Глава 19
- Итак, вы только наблюдаете за происходящим. И сейчас вы это оставите, - сказала доктор Ферт, понимая, что следует завершить сеанс. - Эмоции, которые вы испытали, погрузившись в это воспоминание, уходят. Чувства уходят, растворяются. Теперь их нет. Вы расслабляетесь все больше и больше. Испытываете умиротворение и спокойствие. Вы переноситесь в спокойное место, где вам комфортно и хорошо. Вы полностью расслаблены и спокойны.
Лицо Джесс разгладилось. Она перестала кричать и плакать.
- Сейчас вы проснетесь, - спокойно продолжала доктор Ферт.
Видимо, переживание оказалось для клиентки слишком болезненным. Стоит прорабатывать его аккуратнее.
Глаза Джесс резко распахнулись. Они казались черными из-за расширившихся зрачков.
Девушка дернула плечами и выпрямила спину.
- Привет, - улыбнулась она совершенно чужой улыбкой.
Элен напряглась.
Выражение глаз, манера держать голову и мимика изменились. Голос стал несколько выше, увереннее, в нем появились то ли капризные, то ли дерзкие нотки.
Казалось, это была не Джессика Мэлоун.
Не та Джессика Мэлоун, с которой она только что работала.
Она оскалилась в улыбке.
- Кто вы? – спросила доктор Ферт, с трудом скрывая внезапно накативший на нее приступ страха. Она старалась держаться уверенно. Ее вдруг пронзила догадка – у Мэлоун расщепление личности. И как только она раньше не догадалась!
Черные глаза сверкнули. Казалось, в них затаились сумасбродство и безрассудность.
Не-Джессика склонила голову на бок и стала накручивать на палец прядь темных волос, не мигая глядя на доктора Ферт.
Той, опытному специалисту, которой приходилось работать с разными пациентами, как находящимися за шаг до безумия, так и имеющими клинические диагнозы, стало не по себе.
- Я? Я – это я. А кто ты?
- Меня зовут доктор Ферт. Я – психотерапевт. Джессика хотела узнать, что произошло в ту ночь, когда пропал Брент.
- Я убила его, - ухмыльнулась девушка.
Она встала, разминая мышцы шеи и с неудовольствием оглядывая себя.
Кажется, ей не нравилась одежда.
- Вы... убили своего возлюбленного?
- Этого недоноска Элмера? Нет. Или да. Запомните, док, моего возлюбленного зовут мистер Темное Пугало, - беспечно отозвалась девушка. – Знаете, как он целуется?
- Нет, - продолжая оставаться спокойной, отозвалась Элен.
- Я тоже, - вдруг прошипела Не-Джессика. – Она ведь не дает мне выйти. Они пробудили меня на этом проклятом поле. И заперли.
- Вы – альтер эго Джессики? Верно?
- Неверно, - скорчила рожицу девушка. - Я и есть Джессика. Я та ее часть, часть ее части, которую обычно остается безымянной. И которую такие, как вы, называете Оно. Как глупо.
Она встала и подошла к напрягшейся Элен. Склонилась перед ней, заведя руки за спину: как взрослый перед ребенком.
- Док, тебе не говорили, что опасно играть с прошлым?
В голосе не-Джессики звучало дьявольское веселье. И затаенная угроза.
- Джессика, просыпайся, - велела доктор Ферт железным голосом. – Джессика, ты возвращаешься обратно.
Девушка вдруг покачнулась. И, нелепо взмахнув руками, упала на пол – как кукла.
А после пришла в себя.
- Что... Почему я на полу? – забормотала она, пытаясь подняться. – Как кружится голова...
Элен, выдохнув, бросилась к клиентке, чтобы помочь подняться.
- Как вы? – спросила она взволнованно. – Что вы чувствуете?
- Вы такая тупая, док, - вдруг хрипло рассмеялась Джесс. Нет, не Джесс – Не-Джессика.
Ее цепкие руки схватили доктора Ферт за горло. Не душа, но доставляя болезненные отношения.
Мэлоун была слишком сильна.
