Грехи поколения. Месть Али

О красоте столицы Катара - городе Доха, можно не то, что рассказывать долго, а снимать фантастические фильмы. Необыкновенная архитектура современных высоток и подсветка домов создают впечатление космического пейзажа, завораживая взгляд. Гуляя по вечерней набережной, которая выстроена изумительно красиво и встречая постоянно пробегающих местных жителей, которое любили пробежку в прохладное время, я восхищался красотой города и тем, что может сотворить нефть. Я даже не догадывался, что люди арабских стран живут в таком достатке и роскоши, обычно впечатление о народах востока, мягко говоря, самые неприятные. Я не видел несчастных и забитых женщин, я не видел нищих мужчин и голодных детей. Глаз радовался, наблюдая за столь культурной и богатой жизнью жителей Катара. Остановившись на мосту набережной и облокотившись на перила, я вынул мобильный своей сестры из кармана и позвонил на номер Тамаи. Вслушиваясь в бесконечные гудки, я смотрел на изумрудный блеск волн и с нетерпением ждал голоса своей любимой, который, как обычно, с нежностью произнёс:

- «Алло?»

- «Тами, ты можешь говорить?»

- «Господи, Алюси! Это ты?!»

- «Да, прости, что не появлялся раньше, было много проблем...»

- «Почему ты молчал?! Где ты был так долго, я с ума сходила в ожидания хоть какого-то знака от тебя! Али!»

- «Тише-тише», - улыбался я слушая любимый голос своей девушки. – «Я извиняюсь, я виноват. Ты скажи, ты ждёшь меня?»

- «Есть сомнения?»

- «Не посмею», - засмеялся я. – «Как же я скучаю, если бы ты знала, как мне необходимо быть с тобой»

- «Мой хороший, так приезжай, я вся похудела пока нервничала. Приезжай и всё будет хорошо у нас»

- «Приеду, обещаю»

- «Я люблю тебя, Алюси. Не оставляй меня так больше, это действительно не выносимо».

Понимая, что моя любовь заплакала, я замолчал и слушал её, не находя слов чтобы успокоить. Без Тами я действительно становлюсь слабее, я тяжело вздохнул и сказала:

- «Всё, прекращай, пока плачешь ты - мучаюсь я. Моя сила в твоей радости, так что завязывай с нытьём»

- «Хорошо»

- «Я доделаю кое какие дела и приеду за тобой. Встретишь своего Али уже не простым Тбилисским парнем, а настоящим султаном»

- «Ты для меня всегда был султаном. Слегка брехливым конечно, но султаном. Когда ты будешь, Алюсь?»

- «Думаю через неделю или две я вернусь»

- «Мне писать на этот номер тебе? За эти месяцы, что я без тебя, я просто обязана заполнить эти промежутки общением с тобой»

- «Малыш, давай я вернусь и тогда поговорим. Писать не надо сюда, это не мой номер»

- «А куда писать, скажи, не пропадай на месяц, пожалуйста!»

- «Ты у меня сильная, мудрая и терпеливая, верно?» - снова улыбнулся я, слушая заплаканный и расстроенный голос Тами. – «Значит ещё недельку или две потерпишь, договорились?»

- «Какой же ты...»

- «Какой?»

- «Жестокий, но лучший, самый лучший. Я жду тебя, не забывай это»

- «Целую тебя, моя жизнь»

- «Я тебя тоже!»

Убрав мобильный от уха и с неохотой сбросив вызов, я снова посмотрел на воду, которая восхищала своим изумрудным цветом. Приглядевшись я увидел, что в воде что-то плывёт, слегка высунувшись за перила я вглядывался в глубь прозрачных волн, и разглядел плывущее тело дохлой собаки, которую поедали птицы. От увиденной мерзости я отскочил назад и ударился спиной о человека, который выкрикивал и собирал людей на экскурсию в музей исламского искусства, слушая их возгласы, я убрал телефон в карман и снова взглянул за перила, но в воде как ничего и не было. Ощутив головокружение, я решил поскорее вернуться домой и пройдя мимо зала, ко мне подбежала мама и тут же спросила:

- Сынок, ты где был?

- Прогуливался по городу, - держась за голову и поднимаясь по ступенькам ответил я.

- Как чувствуешь себя, сказать, чтобы что-то приготовили тебе?

- Нет, спасибо, - улыбнулся я и спустившись к маме, крепко обнял её. – Со мной всё хорошо, хватит переживать так.

- Ты пьёшь всё так, как говорил доктор?

- Да, только в последнее время голова часто кружиться стала, это точно хорошее лекарство?

- Этот доктор нас всех лечит уже много лет, поверь мне, ему можно доверять больше чем кому-либо.

- Хорошо, мама, если разрешите, то...

- Конечно, отдыхай сынок и спускайся к нам если заскучаешь.

Я поцеловал Кристину в лоб и поднялся по лестнице на второй этаж, заметив брата, который тихонько закрыл дверь в мою спальню и развернувшись, чтобы уйти, перепугался увидев меня.

- Ради Аллаха, зачем так тихо подкрадываться?

- Что ты делал в моей комнате? – недовольно спросил я, заметив растерянный вид Аббаса.

- Я тебя искал.

- Зачем?

- Хотел узнать кое-что...

- Спрашивай.

- Что ты решил с наследством?

Скорчив свою физиономию, я открыл дверь своей комнаты и схватив Аббаса за локоть, затолкал его в спальню и выкрикнул:

- Да что с тобой?! Ты брат или кто? Почему ты ведешь себя так?

- Прошу не распускать руки, Али, я тебе не твои подчинённые солдаты. Я имею полное право возмущаться, брат мой, я всю жизнь работал чтобы заработать копейку, поднять имя нашей династии и чего-то добиться и знаешь, я добился, - улыбнувшись сказал Аббас, подойдя ко мне. – Я здороваюсь с эмирами, имею уважение в политике и числюсь в списках влиятельных людей, откуда ты меня сейчас хочешь убрать. А кто ты?

