Прокололась
Я проснулась рано, ещё до рассвета.Всю ночь я не сомкнула глаз.Я лежала, просто смотрела в потолок, пытаясь не думать, не чувствовать, не осознавать, что случилось.Но тело болело.
Каждый синяк, каждый след, оставленный им, горел на коже, напоминая о том, что он переступил черту.
И теперь всё изменилось.
Я медленно села, стиснув зубы от тупой боли в теле.Всё внутри было пустым.
Но я знала одно — я не позволю ему увидеть мою слабость.
Я встала и пошла в ванную.Горячая вода стекала по телу, но не смывала грязь, которая теперь въелась в меня изнутри.Я смотрела на себя в зеркало.На темные пятна на запястьях, на шее, на рёбрах.Марко не оставил ни одного видимого следа, который мог бы вызвать вопросы у других.Но я знала, они есть.
Я перекрыла синяки тональным кремом, замаскировала всё так, что никто бы не заметил.Причесала волосы, аккуратно накрасила губы ровным оттенком.
Когда я снова посмотрела в зеркало, я была идеальной.Ни единого намёка на то, что случилось вчера.
Никакой боли.
Никаких эмоций.
Маска на месте.
Я надела чёрные брюки и шёлковую рубашку, которая скрывала всё, что нужно.И вышла из комнаты.
Когда я спустилась вниз, в столовой уже были Марко и Ромео.Я сразу почувствовала взгляд брата.Он изучал меня, как всегда, ищущий любую слабость.Но я не дала ему ничего.
Просто улыбнулась, будто всё было как всегда:
— Доброе утро.
Мой голос был спокойным, ровным.
Марко поднял взгляд от газеты, лениво усмехнулся:
— Доброе, куколка.
"Куколка."
Я сдержала желание разбить чашку о его голову.Ни один мускул на лице не дрогнул.Я подошла к столу, села напротив.
Марко пил кофе, как будто ничего не случилось.Ромео продолжал смотреть на меня.Я знала, он чувствовал, что что-то не так.Но я была идеальна.
Я разрезала круассан, взяла чашку.
И продолжала играть свою роль.
Как будто вчера не было.
Как будто я не была сломана.
Я аккуратно поставила чашку с кофе на стол, сделала глоток, не спеша.Марко смотрел в газету, но я знала — он всегда замечает каждое моё движение.Я спокойно подняла глаза, заговорила ровным голосом:
— Можно я съезжу в спа?
Марко чуть приподнял бровь, не отрываясь от газеты:
— Спа?
— Да. — Я сделала ещё один глоток кофе, затем медленно положила ложку на блюдце. — Я устала. Мне нужен отдых.
Он молчал несколько секунд, затем отложил газету и внимательно посмотрел на меня.Я выдержала его взгляд, не показывая никаких эмоций.Он чуть наклонил голову набок, будто изучая меня:
— Ты не пропадёшь?
Я легко улыбнулась, как будто это был просто невинный вопрос:
— Геолокация у тебя есть. Если я решу сбежать, ты узнаешь об этом первым.
Я сказала это спокойно, без вызова.
Просто как констатацию факта.
Марко медленно кивнул, затем сделал глоток кофе:
— Хорошо. Но вечером будь дома.
Я кивнула:
— Конечно.
Марко снова взял газету, как будто разговор был окончен.А я просто продолжала завтракать, не показывая, как сильно мне хотелось уйти прямо сейчас.
Я поднялась в свою комнату, закрыла дверь и на несколько секунд просто замерла.Всё внутри было тяжёлым, вязким, словно меня накрыла тьма.Я подошла к зеркалу, смотря на идеальное отражение.
Маска была на месте.
Но внутри...
Внутри всё горело.
Я сделала глубокий вдох, затем вытащила из шкафа чёрное пальто, натянула тёмные очки.
Я не поеду в спа.
Нет.