- Ты повелась, ты повелась, ты повелась, - смеялась девушка, постепенно сильнее смыкая пальцы. А потом вдруг сказала серьезно:
- Оставь меня в покое. Поняла?
- Джессика, вы должны прийти в себя. Вы больше не наблюдаете, вы – приходите в себя, - говорила хрипло, кашляя, доктор Ферт.
Ее овладела нехарактерная для нее паника. Неужели раппорт разорван?
Оказалось, что нет.
И Не-Джессика все-таки исчезла.
А когда Джесс-настоящая открыла глаза, то с ужасом поняла, что пытается задушить доктора Ферт.
Она опустила руки, неотрывно глядя на них на трясущиеся пальцы.
- О, Боже мой, - прошептала она. – Что я только что делала?
- Все хорошо, - попыталась успокоить ее хриплым голосом Элен, держась одной рукой за горло.
Не-Джессика не хотела ее убивать. Она хотела напугать.
Какая-то часть клиентки была против того, чтобы в ее прошлом копались.
Элен встала. И хоть и чувствовала себя неважно, помогла подняться Джессике, которую трясло. Усадила ее в кресло и принесла воды. Изредка доктор Ферт оглядывалась, словно боясь оставлять Мэлоун за спиной без наблюдения.
И это не укрылось от внимательной Джесс.
- Что со мной? – прямо спросила она, залпом выпив стакан воды. – Я хотела вас задушить? Вы приказали сделать это во время гипноза?
- Конечно, нет. Это была ваша инициатива. Я не могу утверждать однозначно, но, возможно, диссоциативное расстройство идентичности, - осторожно отвечала Элен.
- Поясните, пожалуйста.
- Это также называют раздвоение личности.
- Что?..
Стакан едва не выпал из ослабевших пальцев Джесс.
Доктор Ферт кратко обрисовала ей ситуацию, не забывая замечать все проявления реакции пациентки на ее слова. Та находилась в состоянии, близком к панике.
- Вы не должны волноваться. Пока что я лишь строю предположения. Возможно, это последствия гипноза. Возможно, вы сами себя пытаетесь защитить от чего-то, что могло бы навредить вашей психике, - потирая шею, говорила доктор Ферт, мысленно прикидывая, как удачно впишется случай Мэлоун в ее будущую книгу. Глава о нарушении целостности эго, как защитного механизма.
- Вы хотите сказать, что я сумасшедшая? – прямо спросила Джесс. Уголок ее губ нервно дернулся.
- Раздвоение личности не относится к шизофрении. Это конверсионное расстройство. Джессика, понимаю, что эта новость может шокировать. Но, повторюсь: во-первых, я не уверена насчет раздвоения личности, во-вторых, если это так, современные методы психотерапии помогут вам восстановить цельность личности.
- Но если это раздвоение личности, - Джесс, не выдержав, коротко рассмеялась – нервным, чужим смехом, - то тогда понятно, почему я забыла ту ночь...
- Почему же? Расскажите мне.
- Возможно, я... Я убила Брента, - сообщила она громким шепотом.
Элен молчала, ожидая продолжения рассказа. Нечто подобное она и предполагала. В жизни Мэлоун произошла сильнейшая психотравма, расколовшая ее эго на две части. На два «Я»-состояния.
По мнению доктора Ферт, потеря близкого человека – одна из причин диссоциативного расстройства идентичности.
- Он стал чудовищем, и я воткнула в него нож, - призналась Джесс в странном порыве.
- Чудовищем? – выгнула бровь Элен.
Впервые Джесс рассказывала кому-либо о том, что видела чудовищ. Рассказывала не все, лишь то, что вспомнила во время гипноза. Но с ее стороны это был уже огромный прорыв.
Она говорила сбивчиво, смахивая слезы и с трудом сдерживая всхлипы, время от времени замолкая и будто зависая в собственных чувствах.
Доктор Ферт слушала ее внимательно. Вдумчиво. Не перебивала.
- А вы уверены, что это действительно было? – наконец, мягко спросила Элен, закинув ногу на ногу.
