчался на работу, мама, располагавшаяся в коридоре после провождения отца, незамедлительно набирала ПДН.
- Да, да, будем ждать вас! - мило говорила та с Ириной, как с подругой, за дверью Яры.
- Придет она, - посмотрев на часы, мать добавила, - Через час. - и снова после небольшой паузы, осматривая комнату, с каким-то отвращением выдала, - Ты хоть приберись в комнате своей, я не знаю...
Что владело ей? Материнские замашки или отвращение ко мне, как к личности?
Я нехотя заталкивала скомканные вещи в шкаф, что были раскиданы по всему периметру комнаты и разгребала бардак на столе, поводом которого являлась вчерашняя истерика.
Из-за сильного стресса я с трудом помню, что творилось минувшим прожитым вечером. Это всё сотворила я?
В дверь позвонили и я улеглась в такую же позу, в которой провела ночь, понимая, что сейчас мои нервишки могут не выдержать.
За стуком в комнате показалась Ирина Сергеевна.
- Ярослава, можно?
Я кивнула девушке и она так медлительно продвигалась до моей кровати, что начинала этим выводить меня из себя.
Наконец усевшись на стул, Ирина начала рыться в мыслях, что не связывалось с языком. Она намекала, говорила что-то, спрашивала о вчерашнем, пытаясь подобрать правильные выражения, на с моей стороны ответ был тишиной.
Спустя двадцать минут моего молчания и попыток вытащить информацию из душевнобольной, женщина не нашла ничего лучше, чем спросить напрямую.
- Тебя изнасиловали? - поинтересовалась та вполголоса, положив руку мне на ногу, на что я отрицательно, апатично помотала головой, - Яра, правда всё равно раскроется. Можешь щас рассказывать, если до тебя домогались.
Она настолько начинала раздражать меня, что я, взглянув на неё с полным отвращением, приподнялась на локти и наконец заговорила.
- Меня никто не трогал. Сколько ещё раз повторять?
- Так, ладно, с этим разобрались.
У меня к тебе деловое предложение. Будем помогать друг другу?
В голове не укладывалось уже никак и ничего. Как я могу помогать тёте в полицейской форме?
В миг во мне разыгрался лютый интерес, с капелькой азарта, грех не поинтересоваться.
- От меня конкретно что требуется?
Ирина торопливо начала рыться в толстой, красной папке, что держала в руках.
- Листок. Ручка. Пиши.
- Что писать? - ошарашенная я, метнулась к её лицу, круглыми глазами.
- Имена старших, место, время сборов.
Мои очи готовы были выкатиться с орбит. Откуда она, чёрт возьми, узнала, что я владею этой информацией?
- Мама твоя рассказала, что с группировщиками связь имеешь. - Ира грустно вздохнула, будто ей самой не до этого.
Ну мамуля... Я запомнила.
- Знаете... - довольно резко и обнадеживающе вкинула речь я.
- Да? - глаза её загорелись. Она надеялась, что сейчас я с бешеным желанием помогу им закрыть всех.
- Нет! - рыкнула я, ослабляя хватку пальцев, между которых была зажата ручка.
- Ярослава, они обидели тебя и будут обижать. Тебе шестнадцать лет, ты ставишь крест на своей жизни. Ты уверена в своих поступках сейчас?
- Абсолютно. - я держала себя в руках, по крайней мере старалась, пихая ей обратно этот дебильный листок с ручкой.
Меня очень удивляло, что она, как социальный педагог, давит на меня какими-то хреновыми манипуляциями. Разве так можно?
- Как знаешь, - всё ещё сохраняла спокойствие та, складывая вещички в папку, - Я ещё вернусь, - кинула Ирина через плечо, не разворачиваясь ко мне.
- А лучше б не возвращалась! - фыркнула я, как только женщина скрылась с глаз моих.
Спустя две недели.
Я просидела, а точнее, пролежала около двух недель дома, ничем не занимаясь. Я пыталась придти в себя, надеясь на поддержку близких, чего не проявлялось.
Отец ежедневно читал лекции, добивая меня.
Заходя время от времени, он ворчал, отчитывая меня. Больше я не слышала ни черта.
Когда я растирала слёзы по лицу, вследствие очередной истерики, он молвил, - "Посмотри в зеркало, как ты запустила себя, кем ты стала?"
Когда меня накрывало и разрывало от боли внутри, что резала душу, он лепетал, - "Иди хоть прогуляйся, раз даже в школу не ходишь, совсем уже отупела."
Когда я называла его папой, ища в нём опору и мужское крепкое плечо за своей спиной, он отвечал, - "Не дочь ты мне, с того дня."
Друзья тоже пропали без вести. Вообще не понимаю, что происходит. Не приходят, не звонят. Да чёрт, они даже письма ни разу не написали.
Выходя из дома по нужде выбросить мусор или в магазин, я замечала на себе лишь косые взгляды и насмешки.
Мусор! Я выбрасывала мусор и нашла записку. Как я могла закинуть её и забыть? Господи, какой бред.
Подставив табуретку к серванту, я тянулась за той самой запиской.
Интерес поедал меня изнутри.
"Не подходи к нам больше. Ты грязная. Нам мерзко."