Я знала, куда мне нужно.Я не могла объяснить почему, но я должна была туда поехать.На кладбище.
К маме Габриэля.
Я помнила, как он говорил о ней в ту ночь.
Как его голос становился глухим, тяжёлым, полным боли.Как он рассказывал, что она пережила насилие со стороны его отца.Как он сказал, что не успел её спасти.
Я не знала, зачем мне это нужно.
Но мне нужно было туда.
Может, потому что это единственное место, где я могу выплакаться.Где меня никто не услышит.Где я смогу разговаривать с мёртвым человеком, которого никогда не знала, но который точно бы меня понял.
Я подошла к тумбочке, взяла телефон.
И оставила его на столе.
Марко не сможет меня отследить.
Я вышла из комнаты, никого не встретив, быстро прошла по коридору, спустилась вниз и через чёрный ход покинула особняк.На улице было прохладно.Я быстро вызвала такси, не думая, не колеблясь.Когда машина подъехала, я села внутрь и назвала адрес:
— Кладбище Сан-Микеле.
Таксист кивнул, не задавая лишних вопросов.
Машина плавно тронулась с места, а я просто закрыла глаза.Я знала, что там, среди надгробий, среди тишины, которую никто не нарушит,я наконец смогу просто быть собой.
Машина ехала по улицам, но я почти не смотрела в окно.Город проносился мимо, но я не видела его.
Я просто сидела, сцепив пальцы в замок, чувствуя, как в груди тяжелеет комок.
"Зачем я еду туда?"
Я не знала.
Но я знала одно — я должна быть там.
Такси выехало за пределы центра, свернуло на более узкие дороги, ведущие в сторону кладбища.Внутри машины было удушающе тихо.Я слышала только собственное дыхание.Когда мы подъехали к воротам, я быстро расплатилась и вышла.
Холодный воздух сразу же обжёг кожу.Здесь было безлюдно.Только длинные ряды надгробий, мраморные плиты, увядшие цветы.Я медленно пошла вперёд, чувствуя, как ноги становятся тяжёлыми.
Я помнила, где она похоронена.Я прошла по дорожке, свернула между могил, и увидела её.Чёрная мраморная плита.Строгая, но аккуратная, ухоженная.
"Клара Ревьеро. Любящая мать."
Я замерла.А потом просто опустилась на колени перед могилой.И слёзы хлынули.Безудержные. Горячие.Я закрыла лицо руками, но это не останавливало рыдания.Я плакала, как не плакала уже много лет.Потому что только здесь, рядом с этой женщиной,которую я никогда не знала,я могла позволить себе сломаться...
Я сидела на коленях перед могилой, ощущая холод камня, сырость земли под пальцами.
Слёзы стекали по щекам, но я не вытирала их.
Я просто смотрела на выгравированные буквы, на это простое, но такое горькое послание:
"Любящая мать."
Я сделала глубокий, дрожащий вдох и прошептала:
— Вы меня не знаете.
Мой голос был тихим, сорванным:
— Но почему-то мне кажется, что мы бы с вами поладили.
Я горько усмехнулась, закрывая глаза на секунду:
— Мне сейчас так больно. Очень.
Я стиснула пальцы, впиваясь ногтями в ладони, но это не помогало заглушить боль внутри:
— Я сделала больно вашему сыну, чтобы спасти его.
Голос дрогнул, но я продолжала:
— А он... он не понял меня. Или не услышал.
Слёзы снова потекли, но я не могла остановиться:
— Теперь он думает, что я предательница... думает, что я ушла к другому.
Я резко вдохнула, пытаясь совладать с эмоциями, но не смогла:
— А я ведь сделала это ради него, понимаете?
Я посмотрела на гравировку, как будто искала там ответ:
— Я спасла его жизнь...
Я закрыла глаза, сжимая зубы:
— Я правда не знаю, что мне делать.
Я наклонилась вперёд, касаясь лбом холодного камня:
— Как вы терпели насилие от мужа?