Страх, который она испытала перед не-Джессикой, почти прошел. И она чувствовала, что вполне может управлять ситуацией.
- Что вы имеете в виду?
- Бывает так, что во время гипноза вызываются ложные воспоминания - конфабуляция. Весьма частое явление. Помните, я предупреждала вас об этом.
- Я не знаю, - прошептала Джесс. Она окончательно запуталась и очень устала.
- Предлагаю встретиться завтра, Джессика, и обсудить предстоящую терапию, а также более подробно обговорить некоторые моменты, - предложила Элен. – Кроме того, мне нужно будет продумать ваш индивидуальный маршрут и посоветоваться с коллегами. Это займет несколько дней.
- Мне придется лечь в больницу?
Губы Джесс пересохли от волнения, но она пыталась выглядеть спокойной, хоть внутри все дрожало.
- Возможно.
- Я хочу, чтобы об этом никто не знал, - твердо сказала Джесс. – Никто.
Мать с ума сойдет, если ей станет известна правда.
Двоих сумасшедших в семье отец не вынесет.
- Это врачебная тайна. Будьте спокойны.
Джесс покинула доктора Ферт на ватных ногах, но все еще сохраняя спокойное лицо.
Действительно ли она убила... Брента?
Или это игра ее памяти?
Неужели у нее раздвоение личности?
«Нет», - сама себе сказала мысленно Джесс, с трудом переставляя тяжелые ноги.
«Да».
Тяжесть на душе стала невыносимой.
Если она, и правда, такая, если она, и правда, сделала это с Брентом... То тогда она не должна жить. Таким, как она, тут не место.
Но может ли это быть ложным воспоминанием? И если это так, то каким было настоящее? И можно ли будет вытащить его из глубин памяти?
Она ужасно устала.
Она ужасно скучала.
Она готова была вынести еще один удар ножом, только бы Брент оказался рядом. Хоть на минуту. Хоть на мгновение.
Джесс обняла себя за плечи.
В пустом лифте она все-таки не выдержала.
Каменная маска слетела на пол и разбилась.
Глаза заволокло слезами.
Изнутри, из самой глубины души, стали подниматься волны отчаяния и боли. Все казалось бессмысленным – она больная, она ненормальная.
Она – омерзительна.
Как в телах других живут паразиты, так и в ее сознании живет непонятное существо, которое пыталось задушить доктора.
Джесс разрыдалась и нажала на «стоп», стоя спиной к зеркалу, потому что боялась смотреть на себя. Нет, она – ненормальная. Она вновь может увидеть другую себя. Ту, которая хотела стать ею сегодня.
«Брент, помоги!» - в исступленном отчаянии крикнула она про себя.
Джесс не видела, как зеркало зарябило, и в нем появился тот самый темноволосый мужчина с лиловыми глазами.
Он попытался дотронуться до нее, но скривился, словно от боли, и исчез.
Джесс повторно нажала на кнопку «стоп». И лифт поехал вниз.
***
Только когда Мэлоун ушла, Элен позволила себе расслабиться и, пересев за рабочий стол, откинулась на высокую спинку кожаного кресла.
Честно сказать, такого поворота событий она не ожидала.
Теперь предстояло обдумать, как быть с клиенткой – такой интересный случай! Доктор Ферт очень хотела, чтобы ее предположение оказалось правдой, хотя, конечно, диагноз еще нужно доказать. Не потому, что желала зла Мэлоун, вовсе нет. А потому что с истинным диссоциативным расстройством идентичности она еще не работала. Это могло быть интересным опытом.
Правда, встреча с не-Джессикой оказалась достаточно неприятной, но, возможно, это связано с тем, что вторая личность была расстроена – ее обнаружили.
Стоит установить с не-Джессикой более устойчивый полноценный контакт. Но это все – позднее.
Для начала следует проконсультироваться с доктором Оллфордом из психиатрического центра Бертрама Саймона и доктором Хортон из университета...
Дверь открылась, прерывая мысли Элен.
- Тук-тук, - раздался мужской громкий шепот.
