18 глава.
«Пиши кровью — и ты поймёшь, что кровь — это дух.»
— Фридрих Ницше
• Леянель Уилсон.
Я вышла из класса, захлопнув за собой дверь чуть громче, чем надо, и направилась к знакомому кабинету. Золотая табличка на двери была отполирована до блеска — «Директор Амир Хан». Я не стучалась — просто постояла секунду и постучала ногтем по дереву:
«Л — Тук-тук. — я опёрлась плечом о косяк и прищурилась, слушая ответ».
«А — Заходите», — донеслось изнутри. Голос у него всегда спокойный, будто он не директор, а йог с тибетских гор.
Я толкнула дверь и ввалилась внутрь с усмешкой:
«Л — Опа, приветик. — я шагнула ближе и рухнула на кожаное кресло, будто это был мой личный кабинет».
Амир приподнял бровь, посмотрел на часы.
«А — У тебя же сейчас урок. Не рановато чай пить?»
«Л — Не боись, они сидят тихо, боятся шевельнуться. А я сейчас ноги переломаю этому Майклу, если не успокоюсь. Дай чаю, умоляю. — я схватила себя за лоб и закатила глаза».
«А — Щас, сделаю. — он вздохнул, но сдвинул чашки на подносе и поставил чайник».
Я уселась поудобнее и рассказала ему, как Майкл разлил кефир на пол, кто-то подскользнулся, кто-то начал визжать, а потом он ещё и посмел уронить тетрадь Мирона, да ещё и ногой отодвинул её. Всё это — со злостью, с нажимом. В голосе у меня дрожали нервы, но я старалась держаться.
Он молча слушал, наливал чай.
«А — Ну ты даёшь, мощно. — он протянул мне чашку с паром».
«Л — А то. — я фыркнула и взяла чай. Губы обожгло, и мне это даже понравилось».
«А — Почему ты ему помогаешь? Этому мальчишке?»
«Л — Не знаю... Просто хочется. — я пожала плечами, глядя в тёмную жидкость в чашке. — Он хороший. Милый. Чистый, понимаешь? Мне хочется, чтобы он был счастлив. Он заслуживает. Таких сейчас мало».
«А — Ты не такая злая, как все говорят».
«Л — Я добрая только с теми, кто этого заслуживает. — я уставилась на него в упор».
«А — А я вхожу в этот список?»
«Л — Ха, ещё не знаю. Подумаю. — я приподняла бровь и усмехнулась, сделав глоток».
Он рассмеялся, легко, без издёвки. А я допила чай, встала, встряхнув руками.
«Л — Ладно, побежала. Может, ещё загляну к тебе, если не сойду с ума по дороге. — я щёлкнула пальцами и направилась к двери».
«А — Буду ждать. — его голос звучал уже почти тепло».
Я вышла из кабинета и пошла в класс. На удивление — тишина. Прям гробовая. Видимо, испугались.
«Л — Молодцы. Скоро звонок. Ведите себя тихо, пока меня нет. Чао. — я подмигнула им и вышла, оставив за собой лёгкий запах сигарет и мятного чая».
На перемену оставалось минут пять. Я спокойно шла до своего кабинета, когда раздался звонок. Я зашла в класс, села рядом с Винни. Пэйтон, как по заказу, развернулся к нам.
«П — Где была?»
«Л — Не твоё дело. — я даже не повернулась».
«П — Позже поговорим».
«Л — Я подумаю, хочешь ли ты об этом говорить. — я встала, направляясь к двери. Надо было в туалет».
Я не дошла. Меня кто-то схватил за запястье. Пальцы — крепкие, горячие. Пэйтон.
«П — Маленькая, куда ты убегаешь?»
«С — Эй! Ты чё эту курицу держишь за руку?! — в голосе Сиерры была злоба, резкая и липкая».
«П — Не твоё дело, Сиерра».
«С — Моё как раз. Отпусти эту тупую курицу!»
«Л — Быстро отпусти меня, пока я не сломала ей лицо. — я смотрела прямо в её глаза, губы дрожали от ярости».
Он отпустил. Я вырвалась и быстро ушла в туалет. Там всё вскипело. Я ударила кулаком в зеркало, не подумав. Оно треснуло, куски осыпались на плитку. Кровь пошла почти сразу. Сильно. Рука ныливая, но мне было плевать. Я ударила снова — глухо, со звонким треском. Зеркало рассыпалось окончательно. Я стояла, сжав кулаки, сквозь которые сочилась кровь.
Влетела Райли. В её глазах — испуг.
«Р — Родная... что ты творишь... Всё, всё, успокойся. — она подбежала и обняла меня, сжав так, будто хотела удержать мои кости на месте».