Я снова разрыдалась.Судорожно, отчаянно.
Я знала, она меня не услышит.Но мне было проще говорить с мёртвым человеком, чем с кем-то живым.Потому что мёртвые не осуждают.Мёртвые не предают.
Я просидела у могилы долго, позволив себе наконец сломаться.Плакать так, как не могла ни перед кем другим.
Но потом...
Я вытерла слёзы, сделала глубокий вдох.Поднялась на ноги, смахнула с колен прилипшую землю.Посмотрела на надгробие в последний раз:
— Спасибо, что выслушали меня.
Мой голос был хриплым, надломленным.
Затем я развернулась и пошла прочь.
Такси довезло меня обратно быстро.Я не смотрела в окно.Не думала,я просто пыталась заглушить боль внутри.Когда я вошла в дом, особняк был тихим.Марко не было.Я сразу направилась в свою комнату, закрыла за собой дверь и прислонилась к ней спиной, глубоко выдыхая.
"Боже..."
Я подошла к зеркалу, посмотрела на себя.Глаза были красными, опухшими.Но я привела себя в порядок.Засыпала следы пудрой.Привела волосы в порядок.Стерла последние эмоции.
И когда через два часа в дверь постучали, я уже снова была идеальной.Я открыла, и на пороге стоял Марко.Расслабленный, довольный, с лёгкой улыбкой на губах:
— Одевайся.
Я взглянула на него, не показывая удивления:
— Куда?
Он наклонил голову, наблюдая за моей реакцией:
— В клуб.
Я не моргнула:
— Какой?
Марко усмехнулся:
— "Veleno."
Я почувствовала, как внутри всё сжалось:
— Тебе снова нужно встретиться с Габриэлем?
Он кивнул, скрестив руки на груди:
— Да.
Затем он усмехнулся и лениво добавил:
— И ты пойдёшь со мной.
Я кивнула, сделав вид, что мне всё равно:
— Хорошо.
Марко провёл пальцем по моему подбородку:
— Одевайся красиво, куколка.
И с этими словами он развернулся и ушёл.
Я осталась стоять в комнате, чувствуя, как внутри всё переворачивается.Я снова увижу его.
Габриэля.
Но после того, что произошло...
Будет ли он вообще смотреть на меня?
Я стояла перед гардеробом, глядя на бесконечные ряды дорогих платьев, но не чувствовала никакого желания надеть хоть что-то из этого.
Марко хотел, чтобы я выглядела красиво.
Чтобы я была идеальной.
Чтобы я снова была его трофеем.
Но сегодня...
Сегодня я не дам ему этой победы.
Я подошла к зеркалу, медленно сняла рубашку, осматривая своё отражение.Тёмные синяки на рёбрах, красные вмятины от его пальцев на запястьях, лёгкие следы на шее.Я не стала их прятать.
Пускай видят.
Пускай все увидят, какой он тиран.
Я выбрала чёрное платье, облегающее, но с открытыми руками и плечами.Никаких длинных рукавов, никакого маскирования.
Марко всегда любил, когда я выглядела безупречно.Сегодня он увидит последствия своих действий.
Я провела пальцами по ключице, затем выпрямилась.
Макияж лёгкий.Я не скрыла ни усталость, ни тень боли в глазах.Я сделала укладку, но небрежно, так, будто даже не пыталась быть идеальной.
Когда я закончила, я снова посмотрела в зеркало.
Я не была прекрасной женщиной Марко Висконти.Я была разрушенной женщиной Марко Висконти.И он увидит это.
Я надела туфли, затем взяла сумку и вышла из комнаты.Готовая идти в самое сердце этой тьмы.
Я спустилась вниз, не спеша, чувствуя, как каждая ступень отзывается в теле тупой болью.
В особняке было тихо.