- Кто вы? – подняла голову женщина, удивленная, что посетитель прошел мимо секретаря.
На пороге стоял мужчина. Довольно-таки молодой, высокий, белокожий. Одетый в черный плащ с капюшоном. Вытянутое лицо обрамляли белые волосы. Под стать им были и брови с ресницами – тоже белые, как у альбиноса. Только цвет радужки оказался не красным, а тускло-сизым.
- Я – Туман Осени. Мой друг попросил меня об одолжении.
Мужчина подошел к столу удивленной Элен. Улыбнулся. И она вдруг поняла, что он шепчет, не размыкая губ.
Чревовещание?
- Что вы хотите?
- Всего лишь помочь другу.
- Как вы прошли в мой кабинет? - нервно спросила доктор Ферт, ловя себя на мысли, что, не отрываясь, смотрит на его бескровные губы.
Незнакомец не был красавцем, но было в его облике что-то одухотворяющее и привлекательное.
- Ногами, - пожал плечами он, бесцеремонно усаживаясь на стол перед Элен.
- Пожалуйста, соблюдайте приличия, - сказала она так холодно, как только была способна в этот момент.
Ее не слушали.
- Понимаете, моему другу небезразлична Джессика Мэлоун, которая только что была у вас. Он то ли любит ее, то ли хочет убить – не знаю. К тому же иногда это совершенно эквивалентно друг другу. Но сам он чувствует себя совершено ужасно после второй стычки с Пещерным Демоном, и лично посетить вас не может. У вас такие красивые глаза, Элен, - прошептал без перехода странный мужчина, не сводя глаз с доктора Ферт. – Я люблю целовать глаза. А вы?
Свет погас. В углах начал слабо клубиться то ли дым, то ли туман.
- Уходите, - слабым голосом произнесла Элен, с ужасом понимая, что впадает в некое состояние транса. – Или я...
Раньше она сама вводила людей в гипнотическое состояние. А теперь это делали с ней. Делали легко, ненавязчиво. Естественно.
- Или вы?.. – с любопытством спросил странный посетитель.
Он протянул руку и коснулся подбородка Элен, заглядывая ей в глаза.
- ...вызову полицию, - прошептала она и первой потянулась к незнакомцу за поцелуем.
Но он лишь едва коснулся ее губ своими и отстранился. Туман коснулся щиколоток доктора и стал подниматься вверх.
- Только глаза, - строго напомнил светловолосый мужчина. Его рот так и оставался неподвижным.
Туманные щупальца погладили ее колено и поползли дальше.
Туман Осени жестом фокусника достал шкатулку – деревянную, резную, и открыл ее.
Раздалась мелодичная музыка.
«Пам-пам... Пам-пам-пам... Пам... Пам-пам-пам-пам»...
Из открытой шкатулки вырывался свет – вязкий густой голубоватый свет, похожий на концентрированное облако волшебства.
Его можно было взять в ладонь и сдуть с нее, как пыльцу, что мужчина и сделал.
Голубая светящаяся пудра из света полетала на лицо Элен, оседая на высоком лбу, широких скулах, полных чувственных губах. Она падала на строгую светлую блузку, подпадала на юбку-карандаш, на носки черных закрытых туфель.
Была везде. И мгновенно испарялась, растворяясь в клубах тумана, гуляющего по комнате.
Доктор Ферт потеряла сознание. Мужчина гладил ее по волосам, сидя на столе и поддерживая голову, прижимая ее к себе.
Глаза его на отрешенном лице стали светло-лиловыми.
- Джессика Мэлоун здорова. Ты никогда не видела ее тени. Ты больше никогда не должна встречаться с Джессикой Мэлоун, - ласково говорил шепот.
Туман Осени не любил методы своего лучшего друга по имени Темное Пугало.
- ...иначе ты умрешь.
Он поцеловал ее закрытые глаза.
***
Этой ночью Джесс не спала.
Она боялась заснуть и больше не проснуться. Или проснуться, но не собой. Или быть запертой в глубинах собственного сознания, к примеру, в том самом доме, где она встречалась с тем, что притворялся Брентом.