- Я твой младший брат.

- Так занимай достойное место, Али. Место младшего брата, а не выскочки. Что ты сделал за эту жизнь? Бежал вместе с мамочкой? Зарабатывал на хлеб убивая невинных людей и сейчас пришёл сюда наживаться на состоянии, которое я колотил, пока ты как первобытный человек жил в горах и развлекался, расчленяя людей?

- Заткнись!

- Факты не должны злить тебя, братец.

- Я в отличии от тебя не жил, а выживал. Я зарабатывал с 12 лет, чтобы моя мать не мыла полы, я попал в плохие руки, я не выбирал этой жизни, Аббас. Но я никогда не подниму руки на тех, кого люблю, меня даже война сломать не смогла, а ты? Пристрелил своего друга и не краснея врёшь его отцу, ты прикончил моего друга, только за то, что он что-то сказал тебе не по душе? Кто из нас человек, кто тварь, м?

- Я не верю в прощение, брат мой, я не верю, что такого как ты можно прощать. Ты убийца и тебе не место тут, лучше подумай ещё раз о наследстве, хорошенько подумай, Али.

- Я не убийца, я солдат, а вот ты..., ты убивал не по политическим соображениям, а из-за гнилой души!

- Если я гнилой, то ты сам дьявол, Али. Тебе не место среди нас.

Не выдержав слов брата, которые меня вывели из себя и запылав гневом к Аббасу, я хотел напасть на него, но резко замер, увидев на своей кровати чёрную кошку, которая сидела и внимательно смотрела на меня. Не столько удивило животное, сколько небольшие рожки на её голове. Не понимая, что это такое, я зажмурил глаза и снова раскрыв их и взглянув на постель, животного уже не было. Поняв, что я что-то увидел, брат посмотрел на кровать, а потом с улыбкой взглянул на меня и спросил:

- Что-то не так, Али?

- Убирайся!

- Ты всё же подумай, брат мой, я ведь хочу лучшего для нас всех.

Аббас вышел из спальни и закрыл дверь. Не понимая, почему мой брат вырос таким моральным уродом, я подошёл к комоду и как обычно взял банку с таблетками и выпил их, чтобы поскорее лечь спать и заснуть. Как же мне хотелось скорее покинуть этот дом, эту семью и вернуться в Грузию, к Дато и любимой Тами. Проходили дни, право на наследство восстановили, и отец в спешке всё старался завещать на моё имя. Родители Далиля подали заявление в полицию и их сына объявили без вести пропавшим. Нашу семью допросили как свидетелей, но зацепок не нашли и мужчину решили искать в Тбилиси. Каждую ночь мне становилось хуже, заснуть было тяжело, а воспоминания о Шахе сводили меня с ума. Док стал навещать меня чаще и выдвигать версии, что у меня начиналась паранойя. Мучаясь от головных болей и отвращения от самого себя, я начал разбивать все зеркала в доме, испытывая ненависть к своему отражению. Отец, док, Кристина, а также Шейха с Аббасом и Халисой сидели в зале с ужасом вслушиваясь, как я в очередной раз кричал в голос и старался сломать двери шкафа.

- О Аллах, это невозможно терпеть, - еле сдерживая слёзы, говорила мать. – Вы же говорили, что от ваших лекарств он должен успокоиться, а сыну только хуже!

- Я не учитывал тот факт, что Ваш сын не только перенёс смерть друга, но и повидал много жестокости на войне, - что-то читая на своём планшете отвечал док.

- Так учитывай это всё! – возмутился Ахмад. – Что мне с сыном делать? Вчера пришлось приказать вынести все зеркала из дома, он их бьёт, как только видит.

- Скорее всего, - вздыхал врач. – У него обострилась душевая болезнь, характеризующаяся тяжёлыми бредовыми переживаниями. Если он, будучи ребёнком, пережил столько ужасов, то естественно его психика нарушена уже очень давно и сейчас мы видим результат его юности.

- Как это вылечить? – не находя себе места, спросила Кристина. – Должны же быть способы.

- Я проведу с ним беседу и если он окажется душевно больным, то сами понимаете, - грустно вздохнул док.

Сестра и брат переглянулись, а отец недовольно подошёл к врачу и спросил:

- То, что? Что с ним будет?

- Нам придётся на время поместить его в психиатрическую больницу.

- Нет! – закричал Аббас. – Об этом и речи быть не может. Хотите сделать из него овоща? Нет, я не для этого столько лет молил Аллаха вернуть мне сына.

- Господин, там мы сможем оказать хоть какое-то лечение Вашему сыну, поймите меня верно он...

- Я говорю НЕТ! Он скоро должен взяться за наш бизнес, он не может иметь репутацию псих-больного!

- Давайте сделаем ему лечебницу тут? – предложила Шейха. – Пусть врачи навещают его дома и проводят нужные процедуры.

Неожиданно все заметили, что я затих. Док отложил планшет и сказал:

- Если позволите, я поднимусь к нему.

Отец кивнул мужчине, а сам сел на диван, взяв Шейху за руку. Открыв мою дверь и войдя в спальню, док посмотрел на разбросанные вещи по комнате, разбитую вазу и сломанную дверь шкафа. Осторожно перешагивая через одежду и выйдя на балкон, на полу которого я сидел и смотрел на небо, док присел рядом и спросил:

- Привет, как дела?

- Бывало и лучше, - не отводя взгляда от голубя, который кружил по небу, отвечал я.

- Кто-то разозлил тебя?

- Да.

- Кто?

- Я не знаю, но он часто злит меня.

- Я могу с ним поговорить, чтобы он оставил тебя в покое?

- Вряд ли, - ответил я и встал с места. – Я хочу есть.