Марко стоял у входа, ожидая меня, спокойный, расслабленный.Но когда он увидел меня, его улыбка едва заметно дрогнула.Я подошла ближе, не сказав ни слова.Его взгляд медленно скользнул по моему телу, задержался на запястьях, на рёбрах, на синяках.
Его глаза потемнели.Он поднял руку, легко коснувшись моей шеи, проводя пальцем по красному следу:
— Ты не замазала их.
Это был не вопрос.
Я посмотрела на него, ровно, холодно:
— Нет.
Тишина повисла между нами.Я видела, как его пальцы едва заметно напряглись.
Марко не любил, когда его слабости выставляли напоказ.И сегодня я сделала именно это.
Он вдруг усмехнулся, убирая руку:
— Ну что ж, куколка, пускай смотрят.
Он открыл дверь, пропуская меня вперёд, и я шагнула за порог, чувствуя, как воздух стал ещё тяжелее.Через несколько минут мы уже ехали в машине.Марко молчал, потягивая виски из бокала.Я смотрела в окно, не думая ни о чём.Но в груди всё горело.
Машина плавно скользила по ночным улицам, пока я смотрела в окно, не мигая, не моргая, не позволяя себе думать.Тонкие огни фонарей отражались на тёмном стекле, и город казался приглушённым, далёким, как мираж.
Я слышала, как ледяные кубики звякнули о стенки бокала в руках Марко.Он пил виски, расслабленный, самодовольный, но я знала — он не был глупцом.
Он знал, почему я не замазала следы.
Он знал, что это был вызов.
Но он позволял мне это.
Пока.
Клуб "Veleno"
Когда машина свернула на знакомую улицу, внутри меня что-то сжалось.
Я знала это место.
Слишком хорошо.
Огромное здание, неоновый свет, строгие охранники у входа.Музыка, глухо пробивающаяся сквозь стены, запах дорогого алкоголя, сигар, греха.
Я помнила его.
Я уже была здесь.
Дважды.
Но тогда...
Тогда я была Лаурой.
Тенью, призраком, женщиной, которую никто не знал.
А сегодня?
Сегодня я здесь как женщина Висконти.
И от этой мысли меня буквально тошнило.
Охранники открыли перед нами дверь.Марко первым вышел из машины, затем подал мне руку.Я посмотрела на его ладонь, затем медленно вложила в неё свою.Он сжал мои пальцы чуть сильнее, чем следовало.
Я не вздрогнула.
Я давно научилась не вздрагивать.
Когда мы вошли внутрь, всё сразу изменилось.
В этом клубе было всё, что можно было представить в мире порока.Золотистый свет, женщины, плавно двигающиеся под музыку, мужчины, пьющие и смеющиеся, дым сигарет, дорогие напитки, тяжёлый аромат соблазна, власти, грязи.И кровь, скрытая за дорогими костюмами и улыбками.
Мы прошли дальше.Официант тут же подбежал к Марко, предлагая напитки, но тот лишь лениво махнул рукой.
— Где он?
— В VIP-зоне, сеньор Висконти. Уже ждёт вас.
Я почувствовала, как воздух вокруг стал ещё тяжелее.Марко усмехнулся, слегка подтянул меня ближе, как будто напоминая, к кому я теперь принадлежу:
— Пойдём, куколка.
Я сделала глубокий вдох.И шагнула вперёд.
Мы шли по клубу, и я чувствовала, как на нас смотрят.Каждый взгляд скользил по мне, но я не отворачивалась, не показывала слабости.
Я знала, что люди здесь помнят меня.
Как Лауру.
Но сегодня они видели женщину Висконти.
И это было грязным пятном на моей коже.
Музыка гремела в воздухе, вибрации басов отдавало в груди, но внутри меня было холодно.Я почувствовала, как Марко сильнее сжал мою талию, демонстративно ведя меня вперёд, к лестнице, которая вела в VIP-зону.
Я знала, кто там.
Я знала, что этот момент неизбежен.