Она панически боялась зеркал.
Ей не хотелось смотреть на себя. Не хотелось видеть в себе ту, другую, которую доктор Ферт назвала не-Джессикой. Не хотелось осознавать, что ее тело принадлежит не только ей.
Потерять себя оказалось так же страшно, как и потерять любовь.
К концу бессонной ночи с включенным светом Джесс поняла, что боится слишком многого, чтобы нормально жить. И она с нетерпением жлала встречи с доктором Ферт, чтобы та помогла ей вылечиться. Если у нее действительно раздвоение личности, то галлюцинации и весь прочий бред можно списать на это психическое расстройство. И тогда у нее будет много шансов вылечиться и жить спокойно. Как и прежде.
Возможно, она хотела убить Брента, став сумасшедшей не-Джессикой. Ранила его. Забыла об этом. А он уехал в Европу и не пытался найти ее. Ту, которая хотела его смерти.
Все остальное – игры ее разума. Ее желания, проекции, страхи. На фоне смерти Вивьен и предательства Дайаны и Эрика все это обострилось. Стало фантасмагорией.
Пытаясь отрешиться от происходящего, Джесс сидела с планшетом в руках. Интернет помогал отвлечься.
Девушка бездумно листала записи друзей в социальных сетях, просматривала блоги, страницы в соцсетях и порталы. Убийственный Холод вышел из топ-новостей, став памятью, и на его место – пьедестал преступного мира – забрались уличная латиноамериканская банда из Северного, учинившая перестрелку, и неизвестный грабитель в Национальном музее, похитивший картину стоимостью несколько миллионов долларов.
Совершенно случайно Джесс зашла в инстаграм Адама. Того одноклассника, который опубликовал фотографию с Брентом. Почему-то под ней стояло бесчисленное множество лайков.
Она хотела вернуться назад, но ее пальцы сами стали листать страницу вниз, пока не нашли тот самый снимок с семью ребятами из школьного оркестра на фоне школы.
Сам Адам, странная блондинка, рыжеволосые близняшки, скрипач-азиат, длинноволосый неприятный тип и он.
Брент.
Джесс невольно залюбовалась им. И вместе с печалью ее сердце тронул восторг.
Самый красивый. Самый любимый. Самый лучший.
Когда было сделано это фото, они еще не общались. И ей только предстояло открыть для себя его мир.
Знал ли Брент тогда, что полюбит ее? Что пропадет? Что их разлука будет столь долгой?
Джесс впервые за много лет так долго смотрела на его фотографию, при этом оставаясь почти спокойной. Она не начинала кричать, рыдать и биться в истерике. Ей не хотелось выброситься с окна, перерезать вены или наглотаться таблеток. И в мыслях не было ненависти ко всему миру, а появилась надежда.
Он ведь жив... Он просит найти его.
Это стало для Джесс настоящим открытием.
Она нежно поцеловала экран. Так нежно, словно это была щека Брента.
- Я найду тебя, - пообещала Джесс тихо. – Я приму тебя, даже если ты стал чудовищем.
И вбила в поисковик: «частный детектив».
Она сама – чудовище.
Она хотела убить.
Джесс не верила, что эти воспоминания – ложные.
Под утро она все-таки уснула, сама не заметив, как. И когда на востоке только-только забрезжило золотистое осеннее солнце, Джесс вновь очутилась в странном мире.
***
Зеркала... Они были во всему периметру светлой комнаты: на потолке, на стенах, лежали на холодном каменном полу.
Прямоугольные, круглые, шестигранные. В золотых, серебряных и оловянных рамах. Кривые, битые, выпуклые. Искажающие реальность.
Они были всюду. И Джесс тоже была всюду.
Она испуганно смотрела сама на себя, видела себя со всех ракурсов, и куда только не направляла взгляд, натыкалась на свое лицо и тело.
Это был зеркальный ад, не иначе. Ад для разума, сводящий с ума.
В каких-то зеркалах она была прекрасна. В каких-то – до безобразия уродлива.
В одних носила корону, в других – истекала кровью.