- Да, сейчас, пошли на кухню, там нас накормят, - улыбнулся мне док, обняв за плечи.

Пройдя мимо зала, где сидела вся семья и со страхом смотрела за мной, я с доком направился на кухню и сел за стол. В дом вошёл Абин и подойдя к Ахмаду спросил его:

- Что у вас происходит? Я видел, как охрана из сада картину подбирала, вы выбросили картину в окно?

- Не спрашивай, друг, плохая ситуация с сыном.

Шейха и Халиса решили не мешать мужчинам и направились на кухню вместе с Кристиной, чтобы поскорее проведать меня и узнать про самочувствие. Аббас также не мешал отцу и поспешил во двор, вынув мобильный и набрав Вамиду.

- Мой сын, - сев вместе с Аби на диван, рассказывал Ахмад. – Его нервная система пошатнулась, всё хуже и хуже становиться. Говорят, все его повадки и симптомы ведут его в психушку, только этого мне не хватало.

- Сейчас медицина и не таких лечит, это не так страшно.

- Это страшно, Абин. Я столько лет его ждал, молился за него, а что Аллах делает? Наказывает меня с новой силой. Удар за ударом я получаю от Всевышнего, Аби, я уже не в силах бороться, я стар и сам болен.

- Не говорите так, я уверен доктора найдут способ привести Али в чувства.

Я сидел на кухне и за обе щеки уплетал наивкуснейший салат, быстро запивая его колой. Мама, сестра, Рания и невестка с доком с таким видом смотрели на меня, будто я сидел голый перед ними. Не понимая их взгляда, я разжевал овощи во рту и спросил всех:

- В чём дело? Почему вы так смотрите на меня?

- Как себя чувствуешь, сынок?

- Замечательно! – выкрикнул я и встав с места, грубо толкнул стул и направился в свою спальню.

Кристина тяжело вздохнула, а Шейха встала с места и сказала:

- Я поговорю с ним, мой брат в порядке, ему просто нужно понимание и ласка.

Выйдя из кухни и направившись ко мне в комнату, Шейха вошла в спальню и закрыв дверь подошла ко мне. Сев на кровать возле меня, сестра погладила мою руку и сказала:

- Я понимаю тебя, Али.

- Что ты понимаешь? – возмущённо спросил я, сев на кровати ровно. – Я уже сам себя не понимаю.

- Ты себя ведёшь правильно, пережив всё то, что пережил ты, другие давно бы сошли с ума, а ты борешься сам с собой, со своей болью. Ты молодец.

- Я хочу улететь отсюда, стены этого дома давят на меня. Я постоянно слышу голоса и вижу какие-то тени, мне кажется я схожу с ума, сестра.

- Это не так, - выкрикнула Шейха. – Я перенесла тоже самое в тот день когда ты бросил нас с мамой! Я кричала и плакала, я не могла спать, я тоже думала, что сойду с ума, но я справилась, значит справишься и ты.

Я улыбнулся своей сестрёнке и крепко обнял её, пока в соседнюю комнату вошли Аббас и Вамид, плотно закрыв за собой дверь и усевший за столик.

- Дела плохи, друг мой, - нервно рассказывал гостю брат. – Отец не уложит Али в лечебницу.

- Что значит не уложит? Ты подсунул ему те таблетки, что я тебе давал?

- Да! Я сделал всё как ты говорил, он уже неделю принимает и ничего не подозревает. Эффект есть конечно, он стал абсолютно неадекватен, но отца даже это не останавливает, сказал наймёт врачей домой, чтобы он тут обследовался.

- Твой отец очень продуманный мужчина, не зря его все так уважают и боятся.

- О, ты ещё не знаешь, какая у него интуиция. Надо что-то делать пока отец не догадался, что дело в лекарствах. Твой план сорвался.

Вамид задумчиво погладил свой подбородок и старался найти выход из ситуации, пока я и сестра встали с места и приводили в порядок мою комнату. Нагнувшись за очередной рубашкой, которая валялась на полу, Шейха резко упала на колени и стала рвать. Не понимая, что с моей сестрой, я подбежал к ней и тут же стал гладить по спине.

- Ты чего? Посиди тут, я сбегаю за Ранией.

- Нет! – сквозь рвоту, выкрикнула сестра, схватив рубашку с пола и вытерев ею свой рот. – Никому не говори, пусть думаю, что это ты.

- Почему?

- Ты наверно единственный кому я могу об этом рассказать, Али, - крепко сжимая меня за руку, говорила Шейха, осторожно садясь на кровать и вытираясь рубашкой. – Я не понимаю, где так долго носит Далиля, почему он пропал.

- Эй, не плачь, - утешая сестру, говорил я. – Может тебе не стоит так страдать по нему?

- Али, я не хотела замуж за эмира, понимаешь?

- Понимаю, конечно понимаю тебя.

- И я отдалась Далилю, в день как он из Грузии прибыл, я беременна.

Услышав это, я изменился в лице. Подобная новость меня не то, что возмутила, а привела в бешенство. Вспоминая ту самою летнюю кухню, за стенами которой Аббас пристрелил Далиля, вспоминая его окровавленное тело, я тут же вспомнил свою сестру, которую мама мыла в ванной, которая бегала со мной и пряталась за спину. Медленно встав с кровати и с ненавистью смотря на Шейху, я не знал, как реагировать на это, понимая, что она подставила и себя и всю семью. Голова снова закружилась, а в ушах звучал чей-то мерзкий смех. Тем временем отец сидел с Абином и доком в зале, всё решая, как лучше будет провести моё лечение, пока мама стаивал на поднос тарелки с закуской.

- Рания, сходи наверх, скажи пусть спустятся нормально перекусят, а то убежали сразу даже не поев.

- Хорошо, сейчас, - ответила девушка и вышла из кухни.

Кристина поставила чайник на плиту и посмотрела на Халису, которая с улыбкой гладила свой живот.