Габриэль
Когда мы поднялись на второй этаж, охранники сразу же раздвинули двери.
И я увидела его.
Габриэль сидел на кожаном диване, чуть откинувшись назад, держа в руках бокал с виски.На нём был идеально сидящий тёмный костюм, белая рубашка с расстёгнутыми верхними пуговицами, обнажающая немного загорелой кожи.
Он был таким же спокойным, как всегда.
Но когда он посмотрел на меня, я почувствовала, как внутри что-то перевернулось.
Его взгляд был тяжёлым.Проникающим.
И таким... пустым.
Рядом с ним сидела она.Блондинка, та самая, что была с ним на приёме и у нас дома.
Она лениво скользнула по мне взглядом, затем потянулась к его плечу, словно отмечая территорию.
Но он не отреагировал.
Он не остановил её.
Он не отстранился.
Он позволил ей это.
И почему-то это было больнее, чем должно было быть.
Я не дрогнула.Я просто спокойно прошла с Марко к дивану, села рядом с ним, и позволила его руке снова оказаться на моей талии.Марко усмехнулся, жестом подозвал официанта:
— Кажется, у нас снова встреча, Ревьеро.
Габриэль сделал глоток виски, затем медленно поставил бокал на стол:
— Похоже на то.
Его голос был таким же холодным, как и его взгляд.И в этот момент я поняла,что эта ночь,станет самой ужасной пыткой.
Разговор между ними начался почти сразу, как только официант поставил на стол новые бокалы с виски.Марко сел удобнее, закинув ногу на ногу, расслабленный, самоуверенный, словно он знал, что держит ситуацию под контролем.Габриэль же был непроницаем.Он не торопился, говорил мало, но каждое его слово было точным, отточенным, как лезвие ножа.
Я не слушала их.
Сидела с прямой спиной, но мой взгляд был опущен вниз.
На танцпол.
Там, внизу, клубная жизнь кипела яркими огнями.Люди смеялись, пили, танцевали, их движения были свободными, их лица не знали боли, как знала её я.Я видела, как какие-то девушки смеялись, бросая друг другу коктейли, как парни притягивали их к себе в ритме музыки, как они просто жили.
Без оков.
Без боли.
Без того, что сжигало меня изнутри.
Я хотела так же.Хотела забыться, раствориться в этой музыке, закрыть глаза и притвориться, что я не сломлена.Но внутри меня не было музыки.
Только тишина.
Холодная, бездушная, выжигающая.
Я почувствовала движение рядом.Марко что-то сказал, и его пальцы лениво провели по моей талии, напоминая кому я теперь принадлежу.
Я не вздрогнула.
Габриэль тоже ничего не сказал.
Но я чувствовала его взгляд.
Тяжёлый. Выжидающий.
Как будто он пытался что-то понять.
Но что?
Я не знала.
Я просто продолжала смотреть вниз, туда, где люди были живыми.
Разговор между Марко и Габриэлем продолжался, но для меня всё вокруг становилось приглушённым,
незначительным.Я сидела, глядя вниз на танцпол, где люди смеялись, кружились в танце, забываясь в ритме музыки, и внутри что-то болезненно сжималось.
Я хотела так же.Хотела быть среди них, чувствовать лёгкость, свободу, смех.
Но вместо этого я сидела здесь, рядом с человеком, которого ненавижу, а напротив меня — тот, кто должен был бы меня ненавидеть.
Я услышала, как Габриэль что-то сказал, его голос был ровным, холодным.
Марко усмехнулся, сделал глоток виски:
— Значит, всё решено?
Габриэль наклонился вперёд, его взгляд на мгновение задержался на мне.
Но я не смотрела на него.
— Видимо, да.
В его голосе скользнула колкость, но я не могла понять, к кому она была обращена — к Марко или...
Ко мне?
Марко удовлетворённо кивнул, откинувшись на спинку дивана:
— Вот и отлично.
