джейк.
Тяжёлый воздух, будто осадком скапливался в лёгких. Темно. Зрение никак не может сфокусироваться, ощущение тесноты и давки сковывало всё тело, словно железными цепями. Джеюн поднял руки, чтобы протереть глаза, но тыльная сторона ладони столкнулась с чем-то твёрдым, близко находящимся, и оставило за собой неприятное ощущение царапин. Джеюн попытался встать, но голова встретилась с потолком. Что происходит?
«— До завтра, коллеги! — Шим помахал рукой двум мужчинам, и накидывая лёгкую кофточку, покинул белые стены больницы. — Наконец-то домой.
Смена закончена: две успешно проведённые операции, часовая беседа с пациенткой, которой ещё предстоит операция, бумажная работа в кабинете и посиделка с коллегами перед уходом домой.
Вечер укутывал в свои тёплые объятия и прекрасную атмосферу спокойствия, которого сегодня не хватило Джеюну на работе. Он слишком переживал на второй операции, ведь делал её маленькой, жизнерадостной девочке, что рассказывала как посещала накануне зоопарк, где гладила обезьянок и смотрела на тигров. Она рассказывала, как хотела бы сходить на мультик, который выйдет в кинотеатрах через две недели. Джеюн пообещал, что она сходит на этот мультик и просто не мог себе позволить допустить оплошность, как и со всеми будущими своими пациентами. Джеюн считал, что он был в прошлой жизни лучшим человек на земле, если сейчас ему далась такая возможность - спасать чужие жизни.
— Я дома, — Шим снял ботинки и поставил на полку. Пройдя в глубь квартиры, он застал Казуху, свою невестку, за готовкой. Он так и остался стоять, наблюдая как она бегает с кухни на кухню и носит еду в тарелках. Он любил, когда она была такой простой, домашней девушкой. — Я помогу? — Казуха вздрогнула от неожиданности.
— Я и не заметила как ты пришёл. Переодевайся, я уже почти всё, — фигура девушки скрылась за дверью кухни. Джеюн покачал головой, легонько улыбаясь, и пошёл в спальню.
Квартира у них небольшая: кухня, зал, спальня, ванна и туалет объединены. Но они планируют свадьбу через три месяца, а после может и детей, так что Джеюн достаточно долго думает над тем, чтобы наконец купить квартиру побольше на будущее.
Парень переоделся и вышел к Казухе. Она уже сидела за столом. Они обсудили новости по работе друг друга, поделились своими мыслями, просто поговорили ни о чём. Они бы так и продолжили ужинать, если бы Джеюну не стало плохо. Он вскочил и побежал в туалет. Его рвало минуты три. Казуха всё это время сидела рядом и гладила его по спине, периодически спрашивая как он. Она волновалась: вдруг продукты просроченные? Но с ней же всё хорошо.
Джеюну стало легче, и они направились в спальню. Казуха дала ему таблетку, налила воды в бокал, оставила на прикроватной тумбочке и ушла убирать со стола. Шим уснул достаточно быстро, точно маленький ребёнок, уставший после часовой истерики».
Он уснул дома, но где он сейчас? Панике Джеюн старался не поддаваться, пытался мыслить трезво. Он развёл руками, но они упёрлись в стены. Ноги тоже не поднимались выше сантиметров десяти от пола. Шим щупал то, что его окружало и наконец понял – он в деревянном гробу.
Теперь то уже было страшно: сколько он здесь лежит? Как он здесь оказался? Неужели летаргический сон, который приняли за смерть? Благо, Джеюн знал как выбраться из гроба.
Он старался делать глубокие вдохи и медленные выдохи, чтобы кислород оставался как можно дольше. Джеюн с трудом снял рубашку и завязал её низ. Всем сердцем он надеялся, что его похоронили совсем недавно и земля ещё рыхлая. Парень надел рубашку на голову, чтобы её защитить. Сжал правую руку в кулак и ударил.
Удар. Удар. Удар. Треск.
— «Быстро», — подумал он. Обрадовался. Джеюн и не чувствовал как по его руке стекает кровь, а занозы въедаются в раненую кожу.
Земля начала проникать в гроб маленькой струйкой. Как только набиралась горочка, он смахивал её к ногам.
Удар. Удар. Треск.
— «Боже», — земля посыпалась сильнее – он проломил доску. Быстрыми движениями рук он смахивал всё к ногам и утрамбовывал.