- Хвала Аллаху, - произнесла мама. – Ты единственная, кто скоро осчастливишь всех нас.

- Ин Ша Аллах, мама. Столько всего произошло за этот один месяц, что трудно представить, что такое вообще бывает.

- Ты молодец, столько пережить и так держаться, главное не думай ни о чём и не переживай, скоро всё...

Но не договорив, речь матери прервал крик Рании. Девушки тут же выбежали из кухни, заметив, что вперёд них уже вышли и направились на крики о помощи Ахмад и Абин с доком. С соседней комнаты выбежал Аббас с Вамидом и ворвались в мою спальню. Шейха лежала на полу вся в слезах и с растрепанными волосами, а Рания пыталась закрыть её собой от моих побоев. Не понимая, что происходит, Аббас кинулся оттягивать меня от бедных девушек, но силы моего брата не хватало, чтобы оттолкнуть такого крупного и физически крепкого человека как я. Отец и Абин так же набросились на меня старясь повалить на пол и прижать, док моментально раскрыл свой чемоданчик и быстро вынимал оттуда ампулы и шприцы.

- Аллах! Что происходит?! – в истерике выкрикнула мама, смотря как отец и Аби еле удерживали меня на полу.

- Уберите его! Он ненормальный! – визжала Рания, стараясь поднять Шейху с пола.

Аббас взял сестру на руки и поспешил отнести её в родительскую спальню. Вамид взял Халису за руку и, закрывшись с ней в комнате Аббаса, сказала:

- Ты в порядке?

- Брат, - возмутилась Халиса. – Этот Али неуравновешенный, я не могу так подвергать себя риску и жить в одном доме с таким человеком.

- Я понимаю, надо немного потерпеть тебе.

- Потерпеть? Я и так перенесла столько ужаса живя тут, - сдерживая слёзы, возмущалась девушка брату. – Он каждую ночь кричит, с кем-то разговаривает, ломает мебель, а теперь на родную сестру напал, что дальше?

- Я всё улажу, ты о ребёнке думай.

- Да как мне думать о нём?

- Всё будет хорошо, думаю после такого случая Ахмад госпитализирует его, не переживай.

Уложив Шейху на кровать, которую всё трясло, а из носа шла кровь, Кристина не выдержала и расплакалась, а Рания, поправляя свой головной убор, выкрикнула:

- Тут не плакать надо! Тут изоляция нужна, Кристина умоляю, не оставляйте его с нами.

- Что случилось? – смотря на сестру, поинтересовался Аббас. – За что он напал на тебя?

- Оставьте его, - всё не успокаиваясь от перенесенного страха, говорила Шейха. – Он не виноват.

- Гениально, - скрестив на груди руки, возмутился брат. – Может нам пойти ещё похвалить его?

- Дочка, прости меня, - всё плача, произносила мать.

- Хватит! Сколько можно рыдать, Кристина! – не выдержав, закричал Аббас. – Сколько Вы будите нагнетать обстановку?

В спальню вошёл Аббас и толкнув своего сына в плечо грозно сказал:

- Ещё раз голос на мать поднимешь, отправишься в след за тётей. Шейха, дочь моя, что случилось?

- Отец, я Вас очень прошу, не наказывайте Али, он не виноват, он слаб, ему нужна забота.

- Не слушай её, отец, - возмутился Аббас. – Она из-за страха покрывает его.

- Нет! – снова выкрикнула Шейха, стараясь сесть ровно. – Поверьте мне, ему тяжелее чем нам.

Я лежал на полу и не находя в себе сил даже говорить, постепенно закрывал глаза, наблюдая, как док убрал в сторону шприц и улыбался мне. Спустя время Абин понял, что я лежу неподвижно и спросил врача:

- Что ты ему вколол?

- Это не важно, он сейчас в спокойном состоянии и это главное, но надо уговорить Ахмада госпитализировать его у парня явно нарушена нервная система.

В спальню вошёл отец и смотря на то, как я пытался заснуть, что-то шепча себе под нос, мужчина почувствовал резкий укол в сердце. Еле отдышавшись, Ахмад выпрямился и сказал:

- Покиньте все дом, дайте мне побыть наедине с сыном.

- Но..., - встав с места произнёс Аби.

- Все! – не выдержав выкрикнул Ахмад. – Все уйдите из моего дома!

Мужчины тут же склонили головы и ничего не говоря покинули спальню, оставив Ахмада наедине со своим сыном. Подойдя ко мне и сев на колени, отец гладил мой вспотевший лоб и тихо склонился к моей груди, еле слышно заплакав. Понимая, что когда-то сказанные его отцом слова о том, чтобы Ахмад стал несчастным и стены дома были тюрьмой ему, мой отец не мог сдержать своих слёз и рыдал мне в грудь.

- За что? – сквозь слёзы, произнёс мужчина. – Сколько ещё я буду страдать, Аллах?!

За дверью спальни стояли Аббас и Вамид, с сожалением слушая горе мужчины. Аббас тяжело вздохнул и сказал другу:

- Отец с самого начала пошёл против своего отца, чем вызвал гнев Самого Аллаха. Сын предавший отца - рая не увидит, так было, есть и будет.

- Нам это на руку, - улыбнулся Вамид.

- Да, чем же?

- Стой тут, я знаю, что делать.

Гость тихонько вошёл в комнату и встав напротив убитого горем Ахмадом, сказал:

- Господин.

- Я же велел всем покинуть мой дом! – грозно выкрикнул отец, встав с места.

- Я уходил, но когда услышал, что Вы обращались к Самому Аллаху, то кажется я понял, как помочь Вашему горю.

- О чём это ты? – отойдя от меня, поинтересовался Ахмад у Вамида.

- У меня есть знакомый мулла, он лечил людей подобных Али.

- Чего? Кто имеет право кроме врачей лечить больных?