Он перевёл взгляд на меня, его рука скользнула выше по моей талии, пальцы чуть сжались:
— Ты чего такая тихая, куколка?
Я сделала вид, что его касания не значат ничего.Просто слегка улыбнулась:
— Прислушиваюсь к вам.
Марко хмыкнул, затем наклонился ближе, его губы почти коснулись моего уха:
— Может, ты хочешь развлечься?
Я замерла.
Марко усмехнулся, кивком указав вниз:
— Танцпол в твоём распоряжении.
Я почувствовала, как взгляд Габриэля резко напрягся.Он не сказал ни слова, просто взял бокал и медленно сделал глоток.
Но я видела, что он ждал.
Ждал, что я сделаю.
Я повернулась к Марко, чуть склонила голову набок, будто размышляя.И затем улыбнулась:
— Почему бы и нет?
Я почувствовала, как его пальцы на миг напряглись на моей талии, будто он не ожидал, что я соглашусь.Но затем его губы дрогнули в довольной ухмылке:
— Вот и славно.
Он убрал руку, жестом указывая, что я могу идти.
Я поднялась.
И на мгновение в комнате повисла тишина.
Я чувствовала, как на меня смотрят.
Марко.
Габриэль.
Даже его блондинка, которая вдруг отставила свой бокал, будто тоже заинтересовалась.
Но я не задержалась ни на ком из них.
Я развернулась.И направилась вниз.
Туда, где люди всё ещё были живыми.
Я спустилась вниз, чувствуя, как воздух становится более плотным, пропитанным запахом алкоголя, сигарет и дорогих духов.
Музыка громко гремела, заполняя всё вокруг, но я почти не слышала её.Люди смеялись, танцевали, жили.А я просто шла сквозь этот шум, направляясь к бару, где не было толпы.
Я не хотела танцевать.Не хотела чувствовать чужие руки на себе, не сегодня.
Я просто хотела тишины.
Подойдя к стойке, я села на высокий барный стул, закинула ногу на ногу, постукивая пальцами по деревянной поверхности.
Бармен быстро заметил меня:
— Что-нибудь выпьете?
Я задумалась на секунду, затем ответила:
— Виски. Без льда.
Бармен кивнул, быстро наполнил бокал и поставил его передо мной.Я провела пальцем по краю стекла, сделала глоток, чувствуя, как крепкий алкоголь согревает горло, но не заглушает холод внутри.
Я почувствовала движение рядом.Кто-то сел на соседний стул, и я заметила краем глаза тёмный силуэт.
Я перевела взгляд и увидела его.
Даниэля.Младшего брата Габриэля.
Он сидел рядом, опираясь локтем на стойку, внимательно изучая меня.
Я знала, что он не такой, как его брат.
Он не был жестоким.
Не был холодным.
Но он был умным.
И сейчас в его глазах было слишком много понимания.Он наклонил голову набок, затем спокойно произнёс:
— Ты выглядишь так, будто хочешь выпить не один, а сразу три бокала.
Я слегка усмехнулась, опустив взгляд на свой напиток:
— А может, и все четыре.
Даниэль хмыкнул, затем заказал себе то же самое.Несколько секунд он молчал, затем тихо добавил:
— Я не знаю, что у тебя произошло.
Я замерла.Он сделал глоток виски, затем повернул голову ко мне:
— Но ты не выглядишь счастливой, Али.
Я посмотрела на него, не показывая ничего.
Но внутри меня всё дрогнуло.
Он был первым, кто заметил.
Я почувствовала, как внутри что-то сжимается.Даниэль смотрел на меня внимательно, слишком пристально.
Его глаза были слишком понимающими.
Я знала, что если я сейчас не скрою всё это, то он увидит всю правду.Я не могла этого допустить.Я сделала глубокий вдох, выпрямилась, заставила губы изогнуться в слабой улыбке:
— Всё нормально.
Мой голос был ровным, но...