Такими темпами он сломал три доски, а ноги уже были в земли, но она продолжала падать. Этой дыры в гробу было достаточно, чтобы Джеюн туда пролез. Он согнул ноги как мог, вывернулся, будто змея, и пролез в эту дырку, толкая мягкую землю головой.
— «Осталось чуть-чуть», — он грёб руками землю, опирался на неё ногами, но она его не выдерживала. Руками он хватался за воздух и почти падал, но со всех сторон его окружала земля. Клаустрофобия, которой он никогда не страдал, потихоньку одолевала его разум. Кислород кончался. Это конец?
Из последних сил он сделал два гребка, убирая землю над собой, теряя уже всю надежду. Но что-то холодное коснулось его руки. Ощущение обволакивания исчезло. Свобода? Второе дыхание пошло в дело.
Три. Два. Один.
Громкий глубокий вдох сквозь рубашку позволил почувствовать себя живым. Джеюн чуть ли не плакал от радости. Только сейчас его начало трясти, паника, которую он всеми силами контролировал внизу, начала одолевать его здесь - на свободе.
— Победа, — прошептал он себе. Выбравшись из земли, он упал спиной на грязь, почти в лужу, снял рубашку с головы и посмотрел на небо. Странное небо, которое совсем не похоже на небо в Сеуле.
Встав, он огляделся: единственная вытоптанная тропинка среди тысяч могил. Он даже не посмотрел на свою и просто пошёл вперёд в надежде выйти на трассу, чтобы его кто-то подвёз. Тело ломило, голова болела, а сам он не мог уже мыслить здраво.
Минут пять он шёл мимо старых, заросших крестов. Джеюн уже сделал вывод, что он не в Сеуле, но всё-таки старался держать себя в руках и продолжать думать. Наконец вдали показались дома, дым столбом. Джеюн ускорился. Он почти бежал и не отрывал взгляд от домов. Думал, что они сейчас исчезнут. Навязчивые мысли казались глупыми: почему они должны исчезнут? Что за чушь?
Он и не понял как забежал в деревню. Начинало темнеть, людей было мало, но те, кого он встречал, выглядели странно, будто с восемнадцатого века: девушки в пышных платьях, мужчины в костюмах, а рядом с ними служанки в оборванных тряпках. Они все странно смотрели на него, как будто боялись. Дома были старые, где-то соломенные, где-то деревянные. Но в самой середине этой деревни красовался готический особняк. Джеюн решил пойти туда.
Под ногами хлюпала вода, на ботинки прилипала грязь. Джеюн кривился, когда смотрел вниз. Он ненавидел дождливые дни, после которых лужи.
— Джейк? — перед ним встала молодая девушка с короткими волосами, одетая в зелёное платье в пол. Рядом с ней был парень, который также испуганно и с недопониманием смотрел на Джеюна. — Джейк, это ты?
— Нет, вы ошиблись. Я не Джейк, — Джеюн помотал головой. Отчего-то он почувствовал вину перед девушкой, которая не отрывала своих карих глаз от него.
— Почему ты без рубашки? Что с тобой случилось? — спросил парень. Он снял с себя пиджак и накинул на плечи Джеюна. Тот благодарно кивнул.
— Простите, но я ничего не понимаю. Повторюсь, вы ошиблись, — ему хотелось пойти дальше, к тому особняку, но тело не слушалось, будто не принадлежало ему. Он стоял как вкопанный и смотрел на пару.
— Ты ничего не помнишь? — в карих глазах сверкнула слеза. Рука девушки потянулась к лицу Джеюна, а он стоял, хотя хотел отпрянуть. — Что же с тобой произошло?
— Пойдёмте домой, там и поговорим, — парень приобнял девушку за талию, прижимая к себе. — Пойдём, Джейк.
Пара двинулись вперёд. Ноги Джеюна сами собой пошли за ними, а Шим отчего-то даже и не думал над этим. Он устал. Тело ломило.
Они шли мимо домов. Серое небо становилось всё темнее, атмосфера пугающей, словно здешняя ночь хранит свои секреты – закрывает глаза всем, чтобы творить свои дела.
Кареглазая оглядывалась каждую минуту, проверяя, идёт ли он за ними. Джеюн не понимал почему он почувствовал вину перед ней, почему не смог двинуться с места, почему сейчас идёт, словно собачка на поводке?