- А с чего Вы взяли, что Ваш сын нуждается в лечение докторов? Может эти таблетки и сделали Али таким нервным?

- На что ты намекаешь? – всё не понимая к чему клонил брат Халисы, спрашивал отец.

- Я намекаю на то, что у Вашего сына повадки больше напоминают человека одержимым джинами. Сколько людей он уничтожил, десятки, сотни, а может тысячи? На такое способен только шайтан, а значит, в Али сидят джины и управляют им.

- Что за бред? На дворе 21 век, какие джины и шайтаны? Тем более я верующий человек, а Аллах велит просить помощи у Него, а не у тех, кого Он создал.

- Возможно Вы правы, господин, я лишь предложил то, что своими глазами видел. Этот мулла не одному такому, как Али помог.

Отец ещё раз взглянул на меня и подавленный от горя и безысходности, сказал:

- Приведи этого муллу, я его жду.

- Как пожелаете, я сейчас же займусь этим, - ответил Вамид и вышел из комнаты.

Увидев друга, Аббас махнул ему рукой и позвал к себе. Закрыв дверь, брат начал донимать Вамида вопросами:

- Ну, что? Что ты ему сказал? Али, что там делает?

- Успокойся, Али спит, а твой отец повёлся на моё предложение, как я и рассчитывал.

- А что ты предложил?

- У меня есть знакомый, делает деньги на тёмных делах. Он отлично владеет знаниями ислама, Коран наизусть знает, ну и самое главное, он изгоняет джинов из тел одержимых.

- Чего? – скорчил лицо Аббас. – Ты что, американских фильмов пересмотрел?

- Причём тут Америка и их фильмы? В одержимость сейчас многие верят, обряд древний, люди практикуют.

- И мой отец повёлся на эту чепуху?

- Конечно, ваш Али имеет все показания человека в которого вселились бесы, он бесноватый, а таких всю жизнь либо запирали в психушках, либо чистили муфтии и муллы.

- Какой кошмар, ладно, раз ты уверен, что это всё хороший план, то я рад, но..., если его вылечит какой-то шаман, то какой нам толк с этого?

- Толк в том, что его не вылечат, - улыбнулся Вамид и радостно, похлопав друга по спине, покинул комнату брата.

***

Утро следующего дня порадовало приятным ветром, который так редко бывает в столь жарком городе. Постепенно открывая глаза, я смотрел на белый потолок, где из угла в угол резво играл солнечный зайчик. Дверь в спальню приоткрылась и вошла моя мама, приятно улыбнувшись мне и протянув стеклянный стакан с ароматным настоем.

- Как чувствуешь себя, сынок?

- Слабость небольшая, а что случилось? – сев ровно и отодвинув одеяло, спросил я.

- Ничего, всё хорошо, ты что-нибудь помнишь со вчерашнего дня?

- Вчерашнего? Сколько это я спал? Помню только с сестрой сели общаться, и она сказала....

- Что? – с интересом смотрела на меня мама.

- О нет, мама, нам надо рассказать Шейхе, что Далиль мёртв.

- Тише, сынок, не вставай с места. Выпей этот отвар из трав, он расслабляет.

- Мама, Вы слышите меня? Сестра должна знать правду.

- Али, ей лучше не говорить столь шокирующую новость, пусть ждёт его, а со временем она разлюбит его, и мы...

- Нет, - возмутился я. – Мы должны помочь сестре, мама.

- Хорошо, сынок, как скажешь, выпей отвар.

- Почему Вы разговариваете со мной, как с ума лишённым?

- Сынок, попей отвар, ты сразу успокоишься.

Не выдержав маминого поведения, я треснул рукой по стакану. Дёрнувшись на месте, Кристина посмотрела на разлитый отвар и разбитое стекло, после чего поправила свои волосы встала с места и сказала:

- Ничего, я принесу тебе новый.

- Мама! - Закричал я. – Прекратите так разговаривать со мной! Я не сумасшедший!

- Ты помнишь, что ты вчера сделал, Али?

- Что? – встав с постели и стараясь подойти к маме, которая осторожно отходила от меня к двери, спросил я.

- Ты был тут с Шейхой, вы общались и что ты сделал потом, скажи мне.

- Ничего, мы говорили она просила мне помочь ей.

- За это ты её избил?

Услышав это, я замолчал, стараясь вспомнить, как это я мог поднять руку на родную сестру. Перебирая воспоминания моего разговора с Шейхой, я никак не мог вспомнить этот момент и даже то, что в комнату ворвался отец и доктор, который усыпил меня транквилизатором. Посмотрев на растерянный вид матери, я почесал свою бородку и сказал Кристине:

- Я не бил её, я не мог такого совершить.

- Ложись, Али, я принесу ещё травяного настоя.

Я не понимал, что происходит, но одно я осознавал точно, я сам себя вогнал в ловушку и мне нужно было как можно скорее бежать из этого дома. Переодевшись, застегнув белоснежную рубашку, я вышел из спальни и спустился по лестнице. Отец, который заметил, что я направлялся к выходу сразу подошёл ко мне и, схватив за руку, спросил:

- Ты это куда?

- Я..., я хочу прогуляться.

- Нет, сынок, сегодня побудь дома.

- Отпусти меня, - возмутился я, старясь выдернуть свою руку. – Мне надо уйти.

- Али, сегодня отдохни, завтра выйдешь.

Я успокоился и сделал вид, что послушался отца. Ахмад погладил меня по спине и отпустил, но я тут же рванул с места и выбежал, прямо босиком пробегая по каменной дорожке к воротам дома.

- Держите его! – выкрикнул Ахмад охране.

Не знаю откуда, но изо всех сторон за мной погнались мужчины, как вороны набросившись на меня и старательно прижимая лицом к земле, чтобы я не мог вырваться. Мама и Рания наблюдали за этим из окна кухни и понимали, что я становлюсь опасным для окружающих. Затаскивая меня домой, отец велел охране запереть меня в спальне.