Несколько ее отражений страшно кричали, разрывая стерильную тишину на части, несколько – смеялись, еще несколько - плакали.
Одна из Джесс, полностью обнаженная, размазывала по телу алую жидкость, улыбаясь и напевая что-то.
Не в силах видеть и слышать все это, Джесс зажмурилась и закрыла уши руками.
Но это не помогло.
- Ты боишься узнать правду? – услышала она собственный голос. Спокойный и властный.
Джесс приоткрыла глаза.
Из самого большого прямоугольного зеркала в тяжелой бронзовой раме ей навстречу шагнула не-Джессика в форме группы поддержки, которую она носила в старшей школе. Только не-Джессика больше была похоже на проститутку, а не на черлидера. Оранжевый изодранный топ едва прикрывал грудь. Из-под короткой юбочки были видны резинки чулок, заменяющих двуцветные гетры.
Вызывающий макияж, растрепанные волосы, развязная походка – Джесс никогда не позволяла себе ходить так.
- Кто ты? – через силу спросила она, глядя на своего двойника.
- Задавать самой себе такой вопрос, как минимум, странно, - отвечала не-Джессика, надув огромный пузырь из жвачки.
- Ты – не я, - тихо сказала Джесс, пытаясь не смотреть по сторонам. Отражения сводили ее с ума.
- Я – это ты, - покачала головой двойник. – Пока что я заперта. Но однажды... Мы воссоединимся, - ласково провела она ладонью по подбородку Джесс. Та ударила не-Джессику по руке.
- Не смей меня трогать.
- Надо же, какая я бываю упрямая, - умилилась двойник. – Но я позвала тебя для другого, малышка. Я хочу показать тебе правду.
Она резко ударила Джесс по щеке – ее пальцы были словно хлысты – и приказала:
- Смотри.
И Джесс смотрела – в то самое зеркало, откуда вышла двойник.
И видела то, чего не хотела видеть.
***
Ночь. Пустая дорога. Поле.
Припаркованные на приличном друг от друга расстоянии машины на обочине.
Тишина.
Джесс стоит в тени, сжимая кулаки от бессильной ярости. Зубы ее сжаты со всей силы, в глазах – злые слезы. Ей плохо, ей больно, ей обидно.
Она не понимает, за что с ней так поступили. Чем она заслужила это? Чем, Господи, чем?! За что ей это все?! Как он мог?
Никто не видит ее слез – никто, кроме луны, повисшей над полем. Луна знает, что Джесс чувствует и чего хочет. Луна одобряет.
Притаившись в тени, Джесс смотрит на молодую пару стеклянными глазами. Они сидят в траве прямо в поле, наслаждаясь друг другом и не зная, что их видит Джесс.
Иначе бы уже давно прекратили.
Они молоды и красивы: и парень без рубашки, и длинноволосая девушка, которая отчаянно обнимает его, целует и шепчет что-то нежное – что именно, с расстояния не разобрать. Они вот-вот займутся любовью, но пока еще наслаждаются прелюдией.
Вокруг них вьется нежность, грозящая перерасти в страсть.
Им хорошо.
И есть только они и эта лунная яркая ночь.
Для Джесс больше ничего нет – ни себя, ни его, ни любви. Только ревность и обида. Всепоглощающая, яркая, похожая на черный вал.
Джесс видит, как парень ласково целует девушку, а та откидывает голову назад, и волосы легкой волной падают на обнаженную спину.
Слышит ее вскрик и его тяжелое дыхание.
Замечает, как девушка цепляется за его плечи, льнет, обнимает так, словно эти объятия – последние в ее жизни.
Джесс беззвучно плачет, но уже без слез. Слезы пропали.
Душу порвали. Разодрали надвое. Уничтожили.
Луна шепчет: «Иди».
И Джесс идет – но не к влюбленной паре, а к своей машине.
Она берет нож. И крепко сжимая рукоять, вновь направляется к Бренту и Алисе, которые ничего не подозревают и растворяются друг в друге, как этот лунный свет в темноте.
Она бесшумна, как кошка. И зла, как дьявол. Ее переполняет обида.