Они подошли к большому дому, который находился близко к пути, по которому шёл Джеюн с кладбища. Он не стал сильно заострять внимание и просто вошёл. Считанные минуты, и он сможет лечь поспать, а утром уже будет думать что и как.
— Будешь кушать? — девушка вытерла туфли о тряпку, что лежала у двери. — Как раз расскажешь всё, что помнишь.
Она не дождалась ответа, и приподняв платье спереди, побежала вглубь дома. С Джеюном остался парень, который терпеливо ждал его, пока Шим оглядывался и думал, что ему делать.
— Тебе стоит принять ванну. Я наберу воды, а ты вытри обувь и проходи, — он ушёл.
Джеюн не хотел ни о чём думать, ведь подумать нужно было о многом, а спать хотелось больше. Ноги еле держали худое тело. Опираясь о стену, он снял грязную обувь, пачкая руки. Брезгливо вытерев об одежду всю грязь, он прошёл дальше.
Кареглазая мелькала в проходе на кухню. А уже через несколько секунд перед Джеюном показался парень:
— Ванна готова, идём, — Шим пошёл за ним. — Ты устал, так что давай не долго, чтобы ты не заснул здесь. Чистая одежда вон, — он показал пальцем на вешалку у зеркала. — А ты чего разулся то? Полы холодные, — парень пожал плечами. Незнакомец понимающе улыбнулся и покинул стены ванны.
Джеюн придал его словам значение, потому что тоже думал, что может уснуть здесь. Он скинул с себя грязную одежду и сел в ванну. Она была молочного цвета, чистая. Вода тёплая. Он расслабился, но быстро пришёл в себя. Шим проскользнул вперёд и окунул голову в воду. Пролежал так секунд десять и вынырнул, встряхивая волосами.
— «Хорошо», — веки начинали слипаться. Джеюн вылез из воды, пересилив себя. Хотелось остаться подольше в этом тепле.
У зеркала висело полотенце. Он посмотрел на себя: тёмные длинные волосы, падающие на лицо, ноздри, вздувавшиеся от быстрого дыхания, а в зелёных глазах отражался он настоящий... Настоящий Шим Джеюн с блондинистыми волосами, карими глазами, прямым носом и пухлыми губами. Кем он стал? Куда он попал?
Времени паниковать не было, но отражение однозначно перебило весь сон, и усталость испарилась в тяжёлом воздухе. Джеюн вытерся полотенцем и надел то, что ему дали: белая блузка, брюки и коричневые туфли на шнурках с двухсантиметровым каблучком.
Он вышел в зал и застал пару, сидящую за столом, яро, что-то обсуждая. Они замолкли как увидели Джеюна. Он сел на стул, приготовленный для него. За столом стояла тарелка с едой и кружка с ромашковым чаем. Он прекрасно знал этот запах, ведь часто пил такой после сложной операции.
— Если хочешь поесть, то сначала поешь, но можешь сначала рассказать, что с тобой произошло, — мягкий голос пронёсся эхом в голове Джеюна, будто он слышал его когда-то.
— Я ничего не помню и не понимаю. Я очнулся в гробу на каком-то заброшенном кладбище, — он отпил немного из фарфоровой кружки. — Можно теперь я задам вам вопросы?
Пара переглянулась и одновременно кивнула.
— Где я нахожусь?
— Город Витш в королевстве Анемон, — ответил парень. Джеюн немного замялся от услышанного.
— Какой сейчас год?
— Восемьсот шестьдесят пятый год, — продолжал отвечать парень.
— Кто вы и как я с вами связан?
— Я – Ким Минджон, а это Хамада Асахи, — улыбнулась кареглазая. — Ты слуга в нашем доме.
— Мужчина – слуга? — «абсурд».
— Поешь и ложись спать. Завтра сходим к Дженни, — Асахи похлопал его по плечу и покинул зал.
— Нет аппетита? — Минджон осталась сидеть, наблюдая за Джеюном.
— Да, — сухо выдал Шим.
— Тогда, — она встала. —Спокойной ночи.
Ким принялась убирать посуду, а Джеюн сидел, не зная куда идти. Дом был огромный, двухэтажный и комнат много. После уборки Минджон показала ему комнату и он лёг, быстро засыпая, прям как в Сеуле перед появлением здесь.