- Да что вы делаете? – выкрикнул я. – Мама! Скажите пусть отпустят меня!

- Осторожно, - говорил отец двум охранникам, что захлопнули кольца наручника на моих запястьях. – Проводите его в покои Файры, пусть подумает над своим поведением.

Кристина и Рания стояли в коридоре и следили за происходящим, как за каким-то душераздирающим шоу. Видеть в глазах своей матери такое сожаление и жалость в мой адрес, меня просто возмутило.

- Что же Вы молчите, мама? Прикажите отпустить меня!

- Успокойся, Али, - возмущался отец.

- Мама! – снова выкрикнул я, не желая подниматься по лестнице.

Охранники затолкали меня на второй этаж, и я увидел сестру, которая стояла в коридоре и молча смотрела на меня. Разглядев опухший нос и глаз, синяк на лбу и губе Шейхи, я замер, не веря тому, что это мог сделать я.

- Не смотри на неё, - сказал отец, толкая меня в спину и стараясь завести в комнату.

- Нет, что с ней? Что с Шейхой?

- Успокойся, Али! Не смотри на неё, – закричал Ахмад, толкнув меня на кровати и закрыв дверь. – Я стараюсь помочь тебе, так помоги и ты мне!

- Что с моей сестрой? – пытаясь встать ровно и высвободить руки от наручников, держа их за спиной.

- Это твоя работа, мы не знаем за что ты с ней так, Шейха ни слова не говорит нам, она напугана.

- Нет, я не мог такое совершить, не мог.

- Извини, но...

В полной растерянности я сел на кровать, не находя никаких слов оправдания своим действиям. Я постепенно начинал сходить с ума от не понимания того, что вокруг меня происходит и почему все винят меня. Посмотрев на отца, я резко сказал ему:

- Я не верю Вам, это какая-то ловушка.

- Что? Ты хочешь сказать, я стараюсь сделать тебя сумасшедшим?

- Позовите сестру, я хочу лично услышать от неё, что это я с ней сотворил!

- Али, есть свидетели, в комнату вошла Рания, когда ты безжалостно бил свою сестру, мы тебя еле повалили на пол.

- Позовите её, отец.

Ахмад тяжело вздохнул и толкнув рукой дверь крикнул:

- Шейха! Подойди сюда.

Сестра медленным шагом вошла в спальню и опустив свой взгляд встала напротив меня.

- Скажи мне, - встав с места и подходя к Шейхе говорил я. – Это я с тобой так поступил? Это я тебя так изуродовал?

- Да..., - еле слышно произнесла сестра.

- Зачем ты врёшь?

- Отец, - сказала сестра, посмотрев на Ахмада. – Разреши мне побыть с Али наедине.

- Ты уверенна, что...

- Да.

- Хорошо, - ответил Ахмад и вышел из спальни.

Шейха подошла ко мне и погладив моё лицо, проведя рукой по моей бороде, улыбнулась мне и сказала:

- Я рассказала тебе о своей беременности, и ты захотел убить меня, я не осуждаю тебя, мой брат.

- Аллах, я не помню этого, сестра, слово даю, я....

- Тише, я не в обиде на тебя, я уговорила отца не укладывать тебя в лечебницу. Я помогу тебе, ты мой единственный защитник.

Я тяжело вздохнул и нагнулся к сестре, уткнувшись носом в её шею. Шейха гладила мои густые волосы и тихонько на ухо сказала:

- Я на твоей стороне, Али, чтобы не случилось. Постарайся не проявлять агрессию пролежи весь день в постели, хорошо?

- Хорошо.

В комнату вошёл отец и осторожно расстегнул наручники, освободив мои руки. Я решил последовать совету сестры и лег на кровать, стараясь больше не попадаться никому на глаза и тихо читать свои книги. За чтением очередной исторической повести, я не заметил, как пролетело время, а за окном стемнело. В мою дверь постучали; я встал с места и выкрикнул:

-Войдите!

В спальню вошёл отец вместе с Аббасом и Вамидом, а вместе с ними какой-то парень, лет 35 не старше. Обратив внимание, на его белую тюбетейку и коричневый халат, за которым виднелась чёрная кандура, мужчина улыбнулся мне и поздоровался:

- Ас Саляму Алейкум, дорогой Али, меня зовут Саид-хаджи, я пришёл побеседовать с тобой, так-как в мечеть тебя привезти не захотели, мы поговорим тут.

Не понимая, что происходит, и кто этот человек, я скорчил лицо и, поставив книгу на комод, спросил:

- Меня никто не звал в мечеть и что тут происходит?

- Сынок ты не переживай, Саид поможет тебе и всё будет хорошо.

В комнату также вошли мама и Рания, тихонько встав у дверей балкона и наблюдая, как мулла расстилал молитвенный коврик на пол и вынул из своей сумки Коран. Я недовольно закатил глаза и, вспомнив слова Шейхи: чтобы я не сопротивлялся отцу, я кивнул Ахмаду, скрестив на груди руки и следя за хаджи-целителем. Мужчина снова улыбнулся ко мне и сказал:

- Так, теперь попрошу лечь тебя на ковёр.

- Бред какой-то, - улыбнулся я, и быстренько лег на коврик, как велел мужчина.

Саид сел в позе лотоса у моего изголовья, а Аббас и Вамид, которые также нацепили на головы белоснежные тюбетейки, сели по бокам. Взяв в правую руку книгу, мужчина начинает читать Коран:

- Аузубилляхи мина шайтани раджим! Бисмилляхи рахмани рахим.

- Чего? – выкрикнул я и засмеялся.