«Л — Сука... я ей колени прострелю. — я прижалась лбом к её плечу».
«Р — Тише. Не нужно. Не ради неё».
«Л — Ты иди в класс. Я за уборщицей».
«Р — Хорошо. Только, пожалуйста... не трогай Сиерру. — она ещё раз посмотрела в глаза, как мама».
«Л — Договорились. — я кивнула и вытерла кровь подолом рубашки».
Я вышла с порезанными руками, подойдя к уборщице в коридоре.
«Л — В туалете зеркало разбито. Уберите, пожалуйста. — голос был сухой, хриплый».
«У — Хорошо... — она посмотрела на мои руки, но не сказала ни слова».
Я пошла мимо класса. Сиерра смотрела на меня с осуждением. А Пэйтон орал мне вслед что-то, но я не слушала. Мне было всё равно. Он целуется с ней, а потом трогает меня. Это отвратительно. Я пошла к Амиру.
«Л — Ну привет, это снова я. — я ввалилась без стука».
Он посмотрел и замер:
«А — Что с руками?..»
«Л — Разбила зеркало. Случайно. Оплачу, не переживай. — я махнула рукой».
«А — Да плевать мне на зеркало. Сюда. Я перебинтую. Больно?»
«Л — Нет. — вру. Очень. Но не признаюсь».
Он молча обработал раны. Йод, бинты, ватка. Я смотрела в окно. Всё дрожало.
«А — У тебя сильные порезы. Как это произошло?»
«Л — Неважно».
«А — Говори».
«Л — Я тебе не доверяю. — я повернулась к нему, упрямо».
Он замолчал. Потом сказал:
«А — Хорошо. Тогда просто перебинтую. Потом решишь — расскажешь».
Когда он закончил, я подошла и, не зная зачем, обняла его. Он немного опешил, но обнял в ответ. Тепло. Прочно.
«Л — Прости, что нагрубила. Настроение дерьмо».
«А — Понимаю».
«Л — Спасибо. Я пошла».
Я вышла. В классе уже был звонок. Я вернулась, села к Винни, глянула на Райли. Она посмотрела на мои руки, кивнула, не сказав ни слова.
«В — Что это?..»
«Л — Потом».
«В — Хорошо».
Урок тянулся как жвачка. Через полчаса я резко встала, схватила сумку и вышла. Пэйтон бежал за мной. Я его проигнорила. Мне плевать. Я нашла Мирона — он подбежал и сразу вцепился в меня.
«М — Что это?..»
«Л — Зеркало. В злости разбила».
«М — Леечка, расскажи, что случилось...»
«Л — Пойдём в столовую. Покушаем — расскажу».
Мы сели, заказали еду, и я рассказала всё. Спокойно, без крика.
«М — Вот же мерзкий гад и гадина».
«Л — Согласна».
«М — Как ты себя чувствуешь?..»
«Л — Всё ещё злюсь».
«М — Бедненькая моя... сестрёнка... — он прижался ко мне».
Я обняла его, вдыхая запах его волос. Маленький. Родной.
К нам подошли Райли и Винни.
«Р — Родная, как ты?»
«Л — Уже более-менее».
«В — Кто-то расскажет, что случилось?..»
Я рассказала. Всё.
«В — Вот пидор и пидораска. Я им сейчас рожу раскрошу».
«Л — С нами Мирон, ты чё...»
«В — Мирон, закрой ушки».
«М — Ахахах, вы смешные».
«Л — Пошли. Скоро урок».
Вернулись. В классе — Пэйтон с Сиеррой... целуются. На показ. На зло. Я уселась, уткнулась носом в парту.
«В — Родная?..»
«Л — Я ей ебало снесу. Клянусь богом».
«В — Тише. Иди сюда».
Он обнял. Мне стало чуть легче.
«П — Вы встречаетесь?»
«Л — Развернись, придурок».
«В — Не твоё собачье дело».
«П — Ясно».
Он обнял Сиерру. Учитель вошёл — они отпрянули. Мне было противно. Я встала и вышла. Не сказав ни слова. Просто исчезла.
В туалете было новое зеркало. Я вытерла слезу, которая вдруг скатилась по щеке. Я всегда была сильной. Сдержанной. Но сейчас — не смогла. Подправила стрелку. Вышла.
На всех остальных уроках Пэйтон зажимался с этой... и я старалась не смотреть. Мыслей не было. Только злость. Вечная, сжатая, как комок в горле.
Когда всё закончилось, я быстро вышла. Села в машину. Поехала домой. Впереди — задание. А внутри — пустота.