И все, чего Джесс хочет – наказать их.
Показать, как ей больно.
Чтобы и они знали, что такое предательство.
- Привет, - говорит мертвым голосом Джесс, прежде чем вонзить нож в Брента – неглубоко, но этого хватает, чтобы он отскочил в сторону.
Алиса – следующая. Удары в живот – и она заваливается на бок с широко открытыми глазами.
Джесс действует, как робот.
- Я тебя ненавижу, - говорит Брент, держась за рану в боку. Кровь сочится сквозь пальцы.
Он пытается отобрать нож, но Джесс не дает этого сделать.
- Зачем ты был со мной? – в отчаянии спрашивает она.
- Проспорил! – кидает он резкую фразу.
И получает ножом в живот.
Последнее, что видит Джесс – его переполненные ненавистью глаза.
Он никогда ее не любил.
***
Джесс пришла себя все в том же зловещем месте, понимая, что плачет – все ее лицо залито слезами. И каждая ее копия, заключенная в зеркало, тонко и протяжно выла.
Лишь двойник в форме черлидера молчала. Она улыбалась, глядя на Джесс. Радовалась.
- Наконец-то правда восторжествовала. Ты подсмотрела последний фрагмент забытых воспоминаний? Как тебе?
Джесс молчала, потрясенная и потерянная. Ей было больно. Безумно больно.
Это она... убила Алису и Брента. Она, черт подери! Она!
Нет.
Она не убийца.
Она бывает плохой девочкой. Она может мстить и завидовать, быть напористой и даже идти по головам. Упрямиться и манипулировать. Делать гадости. И даже несколько раз, еще в школе, воровала в супермаркетах. Но на этом список ее грехов заканчивается
Она не чудовище.
Она такая же, как и все люди, со своими достоинствами и недостатками.
- Тише-тише, - приложила палец к губам с размазанной темной помадой не-Джессика. И копии замолчали, но каждая из них жадно следила за заплаканной несчастной Джесс.
Они перестали быть отражениями.
Вой затих. Наступила тишина.
- Ну как?
- Это... неправда.
- Это правда, которую ты скрывала сама от себя. И даже твоя мама знает эту правду. Ну-ка, скажи. Что ты можешь принять, малышка? – спросила не-Джессика. – Что ты сумасшедшая? Или что ты убийца?
И она захохотала.
Громко, искристо, со злой радостью.
Все отражения моментально повернулись к Джесс лицом, оскалились в улыбке, как по команде, и заговорили хором:
- Ты убила Брента. Ты убила Брента. Убийца. Убийца.
- Нет! Нет! Нет! – кричала Джесс, зажимая уши, и когда этот дьявольский хор стал совсем невыносимым...
...проснулась.
Было позднее утро. Солнце заливало комнату золотым светом. Ничего подозрительного и страшного не было. Все как и всегда.
Только вот на душе было грязно и мерзко. Сердце билось так, будто собиралось вот-вот поломаться из-за скорости.
И щека болела – так, будто по ней ударили.
Джесс подняла руку и уставилась на нее со страхом и недоверием.
Эта рука держала нож...
Эта рука... убила кого-то?
Джесс стало нехорошо. Ее разум помутился. Мышцы ослабли и девушка покачнулась, едва не завалившись на бок.
Лишь усилием воли Джесс держала себя в сознании.
Она – убийца?..
Это она убила Алису?
И ранила а, может быть, и убила Брента?
Видимо, она действительно сходит с ума. Лучше немедленно начать лечение, даже если ее положат в больницу.
Джесс схватила мобильник и попыталась дозвониться до доктора Ферт. Однако ее телефон был выключен.
Несколько бесплодных попыток - и она приняла решение немедленно поехать к Элен. Ей срочно требуется лечение. И зря она перестала пить все эти успокаивающие таблетки... Ей нужно всегда сидеть на лекарствах.
Джесс судорожно начала собираться, по нескольку раз хватая одни и те же вещи и откидывая их в сторону.
Сумасшедшая или убийца?..
но спро\.|