Отец и мама с Ранией прижались к стене и с интересом наблюдали за всем происходящим. Аббас и Вамид резко схватили меня за руки и прижали их к полу. Начиная понимать, что из меня пытались изгнать джинов, мне стало смешно и я начал выдёргивать руки стараясь встать с места:

- Вы в своём уме? Что вы делаете?

Но брат с другом, будто не слышали меня, а мулла только повысил свой певучий голос и без остановки произносил молитву.

- Хватит! – закричал я и со всей силы толкнул Вамида, встав с места. – Вы с ума сошли?! Вы что из меня бесов гнать решили? Что ещё за приём экзорцизма?

- Али, доверься хаджи-Саиду, - обратился ко мне отец. – Если ты чист, то чего тебе бояться?

- Вы серьёзно? Лучше позовите доктора, пусть меня ещё раз осмотрят.

- Али, прошу тебя!

- Всё хорошо, - с улыбкой сказал Саид, поставив Коран на комод и вынув из своей сумки какую-то тонкую палочку. – Сядь на колени, доверься мне.

- Ради Аллаха, Вы же мулла, Вы – хаджи! Как Вы позволяете себе такого вероотступничество? – всё огрызался я незнакомцу.

- Подойди к ковру и сядь коленями на него, - продолжал настаивать мужчина.

Злобно посмотрев на своих родителей, я решил не сопротивляться Саиду и выполнил его просьбу. Дождавшись пока я сел на колени, мужчина, абсолютно неожиданно начал меня бить палкой по спине. Это было очень больно и неприятно, но я терпел и не прекращал сверлить взглядом своего отца, который переживал за меня, надеясь, что весь этот бред меня излечит. Складывалось ощущение, что он меня бил по каким-то определённым точкам, вызывая у меня раздражение. Не выдержав этих неприятных побоев, я закричал:

- Хватит!

Но мужчина будто не слышал меня и снова начал в слух читать молитву. Всё это сводило меня с ума и невыносимо раздражало, не выдержав я встал с места и ударил мужчину по руке так, что его палка отлетела в сторону. Мулла лишь улыбнулся мне и сделав шаг назад со всей силы и в голос начал без остановки читать Коран. Я разогнался, чтобы стукнуть этого психопата, но Аббас и Вамид повалили меня на пол, крепко прижав мои руки и ноги.

- Нет! – выкрикнул я, ёрзая всем телом по полу. – Ты тварь! Отпустите меня!

- О, Аллах, - перепугавшись сказала мама, обнявшись с Ранией. – Ахмад, это надо прекращать.

- Подождём немного, Вамид сказал этот мужчина излечил десятки людей.

Со всей силы дёрнув ногами и откинув от себя Вамида, которой отлетел к кровати, я с размаху ударил Аббаса и встал с места, подойдя к мулле и смотря на него бешенными глазами. Его манера произносить молитву и дерзкое поведение, которое почему-то никто не замечал кроме меня, вывели меня из себя, и я грубо схватил Саида за шею, крепко сдавливая руками его горло.

- Ты слаб! – выкрикнул мулла. – Ты слаб!

- Да пошёл ты, - ответил я и со всей силы стукнул мужчину спиной об стену.

Отец, Вамид и брат снова накинулись на меня, стараясь припечатать меня к полу, не обращая внимания на мои крики и судороги. Мужчины уселись на мне, стараясь удержать меня от припадков и разбойного поведения. Саид снова сел у моего изголовья и в голос начал читать Коран громче прежнего. Я дёргался и кричал, стараясь вырваться из этого сумасшествия, чем напугал мать и Ранию, которые не выдержав, покинули комнату. Наконец-то я зажмурил свои глаза и начал задыхаться, отец и брат с Вамидом отпустили меня и перепугано взглянули на муллу.

- Что с ним? Это нормально? – с волнением поинтересовался Ахмад.

- Конечно, - улыбнулся Саид-хаджи и вынул из кармана какой-то пакетик. – Снимите с него рубашку.

Аббас и Вамид тут же раздели меня, а мулла взял в руки маленькое лезвие и, перевернув меня на живот, нанёс мне несколько ударов по моей спине, разрезав мою кожу и выпустив кровь. Перевернув меня на спину, Саид вынул мой язык и сделал надрез под ним, почти у самого основания. Кровь тут же стала заполнять мой рот, а я всё не прекращал биться в конвульсиях.

- О, Аллах, это точно должно так быть? – со страхом во взгляде наблюдая за мной, спрашивал отец.

- Джины в языке его, в теле его, поверьте, после этого он будет у Вас здоровым.

- А сколько их там было? Хоть кто-то вышел? – с умным выражением лица спросил Аббас.

- В нём их целый легион, - засмеялся Саид. – Шучу, но пока изгнать всех не получилось, думаю в следующий раз я применю другой метод, и мы вернём его в нормальное состояние.

- В следующий раз? – нахмурив брови, возмутился отец. – Вы сказали, что можете с одного раза всё вылечить.

- Да, но у Вас тяжёлый случай, так что тут потребуется неделя моих работ над ним.

- А что сейчас с ним делать?

- Уложите спать, пусть отдохнёт, я забыл поставить банки на его раны, ну ничего, залепите пластырем, это не опасно.

Ахмад с удивлением смотрел на странное отношение муллы к процессу лечения и поспешил поднять меня с пола и уложить в постель. Аббас и Вамид вышли провожать хаджи, зайдя с ним в холл и закрыв за собой дверь. Мулла тут же приоткрыл окно и, вынув из сумки пачку сигарет, закурил папиросу сказав:

- Гоните деньги с процентами, этот придурок чуть не покалечил меня.

- Ты обещал доказать нам, что в нём до черта джинов сидит! – возмутился Аббас. – Что это за детское шоу было? Где завывания и рвота?

- Обычно прокатывает, но с женщинами, на мужчину тяжело воздействовать так как на девушку, да и брат твой довольно крепкая личность.

- Что дальше в планах? – спросил Вамид, пересчитав деньги и передав Саиду.