"Чёрт."
Он всё равно дрожал.
Даниэль медленно наклонил голову набок, его пальцы легко обхватили бокал с виски, но он даже не сделал глотка.
Он просто смотрел на меня.А затем, тихо, но чрезвычайно прямо, спросил:
— Он угрожал тебе?
Я почувствовала, как дыхание сбилось.
Но Даниэль не остановился:
— Братом? Габриэлем?
И в этот миг мой бокал выпал из рук.Стекло с глухим звоном разбилось о мраморный пол, тёмно-янтарная жидкость разлилась пятном, словно кровь.
На секунду всё вокруг будто замерло.
Я резко вскочила, отступая назад, чувствуя, как сердце бешено колотится в груди:
— Я... — Я сглотнула, но голос всё равно дрожал.
Даниэль даже не шелохнулся.Он просто смотрел на меня, и в его глазах было слишком много ответов, которые я не хотела, чтобы он знал.
Я сделала шаг назад:
— Мне пора.
Я развернулась и быстро пошла прочь.
Я не оглядывалась.Я чувствовала, как ноги подкашиваются, но я не останавливалась.
Лестница на второй этаж была слишком длинной, слишком далёкой.Люди мелькали перед глазами, кто-то смеялись, кто-то пьяно шептали друг другу в уши, но я не слышала их.
Я чувствовала только холод, страх и боль.
Я должна была уйти.
Должна была снова натянуть маску.
Я ворвалась в VIP-зону, где сидели Марко, Габриэль и остальные.Я чувствовала, как их взгляды тут же обратились на меня.
Но мне было всё равно.
Я просто подошла к Марко, села рядом, позволила ему снова обнять меня за талию.
Ничего не произошло.
Никакого разбитого бокала.
Никакого вопроса.
Никакой боли.
Я просто вернулась туда, где меня уже раздавили.Время в клубе тянулось медленно, удушающе.Я сидела рядом с Марко, чувствуя его пальцы на своей талии, ощущая, как этот вечер выжигал меня изнутри.
Я ни разу не посмотрела в сторону Габриэля.
Но я чувствовала его взгляд.
Тяжёлый, выжидающий.
Как будто он заметил что-то.
Как будто он пытался что-то понять.
Но я не давала ему ни одного ответа.
Я просто сидела, молча, с ледяной улыбкой на лице, терпеливо дожидаясь момента, когда всё это закончится.
И наконец...
Марко посмотрел на часы, потянулся, затем лениво провёл пальцами по моей талии, давая понять, что пора:
— Пойдём, куколка.
Я не сказала ни слова.Просто кивнула, плавно поднялась, не обращая внимания ни на кого.
Когда мы вышли из клуба, воздух снаружи был прохладным, влажным.
Но я не почувствовала облегчения.
Я знала — впереди не было ничего легче.
Чёрный автомобиль уже ждал у входа.
Охранники открыли дверь, и Марко первым сел внутрь, потянув меня за собой.Как только дверь захлопнулась, тишина в салоне стала оглушающей.
Марко был расслаблен, доволен, его пальцы легко постукивали по подлокотнику.Он бросил на меня взгляд, изучающий, словно что-то проверял:
— Ты сегодня странная, Али.
Я посмотрела в окно, затем медленно повернула голову к нему, изображая лёгкую усмешку:
— Серьёзно?
— М-м... — Он склонил голову набок, затем лениво провёл пальцами по моей щеке.
Я не вздрогнула.
Я не показала отвращения.
Я просто смотрела на него, молча.
Он усмехнулся, затем убрал руку:
— Но мне нравится.
Я не ответила.Машина неслась по ночному городу, и я просто смотрела на проносящиеся мимо фонари, пытаясь не думать.
Не чувствовать.
Не вспоминать его взгляд в клубе.
Я знала, что он видел.Я знала, что он понял.
Но теперь было слишком поздно.
Я снова была в этом аду.