Таня и Турбо
Что нахрен?
Прочитав, колени задрожали, а в руках начался бешеный тремор.
Сердце теперь разбивалось на более мелкие осколки, обливаясь кровью. По щекам стекали крупные слёзы, словно град.
Казань окончательно добила меня.
Да лучше б я сдохла, переезжая сюда и не вспоминала о проклятущей записке.
Я только начала приходить в себя. Как они так могут со мной поступать? Я ведь всё ещё девочка. Ранимая, нежная, хрупкая девочка.
Это те люди, кто кричал мне о любви. Те люди, кто заставил меня поверить в неё. Те, кто разделял моменты жизни со мной, кто любил.
Свалившись обратно на кровать, где я апатично провела две недели жизни, желание жить вновь испарилось, во всей его красе.
Я зарылась в подушки с одеялами, в надежде пропасть. Просто нахрен исчезнуть с этого чёртова мира. Я больше не хочу существовать.
Мрази.
Следующим днём явилась Ирина, пробуждая меня из мира снов, из единственного места, где я могла скрыться от жестокой реальности.
- Яра, ну как ты? Говорят, в школе не появляешься. Скоро уже конец года, а у тебя выпускной класс. Нужно доучиться.
- Я как? Да знаете, прекрасно. Лучше всех прям. - наглая ложь, за которой скрывалась грустная правда.
- Ну уже хоть разговариваешь -улыбнулась та, - Может тебе больницу посетить? На осмотр к психиатру сходить. Препараты дай бог выпишет. Успокоишься.
- Я по-вашему истеричка? - взглянув на неё с презрением, я обратно опустилась носом в подушку.
Для меня её слова звучали оскорбительно, хоть и присутствовало понимание, что она переживала за и
моё состояние сильнее, чем две гниды недоделанные.
- Нет. Тебе самой легче станет.
Давай, приходи в себя. Надо в школу пойти и на медицинский осмотр, а то бумаги уже собирают в ПДН, к нам.
- Что за осмотр? - поинтересовалась я, в ожидании того, о чём думаю и я. План созрел моментально.
- Педиатр, гинеколог, невролог, стоматолог. Всё, как обычно. Двадцать седьмого.
Я кивнула и победно улыбнулась, услышав желанное. Всё пошло туда, куда я рассчитывала. Докажу всем, что невинна. Выкусят, ублюдки сраные.
Ирина Сергеевна молниеносно удалилась, пожелав мне хорошего дня.
Нет уж, денёк будет хорошим не сегодня.
Я тут же поволокла своё тело в ванну, дабы привести порядок.
- Нужно же слушаться отца, - промолвила я себе, ехидно усмехнувшись.
На следующий день.
- Яр, вставай, завтрак на столе. - склонилась мама ко мне и чмокнув в лоб, упорхнула.
Настрой был боевой, как никогда.
Что там меня смущало? Какие-то взгляды или разговоры вполголоса за спиной? Фигули на рагули, не на ту нарвались, черти.
На стадионе, как обычно, слонялся Универсам и увидев меня, они синхронно, с нотками осуждения и презрения завыли. Я усмехнулась себе под нос. Пристанище баранов.
Только вот, чего-то в этом стаде не хватает. Где Туркин?
Дойдя до остановки, я узрела Таню с Маратом, которые были вовлечены в бурную, явно интересную беседу.
Я приветливо помахала кистью руки и улыбнулась, после чего они мгновенно закрыли рты и замерли, как истуканы. Казалось, что они даже не дышали.
От лица Тани
Парень, увидевший Ясю, что двигалась в нашу сторону, схватил меня за запястье, как только я хотела помахать в ответ.
- Марат, ты чего?
- Ничего. Тебя спасаю. С вафлёршами не общаются, как и с их подружками. - возлюбленный бубнил еле слышно, выглядывая за моим плечом на пришедшую.
- Марат, ты сдурел что-ли? - ошарашенно говорила я, пытаясь вырваться с мёртвой хватки парня.
- Я спасаю твоё и моё будущее, наше, наше будущее, Тань.
- Да отпусти ты меня! Вы нелюди. Ещё раз что подобное повторится и ты уже реально лишишься нашего будущего. - выпалила я, перейдя на крик и оттолкнув парня, что нарывался выкопать себе могилу собственными руками.
От лица Ярославы
Хоть пара и пыталась быть еле слышной, я осталась информированной почти всем диалогом.
Непонятно было одно-записка. Поведение Тани не выглядело так, будто она её писала.
Подруга уже бежала ко мне.
- Я так соскучилась. - вскрикнула та, расплываясь в тёплой улыбке, а я остолбенела, раскрывая рот.
- Что ты сделала? - интересовалась я, будто не расслышала.
- Соскучилась говорю по тебе! Не приходила. Каюсь. Думала, что отец твой собак на меня спустит.
- А записка? - уточняла я, с бровями, которые поднялись уже выше лба.
- Какая записка, Ясечка? С катушек полетела там, в одиночестве? - не выпускала меня из объятий Таня.
- Да ладно, уже неважно.
Я соврала. Записка не давала мне покоя по сию секунду, но я видела, что она не при делах.
А кто же тогда? Хренов Турбо?