- Ещё пару таких сеансов и его начнёт одолевать осознание того, что он одержим. Потом он сам поверит в это и будет совершать припадочные действия, потеряет спокойный сон, а это вызовет отклонения в нервной системе, галлюцинации и прочие бредовые действия. Позже он откажется от воды и еды, мои слова молитвы будут вызывать в нём раздражение и агрессию, может даже заговорит на непонятном языке или странным голосом, такая реакция тоже бывает, а там и смерть недалеко.

- Обалдеть, - с интересом слушая муллу, сказал Аббас. – А я думал, что всего такого не существует и все дела..., а мы ещё таблетки ему психотропные давали, вот оказываться как надо людей до лечебниц доводить.

- А ничего, что она всё это слушает? – спросил мулла, выпустив сигаретный дым.

Не поняв о ком это мужчина, Аббас и Вамид развернулись, увидев в углу комнаты Шейху, которая тихонько стояла и с огромным интересом за всем наблюдала, внимательно слушая мужчин.

- О нет..., - простонал брат.

- Ну и тварь же ты, Аббас, - возмутилась сестра и хромая на одну ногу, поспешила покинуть холл.

- Стой! – выкрикнул Аббас. – Если хоть кому-то скажешь, то не узнаешь где Далиль.

Шейха резко замерла, осторожно закрыв двери и развернувшись к брату. Медленно подойдя к Аббасу, сестра скрестила руки на груди и спросила:

- Что же это значит?

- Это значит, что если ты кому-то сдашь то, что тут услышала, твой Далиль будет пристрелен.

- Где он?!

- Сначала ты дашь мне слово.

- Нет, ты сволочь и жестокий человек, Аббас, да как ты вообще можешь убивать родного брата? Ради чего, Господи? Ради наследства?

- Не только, - поправив свой головной убор, ответил Аббас. – Ради моего будущего, будущего моей жены и детей. Ради безопасности всех нас, он убийца, как же ты не понимаешь?

- А кого он убил, не скажешь мне? – внимательно смотря на брата, спрашивала сестра.

- Сотни людей, Шейха, тебе этого мало?

- Сотни врагов, если быть точнее, дорогой мой братец. Али в первую очередь солдат в отличии от тебя и все, к кому он приложил руку являлись врагами его народа. Все военные люди вынуждены убивать, даже наш Пророк, да благословит Его Аллах и приветствует, сражался с оружием в руках и отрубал головы, что теперь, считать его убийцей?

- Не смей Пророка сравнивать с этим...

- Чего-о-о!? – простонала Шейха. – Это ты ещё будешь мне говорить что-то о уважении к Пророку? Сам привёл в дом мошенника, который Кораном прикрываясь людей лечит!

- Но лечу же, - тут же вмешался Саид.

- Ты закройся вообще, - указав пальцем на мужчину возмутилась сестра. – Али убивал тех, кто пошли на риск и смерть также, как пошёл туда и он, убивая каких-то смертников, боевиков и прочий мусор, моего брата сложно считать убийцей, а вот ты..., ведь твоя рука и не дрогнула при женщинах снести голову человеку, который ничего тебе не сделал.

- Он убил мою тётю!

- Ты убил невинного и пытаешься без страха убить родную кровь, ты изверг, Аббас, ты наистрашнейший человек. Если в нашем доме и живёт убийца, то это только ты!

Брат не выдержал и заехал Шейхе по лицу, оглушив звуком пощёчины весь холл. Вамид и Саид решили не вмешиваться в семейные дела брата и сестры, в спешке покинув холл и дом Аль-Рани.

- Где Далиль? – прижав руку у щеки, спросила Шейха.

- Сначала поклянись, что никто и ничего не узнает.

- Дам тебе слово, что промолчу, но с условием.

- Говори.

- Ты оставишь Али в покое, никаких врачей и экзорцистов.

- Он заберёт наследство, как ты не понимаешь, что он не в состоянии всё это удержать, у него ума не хватит поднять империю! Он не рос и не учился этому так, как я! Хотя бы ты будь мудрее, Шейха! Не губи будущее нашего рода.

- Дай слово не трогать брата, и я обещаю не оглашать то, что ты натворил.

- Чёрт! – сжав руку в кулак, нервно взмахнул Аббас. – Хорошо, я отстану от него, но ты ничего не знаешь и не слышала.

- Никаких таблеток и муллы!

- Да-да, - недовольно пробубнил под нос брат.

- Теперь говори, где Далиль?

- Я сейчас сказать не могу, он просил меня молчать, но обещаю я отвезу тебя туда.

- Куда туда?

- Это тайна, - улыбнулся Аббас. – Но лучше тебе заткнуться, ни во что ни лезть и никому, ничего, не говорить иначе Далиля ты живым не увидишь.

- Я не понимаю, он что в заложниках?

- Нет, он как всегда работает на меня, но его жизнь теперь зависит от тебя. Ты же знаешь, что узнав про таблетки и муллу-Саида, Али меня убьёт не раздумывая, верно?

- Безусловно и он будет прав.

- Значит делай всё чтобы я жил иначе умрёт и мой друг.

Радостно похлопав сестру по плечу, Аббас вышел из холла оставив Шейху в полной растерянности от услышанного. Сестра тяжело вздохнула и сев на диван наконец-то стала осознавать, что детская вражда между её братьями стала более чем пугающим фактом, и все, кто считают Али террористом с нарушенной психикой из-за войны, даже не догадывались, что настоящий дьявол во плоти был Аббас, который уже лежал в своей постели вместе с Халисой и продумывал план о скорейшем устранении не только меня, но и нашей сестры. Шейха погладила свой живот и наполнив глаза слезами тихо сказала:

- Если мы заслуживаем хоть каплю Твоей милости, Всевышний..., умоляю Тебя, помоги нам..., пожалуйста....