Глава 11
Нейт напряжен. Он даже не смотрит на попутчиков, когда они садятся. Просто молча сжимает руль, будто тот чем-то его обидел. Смотрит вперед, хмурится, дышит громче, чем надо.
А мне... хорошо.
Я выпрямляюсь в кресле, бросаю пару слов девушке на заднем сиденье, и все — атмосфера меняется. Как будто кто-то подкинул немного солнечного света в душный салон.
— Спасибо, что подвезли, — улыбается она. — Я Рив. Это — Тони.
Парень кивает. В его взгляде ни капли тревоги, только свободный дух.
— Эйли, — отвечаю я. — А это...
И замолкаю. Смотрю на Нейта, но он будто не слышит нас, не участвует.
— Это Нейтан, — добавляю сама. — Молчун.
Рив смеется.
— Вы с ним — классная пара.
Я делаю паузу, чтобы не подавиться воздухом.
— Он... мой брат, — говорю быстро, не думая. Это первое, что вырывается.
Нейтан ничего не говорит. Только уголок губ чуть дергается вверх.
Замечаю, как меняется взгляд Рив. Ее плечи распрямляются. Да ну, серьезно? И почему, черт возьми, мне это не нравится?
— Мы на фестиваль, — говорит Тони. — Уже все началось, скоро в самый разгар войдет. Живые сцены, танцы, еда, палатки. Все как надо.
— Фестиваль? — переспрашиваю я, и глаза распахиваются.
Моя внутренняя Эйли уже вскидывает руки в воздух и кричит «ДААААА!», но снаружи держит лицо. Нейт же рядом. Этот буревестник скуки и ледяных взглядов.
— Заедете с нами? Хотя бы на пару часов, — добавляет Тони. — Правда, вам стоит это увидеть.
Я поворачиваюсь к Нейтану. Он смотрит на дорогу и никак не реагирует.
— Ну? — подталкиваю его.
— Посмотрим, — бросает он и поворачивает руль вправо.
Вздрагиваю. Он что, согласился? Вот это да.
Салон будто светлеет. Даже воздух становится легче. Отворачиваюсь от него, скрывая довольную улыбку.
— Вы ехали туда же? — спрашивает Тони.
— Нет-нет, — говорю быстро. — Мы просто были с друзьями, а потом... так вышло. Я вообще с палаткой и с рюкзаком, и костром — всей этой романтикой.
— Звучит круто, — тянет Рив. — А я вечно с чемоданом и на ходу.
— Мы с отцом раньше часто выбирались, — отвечаю. — Пикники, походы. Он научил меня делать кашу на костре так, что даже мама просила добавки. А уж маршмеллоу жарить — я профессионал!
— Правда? — Тони хохочет. — Тогда ты обязана показать это на фестивале. У ребят там вроде гриль, что-то будет.
— А вы?
— Мы встретились у трассы, — говорит Рив, будто для нее это самое обычное дело. — Оба ловили машины, а потом пошли вместе. Музыка — она же соединяет.
Нейт молчит, но краем глаза я все же ловлю его взгляд. Он смотрит на меня. Не на дорогу, не на асфальт. На меня. И я чувствую, как внутри вспыхивает искра.
Господи, мне ведь действительно хочется на этот фестиваль. Всей душой. Не знаю, что будет дальше, но в этот момент я почти счастлива.
Через несколько минут пыльная дорога вдруг открывается в целый новый мир.
Огромные шатры с разноцветными куполами вырастают из земли, как корабли на песке. Фигуры, арт-инсталляции из металла и дерева, мигающие ленты, световые конструкции. Вокруг сотни машин, фургоны, палатки, люди на раскладных стульях с венками в волосах, в шортах, в сетке, в блестках, кто-то босиком, кто-то на ходулях.
В воздухе вибрация. Бас гудит где-то впереди, отдается в груди. Солнце жарит, но все это только добавляет какой-то дикости. Свободы.
— О господи, — вырывается у меня.
Я вцепляюсь в ремень, пытаясь удержаться на месте.
— Выглядит... охрененно, — говорит Тони.
Машина замедляется и останавливается. Мы выходим.
Воздух горячий, почти обжигающий. Пахнет пылью, жареным мясом, специями и сладкой ватой. Пахнет летом. Весельем. Музыкой.
— Так вы остаетесь? — спрашивает Рив, откидывая с лица светлые пряди волос. — У друзей тут шатер, вам будут рады.
Поднимаю глаза на Нейта. Он стоит рядом, руки в карманах, челюсть напряжена. Ни слова. Только осматривает весь этот хаос перед собой, как будто решает, стоит ли в него окунаться.
А я замираю в ожидании. Ничего не говорю, только гляжу на него глазами, всеми фибрами. Как ребенок, который тянется за конфетой, но не может взять сам.
Наконец, он поворачивается ко мне и... кивает. Я не думаю, просто кидаюсь к нему, обнимаю на секунду, смеюсь.
— Спасибо! Спасибо!
Он не успевает даже отреагировать, как за спиной звучит голос Рив:
— Какой милый у тебя братец, Эйли.
Отстраняюсь от него так резко, как будто что-то обожгло. Лицо горит. Ну, конечно. «Братец». Черт меня побери.