Десятая часть.
Начались мои поиски. Мама, папа , бабушка с дедушкой и волонтёры собрались в группу и начали прочищать все улицы и не только. Я увидела на руке одной волонтёрки плетеный верёвочный браслет из ниток красного цвета. Посередине было маленькое серебряное сердечко. Я сразу же вспомнила, как похожий был и у меня. Когда я была у бабушки, мне тогда было десять лет, то я подружилась с одной девочкой у магазина. Мы играли, смеялись, но потом её родители позвали её домой, и она на память подарила мне плетёный браслетик, из разноцветных ниток. Я его хранила у себя... Когда мне было грустно, я сидела на балконе, любуясь морем, и смотрела на этот браслет... Мою подругу звали Августа. Она приезжала лишь на две недели к нам, в Ларнаку. Я даже не знаю её фамилии, но внешность помню хорошо. Девочка с русыми волосами пол каре, с карими глазами , в белом платье в горизонтальную полоску и красные шлёпанцы. Я подумала об Августе и тут же переместилась прямо к ней. Девочка жила в Лос-Анжелесе с родителями в многоэтажном доме. На высоком этаже. Она часто грустила, сидя у окна или на балконе, любуясь городским пейзажем и красивыми видами. Когда я переместилась к ней, то она опять сидела на балконе, и на девочку опять нахлынула тоска. Она внезапно начала вспоминать как они вместе с семьёй путешествовали на Кипр. Ей запомнилось море, приятный песок и теплое солнце, кафе, отель я экскурсия и знакомство со мной. Августа подумала, что же сейчас со мной происходит, где я, как я живу, где. Я встала рядом с ней на балкон. Она вдруг почувствовала ужасную тоску по мне. Но она с ужасом поняла, что даже не знает её фамилии и не особо хорошо помнит моё лицо. По её щеке покатилась крупная слеза. Я тоже заплакала. Ведь мы могли бы стать лучшими подругами, может даже, на всю жизнь. Но судьба распорядилась иначе.
Мои поиски были безуспешными, пока один волонтёр, Николас, молодой парень лет двадцати , не наткнулся на меня в поле. Он упал, и увидел моё безжизненное тело. Николас от страха закричал :"Быстрее, я нашёл её! Бегите все сюда!" Все прибежали. Когда мама с папой увидели меня, то мама упала на колени, положила меня к себе на колени и начала целовать. "Господи, Боже мой! Бетти, детка , милая! Что с тобой случилось?!?!!" - вопила мама во весь голос. Она рыдала. Папа успокаивал маму, как мог, но сам едва сдерживал слёзы на своем красном как помидор, лице. Кто-то вызвал скорую. Когда она приехала, то врачи сразу стали проверять мой пульс, дыхание и вообще, жива ли я. Они предположили, что я нахожусь в клинической смерти. К моему сердцу прислушались. Оно у меня билось! Сердцебиение было редким и глухим, но оно было! Мне в глаза посветили фонарем. И у меня сузился зрачок! Врачи говорили, что если бы я окончательно умерла, то у меня бы началось трупное окоченение,но я была просто бледной. Меня погрузили в машину скорой помощи и повезли. Там меня доставили в отделение реанимации, через полчаса я почувствовала, как чувствую яркий свет! От первого лица. Я очнулась. Ко мне было присоединено столько трубочек, что и сосчитать их было невозможно. Одна в горле, другая в желудке, третья в носу, капельницы... На сне была одета синяя больничная рубашка для пациента. Рядом со мной сидит моя любимая мама. Я пытаюсь протянуть ей руку. Я смогла. Мама сжала мою ладонь в своей. Я тихо улыбнулась, и вдруг почувствовала резкий толчок вверх. Я опять вышла из своего тела. Пытаюсь вернуться, но всё бестолку. Аппараты начинают пищать, прибегают медсёстры и толпа врачей. Начинаются мероприятия реанимации. Они пытаются оживить меня, заставить моё сердце биться, а лёгкие дышать. Но я погибла. Мама и папа не могут справиться со случившемся. Они часто сидят у меня в комнате, читают мои стихи, смотрят фотографии, ходят к психологу. Мама даже перестала мыться. Психолог, Вилли, сказал, что им нужно как-то жить дальше. Что у всех бывают потери, и без этого никак. Но это – жизнь. На мои похороны пришли все родственники, даже дальние, с которыми мы редко общаемся. Новость о моей смерти потрясла всех. Особенно моих друзей. На похороны пришли даже одноклассники и учителя, и почти вся школа. Они носили цветы на мою могилу. А друзьям невыносимо тяжело без меня. Родителям невыносимо и безгранично сложно принять утрату. Они постоянно говорят обо мне. О моих оценках. Мама сидит в моей спальне и любуется видом из окна, как И я при жизни. И смотрит на мою одежду. Фломастеры, лак, блокнот, личный дневник, море, фотографии гор, пыльный хрустальный шар под кроватью, и в тумбочке мои карты Таро. Я чувствую непреодолимую тягу в роддом. Он находился во Франции, в Монте Карло. Я вижу молодую маму в роддоме, с очень большим сроком беременности,на последней стадии. Её звали Агата. Ей было двадцать четыре года. Она беременна девочкой. Я чувствую, как Агата начинает рожать. Схватки. Её увозят в операционную, где помогают младенцам появиться на свет. Через девять часов у неё родится девочка, её назвали Амадэя. Так теперь звали меня. Я поселилась в её теле. Моё имя теперь – Амадэя Амайя Маршалл. Я теперь живу в очень богатой семье. И полностью забываю, кто я на целых три года. Моих новых родителей всегда интересовало, почему я так хорошо знаю Монте Карло. Я всегда была умным для своих дет ребенком. Я говорила на английском языке, хотя никогда его не учила. Мой папа, Фред, думал, что я гениальна, а мама – что я помню свою прошлую жизнь. Мы жили в богатой вилле. С видом на море. У меня были кудрявые волосы типа 2c, цвета выгоревший блонд, но уже не густые, а тонкие и пушашиеся. И ярко голубые глаза.
Продолжение следует.